Код произведения: 1519
Автор: Браун Картер
Наименование: Обнаженная и мертвая
Картер БРАУН
ОБНАЖЕННАЯ И МЕРТВАЯ
ONLINE БИБЛИОТЕКА
http://www.bestlibrary.ru
Глава 1
Повернув, мы въехали в Остен-Хиллз и покатили по симпатичной улице, с
двух сторон обсаженной деревьями. Сержант Полник одобрительно кивал. Весна
подходила к концу, утро было прекрасным. Я опустил верх машины, и легкий
ветерок овеял нас ароматами.
Проехав несколько метров вдоль стены из красного кирпича, я
остановился около ворот из тяжелой металлической решетки. От них к нам
двинулся, едва волоча ноги, какой-то тип в черной форме и кепке.
- Лейтенант Уилер, - представился я, когда он остановился около
машины. - Из службы шерифа.
- Доктор Мейбери ждет вас, - отчеканил по-военному сторож. - Сейчас я
открою вам ворота.
И тут я заметил застывшее лицо моего спутника, которое и обычно-то
было так же подвижно, как железобетонный блок. Полник уставился на
красивую вывеску "Психиатрическая клиника", и в его глазах отразилась
тоска.
- Больница для ненормальных? - голосом, который, казалось, умолял
меня разуверить его в этом, спросил он.
- Доктор Мейбери будет недоволен, если мы заставим его ждать, -
заметил я. - У него очень беспокойная клиентура.
Ворота открылись, я въехал во двор и остановил машину перед большим
одноэтажным строением. Выбравшись из нее, мы с Полником пересекли
выложенную плитами террасу, поднялись на девять ступенек и вошли в
распахнутую настежь дверь. Внутри тошнотворно пахло медикаментами. За бюро
из розового дерева важно восседала секретарша, мрачноватое и угловатое
создание.
- Доктор Мейбери ждет вас в кабинете, - сухо сказала она, вытянув в
сторону костлявый указательный палец.
Полник, который и так был не в своей тарелке, посмотрел на нее и
проворчал:
- Вы уверены, что в коридоре не болтаются разные психи?
Острый нос девицы слегка задрожал.
- Конечно! - воскликнула она. - И не употребляйте, пожалуйста, в этом
учреждении таких вульгарных, грубых выражений!
- Но, - запротестовал сержант жалким голосом, повернувшись ко мне, -
псих есть псих, разве не так?
- Конечно, а дурак - это дурак, - поддержал я его, подталкивая к
кабинету доктора.
Я не видел доктора Мейбери четыре года, но он не изменился. Это был
все тот же низенький толстяк, с белой ухоженной кожей, жидкими усиками и
по-женски мягким ртом.
- О, лейтенант Уилер! - воскликнул доктор при моем появлении. Потом
вскочил и с таким энтузиазмом пожал мне руку, будто я был его братом и он
не видел меня двадцать лет.
Я вежливо улыбнулся ему и представил Полника. Мейбери снова упал в
свое кресло и, поглаживая пальцем призрак усов, доверчиво сообщил
приглушенным голосом:
- Я совершенно потрясен этим несчастным случаем, лейтенант. Но когда
думаю о реакции моих больных... если это когда-нибудь станет им
известно... - Несколько секунд он с растерянным видом рассматривал ноготь
на своем мизинце, потом прикусил его и добавил:
- Вы, конечно, понимаете мое положение...
- Из вашего звонка в службу шерифа мне известно, что обнаружен труп,
и это все, - напомнил я ему. - Даже трупа я еще не видел!
- Разумеется! Я забыл, что вы его еще не видели. Впрочем, все это
время я следил, чтобы там ничего не трогали, лейтенант. Кажется, полиция
всегда об этом просит, не так ли? - Он взглянул на меня с беспокойством.
- Именно так.
- Еще я сказал шерифу по телефону, что буду глубоко признателен, если
вы соблаговолите помешать прессе поднять большой шум вокруг этого дела. -
Он глубоко вздохнул и добавил:
- В самом деле, лейтенант, не могли бы вы сделать так, чтобы газеты
не упоминали название нашей больницы?..
- Скажите, хозяин, - прервал его Полник со здравомыслием простого
человека, - где труп?
- Труп? - повторил Мейбери, скосив глаза. - Верно, я забыл про него.
В том месте, где сегодня утром его нашли сторожа. В парке.
- И можно на него взглянуть, доктор? - спросил я усталым голосом. - О
прессе мы подумаем позже.
Он яростно прикусил ноготь на мизинце и без всякой охоты поднялся с
кресла:
- Я провожу вас, на, место.
Чуть позже мы оказались в непроходимой чаще, где в темноте
вырисовывался силуэт сторожа в черной униформе.
- Можете заняться своими обычными делами, Денвер, - сказал ему
доктор. - Полиция прибыла.
Сторож по-военному козырнул ему и направился к главному зданию, а
Мейбери углубился в подлесок. Я последовал за ним в колючий кустарник,
думая, что очень удачно выбрал день, чтобы надеть мой новый костюм.
Полник, прокладывая себе путь, комментировал все действия непечатными
словами.
Внезапно доктор остановился, и я чуть не упал, налетев на него.
- Это здесь, лейтенант, - пояснил он блеющим голосом.
Я опустил голову и увидел у ног Мейбери труп хорошо сложенной,
молодой и совершенно обнаженной женщины. Между ее маленьких грудей торчала
рукоятка ножа. Но вместо лица женщины мы увидели чудовищную кошачью голову
с дьявольским выражением на морде. Тут-то меня и одолела страшная икота.
- Черт возьми! - хрипло воскликнул Полник. - Кошка?
Наконец я пришел в себя. Конечно же это была маска. Лейтенанта Уилера
ничем не удивишь - он видел горы трупов. Я встал на колени и осторожно
снял резиновую маску, обнажив лицо двадцатилетней девушки. Светлые,
коротко подстриженные волосы образовали на ее голове что-то вроде каски.
Она была бы очень хорошенькой, если бы не выражение ужаса в ее
остекленевших глазах. Поднявшись, я повернулся к доктору Мейбери и спросил:
- Вы ее знаете?
- Это Нина Росс, - спокойно ответил он.
- Вам это было известно еще до нашего прихода, - заметил я. - Но
по-моему, - вы говорили, что ни до чего не дотрагивались! Как же вы узнали
убитую? У вас что, дар ясновидения?
- Мне не было необходимости глядеть на лицо, чтобы понять, кто это, -
пояснил доктор. - Было достаточно и вот этого! - Он показал пальцем на
правую ногу девушки.
Я снова вынужден был попачкать брюки, чтобы рассмотреть чуть выше ее
колена ряд белых точек, похожих на следы от укусов. А пока поднимался,
Мейбери ответил на вопрос, который я собирался ему задать.
- Это клеймо, - сообщил он.
- Простите, что вы хотите этим сказать? - влез Полник, выражая и мою
затаенную мысль.
- Если не возражаете, лейтенант, я предпочел бы рассказать все в
хронологическом порядке, - ответил доктор, вытирая лоб белым шелковым
платком. - Не угодно ли вам пройти в мой кабинет?
- Угодно, - согласился я без особого энтузиазма. - Полник, идите к
воротам, с минуты на минуту может прибыть доктор Мэрфи. Проводите его
сюда. Когда он закончит, найдете меня в кабинете доктора Мейбери.
Пять минут спустя мы добрались до кабинета Мейбери. Доктор с
облегчением бросился в свое кресло и принялся грызть ноготь на мизинце:
видимо, это помогало ему сосредоточиться.
- Кто обнаружил труп? - поинтересовался я.
- Один из садовников. Разумеется, случайно, там уже давно не
подстригали кусты.
- В котором часу это было?
- Без четверти десять.
- Значит, охрана вашей больницы так ненадежна, что пациент может
исчезнуть в десять часов утра и никто этого не заметит? - воскликнул я. -
Невероятно!
- Нина Росс не была нашей пациенткой, - поспешил уточнить Мейбери.
- Тогда откуда вы ее знаете?
Он опять прикусил мизинец и объяснил:
- Она здесь лечилась, но покинула нас уже неделю назад.
- Ворота на ночь запираются?
- Само собой разумеется! И охраняются двадцать четыре часа в сутки.
- Жертва у вас не находилась, значит, попала в сад не из вашего
здания. И не вошла в ворота, так как они с вечера заперты. Во всяком
случае, сторож ее увидел бы. Тогда как же она там оказалась, доктор? Что
вы думаете по этому поводу? Не могла же она идти по улице в одной маске да
еще с кинжалом в груди и перепрыгнуть через двухметровую стену?
- Я так же, как и вы, лейтенант, ничего не могу объяснить, -
отозвался он, поглаживая усы. - Но может быть, она была мертва еще раньше?
- Как это? - проворчал я. - Кто-то перепрыгнул стену с трупом этой
девицы в руках? - Потом зажег сигарету и с минуту смотрел, как доктор
нервно барабанит по своему рабочему столу. Наконец попросил:
- Расскажите-ка мне все, что вы знаете о Нине Росс.
- Она приехала к нам два месяца тому назад, - поспешно заговорил он.
- Была у нас семь недель, потом уехала.
- Чем она страдала?
- Не знаю, - признался Мейбери, но, увидев удивление на моем лице,
пожал плечами и продолжил:
- За такой короткий срок я не имел возможности поставить диагноз.
Подозревал, что это один из случаев паранойи: в том смысле, как это
подразумевается у Крейплина. Разумеется, вы читали Крейплина, лейтенант?
- Исключительно по-японски, - буркнул я, сжав зубы.
- Извините, я сказал не подумав. - Нежно женственная нижняя губа
доктора задрожала. Одно мгновение мне казалось, что он вот-вот зарыдает.
Однако Мейбери взял себя в руки и объяснил:
- Крейплин видит в паранойе скрытое развитие постоянных
галлюцинаторных симптомов, не имеющих под собой почвы, но эти галлюцинации
не действуют на все прочее в организме.
- В общем, можно сказать, что, по Крейплину, параноик, исключая
галлюцинации, вполне нормальный человек?
- Совершенно верно, лейтенант, - подтвердил Мейбери и кивком
подбодрил меня двигаться дальше по пути эрудиции.
- И в чем выражалась паранойя Нины Росс?
- Ей казалось, что она одержима, - ответил доктор.
- Демоном?
- Скорее ведьмой. Нина Росс твердо верила, что ее душа и тело
находятся под властью колдуньи, которая однажды явилась ей в виде большой
белой кошки...
- Отсюда и маска?
- По-видимому. Но до сегодняшнего утра я никогда не видел этой маски.
Нина Росс утверждала, что колдунья овладела ею за несколько месяцев до
того, как она приехала в нашу больницу, и вынуждала ее делать всякие
ужасные вещи. Заставляла участвовать в шабашах, присутствовать на черных
мессах, которые потом переходили в оргии, и так далее. Больная думала, что
я в состоянии заклинаниями освободить ее от власти ведьмы. Но если
оставить в стороне эту ее одержимость, то во всем остальном Нина Росс была
абсолютно нормальной. Возможно, на анализ и психотерапию этого случая я
истратил времени больше, чем был должен, но это дало возможность составить
внушительный эпикриз. - Доктор помолчал, нервно барабаня пальцами по
столу. Потом продолжил:
- Как-то утром она объявила мне, что мы с ней только зря теряем
время. Нина утверждала, что за то время, что она находится у нас, ведьма
взяла над ней еще большую власть. И поэтому решила уехать. У меня не было
возможности помешать ей, так как Нина Росс приехала в больницу по своей
воле. С другой стороны, я знал, что, если начну настаивать, она станет
отрицать всю историю с ведьмой и постарается убедить всех в своем
умственном равновесии. И сделала бы это лучше, чем мог бы сделать я.
- А после отъезда вы больше ее не видели? И не слышали о ней ничего?
- До сегодняшнего утра нет, - ответил Мейбери упавшим голосом.
- А ее семья?
- У нее не было ни родных, ни семьи. По крайней мере, так она
утверждала.
- Если не ошибаюсь, доктор, - заметил я, - ваша клиентура состоит из
сливок общества, а значит, деньги с них вы берете немалые. У Нины Росс не
было трудностей с оплатой за пребывание здесь?
Его лицо обрело цвет солнца, заходящего за облака.
- Ее работодатель, который также был единственным родственником Нины,
платил по счетам. Именно он и посоветовал ей обратиться ко мне, - объяснил
он.
- Как его зовут?
- Джеймс Эрист.
- Что вы о нем знаете?
- Только то, что мне рассказывала сама Нина. Это, по-видимому, добрый
человек и великодушный патрон. У меня не было случая познакомиться с ним.
На следующий день после приезда девушки к нам Эрист позвонил в мою
административную службу, чтобы предупредить, что он оплатит ее пребывание
в больнице.
- Думаю, у вас есть его адрес? И адрес Нины Росс?
- Оба адреса, без сомнения, есть в деле, - заверил Мейбери, поднимая
телефонную трубку. - Я попрошу, чтобы их передали сестре в приемном покое,
лейтенант, а вы возьмете их, когда будете уходить.
Он положил трубку, а я вспомнил о вопросе, который собирался задать
ему еще раньше.
- Помнится, вы говорили о клейме над коленом девушки. Что оно
означает?
- А, белые следы на ноге... Они имеют, наверное, какое-нибудь
естественное происхождение, но "Нина была убеждена, что это дело рук
пресловутой ведьмы. Рассказывала, будто ведьма приказала черту оставить
отпечаток своих зубов на ее теле.
- Определение паранойи, которое вы дали, упрямо не выходит у меня из
головы, доктор, - проворчал я, - и вся эта история мне кажется все более и
более невероятной.
- Лейтенант, испокон веков рубцы являются предметом самых различных
суеверий, - с тоном превосходства объяснил он. - В случае с Ниной Росс
существует логическая связь между рубцами и убеждением, что она одержима
нечистой силой.
- Скоро вернусь, - внезапно решил я. - А у вас, доктор, оставлю
сержанта Полника, который примет все необходимые меры.
У меня было такое ощущение, что если я задержусь еще на минуту в
кабинете, слушая эту историю, то я рискую тотчас же оказаться еще одним
пациентом клиники Мейбери.
- Лейтенант, надеюсь, вы не забудете нашего разговора о прессе, -
напомнил он, не преминув прикусить ноготь на мизинце.
Я прикрыл глаза и сказал:
- В парке больницы обнаруживают труп абсолютно голой и хорошенькой
девицы, которая, будучи параноиком и считая себя одержимой нечистой силой,
была клиентом этой больницы. Когда ее нашли в парке мертвой, на ней была
маска кошки... - И, открыв глаза, со страдальческим выражением добавил:
- Если вы в самом деле думаете помешать этой истории прогреметь на
всю страну, доктор, значит, сами нуждаетесь в лечении.
Глава 2
Я получил адреса, поунижавшись перед мешком костей, сидящим за бюро
из розового дерева. Сестра дала их с явной неохотой, бросив на меня такой
враждебный взгляд, что я подумал о собственном здоровье. Надо его изо всех
сил беречь, по крайней мере до тех пор, пока эта женщина жива. Если начну
терять рассудок, то должен вспомнить, что попадусь в ее лапы.
- Доктор Мейбери свободен? - спросила она ледяным тоном.
- У меня нет ордера на его арест, если вы это имеете в виду.
Сестра так сжала губы, что они полностью исчезли.
- Вы всегда так дурно шутите в подобных трагических обстоятельствах,
лейтенант?
- Честное слово, нет, - признался я. - Но доктор Мейбери подал мне
пример, и я подумал, что у вас это принято для поддержания морального духа
служащих. Ваш патрон сказал мне: "Возьмите адреса у застенчивой сестры в
приемной".
Пересекая террасу, уложенную плитками, я увидел Полника и доктора
Мэрфи, направляющихся мне навстречу. Когда они приблизились, я заметил на
лице Мэрфи тайное, но бесспорное выражение удивления. Это был беспримерный
случай.
- Лейтенант Уилер, принц черной магии, готовящийся вести героический
бой в одиночку с феями и демонами, мы приветствуем вас, пока вы не исчезли
в клубах черного дыма, - продекламировал он, поднеся руку к воображаемой
фуражке.
- Для кладбищенского хранителя вы слишком потешны, - холодно
парировал я. - Однако справедливости ради должен признать, что вы
единственный из моих знакомых, кто отправляет своих клиентов в могилы,
даже не пытаясь их спасти.
Мэрфи с воодушевлением продолжил:
- Сержант Полник рассказал мне в общих чертах о том виде, в каком
была жертва, когда вы ее нашли. В его рассказе мне особенно понравился
подробный анализ выражения вашего лица. Кажется, вы прошли от стадии ужаса
в чистом виде до состояния лихорадочного кретинизма?
Полник съежился под ядовитым взглядом, которым я его одарил, и
отвернулся. Потом отошел на несколько шагов и опустил глаза в землю,
сделав вид, будто нашел трилистник с четырьмя лепестками.
- Ну, хозяин, ваше заключение? - поинтересовался я у доктора с
веселым видом.
- Мне пришли в голову две идеи, - отозвался он, скромно пожимая
плечами. - Субъект мертв и был женского рода. - И, выдержав паузу, добавил:
- Не делайте такого изумленного лица, лейтенант. Немножечко
восхищения мне будет вполне достаточно.
- Благодарю вас, доктор, - ответил я с искренним волнением. - Ваш
диагноз блистателен с точки зрения идиота, изучавшего медицину заочно.
Мэрфи улыбнулся, закурил, а потом заметил:
- А она милашка, Эл!
- По словам Мейбери - параноик, - объяснил я. - Считала, что одержима
нечистой силой. Прежде чем это дело закончится, может случиться, что я
тоже попаду в одну из палат этого санатория.
- Если я правильно установил, смерть произошла шесть - восемь часов
назад, - сообщил Мэрфи, посмотрев на часы. - Это, должно быть, случилось
между тремя и пятью часами утра.
- Это не могло быть самоубийством?
- Вы переворачивали труп?
- Нет, - признался я.
- Лезвие ножа вышло из спины на добрый сантиметр, - пояснил он без
обиняков. - Такое невозможно сделать самому. Вы внимательно осмотрели
рукоятку ножа?
- Бог мой, нет! - Я даже покраснел. Мэрфи расплылся в очаровательной
улыбке:
- Целиком к вашим услугам, Эл. Подать руку неудачливому полицейскому
всегда приятно, знаете ли. Ну, так рукоятка очень интересная: мне кажется,
она инкрустирована золотом, изысканными украшениями. Возможно, это
флорентийский кинжал.
- Как вы все образованны! - мрачно констатировал я. - Мейбери мне
только что цитировал какого-то шарлатана по имени Крейплин, а теперь вы
изображаете оружейного эксперта. Подумать только, флорентийский кинжал!..
- В заочном курсе медицины только двенадцать уроков, но зато они
очень полные, - с удовлетворением ответил он. - Вы осмотрели маску?
Я метнул на него яростный взгляд и вдруг понял, что вот-вот зарычу,
как хищник, у которого хотят отнять добычу.
- Вижу, вы ничего этого не сделали, - заявил доктор. - Но хоть
установили, что она представляет собой голову кошки? И что плотно
прилегала к голове и шее жертвы? - Он на секунду закрыл глаза, чтобы лучше
насладиться радостью победы и своим превосходством.
- Я это понял, когда снимал ее...
- Хорошо, очень хорошо, - прокомментировал Мэрфи с одобрением. -
Может, даже заметили расширенные ноздри и открытый рот?
Я глубоко вздохнул:
- Ну и что?
- Маска была без прорезей!
Прошла секунда, прежде чем я понял, что он хотел сказать.
- Проще говоря, в ней не было ни одного отверстия, через которое
можно было бы дышать?
- Ни малейшего! Маска плотно прилегала к коже, и более того - была
герметичной. Так какие выводы вы из этого сделаете, о проницательный
детектив?
- Что девица была уже мертвой, когда на нее надели эту маску, -
проворчал я.
- Вы не ошибаетесь, - с сожалением признал Мэрфи. - Возможно также,
что девица сама добровольно влезла в маску, чтобы покончить с собой. Затем
появился некто, всадивший ей в грудь нож, просто так, чтобы повеселиться.
- Доктор, - торжественно произнес я, - даже простого заочного курса
должно быть достаточно, чтобы объяснить вам, как выглядит человек,
погибший от асфиксии. Невозможно спутать задушенного с зарезанным. Вы это
знаете так же хорошо, как и я.
Он страдальчески покачал головой и пробормотал:
- Когда я вспоминаю о ночах, проведенных за изучением медицины, то
просто теряю мужество, потому что, оказывается, Уилер знает столько же,
даже не поучившись заочно. Какая несправедливость!
- Ха-ха-ха! Очень смешно, никогда так не смеялся! - откликнулся я. -
Теперь идите туда, - я показал на больницу, - и поиграйте со своими
товарищами.
- Я лучше подожду катафалк, - любезно ответил доктор. - До скорого,
Эл! И проконсультируйтесь у окулиста. - Он повернулся, с секунду
поколебался, затем хлопнул Полника по плечу и самым добрым тоном сказал:
- Теперь, сержант, можете ему показаться. Сейчас лейтенант больше
ненавидит меня, чем вас!
Полник повернулся и посмотрел на меня с несчастным видом:
- Я ничего не говорил о вас, лейтенант, честное слово!
- Хотел бы в это поверить, - сухо отозвался я.
- Я даже не понял, что доктор говорит гадости, - продолжал
оправдываться Полник. Затем, приблизившись, прорычал мне в ухо:
- Скажите, лейтенант, а что в точности означает "фиксия"?
- Охотно объясню вам, сержант, - постарался я не рассмеяться, - но
мне кажется, вы еще слишком молоды... И мне пора ехать.
- Тем хуже, - проговорил он с разочарованным видом. Но вскоре его
разочарование сменилось полным недоумением. - А вы откуда знаете,
лейтенант, что такой "фиксия"? Ведь вы моложе меня на десять лет!
- Это потому, что меня воспитывали как поросенка, - объяснил я и, не
оставив ему времени для размышлений, распорядился:
- Останетесь здесь, сержант. Допросите сторожей. Поинтересуйтесь, кто
всю ночь дежурил у ворот, и постарайтесь узнать, не видели ли и не слышали
ли они что-нибудь необычное. Затем попросите дело Нины Росс, запишите
число, когда одна приехала в больницу, время ее пребывания здесь и дату
отъезда. Постарайтесь поймать кого-нибудь из сестер, кто принимал ее,
заставьте ее разговориться и рассказать, что это была за девушка и так
далее.
- Слушаюсь, лейтенант, - отчеканил Полник, сжимая челюсти с
воинственным видом. - Но я хочу знать, кто такая Нина Росс.
- Девушка, которую убили! - пояснил я, стараясь сохранить
спокойствие, что было довольно трудно.
- Черт возьми, - облегченно вздохнул сержант. - А я уж начал
фантазировать, лейтенант. Подумал, что вы говорите о приемной сестре, той
старой сове, которая не считает свихнувшихся психами.
- Во всяком случае, - проговорил я с отчаянием, - вы знаете, чем ее
можно убить. Если она к вам привяжется, обзовите ее "фиксией".
***
Утро было по-прежнему теплым, и все так же стояла весна, когда,
завернув за угол, я выехал на шоссе. Набирая скорость, я представил себе,
какое будет лицо у шерифа Лейверса, когда он узнает о кошачьей маске и о
девушке, которая считала, что она одержима нечистой силой, а кончила тем,
что ее закололи... Вот дерьмо! Потом посмотрел на адреса, которые дала мне
старая сова, и решил сначала поехать посмотреть бывшее жилье Нины Росс.
Ничто не мешало мне думать, что Джеймс Эрист симпатичный и совершенно
нормальный человек, но, учитывая мое собственное ужасное состояние после
пребывания в больнице, я предпочел не рисковать и поехать к нему позже.
Нина жила в поселке Пайн-Блафс, расположенном на небольшой горе, в
трех милях к югу от Пайн-Сити. Эрист - в Парадайз-Бич, в двух милях южнее.
Я мог посетить оба эти места, не сворачивая с дороги.
Через двадцать минут я остановился на самом верху зеленой дороги,
которая шла через вершину горы, невзирая на окружавшие ее обрывы. В
тридцати футах отсюда был виден дом с террасами, находящийся в таком же
ненадежном равновесии с Тихим океаном, как кандидат в самоубийцы, которому
осталось сделать только шаг.
Я еще раз посмотрел на адрес, чтобы убедиться, что не делаю ошибки.
Не знаю почему, но мне показалось странным, что Нина Росс жила именно
здесь. Я представлял себе, что ее квартира находится в одном из
четырехэтажных домов, стоящих во множестве на берегу.
Подъездная дорожка к дому пролегала по горе почти вертикально. Это
было изобретено для верной смерти. Я вышел из машины, решив оставшуюся
часть пути проделать пешком.
Пока я осторожно поднимался наверх, свежий морской ветер ласкал мое
лицо. Очень далеко, на горизонте, виднелась нефтяная вышка, которая
походила на игрушку, забытую в гигантской ванне. С другой стороны дома был
обрыв. Я спросил себя, уж не на метле ли прилетала сюда ведьма, овладевшая
Ниной.
Бетонный барьер, инкрустированный черепицей, ограждал стеклянную
террасу, окна которой были затянуты плотными шторами. Двери оказались
приоткрытыми, и мне вдруг пришла в голову гениальная идея: а может, Нина
жила здесь не одна и мне следует предупредить о своем приходе? Я позвонил.
Раздался мелодичный звук, а через две секунды послышался такой же
мелодичный голос:
- Открыто!
Я вошел в холл, представляющий собой квадратную комнату, в которую
выходило несколько дверей. Направо к одной из них вели четыре ступеньки.
- Сюда! - крикнул несколько раздраженный голос явно из-за этой двери.
- Мне нужны чьи-нибудь руки!
"Нет, никто никогда не скажет, что Уилер может покинуть девушку в
беде!" - подумал я и недрогнувшей рукой повернул ручку двери.
Мой нюх тут же подсказал мне, что я попал в спальню, так как в
комнате находились кровать, комод и внушительных размеров трельяж. Более
того, я понял, что она принадлежит какой-нибудь куколке, что и
подтвердилось ее присутствием - посреди белого пушистого ковра ко мне
спиной стояла девушка.
Вот это была спина!!! Загорелая, цвета оливы, созревшей на солнце,
она заканчивалась двумя длинными, изящными ногами такого же цвета. Голубые
трусики плотно облегали круглые бедра. Две руки делали мне нетерпеливые
знаки.
- Не могу застегнуть этот проклятый лифчик! - воскликнула девушка. -
Лучше на последнюю пуговицу. Я поправилась в последнее время, но,
поскольку полнею в нужных местах, меня это не волнует.
Взяв резинки лифчика, которые она мне протягивала, я не без труда
застегнул его.
- Ай! - возмущенно воскликнула девушка. - Незачем так сильно тянуть!
Что происходит, ты опять пьян? Опоздал на полчаса, я была вынуждена тереть
себе спину сама.
- В другой раз я приду вовремя, это уже решено! - ответил я в такой
же мере страстно, как и чистосердечно. Спина окаменела.
- Боже мой! - пробормотала девушка. - Это не Джонни.
- Послан к вам Комитетом Недели добрых дел, - объяснил я. -
Прогуливаю собак, застегиваю лифчики. Короче, стараюсь распространять
вокруг себя радость и счастье.
Она медленно повернулась и посмотрела на меня так, будто я был
марсианином, только что прилетевшим со своей планеты. И вероятно, при этом
гадала, к какому миру я принадлежу: растительному или минеральному?
Длинные волосы брюнетки были взбиты на манер Бриджит Бардо, почти
черные глаза выглядели очень выразительными, а прекрасно очерченные губы
выдавали чувственность. Лифчик, так прекрасно мною застегнутый, оказался
того же цвета, что и трусики, и теперь высоко вздымался, плотно облегая
два круглых ровных холма.
- Пожалуй, мне немножко поздно краснеть, - произнесла девушка, даже
не пытаясь это сделать. - Но как вы оказались в моей комнате?
- Если помните, вы крикнули, чтобы я вошел.
- Верно, - признала она, кивнув. - Значит, это моя вина.
- Нет! - воскликнул я в порыве великодушия. - Моя! Если бы я пришел
на полчаса раньше, то мог бы потереть вам спину.
- Во всяком случае, не раньше, чем мне представились бы, - заявила
брюнетка. - Я не хотела бы показаться нелюбезной, но вы.., что-нибудь
продаете?
В этот момент в холле раздались торопливые тяжелые шаги, и, прежде
чем я успел ответить, дверь распахнулась во всю ширину и на пороге
появился атлет.
- Я в отчаянии, что опоздал, крошка! Я... - И тут же замолчал,
заметив меня.
Воцарилась тишина, за время которой я успел заметить, что добряк
ростом более шести футов, а весом - не менее ста восьмидесяти фунтов. И
сплошные мускулы! Его пепельные, выгоревшие на солнце волосы были коротко
подстрижены и нахально вились. Голубые глаза скрывались в жирных складках
слишком надутых щек тяжелого лица, тонкие и жесткие губы презрительно
сжались, что, впрочем, казалось их обычным выражением. Он был одет в
спортивную куртку и велюровые брюки, его ультраплоские часы с толстым
браслетом, обхватывающим волосатую руку, по-видимому, были из платины.
- Черт возьми! Что здесь происходит? - прорычал гигант, как только
обрел дар речи.
- Все очень просто, - ответила брюнетка без всякого стеснения. - Нет
нужды нервничать, Джонни, а то у тебя поднимется давление или случится
нервная депрессия. Когда позвонили в дверь, я решила, что это ты,
крикнула, чтобы вошли, и, все еще уверенная, что имею дело с тобой,
попросила этого господина застегнуть мне лифчик. Откуда я могла знать, что
это он, - она сделала жест в мою сторону, - а не ты? Даже не могла
предположить, что ошибаюсь. Я вовсе не хотела, чтобы именно этот человек
застегивал мне лифчик!
- Да, действительно, откуда было знать? - заискивающе подтвердил я.
Силач бросил на меня взгляд, в котором я без особого дара ясновидения
угадал мою участь, и диким голосом спросил:
- Прежде всего, кто этот тип?
- Но, дорогой мой, это... - Девушка с секунду смотрела на меня,
затем, охваченная беспричинным смехом, с трудом проговорила:
- Я ничего о нем не знаю. Мне известно только, что его послал Комитет
Недели добрых дел!
Смех сотрясал ее тело. Никакой лифчик не мог бы выдержать такого
напряжения.
- Очень смешно, - проворчал громила. - Будет еще смешнее, когда я дам
ему в морду! - Он направился ко мне с угрожающим видом. - Ну, сволочь, так
кто же ты?
- Лейтенант Уилер. Состою на службе у шерифа, - хладнокровно ответил
я. - А вы?
- Полицейский? - пробормотал он, недоверчиво глядя на меня.
- А что, я похож на скаута?
Красотка перестала смеяться и заинтересованно посмотрела на меня.
- Может быть, вам лучше представиться друг другу? Лейтенант Уилер,
это Джонни Кристал, мой друг.
- Каждый может ошибиться, - галантно заметил я. - Надеюсь, этот
парень - ваша единственная ошибка. Так?
- Полицейский или нет, - пролаял Кристал, - почему, черт возьми, вы
застегиваете лифчик моей приятельнице?
- Шериф решил улучшить отношения полиции с народом и именно меня
послал подготовить для этого почву... Бросьте изображать из себя
сторожевую собаку, Кристал, - мрачно пригрозил я.
Тут снова вмешалась брюнетка:
- Лейтенант пришел сюда, конечно, не без причины, Джонни. А что, если
мы дадим ему высказаться?
- Надеюсь, у него веская причина, - буркнул гигант.
Игнорируя его присутствие, я повернулся к девушке и спросил:
- Здесь жила Нина Росс, не так ли?
- Живет здесь и сейчас, - ответила она, улыбаясь.
- Увы, нет! Нина Росс была убита сегодня на рассвете.
Брюнетка переглянулась с Кристалом, и тот загремел снова:
- Это не полицейский! Это сумасшедший! Он, должно быть, убежал из
клиники!
- Замолчи, Джонни, - приказала девица дрожащим голосом. - Мне
кажется, лейтенант, здесь ужасное недоразумение.
- В самом деле? - заинтересовался я. - И что же заставляет вас так
думать?
- Нина Росс - это я! - пояснила она.
Глава 3
Служащего морга Чарли Кетца сменили, так как он оказался не в
состоянии дальше выносить компании своих особых гостей и с ним случилась
нервная депрессия.
Новый служащий, Берни Хольт, был коротенький и жирный тип. Он
улыбался при любых обстоятельствах и был похож на переодетого херувима.
Берни Хольт по-своему работал усерднее, чем Чарли Кетц. Энергично потирая
руки, он появился передо мной с таким довольным видом, словно у него была
самая лучшая в мире работа.
- Счастлив снова видеть вас, лейтенант! - воскликнул Хольт.
- Привет, Берни, - ответил я без особого энтузиазма. - Представляю
вам мисс Нину Росс...
- Берни Хольт, - проговорил он, обернувшись к девушке.
- Здравствуйте, господин Хольт, - произнесла она с серьезным видом.
Улыбка Берни стала мало-помалу меркнуть.
- - Вы что-то путаете, лейтенант, - снисходительно заметил он. - Я
только что устроил Нину Росс в один из ящиков холодильника.
- А разве вам известно, кого вы туда положили? - резко возразил я. -
Надеюсь, мисс Росс поможет нам это прояснить.
- Вы хотите сказать, что убили не ту девушку, которую надо было? -
вскричал он, и его глаза стали размером с блюдца.
Я услышал, как девушка судорожно икнула, видимо подавив в себе
желание немедленно удушить этого человека его же подтяжками. Он, должно
быть, прочитал зловещее намерение на моем лице, так как побледнел и на
несколько секунд забыл о своей улыбке. Затем блеющим голосом спросил:
- Я сказал глупость, лейтенант?
- Вы - кусок сала, безмозглый дурак, - прорычал я. - Закройте свою
пасть! - И тут же почувствовал прикосновение нежной руки к своему локтю.
- Прошу вас, лейтенант, - вмешалась Нина Росс.
- Пойдемте поглядим на ваши ящики, - буркнул я Берни, Который
принялся так усердствовать, что чуть не растянулся, показывая нам дорогу.
Несколько минут спустя он осторожно снял простыню с незнакомки,
устремив на меня взгляд, полный уважения.
- Час назад доктор Мэрфи констатировал удушение, - униженно объявил
он. - Должен ли я предупредить его, что произошла ошибка в опознании
личности?
- Уж не знаю, как мне вас благодарить, Берни. Может быть, я был
должен...
- Лейтенант, - шепнула настойчиво Нина Росс. Я повернулся к ней и
заметил, что ее лицо покрыто испариной. Едва слышным голосом она
прошептала:
- Я знаю ее... Это ничего, если мы выйдем отсюда? Мне кажется, если я
останусь здесь еще на минуту, то потеряю сознание.
- Ну конечно!
И, взяв ее под руку, я помог ей выбраться наверх, на солнце.
- Теперь лучше! - объявила она, глубоко вздохнув. - Возможно, это от
неожиданности. Увидеть Диану в таком положении!.. Я впервые вижу труп,
лейтенант. А когда это касается человека, которого ты знала...
Я прервал ее:
- Диана?
- Да, Диана Эрист, - уточнила Нина.
- Она племянница Джеймса Эриста?
- Я ничего об этом не знаю, - произнесла она задумчиво. - Но мне
кажется, Диана как-то говорила о своем дяде Джимми. Возможно, это тот
самый человек.
- Она из ваших подруг? Нина кивнула.
- Я познакомилась с ней примерно год назад. Диана мне позировала... Я
художница по костюмам, модельер, - объяснила она, заметив мой
вопросительный взгляд. - Диана была профессиональной моделью. Хорошей
моделью. Часто позировала мне, и мы подружились. Не могу поверить в то,
что Диана умерла, - договорила она прерывающимся голосом.
- Когда вы видели ее в последний раз?
- Должно быть, месяца два назад. - Нина нахмурила брови, стараясь
сосредоточиться. - Однажды вечером, очень поздно, Диана пришла ко мне.
Сказала, что у нее неприятности. Серьезные неприятности, и она должна
уехать на несколько дней. Не сообщила ничего конкретного, а только то, что
должна немедленно уехать, попросила меня одолжить ей кое-что из одежды и
два чемодана.
- И все это вы дали?
- Разумеется. Диана же была моей подругой.
- Она не говорила вам, куда собиралась уехать?
- Нет. Даже считала, что для меня лучше, чтобы я не знала этого. Я
никогда не видела человека в таком ужасе, в каком была Диана в этот
вечер...
Сев за руль, я сказал:
- Провожу вас, иначе ваш добрый друг подумает, что вас похитили.
- Не следует принимать Джонни слишком серьезно, лейтенант, -
посоветовала Нина с легкой улыбкой. - Просто он очень ревнив, вспыхивает
мгновенно...
- Без сомнения, ревнив в отношении своих привилегий. В конце концов,
это он вам трет спину, - заметил я несколько легкомысленным тоном.
Она покраснела от гнева и воскликнула:
- Мне кажется, это не ваше дело!
- Совершенно точно. Поговорим еще немного о Диане и ее друзьях.
- Она никогда мне о них ничего не говорила, - отозвалась Нина. - И
вообще была очень скрытной. Я быстро поняла, что Диана не станет делиться
со мной своей личной жизнью, и, разумеется, не настаивала.
Несколько минут мы ждали своей очереди в потоке машин и, наконец,
выехали на шоссе.
- И никогда не рассказывала о своем клейме? - спросил я с рассеянным
видом.
- О своем.., что?
- О маленьких белых шрамах над левым коленом.
- Нет, никогда...
- И никогда не пользовалась метлой, чтобы прилететь на вашу гору?
Я почувствовал на себе сердитый взгляд темных внимательных глаз.
- Это шутка, лейтенант? - проговорила Нина ледяным тоном.
- Никогда не рассказывала о колдунье? Или о том, что она одержима?
- Разумеется, нет! Какой-то бред...
Нас нагнала машина дорожной полиции, и офицер бросил на меня такой
укоризненный взгляд, что я тут же отпустил педаль акселератора, так как
понял, что превысил дозволенную скорость.
Затем покосился на Нину Росс и констатировал, что она очень
разгневана. Возможно, ей неприятно было говорить о еврей подруге, чей труп
она только что опознала, а может быть, не переварила еще моего намека на
Джонни Кристала.
- Диану Эрист убили кинжалом, ударив прямо в сердце, - сказал я. -
Лезвие вышло из спины на два сантиметра.
Она не могла сдержать гримасы и закрыла глаза. Потом воскликнула:
- Как можно делать такие вещи?
- Очень острым ножом, - грубо пояснил я.
- Прошу вас, - прошептала Нина.
- Я думал, вас интересуют детали. Диана провела семь недель в
больнице, затем уехала оттуда потому, что решила, что доктор не сможет ей
помочь.
- В больнице? - Нина медленно повернулась ко мне. - Душевное
заболевание?
- Паранойя, но, как считал врач, не в такой сильной степени, чтобы ее
изолировать. Она была убеждена, что ее телом и душой овладела ведьма.
- Бедная Диана!
- Она уехала из больницы неделю тому назад. Но сегодня утром
вернулась туда. Во всяком случае - ее тело. Я еще не знаю, была ли она
убита там или убийца подбросил туда труп. Когда ее нашли, девушка была
совершенно голой, с резиновой маской кошки на голове. Самой противной
кошки из всех, каких мне только доводилось видеть.
- Это.., это ужасно! - задыхаясь, воскликнула Нина. - Она, должно
быть, сошла с ума?!
- Возможно, Диана была без ума от кошек, - предположил я. - Не
знаете, она любила их?
- Не знаю, никогда мне об этом не говорила. Мы выехали на середину
автострады, я немного помолчал.
- Не хочу вас укорять, кошечка, но для друга вы чертовски мало
осведомлены.
- Диана не любила исповедоваться, я уже это вам объясняла, - сухо
отозвалась Нина. - Сама никогда не рассказывала о своей личной жизни, а я
не спрашивала.
- Действительно, кошечка, вы уже это говорили. Но зато, я уверен, вам
известно о личной жизни Джонни Кристала.
- Мне кажется, я уже предупреждала вас, что это не ваше дело,
лейтенант! - Ее голос слегка дрожал. - И перестаньте называть меня
кошечкой!
Через пять минут после этого разговора я остановил машину на горе у
подъездной дорожки Нининого дома. Она открыла дверцу, спустила на землю
свои очаровательные ножки и, поколебавшись, спросила:
- Лейтенант, а что заставило вас подумать, будто убитая девушка -
Нина Росс?
- Диана лечилась в больнице под вашим именем, - объяснил я. - И
естественно, когда там обнаружили труп, то опознали его как тело Нины
Росс. Ваш адрес был в ее бумагах.
- Так вот в чем дело! - Нина подвинулась к дверце, и ее платье
задралось выше колен. - Благодарю вас, лейтенант!
- Между прочим, я ждал, когда же вы решитесь задать мне этот вопрос,
- остановил я ее. Она резко повернулась ко мне:
- Что вы хотите сказать?
- Помните сцену, недавно произошедшую в вашей спальне, когда ваш
дружок изображал оскорбленного самца и хотел узнать, что я там делаю? -
спросил я ледяным голосом. - Я объявил вам, что убита Нина Росс, а вы
ответили, что это недоразумение, потому что Нина Росс - это вы. Тогда был
именно тот момент, когда вы должны были спросить, что заставило меня
думать, будто убитая - Нина Росс. И когда я попросил вас сопровождать меня
в морг, чтобы установить личность жертвы, это тоже был подходящий момент.
В морге вы упустили последнюю возможность.
Мгновение Нина смотрела на меня, закусив нижнюю губу. Лоб ее был
влажен.
- Вы хотите меня запутать, лейтенант? Что вы имеете в виду под этими
"возможностями"?
- Хочу сказать, что только несколько секунд тому назад вы поняли, что
должны задать такой вопрос, кошечка, - сухо пояснил я. - Было бы вполне
естественно и логично, если бы вы спросили об этом прежде всего, но вы так
не сделали. А это значит, что вам было неинтересно. Хотите я объясню
почему?
- Давайте, - хрипло разрешила она.
- Вы уже были в курсе дела, курочка, вот почему вам было неинтересно.
- А вот что получается, когда полицейский старается умничать, -
огрызнулась Нина, стиснув зубы. - Не приходило в голову, что такая работа
вам не по плечу? Когда вместо мозгов компот, трудно что-нибудь понять. -
Она с решительным видом вышла из машины, яростно хлопнула дверцей и
бросила:
- До свидания, лейтенант! Когда в следующий раз пожелаете
побеседовать со мной, я устрою так, чтобы вы говорили с моим адвокатом,
что помешает вам меня оскорблять.
- В следующий раз, когда у нас будет свидание, красотка, постарайтесь
говорить правду, - заметил я ласковым голосом, - это вам поможет.
Я посмотрел, как она поднималась по дорожке мелкими нетерпеливыми
шажками. Ее круглый задик обольстительно вырисовывался под тонким шелком.
Если уж иметь дело с лгуньей, то пусть хоть она будет хорошенькой.
Замок, который вырисовывался за пальмовой рощей в Парадайз-Бич, резко
контрастировал с ультрасовременным домом Нины Росс на горе Пайн-Блафс.
Было три часа дня, когда я вышел из машины. Ворчание в моем желудке
напомнило, что мне так и не пришлось сегодня позавтракать.
Вокруг фасада замка тянулась большая веранда, половицы которой
воинственно скрипели, пока я шел по ним к входной двери. Она оказалась
приоткрытой. А рядом с ней, прислонившись к притолоке, стоял мужчина.
- Господин Эрист? - спросил я.
- Я, - ответил он приятным густым голосом. - Джеймс Эрист.
На вид ему было около сорока пяти лет. Высокого роста, на голове
прекрасный ореол серебряных волос. Лицо его с глубокими морщинами имело
цвет полированного красного дерева, что подчеркивало блеск серых глаз, в
которых, как в груде еще теплого пепла, порой вспыхивала искра.
- Лейтенант Уилер, - представился я. - У вас есть племянница Диана?
- Чтобы избавить вас от неприятных объяснений, должен сказать, что я
уже в курсе несчастья, случившегося с Дианой.
- Как вам стало это известно?
- Сегодня утром мне позвонил доктор Мейбери. Я ждал вас, но думал, вы
приедете попозже. Входите, лейтенант, - пригласил он.
Изобразив подобие улыбки, я прошел вслед за ним в комнату, величина
которой привела меня в изумление. Снаружи замок казался небольшим, но эта
видимость оказалась обманчивой. На самом деле это был обширный, роскошно
обставленный дом. Стены комнаты, в которую мы вошли, с отличным паркетом и
дорогой мебелью, целиком занимали полки с книгами. Над камином висел
портрет, написанный маслом в темных тонах, изображавший женщину, одетую в
костюм семнадцатого века. Она была бы красива, если бы не ледяной взгляд
ее змеиных глаз. У меня эта дама вызвала чувство отвращения.
- Садитесь, лейтенант, - предложил Эрист голосом радушного хозяина. -
Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
- Нет, благодарю вас.
- Разрешите?
- Прошу вас, - бросил я, опускаясь в удобное кожаное кресло.
Оно отошел к бару в другом конце комнаты, налил себе бокал, затем сел
в кресло напротив меня и сказал, обнажив совершенно здоровые зубы:
- Думаю, вы хотите задать мне сто вопросов. Но может, разрешите
заранее ответить на некоторые из них? Прежде всего, вам следует знать,
что, хотя Диана и была моей племянницей, между нами не было никакой
привязанности. Двадцать лет назад, когда я прервал все отношения с моей
сестрой, Диана была еще маленькой девочкой. Но два года назад она приехала
повидаться со мной, сообщила, что родители ее умерли, и я остался ее
единственным родственником. - Эрист со вкусом отпил из бокала и продолжил:
- Я не сентиментален и сказал об этом Диане, в мягкой форме конечно.
Она ответила, что ее это устраивает, так как она тоже не сентиментальна.
На востоке Диана позировала для журналов мод и теперь, на западе, решила
заняться тем же самым. Она попросила разрешения пожить у меня до тех пор,
пока не встанет на ноги. В благодарность за это обещала вести мой дом.
Диана прожила у меня шесть месяцев. При этом время от времени исчезала -
то на одну ночь, то на целую неделю. Я никогда ее ни о чем не спрашивал, и
сама она тоже ничего не объясняла. Настоящий Эрист хладнокровен, он не
нуждается ни в чьей защите, движимый неутомимым честолюбием, и готов
пожертвовать всем ради достижения цели, которую перед собой ставит. Через
шесть месяцев Диана заявила, что больше не нуждается в моем жилье, и
уехала. Я долго не видел ее и ничего не слышал о ней, но не волновался за
нее. Затем, через три месяца, без всякого предупреждения она появилась
снова. Сообщила, что ей представился случай составить состояние, но для
этого она приехала одолжить у меня денег. Разумеется, я ответил ей, что
она сумасшедшая, и у нас вышла довольно гнусная сцена. Короче, я положил
конец спору, уложив ее ударом кулака. - Он прервался, чтобы сделать еще
глоток виски, но тут же заговорил вновь:
- После ухода Дианы, должен признаться, лейтенант, я испытал укоры
совести. В конце концов, она моя племянница. Но позже Диана вернулась еще
раз. Приехала в три часа ночи в состоянии неописуемого ужаса. А я уже
знал, она не из тех, кто все преувеличивает для мелодраматического
эффекта. В течение первых десяти минут Диана лепетала какие-то
неразборчивые слова, а когда мне наконец удалось ее немного успокоить,
сказала, что ее план обернулся катастрофой и кто-то ищет ее, чтобы убить.
- Эрист медленно покачал головой и вздохнул. - Но больше ничего не хотела
мне сказать. Разумеется, я спросил, кто это, однако она ничего не
ответила. Только говорила, что ей необходимо спрятаться, найти такое
место, где она могла бы чувствовать себя в безопасности. При этом сказала,
что у меня остаться нельзя, здесь ее найдут. Диана упала на колени и
умоляла меня ей помочь. Сцена была, прямо скажем, отвратительная, но
отчаяние моей племянницы было очевидным. Тогда мне пришла в голову одна
мысль... - Мистер Эрист, почему... - начал я.
Жестом он заставил меня замолчать:
- Прошу вас, лейтенант, дайте мне закончить. Поверьте, так будет
быстрее. У меня довольно интересное хобби: в качестве любителя я
интересуюсь черной магией. В течение шести месяцев пребывания у меня Дианы
мы с ней часто обсуждали эту тему, и моя племянница усвоила элементарные
сведения по этому предмету. Мейбери вам, конечно, говорил об этом. Я
предложил ей лечь в больницу для душевнобольных, сказав, что она считает
себя одержимой нечистой силой. Но только под чужим именем. С другой
стороны, у нее не было денег. Без особого энтузиазма я согласился оплатить
ее пребывание в клинике, а она решила назваться именем одной из своих
подруг - Нины Росс. Тем же утром я отвез ее на машине в Остен-Хиллз и
оставил в нескольких метрах от ворот больницы. А по возвращении к себе
позвонил туда и сказал, что Нина Росс - мой секретарь и я оплачу все
расходы по ее лечению. - Он улыбнулся и заключил:
- Думаю, я ответил на большую часть вопросов, которые вы хотели мне
задать?
- Диана ушла из больницы уже неделю тому назад, - напомнил я ему.
- Сегодня утром мне сказал об этом доктор Мейбери.
- А вы не знали?
- Я ожидал чего-нибудь в этом роде, - спокойно ответил Эрист. - Диана
пряталась в течение семи недель и, должно быть, подумала, что больше ничем
не рискует. Тогда и покинула это заведение. Ей никогда бы не пришла в
голову мысль предупредить меня: она больше не нуждалась во мне, понимаете?
Впрочем, на ее месте я действовал бы точно так же.
- И у вас нет ни малейшего представления о том, что она делала эту
неделю? - поинтересовался я. - О тех местах, куда могла поехать, о тех
людях, с которыми могла встретиться?
- Ни малейшего, лейтенант, - подтвердил он.
Я встал с кресла, подошел к полкам и принялся читать заголовки на
корешках: "Ведьмоведение", "Демонология", "Черные мессы"...
Неожиданно у меня закружилась голова, и я был вынужден на несколько
мгновений закрыть глаза. Но к сожалению, должен был констатировать, что
мне становилось все хуже и хуже, так что на какое-то время я совсем
потерял присутствие духа. Пришлось собраться с силами, чтобы повернуться к
Эристу, который в это время со спокойным и довольным видом продолжал
потягивать виски.
- Сказал ли вам Мейбери, в каком виде нашли вашу племянницу? -
спросил я.
- Конечно. Голой в каучуковой маске.
- Как вы это объясняете?
- Диана мертва, - заметил он спокойным тоном. - Ее убили. Значит, в
последний раз она сказала мне правду: ей действительно пришлось от кого-то
скрываться, кто-то хотел ее убить. Думаю, убийца знал, что она спряталась
в клинике для душевнобольных, так же как и о версии, которую она для этого
выдумала.
- Для девушки, которой известны только основы предмета, Диана слишком
успешно обманула Мейбери, - сказал я с некоторой резкостью. - Даже не видя
лица, он узнал ее по шрамам на ноге.
- Ах да, шрамы! - повторил Эрист с довольным смешком. - Это я
продумал такую деталь, лейтенант!
- Ваша племянница дурачила Мейбери в течение семи недель, а он,
уверяю вас, отличный психиатр.
- Зато в демонологии совсем не искушен, - констатировал Эрист
ласковым голосом. - Доктор Мейбери рассматривал случай с моей племянницей
совсем с другой точки зрения. Он не был достаточно информирован, чтобы
разгадать ее трюки. Диане было совсем нетрудно дурачить его семь недель,
лейтенант. Но прошу вас, не совершайте трагической ошибки, ни минуты не
думайте, что Диана на самом деле была одержима.
Я зажег сигарету и, бросив убийственный взгляд на моего собеседника,
сказал:
- Все приводит нас к тому таинственному человеку, который хотел убить
вашу племянницу в ту ночь, когда она пришла просить у вас помощи.
- В самом деле, - сдержанно согласился он. - Я вспомнил еще одну
деталь, лейтенант. В тот день, когда я проводил Диану в больницу, мне
кто-то позвонил по телефону. Это был мужчина, желавший узнать, где она
находится. Мужчина очень торопился, говорил, что моя племянница часто
позировала ему, что у него есть для нее работа, которая не может ждать. Я
ответил, что не видел Диану, но передам его поручение при первой же
возможности.
- Вы спросили его имя?
- Ден Бладен, - непринужденно ответил он. - Фирма "Трейверс и
Бладен". Он сказал, что Диана знает его телефон.
- Честное слово, за весь сегодняшний день это, может быть, первый
след, - произнес я мрачно. - Он звонил вам еще?
- Нет. Это был единственный звонок Диане за два последних месяца,
лейтенант.
- Больше вы не можете вспомнить никого, кто мог бы помочь мне? -
задал я вопрос с отсутствующим видом.
- Во всяком случае, не сейчас.
- Благодарю. Я в отчаянии оттого, что заставил вас потерять столько
времени. Буду поддерживать с вами связь.
Я направился к двери. Эрист вскочил и с удивительной живостью
оказался у нее быстрее меня. Уступив его импульсивному движению, я
остановился, бросил последний взгляд на мрачный портрет, висящий над
камином, и испытал почти физический шок, когда на мгновение мне
показалось, будто в глубине змеиных глаз вспыхнул огонек.
- О, это была настоящая колдунья! - пояснил Эрист, тоже посмотрев на
картину.
- Кто это?
- Мадам де Монтеспан, любовница Людовика Четырнадцатого, - ответил он
с религиозным почтением. - Рассказывают, что она отправляла черные мессы
совершенно обнаженная, лежа на алтаре, затянутом черным бархатом и
окруженном черными зажженными свечами. Ей на живот ставили сосуд, а над
ним перерезали горло ребенку. Потом тело жертвы бросали в печь. Ее
соучастница позже призналась, что таким образом было погублено две тысячи
пятьсот детей.
- Должно быть, трудно было с доставкой этих малышей, - предположил я.
- В 1680 году, в Париже, это было совсем не трудно, лейтенант, -
возразил он ласково. - Говорят, те, у кого хватало смелости посмотреть в
глаза мадам де Монтеспан, могли увидеть в них отблески адового огня.
- Когда я был ребенком, у меня была такая же тетка, - сообщил я. -
Она была девственницей. В течение пяти лет я пытался подложить ей
что-нибудь под ноги, чтобы она свалилась с лестницы и сломала себе ноги.
- И что же с ней стало, лейтенант? - весело полюбопытствовал Эрист.
- В двадцать три года вышла замуж за кондитера. Ее муж был гигантом,
и все знакомые женщины жалели мою тетю-девственницу. Но едва прошло две
недели, как произошел несчастный случай: муж моей тетки свалился с
лестницы, стараясь избежать изнуряющих объятий своей супруги, и сломал
себе ногу.
Эрист проводил меня до конца веранды.
- Буду держать вас в курсе дела, - машинально повторил я.
- Очень вам признателен, - ответил он. - И желаю удачи в вашей охоте
за ведьмами, лейтенант!
- Благодарю, - улыбнулся я. - О, еще один вопрос, чуть было не забыл:
чем вы зарабатываете на жизнь, мистер Эрист? Продаете любовные заговоры,
магические формулы, привораживающие зелья?
В глубине его металлических глаз вспыхнул мгновенный свет, и я
заметил, что они в точности повторяют глаза, которые художник нарисовал
колдунье на портрете, висящем над камином.
- Я отказался от черной магии, - прошептал Эрист. -'- Даровать жизнь
и смерть мне больше неинтересно. - В его глазах снова блеснул огонь, и,
засмеявшись, он добавил:
- Я обеспечен страховкой", лейтенант.
- Моя тетя тоже, - сообщил я ему. - Но мы долго этого не знали. Со
сломанной ногой ее муж больше не мог убегать от нее. Менее чем за год она
залюбила его до смерти, потом получила по страховке двадцать тысяч. По
последним сведениям, теперь она управляет школой тореро где-то на юге, в
Тижуане.
Глава 4
Возвращаясь в город, я не удержался и остановился у бара. Засохший
сыр и кофе утолили мой голод. В десять минут седьмого я прибыл в бюро
шерифа.
Аннабел Джексон, секретарь шерифа, натуральная блондинка и предмет
моих безнадежных желаний, появилась в проеме двери патрона. Увидев меня,
она замерла на месте.
- Да простит меня Бог! Он вернулся, - воскликнула девушка с
очаровательным акцентом дочери юга.
- О Аннабел, сокровище мое, прошу вас! - взмолился я. - День был
длинный и мучительный. Как мне не хватало этой кофты! Вы и эта розовая
кофточка сводят меня с ума. Вы же очень хорошо это знаете!
Она сочувственно улыбнулась и глубоко вздохнула. Тонкий шелк
натянулся, потом опал, затем опять натянулся, готовый лопнуть. Но ничего
не лопнуло, можно было услышать только скрип моих глаз, вылезающих из
орбит. Аннабел умерила мою страсть как раз тогда, когда я старался
пальцами вернуть глаза на место. С отчаянием я прошептал:
- Было время, когда вы мне доверяли. Это было до того, как вас
испортил воздух Калифорнии. Это он сделал вас подозрительной и
недоброжелательной. Раньше, если я приглашал вас обедать, вы с энтузиазмом
соглашались, потому что знали: я - человек чести и мое приглашение ни к
чему не обязывает.
- Это было только один раз, Эл, - напомнила она ангельским голоском.
- И до того, как я познакомилась с вашей квартирой, с вашим гигантским
диваном, куда девицы погружаются до колен каждый раз, когда стараются
вырваться, и с вашим проигрывателем, звуки которого заглушают крики о
помощи. И именно на другое утро я стала подозрительной и
недоброжелательной, когда, стоя под душем, старалась сосчитать синяки. У
меня их оказалось целых три в очень заметных местах...
- Вы, конечно, споткнулись, спускаясь по лестнице, - насмешливо
подсказал я.
- ..и восемнадцать в менее видных местах, - договорила она ехидным
тоном.
Я подумал, что лучше отказаться от борьбы: сегодня у меня был
несчастливый день. Поэтому неуверенными шагами подошел к креслу и блаженно
опустился в него. Аннабел пристроила свой очаровательный задик на уголок
стола, скрестила ножки и принялась с беспокойством посматривать на меня.
Положение было пикантным. Я рассчитал, что если склоню голову на
пятнадцать сантиметров влево, то, возможно, увижу ноги Аннабел повыше.
Вопрос был только в том, поверит ли она, что у меня вдруг начался нервный
тик, который заставил склониться мою голову в определенном направлении.
И в этот миг она любезно произнесла:
- Эл, поверните вашу голову немного вправо, или я ударю вас стальной
линейкой по глазам!
- Вы с ума сошли! - воскликнул я с негодованием. - Думаете, у меня
нет более важного дела, чем восхищаться вашими ногами?
- Если бы я носила шарф, то вы, наверное, полдня потратили бы на то,
чтобы рассмотреть мою шею, - спокойно заметила Аннабел.
Я постарался придать моему лицу выражение непонятого страдальца, всем
видом говорящее, что я ей все прощаю и обожаю ее со всем уважением, на
какое только способен человек чести. Маневр был очень трудным, во время
этого упражнения я потерял контроль над нижней губой, которая завернулась
и приклеилась под носом. Судя по взгляду Аннабел, я стал похож на типа,
оказавшегося в гареме в тот момент, когда пятьдесят первых фавориток,
полных желания, растянулись на своих диванах. Бросив всякие попытки, я
зажег сигарету. А после трех затяжек понял причину душевного неустройства,
овладевшего мною по возвращении в контору.
- Бог мой, почему так тихо? - поинтересовался я жалобно. - Где все
остальные?
- Да, я совсем забыла, что вас здесь не было в момент взрыва, -
развязно отозвалась Аннабел.
- Я не из тех мужчин, которые отказывают девушке в реплике, которую
она ждет, - решительно заметил я. - Какой еще взрыв?
Она удивилась:
- Значит, вы не слышали, что произошло сегодня после обеда, Эл? - Ее
голос был полон сладкого сострадания.
Я вздрогнул:
- Нет, ничего не слышал. И что же такое произошло?
- Весь город охвачен паникой. Да что я говорю - город? Может быть,
даже планета!
- Что такое? Русские объявили войну Китаю и попросили нас присмотреть
за их атомной бомбой? - предположил я.
- Это, может быть, наиболее значительное событие года, - сообщила
Аннабел. - Орды журналистов прибыли в город самолетами, поездами и
машинами. Сентиментальные молодые люди приехали верхом на лошадях. А все
дело в девушке, считавшей, что она одержима колдуньей, девушке, труп
которой нашли сегодня с кинжалом в груди в парке больницы, девушки с
маской седой кошки на голове. Кошка ведь верная соратница колдуньи...
Телевидение послало три группы репортеров; приехало около двух тысяч
корреспондентов радио... А значит, вы, мой маленький Эл, ничего об
убийстве этой ненормальной не знаете?
- Попробуйте только еще поговорить таким тоном, цветок магнолии, и я
вас раздену, - заметил я, холодно улыбнувшись. - Лучше посмотрите, нет ли
у вас какого-нибудь клейма колдуньи!
- Девушка, способная спасти свою честь на вашем диване, легко защитит
ее и в такой большой конторе, как эта, - заверила меня Аннабел. - Вы
пришли слишком поздно, Эл, не застали самого веселья. Хотела бы я, чтобы
вы были здесь, когда журналисты, разрушив баррикады, предприняли осаду
святая святых. Шериф попробовал спрятаться под свой стол, но, как
известно, его объемы не позволили ему этого сделать! У него начался
нервный приступ, потому что он был не в состоянии ответить ни на один из
вопросов, которыми его забросали. И вдруг сумасшедший звонок доктора
Мейбери. Тот тоже оказался в тяжелом положении. Орды журналистов взяли
приступом ворота и, обезвредив сторожа, ринулись к главному зданию.
Приемная сестра подумала, что эта обезумевшая толпа стремится линчевать
всех мужчин и изнасиловать всех женщин. Она была так поглощена созданием
образа беззащитной женщины, что отдала связку ключей первому же
журналисту, оказавшемуся у ее двери, который надеялся проинтервьюировать
какую-нибудь важную персону этого учреждения. По последним сведениям, они
уже взяли интервью у одного Чингисхана, у троих Теодоров Рузвельтов и у
десяти Бонапартов. Затем...
- Хорошо, - перебил я Аннабел, поднимая руки. - Я еду туда.
- Ну, - сияя, заключила она, - если вам интересно узнать, где шериф,
так он на месте происшествия, так же как и девяносто девять из ста
защитников порядка Пайн-Сити. Должна ли я назвать сотого, отсутствующего?
- Что-то мне подсказывает, - пробормотал я, - что патрон должен был
кое-что передать ему перед своим отъездом.
- Я ждала, когда вы спросите меня об этом, лейтенант! - воскликнула
Аннабел с очаровательной улыбкой. Потом прикрыла глаза, чтобы собраться с
мыслями, и прошептала:
- Сейчас... Я хочу передать вам его распоряжение. Шеф велел мне:
"Скажете этому..." Но не думаю, что такая невинная девушка, как я, может
позволить себе повторить некоторые из терминов, которые он употребил.
"Скажите этому.., этому.., сыну Уилеру, что я выброшу его за дверь!" Но
это было только начало. Потом шериф добавил: "Скажите ему, что отдам его
под суд за оставленный пост!" Еще через две минуты: "Я арестую его,
передам в ФБР за сдачу территории противнику. Я отдал приказ стрелять без
предупреждения. Пять тысяч долларов награды тому, кто доставит мне шкуру
этого... Уилера! Все мои сбережения тому, кто приведет его ко мне живым!"
И кажется, еще что-то другое. В тот момент, когда шеф вылезал в окно из
своего кабинета, а толпа продолжала осаждать его вопросами, он прибавил
еще кое-что. - Она щелкнула пальцами. - Вот что! Еще пригрозил: "Если он
не скажет своим женщинам, чтоб они не звонили ему сюда целый день, то
пошлю его простым полицейским на шесть месяцев!"
- Мне звонили женщины? - заинтересовался я, обретая вкус к жизни.
- - Во всяком случае, одна женщина, - уточнила Анна-бел безразличным
тоном.
- Что она хотела?
- Каждый раз спрашивала лейтенанта Уилера и каждый раз говорила, что
это срочно. Только лейтенанта Уилера, и никого другого. Даже не
согласилась назвать себя. Все время твердила, что позвонит еще раз, и
опять звонила.
- Может, позвонит еще? - предположил я с надеждой. - Наверное, она
без ума от меня, как вы думаете? Заметьте, это нормально, потому что...
Резкий звонок телефона вырвал меня из кресла. Аннабел с состраданием
наблюдала, как я ринулся к своему рабочему столу, схватил трубку и,
задыхаясь, произнес:
- Служба шерифа...
- Я хочу поговорить с лейтенантом Уилером, - сообщил довольно
холодный женский голос. - Он на месте?
- Лейтенант Уилер у телефона, - ответил я.
- Я старалась застать вас все послеобеденное время, лейтенант. Это
очень срочно! - Теперь голос стал теплее. Его хрипловатый и вибрирующий
звук приятно ласкал мое ухо. - Это вы ведете следствие по преступлению,
совершенному сегодня утром в парке больницы?
- Правильно, я.
- Думаю, я могу сообщить вам некоторые важные факты, но при некоторых
условиях... - Голос превратился в конфиденциальный шепот. - Вы примете мои
условия?
- Ваши условия станут моими, - ответил я с энтузиазмом. - Я ни в чем
не могу вам отказать... Какие же ваши условия?
- Мне трудно представить ситуацию во всех подробностях, - прошептала
женщина, - это слишком сложно. Впрочем, вы и сами это понимаете. Я
практически пленница в моем собственном доме, следовательно, приехать
должны вы. Но не говорите им, что я сама захотела вас увидеть, и не
рассказывайте, что это по поводу убийства.
- Им? - переспросил я.
- Дом кишит "гориллами", - сухо объяснила она. - Они не могут
помешать полицейскому.., лейтенанту полиции войти ко мне, но очень
постараются это сделать. У вас должны быть документы! А еще лучше, если
кто-нибудь вас будет сопровождать...
Не знаю почему, но мой энтузиазм резко упал, когда я вспомнил, что
все люди шерифа (за исключением меня) отважно защищают психиатрическую
больницу.
- Мне хотелось бы кое-что уточнить, - сказал я. - Если, приехав к
вам, я не могу спросить именно вас и не должен намекать на убийство, то
что же я должен говорить?
- Вы будете настаивать на свидании с моим мужем, - ответила она.
- Ну, допустим, - согласился я и долю секунды с сомнением смотрел на
трубку. Затем попытался еще раз:
- И что я скажу вашему мужу?
- Ничего. Его не будет дома. Когда "гориллы" сообщат вам, что его
нет, попросите свидания с его женой. Таким образом мы сможем поговорить.
Создастся впечатление, что это случайно, понимаете? Только, лейтенант, вам
надо употребить весь ваш авторитет, чтобы нас с вами оставили одних. Я не
смогу ничего сказать, если они будут слушать.
- "Они"? - повторил я неуверенно.
- Я уже говорила вам! - крикнула она. - "Гориллы"!
- Вы и в самом деле это сказали. Очень хорошо. В котором часу?
- Как только сможете.
- Какой адрес?
- 305, Санрайз-авеню, Велли-Хейтс. И поторопитесь, лейтенант.
- Договорились. Ждите. Как зовут вашего мужа?
- Пол Трейверс. А я - Марджи. - По голосу я понял, что она начала
вдруг жеманиться. - Не кажется ли вам, лейтенант, что у нас будет случай
лучше узнать друг Друга?
- Пол Трейверс, - рассеянно повторил я и вдруг зарычал:
- Эй, Трейверс из фирмы "Трейверс и Бладен"?
Но было уже поздно. Абонентка отключилась. Я тоже положил трубку и
увидел, что Аннабел не сводит с меня глаз.
- Бедная беззащитная женщина потеряла своего маленького пуделя, пока
ее муж был в Чикаго по делам? - спросила она жалостливым тоном. - И она
просит знаменитого лейтенанта Уилера помочь ей, не так ли?
- Если бы не ее имя, то решил бы, что имею дело с ненормальной, -
объяснил я.
- Что особенного в ее имени?
- Ее зовут Марджи Трейверс.
- А что в этом особенного?
- Пока еще не знаю, - признался я. - Скажите мне без шуток, малышка,
каково мое положение? Как ко мне относится сейчас Лейверс?
- Он вас не любит, - заявила она торжественным тоном. - А после
нашествия прессы вообще в бешенстве из-за того, что вы ему за весь день ни
разу не позвонили, чтобы ввести его хотя бы в курс дела. Это дало бы ему
возможность ответить всем этим репортерам. Но это правда, что ему звонил
Мейбери в отчаянии. Он не знал, как будут держаться во всей этой сутолоке
его наиболее буйные пациенты. Шериф поехал туда, чтобы все устроить, а
это, как вы понимаете, не улучшило его настроения.
- Где Полник?
- Мейбери сказал, что Полник похож на Горацио, разговаривающего с
призраком, но что-то не похоже, чтобы сержант уж очень любил поэзию.
- Мэрфи прислал заключение экспертизы?
- Я его не видела.
- Пожалуй, Лейверс может завтра утром меня уволить, так что я пока
пойду поиграю в кошки-мышки с Марджи и ее "гориллами".
- Простите? - переспросила Аннабел ледяным тоном.
- Это не то, что вы думаете, милочка, - послал я ей самую
чистосердечную и горячую из своих улыбок.
- Рассказывайте это другим! - воскликнула она, поджав губы. - И
прекратите так бесчестно улыбаться! Вы похожи на старого развратника!
"Невозможно же соблазнить всех, - меланхолично подумал я. - Но если
бы одна из них вознаграждала меня время от времени..."
Глава 5
Велли-Хейтс - это роскошный пригород Пайн-Сити. Здесь масса пуделей,
метрдотелей и трехместных гаражей (притом заполненных). Санрайз-авеню в
том же духе: каждый дом здесь стоит в шестидесяти футах от шоссе и у
каждого свой индивидуальный сад не менее чем в пять гектаров.
Дом номер 305 оказался похожим на все другие жилища улицы. Из
осторожности я проехал мимо него два раза и заметил в гараже три машины:
"кадиллак", "тендерберд" и "фольксваген", который в этой компании казался
совсем маленьким. Во всех окнах горел свет, заметный, несмотря на шторы.
Вода из разбрызгивателя освежала лужайку. Картина, каких много в
буржуазных кварталах, констатировал я с грустью. Одно из тех мест, где
регулярно и без предупреждения добрые мужья убивают топорами своих жен.
В третий раз я без колебаний свернул на подъездную дорожку и
остановил машину как можно ближе к дому.
Затем вытащил мою пушку из кармана брюк и, слушая, как в глубине
здания раздаются мои звонки, сжал ее в руке. Через тридцать секунд дверь
медленно приоткрылась. С первого же взгляда я понял, что парень, стоявший
передо мной, без сомнения, "горилла". Рядом с ним сам Полник показался бы
простым шимпанзе. Лицо парня было абсолютно плоским, как будто его
положили под пресс и надолго об этом забыли.
Он подозрительно посмотрел на меня и проворчал:
- В чем дело?
- Полиция, - сухо представился я. - Лейтенант Уилер. - И, сунув ему
под нос жетон, прошел вперед. Я произнес три слова, способные заставить
"гориллу" затрепетать, и надеялся, что значок из белой жести будет
способствовать усилению впечатления. И действительно, он инстинктивно
отодвинулся, а я прошел в холл и ударом ноги закрыл за собою дверь. Затем
положил в карман пушку.
Тип заморгал.
- Вы сказали - лейтенант? - пробормотал он.
- В самом деле, лейтенант, - подтвердил я. - Мне надо поговорить с
Полом Трейверсом.
- Его нет дома.
- у Так и думал, но хочу убедиться в этом, - бросил я, направляясь в
комнату.
Но "горилла" вдруг вышла из себя:
- Эй, лейтенант, не сюда!
Но я уже проник внутрь, и три ошеломленных лица уставились на меня:
двое мужчин и одна женщина, сидящие вокруг карточного стола. Один из двоих
был "гориллой", созданной по тому же образцу, что и тот, что шел за мной
по пятам. Другой - среднего роста и менее массивный. Но напряженное лицо и
беспокойные глаза делали его похожим на убийцу, а потому более опасным,
чем двое его коллег. На женщину я даже не взглянул.
- Каким образом этот тип попал сюда, Гарри? - рявкнул пронзительно
"убийца".
- Это полицейский, - пробормотал тот. - Не так ли, лейтенант?
- Полицейский, - прорычал я. - Кто среди вас Пол Трейверс?
Неожиданно воцарилось молчание. "Убийца" гневно взглянул на Гарри, и
тот, не имея больше сил сдерживаться, жалобно проныл:
- Я говорил ему, Пит! Еще в холле сказал, что мистера Трейверса нет.
Ведь правда, лейтенант?
- Да, вы это говорили, - подтвердил я, - а я ответил, что хочу
убедиться в этом лично. Именно за этим я сюда и пришел.
- Лейтенант, - начал Пит, взор которого все еще беспокойно блестел,
но голос стал медовым, - я думаю, здесь какое-то недоразумение. Мистер
Трейверс в Европе и вернется только через несколько месяцев.
- Я хочу в этом убедиться.
- У вас ордер на обыск, лейтенант? - спросил он невинным голосом.
- Нет, - спокойно ответил я. - Но если вы хотите все усложнить,
парень, пойдемте за ним к шерифу.
- Вы хотите сказать, что арестовываете меня, лейтенант? - спросил
Пит, откровенно насмехаясь.
- Разумеется, - отозвался я таким же тоном. - Задерживаю вас за
содержание тайного игорного дома. - Я указал на стол для бриджа. - Вас и
двух ваших партнеров продержат два часа в зале допросов комиссариата.
В комнате снова воцарилась тишина, и теперь она была более
продолжительной. Вдруг Гарри произнес голосом, выдавшим надежду:
- Слушай, Пит, может, лейтенант поговорит с миссис Трейверс? В конце
концов, она законная жена Трейверса. Если кто-нибудь что-нибудь знает, так
это она.
Тогда в первый раз я взглянул на женщину. Она выглядела вульгарно
богатой, что всегда выдает большое состояние. Ее волосы были уложены в
высокую прическу, которая подчеркивала ее худое костистое лицо и слегка
выпученные глаза, свидетельствующие о базедовой болезни. Огромные
бриллиантовые серьги отбрасывали ослепительный свет каждый раз, когда
женщина шевелила головой. Накидка из норки платинового цвета имела
декольте на пять сантиметров больше, чем надо, что позволяло различить
едва заметную грудь. Она казалась слабой, беззащитной и внушала жалость.
Но лицо у нее было оживленное и выразительное. Немного большой рот выдавал
жесткую чувственность. Некоторые могли бы найти ее волнующей. Но больше
всего меня удивило то, что эта женщина с помощью косметики сделала все,
чтобы состарить себя лет на пять.
- Я миссис Трейверс, лейтенант, - сказала она вибрирующим голосом,
который я сразу узнал. - Сейчас мой муж действительно в Европе. И он на
самом деле вернется только через несколько месяцев.
- Очень хорошо, - притворился я недовольным. - Обязан поверить вам на
слово. Это освобождает меня от того, чтобы обыскивать дом.
- Очень рад, что вы удовлетворены, лейтенант, - бросил Пит с гримасой
презрения. - Может быть, вы...
- Кто вам сказал, что я удовлетворен? - обрезал я его, повысив голос.
- Трейверс в Европе. Очень хорошо. В таком случае, возможно, его жена даст
мне необходимые сведения.
- В самом деле, лейтенант, я.., я не знаю.., я... Она казалась
утомленной, возбужденной и немного испуганной. Я должен был признать, что
это было сыграно неплохо.
- Просто хочу задать вам, миссис Трейверс, несколько формальных
вопросов, - сухо объяснил я. Оригинальность моей речи чуть не вызвала у
меня спазмы. Однако она была в стиле того полицейского, которого я
старался изобразить.
Теперь у Пита было испуганное лицо.
- Лейтенант, - его голос выдавал взволнованность и неуверенность, -
миссис Трейверс не сможет вам помочь, она только...
- Миссис Трейверс, - произнес я, сделав вид, что не слышу его, - у
вас найдется в доме такое место, где мы могли бы спокойно поговорить?
- Честное слово... - проговорила она, растерянно посмотрев на Пита,
но не дала ему времени вмешаться. - Мы можем пойти в мою комнату,
лейтенант.
- Прекрасно, - проворчал я. - Давайте туда пройдем. А этих господ
оставим за картами.
Казалось, что миссис Трейверс не торопится, однако уже через секунду
была на полдороге к двери. Затем я услышал, как она прошла в холл, и
чувствовал на себе взгляды трех мужчин. В тот момент, когда я подошел к
двери, Пит кашлянул, затем с отчаянной отвагой бросил:
- Лейтенант, я настаиваю, чтобы для безопасности миссис Трейверс хотя
бы один из нас присутствовал при вашей беседе.
Я повернулся и посмотрел на него таким взглядом, каким обычно смотрю
на хозяев кабачка, разбавляющих мое виски водой из-под крана.
- Теперь, когда дама вышла, я тебе кое-что скажу, мошенник. Если ты
еще хоть раз откроешь рот, я вызову дежурную полицейскую машину и отправлю
вас всех троих на ночь в участок. Вы проведете ее в нашей любимой игре:
кто из парней дальше выплюнет свои зубы.
Рот Пита медленно открылся, но никакого звука за этим не последовало.
Не торопясь я вышел в вестибюль. Мисвис Трейверс ждала меня на первом
марше лестницы. Я присоединился к ней, и мы вошли в ее комнату. Она
захлопнула дверь, заперла ее и бросилась мне на шею.
- Вы были великолепны! - воскликнула женщина гортанным голосом,
призывавшим меня к немедленной победе.
- Вы тоже очень хорошо держались, миссис Трейверс, - ответил я слегка
дрожащим голосом.
- Зовите меня Марджи! - Она смотрела на меня, как гурман на свой
обед. - Когда я услышала ваш голос по телефону, то поняла, что вы именно
тот мужчина, который мне нужен.
- Благодарю вас.
Я попытался откинуть голову, но у худенькой Марджи Трейверс оказались
слишком сильные руки. Ее рот приоткрылся, обнажив великолепные белые зубы.
К несчастью, в такой близости она немного походила на акулу.
- Как вас зовут? - прошептала миссис Трейверс хриплым голосом.
- Уилер, - пробормотал я. - Лейтенант Уилер.
- Какой глупый! - пропела она. - Я спрашиваю ваше имя, плут!
- Эл, - сказал я, совсем растерявшись.
- Эл? - Она посмаковала мое имя, как знаток смакует шампанское. - Эл!
Мне нравится! - Затем ее тонкие пальцы с невероятной быстротой расстегнули
мою куртку, распахнули рубашку и принялись за исследование моего торса.
Она повсюду похлопала, пощупала, пощипала и заключила, кивнув:
- Да, Эл, это мне нравится!
Отчаянно подмигнув, я напомнил:
- Миссис, ваш муж...
- Это подождет, - оборвала меня миссис Трейверс. - У нас есть дела
поинтересней, чем разговор о моем муже, Эл! - Она сопровождала эти слова
подмаргиванием и вдруг прошептала:
- Не ошиблась ли я на ваш счет, а? Я приняла вас за авантюриста, Эл.
Вы не стремитесь познакомиться с Марджи?
- Умираю от этого желания, - пробормотал я сквозь зубы. - Но надо
подождать, когда мы выйдем из кабака.
- Вы опасаетесь тех обезьян, что внизу? - воскликнула она с
презрительным смехом. - Через пять минут после вашего прихода они уже
дрожали. Уверяю вас, "гориллы" не осмелятся и пальцем пошевельнуть.
Впрочем, если им это придет на ум, вам достаточно только кликнуть людей,
расставленных вокруг дома.
- Каких людей? - мрачно спросил я.
- Тех, что ждут вас снаружи, - пояснила она, скрывая нетерпение.
- Со мной нет ни одного человека, Марджи, и никто не придет на мой
зов.
- Что? - воскликнула она, внезапно разжав объятия.
- Расставим точки над "i", - предложил я решительным тоном. - Я
нахожу вас сногсшибательной и жажду познакомиться с вами поближе. Но
предлагаю подождать более удобного случая, когда можно будет надеяться
выжить, чтобы потом вспомнить это счастливое время!
Ее руки соскользнули с моих плеч и повисли вдоль тела.
- Я же просила вас привести людей! - холодно напомнила она.
- Если бы у меня имелись в распоряжении люди, они сейчас были бы
здесь, - сказал я. - Но у меня их нет. Если вы в самом деле в трудных
обстоятельствах, как я понимаю, давайте перейдем к делу. Трое "горилл",
которых я видел внизу, простые исполнители, так ведь? Пит - это ведь не
мозг банды?
- Не заставляйте меня смеяться! - проговорила она, громко
расхохотавшись. - Но время от времени ему в голову приходят гениальные
мысли. Например, поднять телефонную трубку и позвонить настоящему главарю
банды, чтобы рассказать о том, что здесь происходит.
- Об этом я не подумал!
Больше Марджи не походила на женщицу-вампира. Теперь ее лицо выражало
только смесь волнения и страха.
- Что такое? - прошептала она.
- Вы сказали мне по телефону, что практически являетесь пленницей в
собственном доме?
- Верно. Могли бы это и сами понять.
- И что вы от меня хотите?
- А что вы можете сделать? - спросила она неуверенно.
- Зачем же мне стараться вывести вас отсюда, если вы хотите здесь
остаться, Марджи? - пояснил я ей в отчаянии. - Вы понимаете, о чем я
говорю?
- Да. - Она закусила верхнюю губу. - Видите ли, если вернется Пол, то
он сам урегулирует этот вопрос. Но я не уверена, что он вернется. Ни через
несколько месяцев, никогда. Сейчас я им нужна на тот случай, если
кто-нибудь, вроде вас, будет задавать им неудобоваримые вопросы... Но это
будет не вечно...
- Конечно, - сказал я убежденно.
- А если я уеду, то куда?
- Кроме денег вашего мужа, у вас есть состояние?
- Разумеется, - ответила она. - У меня сейф в банке! Там полно вот
таких штучек, как эта. - И она щелкнула по сережке, рассыпав целый каскад
искр, которые на полминуты меня ослепили.
- В таком случае нет никаких проблем. А если эти "гориллы"
воспользуются вами, чтобы скрыть, что произошло с вашим мужем, кошечка,
мне кажется, вы также бесполезны с того момента, как мы вошли в эту
комнату.
- Как это?
- Мы были одни довольно долго. У вас было время рассказать мне все,
что вам известно. Они не могут надеяться, что вы сохранили молчание. Так?
- Естественно, так, - признала она, тряхнув волосами. - Значит, вы
хотите сказать, что выбора у меня нет? - Затем повернулась, приблизилась к
окну, молча посмотрела на улицу и невесело рассмеялась. - Хочу вам кое-что
рассказать, Эл. Я не высовывала носа из этого дома уже два месяца. И
теперь при мысли, что надо выйти, меня одолевает страх. Правда, смешно?
Вдруг я увидел, как она выпрямилась и наклонилась вперед:
- Эл!
Я подошел к ней и посмотрел туда, куда она указывала пальцем.
- Вы были правы, когда говорили о том, что может произойти, -
проговорила Марджи дрожащим голосом. - Лучше подумаем о том, как нам
удрать... Нет, слишком поздно, и это моя вина. Они уже здесь!
Черная машина остановилась у тротуара, из нее вышли двое мужчин и не
торопясь направились по подъездной дорожке.
- Вы были правы и в другом, - добавила Марджи с несчастным видом. -
Прибыл мозг банды. Пит, конечно, позвонил.
- Кто это? - спросил я.
- Слева - Ден Бладен.
Из нашего окна Бладен казался тенью. Он медленно шел к дому. Я
посмотрел на его спутника, следовавшего за ним в двух шагах. Он показался
мне знакомым, но я никак не мог понять, кто это.
- А кто сопровождает Бладена? - поинтересовался я.
- Это его правая рука, - сообщила Марджи. - Ничтожество, лопающееся
от амбиций. Джонни Кристал!
Глава 6
Я подумал, что они, должно быть, проверили соседние улицы, прежде чем
остановились. Но естественно, не заметили там ни одного полицейского, а
теперь увидели, что и в саду их тоже нет. Судя по темпам, которыми
продвигались мужчины, можно было заключить, что до двери они доберутся
только минут через пять.
- Марджи, давай познакомимся, - предложил я торопливо. И пока она
удивленно смотрела на меня, я грубо обнял ее, впившись губами в ее губы.
Марджи стала вырываться, и я ее выпустил.
- Вы потеряли голову! - воскликнула она. - Слишком поздно для такой
забавы!
- Что-то подсказывает мне, что это может нам помочь выбраться отсюда,
- объяснил я. - Надо только чуть-чуть доброй воли с вашей стороны.
Я снова обнял ее и яростно поцеловал в губы, стараясь размазать
губную помаду. Затем оставил два-три хорошо заметных синяка. Наконец,
выпустил женщину, причем так, что она отлетела, шатаясь, шага на два. Ее
глаза буквально вылезли из орбит.
- Представляю, что бы вы могли сделать, если бы хотели, - произнесла
она. - Ой-ой-ой!
Однако для нежностей не было времени. Я схватил Марджи за вырез
платья и дернул вниз. Она упала на ковер, а я заставил ее еще и покататься
из одного конца комнаты в другой, потом рывком поставил на ноги. Стоя,
Марджи принялась раскачиваться взад-вперед, словно маятник.
- Уже лучше! - объявил я с энтузиазмом. У нее был помятый вид,
высокая прическа сбилась набок, а несколько прядей полностью закрыли
правый глаз. Корсаж платья жалко повис, декольте стало доходить до пояса,
все оказалось на виду. Быстро взглянув в окно, я увидел, что мужчины
прошли половину пути: они двигались немного медленнее, чем я предполагал.
Марджи перестала раскачиваться, дунула на упавшие пряди, чтобы освободить
правый глаз, и бросила на меня боязливый взгляд.
- Почему вы так ненавидите меня, Эл? - спросила она слабым голосом. -
Что я сделала вам плохого?
- Я в отчаянии, малышка, - ответил я, - но это необходимо.
Она призналась:
- Пока я была на ногах, это не было таким неприятным. Но вы пинали
меня, как мяч.
- Можно улизнуть с черного хода? - спросил я.
- Никак! Если только вылезти в окно.
- А какой это этаж?
- Последний. - Марджи сочувственно посмотрела на меня. - Все двери на
нижнем этаже. Это более удобно.
- А окно? Из него можно выпрыгнуть?
Она вздрогнула и на мгновение закрыла глаза:
- Боже, какая ужасная смерть! Я взял ее за локоть и встряхнул:
- Послушайте, у меня идея! Она ошеломляюща, но это все, что я
способен придумать. Через две минуты вы спуститесь вниз, ничего не меняя в
своем туалете.
- А на кого я похожа? - поинтересовалась Марджи неуверенно.
- По вашему виду можно сказать, что вас нашли на необитаемом острове,
где вы провели целый год с сотней моряков... И это впечатление довольно
сильное.
- Ну да?!
- Итак, вы сойдете вниз и скажете трем своим молодцам, чтобы они не
волновались. Объясните, что полицейский стал задавать вам вопросы, но вы
быстро заставили его, переменить эти намерения. Они захотят узнать, где я,
а вы ответите, что одеваюсь. Растолкуете им, что, мол, у полицейского
отказали тормоза, когда вы принялись за него, и он еще не пришел в себя.
Усекли?
- Усекла, - произнесла она неожиданно ясным голосом. - Но не уверена,
что мне это нравится!
- Ну что ж, - пожал я плечами. - Тогда, скорее всего, они похоронят
нас рядом друг с другом, за домом. Женщина тут же отреагировала:
- Это мне не нравится, но я готова!
- "Гориллы" захотят узнать, какие именно вопросы я вам задавал.
Скажете, что я усматриваю прямую связь между убийством Дианы Эрист и
фирмой "Трейверс и Бладен". И добавьте, что, по моему мнению, если ваш
супруг действительно находится в Европе, то это автоматически исключает
его из дела, и, следовательно, меня интересует Бладен. Я задал вам кучу
вопросов о Бладене. Например, сколько раз вы его видели за последние два
месяца. Импровизируйте, да смелее! Но чтобы ни один из этих парней не
поднялся сюда!
- Великолепно! - мрачно отозвалась Марджи. - Вы, может быть,
принимаете меня за негодяйку? Я взял ее за руку и увлек к двери:
- Идите, форсируйте события! Когда эти парни вас увидят, у них глаза
вылезут из орбит. А потом они заинтересуются, как вам удалось
нейтрализовать этого идиота полицейского, прибегнув к женским хитростям, и
им даже в голову не придет посмотреть, что делается здесь. Потом, как
только войдет Бладен, расскажите и ему о том, какие вопросы я задавал. Он,
безусловно, захочет услышать это во всех подробностях! В крайнем случае,
если вам не удастся помешать им сюда подняться, сообщите, что без четверти
восемь здесь появятся полицейские. Приедут удостовериться, что я жив и
здоров. А вам это стало известно из разговора со мной.
- Прекрасно, - отозвалась она печально. - И подумать только, не
позвони я час назад вам, сейчас спокойно играла бы в карты!
На цыпочках я прошел за ней до лестницы, затем еще несколько секунд
наблюдал, как Марджи спускалась вниз. Даже по ее спине чувствовалось, что
она входит в роль. Женщина гордо вскинула голову, что еще больше
подчеркнуло нелепость ее прически. Вид у нее был вызывающий. Преувеличенно
виляя задом, Марджи грубо и нескромно принялась проклинать всех мужчин во
вселенной. Вечная женственность еще раз одержала победу!
- Эй! Парни! - заревела она громким голосом, оказавшись на последней
ступеньке. - Взгляните на маленькую Марджи! Я выиграла партию! - По мере
того как она приближалась к комнате, мне становилось все хуже и хуже ее
слышно. - Эй, Пит! Гарри! Эд! Что там с вами? Вы боитесь женщин?
Полминуты спустя я понял, что напрасно потерял столько времени,
объясняя Марджи ее роль и расспрашивая ее о топографии местности. Марджи
прекрасно справлялась, а под окнами еще одной комнаты на этаже и
примыкающей к ней ванной оказалась пропасть. Вдобавок внизу
зацементированная площадка, к тому же через окно в ванной мог пролезть
разве что лилипут. Мне ничего не оставалось, как только выбирать между
окном в комнате Марджи и лестницей.
Внезапный взрыв смеха внизу заставил меня подпрыгнуть в то время, как
я возвращался в комнату Марджи. У меня создалось впечатление, что все
собрались в холле, а это означало, что у меня больше нет выбора. Для
отхода оставалось только окно в комнате Марджи. Я подошел к нему. Двое
мужчин снаружи теперь приблизились к двери. Итак, все вернулось к исходной
точке, но Марджи об этом ничего не знала. А я-то собирался выпрыгнуть в
окно из другой комнаты на лужайку, затем, обойдя дом, позвонить в дверь и
войти с револьвером в руке.
И вдруг меня осенила гениальная мысль - ценою сверхчеловеческих
усилий я таки, нашел решение проблемы. По крайней мере, на это надеялся.
В третий раз я крадучись прошел по лестничной площадке, миновав
критическую точку, когда звонок в дверь объявил о прибытии Бладена и
Кристала. Остановившись на несколько секунд, я услышал в холле голоса.
Громче всех говорила Марджи.
- О, Ден! - воскликнула она голосом, обещающим сладостную уступку. -
Я изобрела один трюк, как вылечить дотошных полицейских от любопытства.
Способ несколько утомительный, но...
То окно над пропастью оказалось очень широким. Сильным толчком я
распахнул его настежь. В комнате стоял массивный ореховый комод. С риском
нажить себе грыжу я поднял его и поставил на подоконник.
Сейчас 7 часов 42 минуты. Если Марджи выполнила все мои указания, то
эти типы ждут с минуты на минуту появления полицейских или же уже
поднимаются по лестнице и вскоре обнаружат, что я их здорово надул.
Поддерживая локтем комод в равновесии, я взял в правую руку револьвер, а
затем с силой толкнул комод.
И в тот же момент, когда он исчез в проеме окна, я выбежал из
комнаты. А прежде, чем комод успел разбиться о цементированную площадку, я
уже достиг лестницы.
Можно было поклясться, что началась третья мировая война и мишенью
вражеская артиллерия выбрала дом номер 305 на Санрайз-авеню в Велли-Хейтс.
Или же что в погребе под домом произошло локальное землетрясение. Или что
архангел Гавриил выбрал именно это место, чтобы ударом грома возвестить о
конце мира.
Находящиеся в холле очень бурно отреагировали на грохот, но вопль
Марджи перекрыл крики всех остальных. Вероятно, она представила, что я
головой вперед упал на цементный пятачок под окном.
Затем внизу послышались торопливые шаги. "Гориллы" прошли куда-то в
глубь дома. Я спустился вниз по лестнице быстрее, чем ведьма летит на
помеле, и со скоростью беговой лошади пересек холл. При этом сквозь туман
различил лишь два совершенно изумленных лица. Ближе ко мне оказался Джонни
Кристал, которого я ударил между глаз моей пушкой. Он моментально исчез,
как привидение. Другое изумленное лицо принадлежало Марджи. Не замедляя
темпа, я схватил ее за руку и увлек за собой.
К счастью, дверь была приоткрыта. В два прыжка я достиг машины,
втолкнул Марджи на сиденье, не считаясь с ее протестами и жалобами: сейчас
некогда было заниматься ее нервным припадком. Затем забрался в машину сам,
включил зажигание и машинально потянулся, чтобы переключить скорость.
Марджи пронзительно вскрикнула:
- О, вы посадили меня на переключатель скоростей! Я же не бабочка!
Я судорожно порылся в парче платья, затем нейлоне комбинации, наконец
захватил кусок бедра, оттолкнул его с силой и добрался-таки до рычага.
Когда мы выехали на улицу, на спидометре было пятьдесят, а когда
подъезжали к первому перекрестку - девяносто. Пять минут спустя мы были
уже далеко от квартала Вейли-Хейтс. Только тогда я сбавил газ.
- Эл! - жалобно простонала моя пассажирка.
- Да?
- Мне кажется, я забыла одну ногу дома! Когда вы бросили меня в эту
машину, я, должно быть, оставила ее снаружи, и она сломалась.
Я принялся действовать рукой, как эксперт, что вызвало у нее
возмущенное восклицание.
- Все в порядке! - объяснил я успокоительным тоном. - Вы просто на
ней сидите!
- Ах, вот в чем дело! - радостно воскликнула Марджи. - А я приняла ее
за какую-то железную штуку. Но теперь рада, что моя нога на месте, хотя я
ее абсолютно не чувствую.
Она захотела узнать, что произошло, и я рассказал ей все подробно.
Потом Марджи, в свою очередь, поведала мне о том, что происходило внизу.
Мой сценарий имел триумфальный успех у трех "горилл", которые были готовы
ночь напролет слушать о том, как она расправилась с полицейским. Но
прибытие Бладена и Кристала изменило атмосферу. Бладен захотел узнать,
какие вопросы я задавал, а Джонни Кристал предложил немедленно подняться
наверх, чтобы свести со мной счеты. Бладен заставил его замолчать, чтобы
послушать рассказ Марджи, но вскоре ей стало трудно придумывать все новые
и новые вопросы, которые я как будто бы ей задавал, и Бладен потерял к ним
интерес.
- Тогда Бладен, - проговорила она, вздрогнув, сказал Кристалу: "Я
согласен, иди за ним, но хочу его живого. И никаких штучек, они нам оба
нужны живыми". Может быть, вы мне не поверите, Эл, - добавила она, снова
вздрогнув, - но прошла целая минута, прежде чем я поняла, что под вторым
из этих "они оба" он имел в виду меня! По-моему, в тот момент я до
некоторой степени потеряла голову. И тогда сообщила им, что без четверти
восемь должна приехать полицейская машина, чтобы узнать, как у вас дела.
Джонни взбесился, а Бладен рассмеялся мне в лицо. - Марджи ненадолго
задумалась. - Я не помню точно фразу, которую он произнес. Но что-то вроде
того, что вы, Эл, слишком хорошо известны в Пайн-Сити своей привычкой
работать в одиночку, и вам никогда не придет в голову на всякий случай
заставить следовать за собой полицейскую машину.
- Складывается впечатление, что Бладен хорошо меня знает, - скромно
заметил я.
- Еще он употребил выражение, которое я никак не могу вспомнить...
Подождите, кажется, сказал: "Это одинокий волк".
- Бладен и в самом деле хорошо меня знает, - повторил я, послав
ветровому стеклу удовлетворительную улыбку.
- Ой, вспомнила! - неожиданно воскликнула Марджи, щелкнув пальцами. -
Он сказал: "Это маниакальный головорез!" Точно!
- Подлец, кретин! - прорычал я. - И как только не стыдно так
ошибаться в людях?!
Было уже начало девятого, когда мы приехали ко мне. Я пошел на кухню,
чтобы приготовить какой-нибудь экзотический напиток; а именно - виски с
сельтерской. Марджи осталась в комнате и веселилась там до тех пор, пока
не оказалась нос к носу с зеркалом. Я в моей беспорядочной жизни слышал
всякого рода звуки, заставляющие шевелиться волосы на голове, но ни за что
на свете не согласился бы снова познать те страдальческие стенания,
которые она издала. Затем хлопнула дверь в ванную, и я не видел мою гостью
в течение трех часов.
Зато куколка, выпорхнувшая наконец из ванной, показалась мне младшей
сестрой Марджи. Хорошо расчесанные волосы локонами падали на плечи, вся
косметика с лица куда-то исчезла.
Марджи освободилась от жалких остатков своего платья и комбинации,
которую я разорвал в поисках переключателя скоростей. Увидев ее в белом
бюстгальтере без бретелек и таких же белых трусиках, я вдруг понял, что
красота - это вопрос пропорций. Ее маленькая грудь, напоминающая два
яблочка, великолепно гармонировала с тонкой талией. Округлые бедра,
тонкие, но красивые ноги, круглые ляжки и хрупкие лодыжки дополняли
впечатление.
Почти смущенно Марджи дошла до дивана и села на него.
- Я бы с удовольствием оделась, - проговорила она нервно. - Но у меня
ничего нет.
- Одеться было бы преступлением, - заверил я ее.
- Вы шикарный тип, Эл, - отреагировала Марджи. - Во всяком случае,
иногда согласны разделить свой диван с гостьей.
Я передал ей стакан и со своим в руке сел рядом с ней на диван. Я
налил ей хорошую порцию виски, потому что сам уже успел приложиться к нему
трижды, и ей трудно было меня догнать. Поднеся стакан к губам, она
очаровательно мне улыбнулась, но пить не стала.
- Есть хотите? - спросил я.
- Умираю от голода. Но с этим можно подождать.
- Подождать чего?
- Как я вам уже сказала, Эл, вы шикарный тип, но только иногда. Все
остальное время вы - полицейский.
- В данный момент я не вижу, что от этого меняется.
- Нам надо поставить все на свои места, - сказала она вдруг
посуровевшим голосом. - Что-то мне подсказывает, настоящий Эл тот, который
принимается в расчет только как полицейский. А в настоящий момент моя
судьба в большой степени зависит от того, кто вы на самом деле. Не могу
даже смотреть на вас без содрогания! - Марджи поднесла стакан к губам и,
сделав приличный глоток, добавила:
- Надо, чтобы вы кое-что узнали. Пол Трейверс никогда не был мне
дорог, даже в начале нашей женитьбы. Я вышла замуж просто из интереса, и
он тоже. Это было восемь лет назад, и уже два года, как он проводит ночи
везде, только не дома...
- Марджи, ничто не обязывает вас...
- Замолчите! - прервала она меня. - Когда я позвонила вам, то думала,
что расскажу только то, что захочу, и умолчу о компрометирующих деталях.
Но я достаточно вела двойную игру последние три месяца. Так что с меня
этого хватит до конца моих дней. Я... - Марджи залпом выпила виски до дна,
а когда поставила стакан, ее глаза были влажны от слез. - Я сказала вам,
что никогда не любила Пола, и это правда, - прошептала она. - Но теперь
уверена, что он мертв, и это моя вина. И хотя не я нажимала на спусковой
крючок, если предположить, что они застрелили его из револьвера, все
равно, как и они, несу ответственность за его смерть.
- Налью вам еще выпить, - сказал я, протянув руку за ее стаканом.
- Позже! - обрезала она. - Выслушайте все до конца, лейтенант. Со
всеми деталями, даже самыми неприятными.
- Договорились, - пробурчал я. - Но разрешите задать вам несколько
вопросов, чтобы сориентироваться.
- Полицейский до кончиков пальцев! - констатировала Марджи с
отчаянием, пожав плечами.
- Прежде всего, что такое общество "Трейверс и Бладен"?
- Предприятие. Считается машинно-инструментальным. Имеет клиентуру в
основном среди предпринимателей, которые связаны с коммерсантами Сан-Диего.
- Прекрасно. А какими делами они занимаются на самом деле?
Марджи посмотрела на меня с искренним удивлением:
- Как, вы не знаете?
- Нет, - совершенно честно признался я. - До сегодняшнего утра
никогда не слышал о такой фирме. До тех пор, пока не обнаружили труп Нины
Росс.
- А вы думаете, я много знаю? - покачала она головой и улыбнулась. -
Только то, что мне рассказывал Пол. А он любил часто повторять: "Надо жить
в ногу со временем, малышка. У нас крупные дела. И первое требование - это
расширять их по всем направлениям. Что такое маленькое дело? Это все
знают. А что такое большое дело? Группа маленьких предприятий, находящихся
в одних руках. Централизация, и ничего больше! Следовательно, какой можно
сделать вывод? Маленькие предприятия лопаются, но это не беда. На их месте
создаются другие. Но если лопнет центральная организация - все погибло.
Значит, не надо основывать дирекцию среди маленьких предприятий, рискуя
провалить их все сразу. Я скажу тебе, что надо делать. Ты выбираешь город,
расположенный в ста пятидесяти километрах от центра операций. А там
покупаешь самое легальное предприятие - важно, чтобы оно было
респектабельным и существовало уже давно, и именно в нем устраиваешь
дирекцию. Придут тебя проверить, а у тебя легальное дело. Ты даже можешь
стать уважаемым гражданином этого города. Даже сможешь жаловаться жителям
своего квартала, что полицейские обходят парикмахера, у которого, как всем
известно, тайный притончик". Вам знаком бизнес такого рода, Эл? - спросила
Марджи с усмешкой.
- Думаю, да. Значит, фирма "Трейверс и Бладен" на самом деле связана
с преступным синдикатом в районе Сан-Диего? - А так как моя собеседница
согласно кивнула, я заметил:
- Фирма не так уж значительна, чтобы быть независимой... На кого
работает ваш муж?
- На Джо Кэрлоу, по прозвищу Серенга, в Детройте. Но не спрашивайте
меня, кто патрон Джо, об этом я ничего не знаю. Но он, конечно, тоже имеет
хозяина. Иногда я задаю себе вопрос: не покрывает ли синдикат своей сетью
всю страну? Вам ясно, что я имею в виду? Один тип, занимающий такой-то
пост, работает для другого парня, а тот для другого... И так бесконечно.
- Значит, именно Пол Трейверс обеспечивает сектор Сан-Диего? -
уточнил я.
- Верно. Правда, Джо дал ему в помощь Дена Бладена, потому что хотел,
чтобы Ден поучился у кого-нибудь, кто знает дело. И впоследствии сам смог
управлять каким-нибудь сектором. Когда подумаешь об этом, прямо смешно!
- В самом деле?
- Смешно до слез, - повторила она. - Короче, Ден Бладен приехал сюда
около полутора лет назад и стал правой рукой Пола. Но он, в свою очередь,
привез собственную правую руку, эту морду - Джонни Кристала. Со временем
Бладен и Кристал примелькались, часто бывали у меня. Ден держался
высокомерно. Людей такого рода я видела в нашем квартале каждый день, но
те руководили честными предприятиями. Понимаете, что я хочу сказать? Эти
люди, рассчитывающие однажды оказаться на вершине, опасаются заводить
друзей, потому что не знают, как впоследствии от них отвязаться...
- Вот за что мне нравится работа полицейского, - заметил я рассеянно.
- Нет необходимости принадлежать к определенному социальному классу.
Имеешь дело со всеми. И все обязаны тебе отвечать.
- Но Джонни был не таким, как Бладен, - продолжила Марджи, никак не
отреагировав на мою реплику. - Он показался мне сердечным, вежливым,
полным внимания. Обращался со мной как с женщиной, а это немало. Два раза
Пол и Ден уезжали в Сан-Диего, а Джонни оставался здесь. Он навещал меня,
и мы болтали по два-три часа, попивая вино. Общались, как настоящие
товарищи! А шесть месяцев тому назад Пол и Ден как-то уехали надолго.
Однажды вечером, часов в десять, Джонни пришел ко мне пьяный, как никогда.
Я усадила его в кресло, заставила выпить кофе - классическое средство для
отрезвления. В конце концов он стал говорить более или менее
членораздельно. Я не поняла всего, что он тогда сказал, но уловила главную
мысль. Джонни принялся жаловаться на моего мужа, который, как он
выразился, его делал. Заявил, что никто не имеет права обращаться с ним
так, как это делает Пол. Вот тут-то я от него и узнала, что Ден в
Сан-Диего, а Пол - в Лас-Диегос с девицей по имени Диана Эрист. От ярости
я даже задрожала. Наконец Джонни окончательно пришел в себя. Ну вы,
наверное, догадываетесь, чем это кончилось. Джонни ушел от меня через
месяц. Короче, дела обстояли так: Пол проводил время с крошкой Эрист, а я
- с Джонни Кристалом. Но самое главное, что на самом деле Джонни
пользовался мною, чтобы шпионить за Полом. Как бы между прочим
расспрашивал меня о людях, с которыми Пол встречался в Детройте, однажды
поинтересовался, как Пол отнесся к тому, что в одну ночь накрыли сразу
четыре тайных притона... Если я не могла ответить ему сразу, то по
возможности старалась выведать интересующие его вещи у Пола. В делах мой
муж мне всегда доверял, и он, конечно, думал, что в этом отношении у нас
ничто не изменилось, несмотря на то что он проводил почти все ночи в
постели другой женщины. А два месяца тому назад произошла катастрофа. Пол
заявил мне, что едет на неделю в Сан-Диего. Я не знала, обманывает ли он
меня и на этот раз, но мне было наплевать. К восьми часам вечера ко мне
должен был прийти Джонни. Но он не пришел. Я прождала до полуночи, потом
легла. В три часа ночи Джонни приехал с Деном Бладеном. С ними были три
"гориллы".
Бладен сказал, что не знает, как мне рассказать о происшествии, но
дело в том, что Пол в течение нескольких месяцев обворовывал кассу, однако
заметили они это якобы только сегодня утром. Исчезло около ста пятидесяти
тысяч долларов, а вместе с ними и Пол с Дианой Эрист. Насколько им удалось
узнать, Пол и Диана теперь в Южной Америке. Бладен успокоил меня, сказав,
что никто не может считать меня ответственной за это, но объяснил, что они
обязаны принять меры предосторожности. Поэтому "гориллы" останутся у меня,
а мне некоторое время запрещается выходить. Никто, конечно, не думает,
будто Пол такой идиот, что может вернуться, но рисковать нельзя. И им надо
оказаться на месте, если он все-таки совершит такую неосторожность. А еще
Бладен с расстроенным видом сообщил, что Джо уже нанял убийц, чтобы свести
с Полом счеты. Однако эти убийцы могут и забыть, что их работа не касается
мадам Трейверс, поскольку они мошенники и глупцы.
Первые две недели прошли незаметно. Я была слишком угнетена
случившимся, чтобы реагировать на то, что происходило вокруг. Я говорила
себе: если кто-нибудь и знает Пола, так это я. А он совершенно не способен
взять деньги из кассы. Но потом заметила, что за все это время Джонни ни
разу меня не навестил. Так прошел месяц. Мало-помалу я в нем
разочаровалась, но, наконец увидев его, уступила порыву, бросилась ему
навстречу, обняла за шею и поцеловала. А он ударил меня по губам и заявил,
что между нами все кончено, а еще сказал, что если бы я не была шлюхой за
сто су, то давно бы это поняла.
Следующий месяц я провела дома в компании "горилл". Пришлось
постоянно наблюдать за Питом - стоило нам оказаться в комнате одним, как
он начинал раздевать меня взглядом. Я старалась быть всегда со всеми тремя
парнями и в конце концов стала очень ловкой в этой игре. А сегодня после
обеда вдруг услышала по радио, что обнаружили труп Дианы Эрист.
- И именно поэтому позвонили в полицию?
- Отчасти! - ответила Марджи. - Только из-за Дианы я готова была
поверить, что Пол все-таки мог украсть деньги... Он ее безумно любил, я
это знала. Думала, возможно, из-за нее потерял голову и совершил такую
глупость. Но когда узнала, что она мертва, а труп Пола не нашли, поняла,
что вся эта история выдумана. Это кто-то другой украл деньги и все свалил
на Пола. А для этого должен был предпринять кое-какие меры. Понимаете
какие?
- Разумеется, Марджи, - вежливо отозвался я. - Первое - сделать так,
чтобы ваш муж уже не смог действовать, и второе - спрятать его так, чтобы
никто не мог найти..
- Иначе говоря. Пол мертв. Он был мертв уже тогда, когда Ден и Джонни
приехали ночью ко мне с "гориллами".
Я посмотрел на нее с некоторым любопытством.
- Но почему вы так хотели знать, только ли я грязный полицейский? С
точки зрения закона вас ни в чем обвинить нельзя. Вы не замешаны в делах
синдиката, вы - только жена парня, управлявшего одним из его секторов. Я
могу требовать от вас лишь одного - выступить свидетельницей на судебном
процессе.
Марджи внезапно отвернулась.
- Это не все. - Ее голос дрожал. - Есть еще кое-что, я хочу вам
рассказать, но не в состоянии. Это слишком отвратительно! Мерзко! Никому
другому я не могла бы... - Закрыв лицо руками, она зарыдала.
Я старался ее утешить, но рыдания только усиливались. Тогда я налил в
стакан на пять пальцев чистого виски и подал ей. Марджи вырвала стакан у
меня из рук и решительно его опустошила.
- Еще, - попросила неуверенно, протягивая мне пустой стакан.
Я снова пошел на кухню. А когда вернулся в комнату, увидел, что
Марджи лежит поперек дивана, подложив руку под голову и тихонько
посапывает. Я накрыл, женщину одеялом и выпил ее виски прежде, чем тоже
лег.
Проснулся я в восемь. Войдя в комнату, обнаружил, что Марджи исчезла.
На диване лежала записка.
"Эл, спасибо за все. Я взяла вашу автомобильную куртку - она на пять
сантиметров ниже моих колен, и никто (по крайней мере, надеюсь на это) не
подумает, что на мне почти ничего нет. Более того, я опустошила ваш
кошелек, взяла точно 37 долларов. Мои бриллиантовые серьги у вас на
комоде, будьте так любезны, сохраните их. Мне надо обдумать мои
проблемы... Потом я вернусь. Целую вас.
P.S. Животное! Я вся покрыта синяками!
P.P.S. Почему вы не воспользовались моим вчерашним состоянием, чтобы
обесчестить меня? Может быть, попытка была бы не лишена интереса!"
Глава 7
Когда пробило одиннадцать, мы с Лейверсом оказались на точке
замерзания. Уже девяносто минут мы сидели в его кабинете. Из них первые
сорок пять шериф описывал мне кошмары, которые он испытал накануне из-за
моего отсутствия. Следующие я рассказывал ему о моих приключениях.
В дверь два раза нетерпеливо стукнули, появилась Аннабел.
- Пришел доктор Мэрфи, шериф, - объявила она. - Он хочет хотя бы
минутку поговорить с вами.
- Мне было бы приятней поговорить с кем-нибудь, знающим свое дело, -
гаркнул Лейверс.
- Вы не должны так плохо думать, шеф, - запротестовал я. - Могу
назвать вам по крайней мере трех жителей этого города, которые считают вас
первоклассным шерифом!
Его круглые щеки порозовели с опасной быстротой.
- Ты!.. Ты!.. - закричал он, но чуть не задохнулся, а потому на
мгновение замолчал. - Мисс Джексон, позовите доктора Мэрфи.
- Слушаю, шериф! - с энтузиазмом отозвалась она, бросив на меня
убийственный взгляд.
Не знаю, почему Аннабел всегда была на стороне Лейверса? Любезно
улыбнувшись ей, я очень вежливо спросил:
- Извините, мисс Джексон, это ваши трусики валяются на полу, позади
вас?
Она яростно фыркнула и выскочила из комнаты. Лейверс с интересом
посмотрел на меня.
- Не вижу никаких трусиков, - кисло заметил он.
- Должно быть, я пал жертвой оптического обмана, - пояснил я.
Вошел доктор Мэрфи, как всегда вызывая представление о скелете,
который провалялся несколько лет на солнце.
- Садитесь, доктор! - поспешно воскликнул Лей вере. - Очень приятно
иметь дело с умным человеком!
Не обращая внимания на ироническую улыбку Мэрфи, я сделал вид, что
зеваю,. Но через несколько секунд забарабанил пальцами по столу.
- Перестаньте! - нахмурился шериф.
- Извините, патрон, - смиренно откликнулся я. - Я взволнован вашей
предстоящей интеллектуальной беседой с прибывшим доктором Мэрфи.
- Запрещаю вам обращаться со мной как с идиотом, трепач! - бросил
Мэрфи. - Ненавижу вашу вульгарность, Эл! Я зашел только для того, чтобы
занести акт медицинской экспертизы. Но если здесь это никого не
интересует...
- Меня интересует, - мрачно прервал его Лейверс. - Но боюсь, что в
этом я одинок!
- Скажите мне, шериф, - примирительно произнес я, - мочились ли вы в
постели, когда были малышом?
- Что? - зарычал он.
- Мне говорили, что этим можно объяснить отрицательные тенденции в
развитии личности. Конечно, это просто гипотеза...
- Уилер, предупреждаю вас! - прорычал Лейверс дрожащим от ярости
голосом. - И на будущее держите при себе ваши отвратительные гипотезы!
Доктор Мэрфи тактично продолжил беседу. Он выпрямился, вынул из
кармана какую-то вещь и, бросив ее на стол шерифу, объяснил мелодичным
голосом:
- Господа, орудие убийства!
Я поднялся, чтобы посмотреть. Лейверс сделал вид, что не видит, как я
взял нож и подбросил его на руке.
- Флорентийский кинжал? - поинтересовался я у Мэрфи. - Помнится, вы
говорили о золотой инкрустации;..
- Впервые за двадцать, даже за двадцать пять лет я признаю, что попал
пальцем в небо, - охотно сообщил он.
- Такой нож можно купить у барахольщика самое большее за доллар и
пятьдесят центов, - заметил я.
- Пятьдесят центов, и конец! - бросил Лейверс.
- Обожаю малышей! - внезапно произнес Мэрфи. - У меня их было даже
трое. Поверьте мне, сейчас самое подходящее время и место для игры.
- Может быть, вы правы, - обиженно согласился Лейверс.
- Может быть, мы повторим все на докторе, патрон? - предложил я. - Вы
воспользуетесь тем, что он отвернется, и ударите его по голове, а я в это
время сниму с него костюм и перережу ему большую артерию. Затем его
отвезут в морг и...
- Может быть, вам помолчать? - предложил Мэрфи.
- Думаю, вы правы, - кивнул я. - Ну, так что там, в вашем медицинском
заключении?
В его глазах появился отсвет сочувствия.
- Я предпочел бы, чтобы вы оба снова сели, - сказал он мрачно. - То,
что я сообщу вам, трудно переварить.
Лейверс опустился в свое кресло:
- Что же такое вы скажете, доктор?
- Эл, - начал Мэрфи, повернувшись ко мне. - Вы видели труп раньше
меня. Много было крови?
- Немного, почти совсем не было.
- Совершенно верно. - Он покусал губы. - Я констатировал, что нож
вошел в солнечное сплетение и вышел в спине, помните?
- Помню.
- Ну, так малютка Эрист была убита не этим ударом. - Он испустил
глубокий вздох. - Я хорошо знаю, что очень многие убийцы ненормальные, но
было бы желательно, чтобы существовали какие-нибудь рамки их сумасшедших
изобретений.
- Например? - гаркнул Лейверс.
- Первый удар перерезал вену, - спокойно объяснил Мэрфи. - Жертва
должна была потерять много крови... Убийца вытер кровь, а затем снова
погрузил нож в рану. Только теперь с другой стороны.
- Это важно для установления часа смерти, доктор? - спросил я.
- Смерть наступила на два часа раньше, чем я думал сначала. И я еще
не совсем уверен в этом. Убийцы настолько ненормальны, что от этого сам
можешь свихнуться!
- В самом деле! - воскликнул Лейверс. - Ни малейших отпечатков
пальцев на коже. Что касается маски, то это грошовый пустячок, который
можно найти в магазинах. Покупатель сам проделывает в них дырки для
дыхания. Я думаю, эту маску убийца переделал. Приклеил к ней кусочек
белого меха, который, возможно, отрезал от старого ковра, нарисовал
глаза... - Он повернулся ко мне с заинтересованным видом. - Можно сказать,
убийце хотелось скомпрометировать вашего приятеля, специалиста по
демонологии, Уилер!
- Возможно, - отозвался я. - Кстати, вскоре собираюсь его навестить,
так же как и крошку Росс. Это единственные люди, которые видели Диану
Эрист в тот знаменательный вечер, когда она, обуреваемая ужасом, решила
поискать убежища в больнице. Логически этому может быть только одно
объяснение: Диана присутствовала при убийстве Пола Трейверса. Согласны?
- Согласен, - проворчал шериф. - Но к сожалению, прежде чем мы сможем
представить этот аргумент на суде, нам придется найти труп Трейверса.
- Великолепно! - сказал я со зловещим видом. - Он исчез два месяца
назад. От него теперь не много осталось, а, доктор?
- Прошу вас, - запротестовал Мэрфи. - Я составляю меню моего завтрака.
Лейверс передал мне несколько листков:
- Полник мне принес. Это то, что вы вчера просили его сделать.
Я быстро пробежал глазами бумаги. Сторожа у ворот ночью не заметили
ничего особенного. В деле Нины Росс оказались даты, названные доктором
Мейбери: жертва провела в больнице семь недель и уехала оттуда за неделю
до убийства. Полник старательно записал показания различных сиделок, не
представляющие никакого интереса.
- Скажите, доктор, сколько весила Эрист? - обратился я к Мэрфи.
- Около сотни фунтов, - проворчал он. - В это трудно поверить - кости
тонкие.
- Что вы хотите этим сказать, Уилер? - проворчал шериф.
- Я думаю, не придаем ли мы слишком большое значение больничной
ограде? Всего восемь футов в высоту. Угол парка, где был найден труп,
достаточно далеко от ворот, патрон. Там, на улице, можно спокойно
остановить машину так, чтобы не слышали сторожа. А здоровому парню ничего
не стоит поднять около ста фунтов и перекинуть их через стену! Это могут
сделать даже две женщины.
- У меня создается впечатление, что вы правы, - сказал Лейверс. -
Если преступник кто-нибудь из пациентов, то почему он не воспользовался
теми семью неделями, которые жертва провела в больнице?
- Вот именно! - подхватил я с восхищением. - Если не возражаете,
патрон, я примусь за дело.
- Вам сегодня нужен Полник?
- Нет, но было бы хорошо, если бы вечером он был со мной.
- Отлично. В таком случае я ему скажу, чтобы шел отдыхать.
В тот момент, когда я закрывал дверь, выходя из приемной шерифа, два
блестящих глаза бросили на меня взгляд, полный ненависти.
- Я ненавижу вас, Эл Уилер! - прошипела Аннабел. Я поспешил
перешагнуть порог. Стальная линейка ударилась о стену точно в том месте,
где должна была находиться моя голова, если бы я задержался. Почти точно.
***
Прежде чем ехать в Пайн-Блафс, я решил зайти на фирму и добрался
домой меньше чем за десять минут. На фасаде большими буквами было
написано: "Трейверс, Бладен и Кш". Вход охраняла какая-то странная
личность, будто только сошедшая с экрана кино, но еще не научившаяся жить
с нормальными людьми.
- Э? - сказала она мне с любезностью, достойной великого века.
- Я хотел бы повидаться с мистером Бладеном. - Зачем?
- Мое имя Уилер. Если хотите, можете написать: лейтенант полиции...
Но парень куда-то побежал. Вслед за ним я молниеносно покинул
территорию, на которой правил этот цербер, и вскоре был доставлен в
элегантный кабинет мистера Бладена, находящийся на втором этаже. Кстати,
это был последний этаж здания.
Тут я впервые видел Бладена близко. Сильный, с широкими плечами
человек. Загорелое лицо выражало упорство. Из-под черных густых бровей на
меня холодно и недоверчиво смотрели серые глаза.
- Итак, вы Уилер? - произнес он, не вставая. - А я - Ден Бладен.
- Вчера в Ла-Вале мы, кажется, разминулись, - заметил я очень
любезным тоном.
- Садитесь, лейтенант, - указав на кресло, предложил он. - Я думал
как раз о том, во что вы захотите играть сегодня вечером.
- Зачем? - спросил я, развязно пожав плечами. - С этими играми одни
неприятности. Можно подумать, что для меня это вопрос жизни и смерти.
- Неплохо, - заметил он, изобразив улыбку. - Я слышал о вас,
лейтенант.
- Что я единственный маниакальный головорез в местной полиции, так
ведь? - проворчал я.
- Беру эти слова обратно. Но вы ведь пришли не ради удовольствия
поболтать со мной, лейтенант?
- Я пришел спросить, разумеется официально, какие у вас новости о
вашем старом компаньоне Поле Трейверсе.
- Абсолютно никаких. А у вас, лейтенант?
- Никаких.
Несколько секунд мы молча рассматривали друг друга.
- Поскольку вы здесь, не хотите ли этим воспользоваться и осмотреть
предприятие?
Осмотр занял у нас полчаса, так как Ден Бладен был не из тех людей,
которые делают что-либо нетщательно. Мы прошли оба этажа, полуподвал,
побывали на чердаке, и я насмотрелся, наверное, на всю оставшуюся жизнь.
- Честное слово, лейтенант, вы видели все!
- Вы хотели бы попытаться вернуть ваши сто пятьдесят тысяч долларов
официальным путем, мистер Бладен, отдав это дело в руки полиции?
- Почему бы нет? - не колеблясь ответил он. - Происхождение этих
денег самое законное! Налоги заплачены и все такое. Нам не в чем себя
упрекнуть, лейтенант.
- По-видимому. А не могли бы вы показать мне то место, откуда исчезли
эти деньги?
Секунду он колебался, затем, сурово посмотрев на меня, спросил:
- Вы меня, случайно, не разыгрываете? Я попытался объяснить:
- Если вы готовы довериться полиции, то полиция, в свою очередь,
сделает все возможное, чтобы найти ваши деньги.
Его глаза стали размером с блюдце, но он быстро овладел собой:
- Вернемся в мой кабинет...
Соседняя с ним комната, теперь пустая, прежде была кабинетом
пропавшего Пола Трейверса. По размеру она была немного больше, но
меблирована почти точно так же, как и кабинет Бладена.
Он нажал какую-то кнопку, и закрывавшее стену панно поползло в
сторону. Под ним оказался сейф.
- Эта система дорого нам стоила, лейтенант. Инженеры фирмы, продавшие
ее нам, долго мучились, устанавливая ее здесь, а они не идиоты. В ней
черт-те сколько всякой автоматики. Но фирма заверила нас, что зато
секретная комбинация абсолютно не поддается разгадке.
- Однако панно сдвинули, - заметил я скептическим тоном.
- Такое тоже было предусмотрено. На этот случай тут была заложена
взрывчатка. Если кто-то непосвященный проникает за панно, раздается взрыв
такой силы, что разлетелась бы стена, выходящая во двор, где теперь
авторемонтная мастерская.
- Очень оригинально.
- Не предвидели только такого варианта, что один из двух людей,
знающих комбинацию, придет однажды вечером и стянет деньги!
- А больше никто ее не знал?
- Никто!
- Даже Джонни Кристал?
- Даже Джонни, - коротко ответил Бладен.
- Предпочитаю именно такие дела, - совершенно искренне воскликнул я.
- С самого начала известно, где ты находишься. Значит, виновник или вы,
или Трейверс?
- Я все время здесь, лейтенант, - заметил Бладен с иронической
улыбкой. - А Трейверс исчез и деньги тоже.
- Совершенно верно.
Пока он возвращал панно на место, я подошел к окну: мастерская во
дворе работала вовсю, производя невыносимый металлический лязг.
- От этого за полчаса можно сойти с ума, - заметил я.
Бладен с яростью закрыл окно.
- Когда они только собирали этот хлам, было еще ничего, но теперь,
когда начали работать, здесь стало невозможно находиться.
- А когда начали?
- Вчера. Если так будет продолжаться, мы съедем отсюда еще до конца
недели. - Он проводил меня до ворот. - Счастлив был увидеть вас, лейтенант!
- Я также, мистер Бладен. Столько слышал о вас, особенно в последние
дни!
Его лицо осталось бесстрастным. Это произвело на меня впечатление, и
тогда я продолжил:
- Мне известно все, что миссис Трейверс знает о вас, своем муже и Джо
- этом старике Серенге. Все!
Но, между нами говоря, мистер Бладен, это очень немного.
- Это невозможно!
- Но факт. Такой же факт, как доброе здоровье миссис Трейверс. Мне
кажется, нет никаких причин, чтобы в ближайшие сорок - пятьдесят лет ее
здоровье ухудшилось. Как вы считаете?
- Так же.
- Счастлив, что вы так говорите, мистер Бладен, - закончил я голосом,
полным восхищения, - потому что это я запомню.
***
Его звали Сэм. От солнца его лицо приобрело цвет красного дерева. Он
болтался в этом дворе с того дня, как сюда привезли первую разбитую машину.
- Два месяца назад, лейтенант?
Сэм поднял глаза на стену соседей и закрыл один глаз, чтобы
нацелиться на окно, которое я ему показал. Затем задумчиво почесал
подбородок:
- С тех пор мы починили много машин. Вы говорите, прошло два
месяца... - Вдруг его глаза сверкнули, и он воскликнул:
- Посмотрите три первых кучи, вон там, в углу!
Эти три кучи показались мне похожими на монументы, воздвигнутые во
славу XX века, но я ничего не сказал.
- Я пришлю вам в помощь двух своих людей. Вы сможете выделить
площадку, чтобы туда можно было переместить все эти железки?
- Это возможно, - ответил Сэм, качнув головой.
- Служба шерифа покроет все расходы! - Я еле-еле удержался от смеха,
представив себе лицо Лейверса, когда ему предъявят счет.
- Ну, так мы начнем, - сказал Сэм. - До скорого, лейтенант!
- Рассчитывайте на меня, - ответил я. В конце концов, что мог убийца
сделать с трупом? - думал я, направляясь к машине.
Глава 8
После обеда я оставил автомобиль на горе над Пайн-Блафс и поднялся
пешком к дому Нины Росс. Перепрыгивая через цементный барьер, я надеялся,
что на этот раз дверь будет закрыта и мне придется позвонить.
Нина открыла буквально через мгновение. Она не изменилась, но ее
карие глаза как бы утратили приветливое выражение.
- А, это вы, лейтенант! - произнесла Нина зловещим тоном.
- Да, это я, мисс Росс, - ответил я. - Думаю, между рыночным
полицейским и сыщиком нет особой разницы. Оба они тратят свое лучшее время
на то, что задают людям смешные вопросы.
- Извините меня, - прошептала она, покраснев. - Входите.
- Благодарю вас, - проговорил я невинным тоном, следуя за ней в
комнату.
Нина была одета в темно-зеленую рубашку и чрезвычайно короткие белые
шорты, целиком открывающие ее длинные загорелые ноги. Она предложила мне
сесть, я сел, затем предложила выпить, и я, поблагодарив, согласился.
- Не хочу показаться невежливой, лейтенант, - сказала Нина после
долгого молчания, - но я с минуты на минуту жду одного человека. Так не
думаете ли вы, что...
- Джонни Кристала? - предположил я.
- Точно, - подтвердила она, закусив губу.
- Великолепно. Мне как раз надо его повидать. Это сэкономит мое время.
- Я счастлива, - сказала она тупо.
- Вы не получили чемоданы, которые одалживали Диане Эрист?
- Нет, - ответила она, пожав плечами. - И признаюсь, немного об этом
жалею. Это были превосходные чемоданы.
- В самом деле, досадно. Вы не думаете, что Диана могла оставить их в
больнице?
- Мало вероятно, по-моему. Уезжая, должна была взять их с собой.
Впрочем, я справлялась. Старая жаба, с которой мне пришлось иметь дело,
заверяла меня, что у Дианы был только один чемодан, и по ее описанию - не
из моих. Но кто знает? Может, обслуживающий персонал там тоже ненормальный?
- Ваши чемоданы, которыми Диана или воспользовалась, или нет,
по-видимому, находятся в том месте, где она провела неделю после выхода из
клиники. Но это, к сожалению, не продвигает наши дела. - Я отпил виски и
широко улыбнулся Нине. - Мисс Росс, я должен извиниться перед вами за
вчерашнее.
- В самом деле? - спросила она, хмурясь.
- Я упрекнул вас за то, что вы до последней минуты не спрашивали
меня, почему я подумал, что жертвой были вы. Помните?
- Помню, лейтенант, - ответила она тихим голосом.
- Так вот, я был не прав. Слишком многого хотел! Я был прав, задав
вам этот вопрос, но ошибся в причинах.
Некоторое время Нина смотрела на меня потухшими глазами, затем
довольно искренне воскликнула:
- Но я ничего не понимаю из того, о чем вы говорите!
- Если вы удержались от того, чтобы задать вопрос, который сам собой
напрашивался, так это потому, что у вас не было никакого желания
вмешиваться в это дело, - объяснил я, взвешивая каждое слово. - А не
потому, как я думал сначала, что вы заранее знаете ответ.
- Это слишком жалкие извинения! - враждебно бросила она.
- Согласен. Но у вас, как и у Марджи Трейверс, нечиста совесть из-за
каких-то личных дел. Вас давит стыд. Вот почему мое присутствие вас так
нервирует.
Нина растерянно посмотрела на меня. Если бы не загар, то, вероятно,
было бы видно, что она побледнела.
- Не понимаю, на что вы намекаете? - пролепетала Нина.
- Могу я задать вам один вопрос, немного интимный?
- Какой же?
- Вы в самом деле художница по костюмам?
- Конечно. Почему вы об этим спрашиваете?
- Я подумал, что это просто прикрытие, дающее возможность Джонни
оплачивать дом и ваши счета.
- Вы меня оскорбляете, лейтенант. - В глубине ее глаз вспыхнуло
бешенство.
- Давно ли вы знаете Джонни Кристала?
- Это мое дело.
- Мисс Росс! - грозно произнес я, нахмурив брови. - Вы думаете, я
задаю вам вопросы для развлечения? Я расследую убийство, а случилось так,
что жертвой оказалась одна из ваших подруг.
- Извините, лейтенант, - прошептала она. - Я знаю Джонни год, может
быть, больше.
- Как и чем он зарабатывает на жизнь? Вам известно это?
- Разумеется. Он помощник директора каких-то складов в Пайн-Сити.
- Фирма "Трейверс и Бладен", - вздохнул я. - Я скажу вам правду, мисс
Росс, хотя сомневаюсь, что вы расположены ее выслушать.
- Правду о Джонни? - спросила она, резко вскинув голову.
- Эта фирма сплошная фикция. Она принадлежит банде гангстеров.
Трейверс и Бладен занимаются незаконными операциями, проводимыми
гангстерами в районе Сан-Диего. Трейверс исчез, и я уверен, что он мертв,
убит, как и Диана Эрист. Теперь во главе сектора стоит Бладен и его правая
рука Джонни Кристал!
- Я не верю вам, - закричала Нина, зарыв ладонями уши, как это делают
дети. - Я не хочу этому верить!
- Чему ты не хочешь верить, кошечка? - произнес из вестибюля яростный
голос.
- Джонни! - Нина вскочила с кресла, побежала навстречу Кристалу,
кинулась к нему в объятия, стала его целовать, плача и смеясь
одновременно. - Милый! - воскликнула она, теснее прижимаясь к нему. -
Лейтенант рассказывает о тебе ужасные вещи, я больше не могу! Теперь ты
здесь, вбей ему обратно в глотку всю его ложь!
Я с удовольствием отметил, что лоб Джонни украшает огромная
разноцветная шишка, как раз между глазами. Он все еще держал Нину в
объятиях, но его глубоко сидящие голубые глаза сверкали ненавистью. Однако
надменность Джонни несколько отдавала боязнью.
- Вы в великолепной форме, Джонни, - с удовольствием констатировал я.
- Конечно, кроме лба. Должно быть, наткнулись на стену или что-нибудь в
этом роде?
От слепой ярости у него расширились зрачки, и он задрожал всем телом.
- Подожди, осел, будет и на моей улице праздник, - бросил Кристал
придушенным голосом. - Ты попадешься мне, легавый! Даю честное слово, что
прикокошу тебя, даже если мне придется ждать десять лет. Я тебя угроблю! -
Неожиданно он выпустил девушку из рук, повернулся и в приступе ярости
принялся колотить кулаками в стенку.
Нина Росс с округлившимися глазами медленно отступила, натолкнулась
на кресло, с которого встала, и, ошеломленная, застыла, не отрывая взгляда
от Джонни.
Мало-помалу удары, наносимые Джонни по стенке, стали терять свою
ярость. Наконец вообще прекратились. Он облокотился о стену, уронил голову
на руку и беззвучно заплакал. Нина Росс ласково его позвала:
- Джонни!. - Потом медленно перевела умоляющий взгляд на меня:
- Сделайте что-нибудь, лейтенант!
- Попросите его рассказать вам про Марджи, жену Трейверса, - зло
посмеиваясь, предложил я. - Марджи в жизни Джонни - целая эпоха. Только
два месяца назад она перестала быть ему нужной. Спросите его, каким
образом он открыл Марджи, что Диана Эрист была любовницей ее мужа. По его
мнению, это было подло, так поступать с женщиной, подобной Марджи, поэтому
он остался с ней.
- Нет, нет! - воскликнула Нина в отчаянии. Слезы так и текли по ее
щекам. - Нет, я не хочу, не хочу!
- Спросите его, каким образом он воспользовался Марджи, заставив ее
шпионить за мужем. Спрашивайте, что же вас останавливает? - процедил я. -
А потом, когда муж исчез, Марджи стала ему не нужна. Целый месяц женщина
сидела взаперти, а он не соизволил ее даже навестить. Наконец он пришел,
она побежала ему навстречу, обняла его, поцеловала. А теперь спросите-ка
его, что он сделал в этот момент.
Нина плакала, но вдруг замолчала и отрицательно покачала головой.
Тогда я взорвался:
- Ну, Джонни, выкладывай! Расскажи, как ты ударил Марджи по лицу и
что этот удар свалил ее с ног.
Плечи Нины вздрагивали, она все время потирала лоб рукой, как будто
надеялась, что это придаст ей сил.
- Его нельзя выпускать к людям! Он должен выходить к ним только на
поводке! - с отвращением сказал я.
Джонни с видимым усилием оторвался от стены и, пошатываясь,
направился к двери.
- Нет, Джонни! - простонала Нина, бросаясь за ним. - Не уходи! Ты не
можешь вот так уйти! Не надо... - Она догнала его и обняла сзади.
Кристал, не ожидая этого, чуть не упал от толчка девушки. В ярости он
грубо вырвался из ее рук:
- Оставь меня в покое, гадюка!
Его рука поднялась и опустилась. Обратной стороной ладони он ударил
Нину по лицу. Звук удара походил на выстрел. Девушка упала на пол, а
Кристал, как слепой, вышел из дома и пошел по цементированной площадке.
Нет ничего хуже, чем любить таких парней, как Джонни Кристал, - им
нечего дать взамен. Я мог бы помешать тому зверю дать Нине пощечину, но,
как все женщины в подобных обстоятельствах, она испытывала прилив
материнской любви. А чтобы убить материнскую любовь, до сих пор не
придумали ничего лучшего, чем хорошая затрещина. Судя по выражению лица
Нины Росс, когда я помогал ей подняться, дело было в шляпе.
Через четверть часа, со щеками, еще мокрыми от слез, она слабо мне
улыбнулась. Правда, улыбка получилась несколько кривая, потому что губа у
нее распухла от удара. Дрожащим голосом Нина прошептала:
- Это называется шоковой терапией. Не так ли?
- Но есть некоторое утешение, - заверил я ее. - До конца ваших дней,
когда вам будет попадаться плохой человек, один из тех типов, которые
тратят время на то, чтобы рассеивать иллюзии женщин, вы сможете себе
говорить: "Но бывают люди еще хуже, как например, Эл Уилер!"
- Я должна быть вам очень благодарна, - грустно сказала она.
- Не правда, малышка. Обычно люди не любят тех, кто их спасает от
самоубийства, корсаров и Джонни Кристалов, населяющих этот мир. А меня вы
будете ненавидеть еще больше, потому что я пока не закончил.
- Сейчас вы мне откроете, что у него в Монтане жена и семеро детей? -
спросила Нина неуверенным тоном.
- Это было бы слишком просто. Нет. Я хочу, чтобы вы сказали мне,
почему у вас и Марджи Трейверс нечистая совесть? Чего вы обе стыдитесь?
Что произошло?
Она покраснела и отвернулась:
- Нет, не могу!
- Нина, если дело в каком-нибудь эксперименте, который вы провели
вместе с Марджи, то, рассказав мне об этом, вы, может быть, спасете ей
жизнь. Марджи Трейверс сегодня утром ушла, оставив мне письмо. Ей надо
решить серьезную проблему, личную Проблему. В случае удачи обещала
вернуться. Если вы и Марджи были в заговоре с Дианой Эрист, вы, может
быть, поможете мне найти убийцу Дианы, рассказав об этом. Если вы
чистосердечно признаетесь, что между вашим секретом и убийством Дианы нет
ничего общего, не будем больше говорить об этом.
Она медленно повернула голову и посмотрела на меня широко раскрытыми
глазами.
- Проклятый тип! - сказала наконец спокойным тоном. - Вы правы во
всем.
- Это будет легче, чем вы думаете, - подтолкнул я ее тоном старшего
брата, который мне чертовски не шел.
- Ну, - глубоко вздохнула она, - так вот. Я познакомилась с Дианой
через агентство, которое рекомендовало мне ее как модель. И мы с ней
хорошо поладили. Короче, стали регулярно видеться. Однажды, когда Диана
была у меня, приехал Джонни. Оказалось, что он знает Джеймса Эриста, дядю
Дианы. Эрист, как объяснил нам Джонни, - демонолог. Тогда я даже не
представляла, что это такое! Приблизительно двумя месяцами позже Джонни
снова напомнил об этом. Мы как раз вели одну из тех высокоинтеллектуальных
бесед, которые вдохновляются мартини. Тема была приблизительно такая:
человечество - это сборище карликов, которых мы, естественно, превосходим
во всех отношениях... И тут Джонни спросил меня, не хотела ли бы я
поприсутствовать на оргии!
Сначала я подумала, что он шутит, и рассмеялась. Но потом поняла, что
Джонни говорит серьезно. Объяснил, что это организует Джеймс Эрист. Будет
шесть человек, все в масках, которые выдаст Эрист. Инкогнито гарантировано.
У меня не было никакого желания туда идти. Мы стали спорить, и спор
перешел в ссору. Джонни заявил, что между нами все кончено, потому что
понял, что ошибся во мне как дурак. Короче говоря, я уступила. Боялась,
что потеряю его, если стану и дальше упорствовать.
- Оргия, говорите? Это слово меня всегда заставляет улыбаться: оно
вызывает представление о толстых римских сенаторах, возлежащих в
изнеможении в то время, как прекрасные рабыни топчут им животы.
- Вы далеки от понимания, что это такое, лейтенант, - прошептала
Нина. - В общем, оргия должна была состояться у Эриста в Парадайз-Бич. Вы
были там?
- Вчера.
- Не надо заблуждаться насчет его замка. Внешне он кажется совсем
маленьким, однако внутри - огромный. Там колоссальный погреб. Когда я
спустилась туда по лестнице, у меня по спине побежали мурашки... Маленькая
дружеская вечеринка должна была состояться в пятницу и начаться ровно в
полночь. Но мы приехали туда к одиннадцати - Эрист хотел, чтобы мы успели
приготовиться. В момент отъезда я так нервничала, что Джонни предложил
выпить. Мы выпили по три или четыре рюмки. И все-таки, когда приехали, я
думала, что умру от страха, даже хотела вернуться, но Джонни мне помешал.
Вскоре появилась Диана Эрист и приготовила всем выпивку. Затем приехала
какая-то рыжая дама. Как я потом узнала - Марджи Трейверс. И наконец,
явился еще один совершенно тронутый тип с сумасшедшими глазами и фигурой
Аполлона. Так что Джонни или солгал, или ошибся, что инкогнито
гарантируется. Короче, когда прибыл тронутый, Эрист объявил, что все
собрались. Тогда я поняла, что он тоже будет участвовать в оргии. Нас было
полдюжины, то есть четное число, что Эриста, как он сказал, вполне
устраивает. Я не знаю, что было подбавлено в вино, которое мы пили,
возможно, какой-нибудь наркотик, но почему-то очень быстро все
сдерживающие центры у нас отказали. Без десяти двенадцать Эрист велел нам
раздеться, и мы все поторопились оголиться. Затем он раздал нам
отвратительные, отталкивающие маски, но мы нашли их очаровательными. -
Нина вздрогнула, помолчала, но продолжила:
- На секунду я пришла в себя, когда старалась убежать от кошмарного
создания - абсолютно голого мужчины с головой петуха. Чертовщина! Я даже
завыла, но никто меня не услышал. Впрочем, если бы они и слышали, ничего
бы не изменилось. Эрист следил, чтобы все развлекались. Нам обещали оргию,
мы ее получили при ярком неоновом свете. Я не могу вам сказать, сколько
времени это продолжалось. Но потом наступил момент, когда Эрист, ударив в
ладони, потребовал молчания. Мы собрались вокруг него, я подумала, что он
хочет предложить нам новую игру. - Нина вдруг побледнела. - Но именно
тогда оргия превратилась в.., в...
- В черную мессу? - подсказал я. Она кивнула:
- Эрист облачился в черное длинное одеяние и совершенно ужасную маску
рогатого сатира. Воцарилось молчание. В погребе не было слышно даже нашего
дыхания... Он произнес несколько слов, которые я не поняла, затем,
закричав от ужаса, стал просить у черного принца принять новичков, готовых
вступить в ряды поклонников Сатаны. Странно, но тогда это меня нисколько
не смутило. Вино уничтожило все препятствия, и я была совершенно
безвольная. Потом Эрист сделал знак помешанному, который вырядился в маску
барана, они пошли в глубь подвала и вернулись оттуда с черным алтарем.
Вокруг него поставили черные свечи и зажгли их. Затем Эрист объявил, что
новички сейчас принесут жертву сеньору Сатане, и показал на меня. Я не
знала, чего от меня ждут, а из-за вина совсем не заботилась об этом. Эрист
отдал помешанному и Джонни какой-то приказ, который я не слышала, но
неожиданно они подняли меня за ноги и руки, положили на черный алтарь.
Меня держали так крепко, что я практически не могла двинуться. Эрист в
маске наклонился надо мной, и вот тут, несмотря на вино, мне вдруг стало
страшно. А он достал из-под сутаны длинный нож с обоюдоострым лезвием и
стал произносить что-то вроде молитвы. Помешанный отпустил мои ноги, пошел
на другой конец подвала, а оттуда вернулся с живым цыпленком, и, прежде
чем я поняла, что случится, Эрист ударил цыпленка ножом, его кровь потекла
на меня... - На лице Нины появилась гримаса отвращения. - Я стонала,
плакала, умоляла Эриста разрешить мне встать. Но меня держали до тех пор,
пока из цыпленка не вытекла вся кровь.
Диану, судя по всему, вся эта сцена совсем не поразила, Джонни тоже.
Что касается помешанного, то мне кажется, она доставила ему несказанную
радость. Марджи Трейверс Эрист оставил на самый конец. Она противилась еще
яростнее меня. Я даже подумала, что Марджи обезумела. Диана помогала
мужчинам держать ее, но даже трое они не могли с нею справиться. Но чем
больше Марджи противилась, тем больше Эрист впадал в экстаз. Он не
переставал причитать: "Прекрасный новичок! Идеальный новичок!" Когда
Марджи дали наконец подняться, она не могла идти. Эрист принес ей стакан
вина, а она выплеснула его ему в лицо. В течение двух секунд казалось, что
он не верит своим глазам, затем решительно направился в глубину подвала и
вернулся оттуда с длинным хлыстом. Однако Джонни уговорил его не сечь
Марджи...
- Сомневаюсь, - проворчал я.
- Все кончилось вот таким образом, - заключила Нина. - Это был первый
и последний раз, когда я присутствовала на черной мессе. Думаю, что и
другие тоже, исключая, конечно, помешанного. - Неожиданно она подняла
голову и улыбнулась. - А знаете, когда про это рассказываешь, все
получается ужасно смешно и нелепо.
- Это верно, - согласился я и добавил:
- Спасибо, что вы мне рассказали.
Нина, как мне показалось, облегченно вздохнула.
- Скажите, а вы не знаете, что за профессия у Джеймса Эриста? -
спросил я.
- У него ее нет, - не колеблясь ответила она. - Он в отставке.
- А вам не кажется, что он слишком молод для отставки?
- Ушел в отставку раньше положенного, если верить Диане. Она
говорила, что он самый грязный из всех, кого только когда-либо носила
земля, и очень ленив, чтобы зарабатывать себе на хлеб. Все искал какие-то
странные пути, чтобы создать себе состояние, но все его планы неминуемо
рушились. По словам Дианы, он лежит под фиговым деревом и ждет, когда фиги
сами упадут ему в рот, не протянет даже руку, чтобы их сорвать.
- Благодарю, Нина, - повторил я, поднимаясь.
- Позвоните мне на будущей неделе. Может быть, я буду к вашим
услугам, если окажется, что смогу жить без Джонни Кристала. Я провожу вас,
лейтенант.
- Зовите меня Эл, - предложил я.
Я оставил ее у дверей и стал спускаться по почти вертикальному
откосу, ведущему к дороге. На середине спуска Нина вдруг окликнула меня:
- Эл!
- Да?
Я глянул через плечо и неожиданно для себя понял, что под таким углом
зрения в Нине есть что-то возбуждающее.
- Может, вы не станете ждать будущей недели и позвоните мне раньше? -
крикнула она. - После всего того, что вы сегодня сделали, кто же будет
застегивать мне лифчик?
- Если возникнут с этим затруднения, позовите меня, я тут же
примчусь, - отозвался я.
- Если будут затруднения, то я и сама примчусь с лифчиком в руках!
Нина помахала мне, повернулась и вошла в дом. Я прошел метров десять
и вдруг сообразил, что никогда еще не видел, чтобы ее очаровательный задик
так кокетливо вихлялся. Возвращаясь домой, она позаботилась, чтобы я не
пропустил ничего из этого спектакля. Интересное наблюдение.
"Честное слово, лейтенант Эл Уилер, - весело сказал я себе, - перед
вами, кажется, открываются новые перспективы!"
Глава 9
Когда я приехал в замок Парадайз-Бич, Джеймс Эрист, наклонившись над
балюстрадой веранды, что-то вырезал из куска дерева перочинным ножом.
Сцена была пасторальная: я даже подумал, не играет ли Эрист эту комедию,
чтобы доставить удовольствие своим соседям и помешать им жаловаться на
шуршание крыльев демона и следы раздвоенных копыт, которые они находят на
своих лужайках.
Услышав мои шаги, он повернул голову, и солнце заиграло в его
седеющей шевелюре.
- Лейтенант Уилер! - воскликнул Джеймс Эрист с широкой улыбкой. -
Очень мило, что вы сдержали слово. Когда люди обещают сохранить со мной
контакт, я им не верю. В наши дни важны только слова, об их смысле никто
даже не думает, не правда ли?
- Только не полицейские, - отрезал я. - Одна из самых главных
обязанностей полицейского - поддерживать контакты с людьми.
- Значит, вы думаете, лейтенант, что профессия полицейского - это
искусство?
- Нет, не искусство, - ответил я откровенно. - Скорее ловкость. "
- Я в восторге, - игриво сообщил он. - Но вероятно, вы пришли не для
того, чтобы обсуждать вопросы искусства и специальности, лейтенант?
- А вы устроились на веранде только для того, чтобы строгать эту
деревяшку? - парировал я. - Что-то она не похожа на произведение искусства.
- Предлагаю договор: я бросаю мою деревяшку, а вы - пустую болтовню.
- Договор заключен.
Небрежным жестом Эрист бросил кусок дерева через плечо, потом
посмотрел мне прямо в глаза:
- Так о чем же вы хотите поговорить со мной, лейтенант?
- О вашем подвале и о мессе, которая там недавно происходила, -
пояснил я. - Только об этом.
- Вы пытаетесь вмешаться в мою частную жизнь? - спросил он ледяным
тоном.
- Если бы это было так, мы не болтали бы здесь с вами. А что, ваша
частная жизнь - запрещенная тема? Я могу снять этот запрет официальным
путем.
- Угрозы, лейтенант?
- Если хотите.
- А вы быстро отказались от болтовни, - констатировал он. Затем встал
и потянулся. Эрист был хорошо сложен. Наконец продолжил:
- Признаюсь, лейтенант, мои занятия несколько специфичны, но то, что
я делаю под моей собственной крышей, касается только меня.
- Оргии, мистер Эрист? - Я грустно покачал головой. - Оргии касаются
полиции, под чьей бы крышей они ни происходили.
- Я не организую оргий у себя дома, - сухо отчеканил он. - Источники
вашей информации не очень точны, лейтенант.
- Мистер Эрист, - начал я с недоброй улыбкой, - у полицейских есть
некоторые привилегии. В частности, они могут не очень вежливо вести себя,
если их это устраивает. Я не слишком часто этим пользуюсь, большинство
моих коллег прибегают к этому чаще. Мне было бы достаточно поклясться,
будто я уверен, что в вашем подвале есть самогонный аппарат и вы тайно
гоните самогон, для того, чтобы получить мандат на обыск и перевернуть
весь ваш дом вверх ногами. Ну так как, поговорим о черной мессе, которая
недавно здесь происходила?
От бешенства его лицо покрылось красными пятнами.
- Отлично, - глухо произнес он. - Что вы хотите узнать?
- Кто был тот помешанный?
- Кто-кто?
- Хорошо, изложу вам это более изысканными словами, - насмешливо
сказал я. - Кто тот сумасшедший, обладающий атлетической фигурой и глазами
стопроцентного идиота?
- Я вас не понимаю.
- Были вы, Кристал, а кто третий мужчина?
- А! - Он медленно покачал головой. - Мой молодой друг, который время
от времени приезжает в Парадайз-Бич, Томми Мелроу.
- Кто этот парень? Что-то вроде дьявольского инструмента? - с
интересом спросил я.
- Вы вынуждаете меня отвечать на ваши вопросы, лейтенант. Но по
крайней мере, увольте от вашего детского юмора.
- А что вы подмешали в вино?
- Это было совершенно обычное вино, - пожал он плечами. -
Калифорнийское. У меня нет средств для того, чтобы угощать более дорогими
винами.
- Это ваше калифорнийское вино слишком быстро заглушило все
сдерживающие центры ваших гостей. Мне повторить мой вопрос?
- Я сказал вам чистую правду, - проскрипел он. Я перешел к другой
теме.
- Что вы имели в виду, когда называли Марджи Трейверс превосходным
новичком? Как мне говорили, она чуть с ума не сошла, пока вы орошали ее
куриной кровью. Вы не находите этот акт отвратительным, мистер Эрист?
Такое у вас часто бывает? - спросил я, вложив в голос все мое презрение. И
тут увидел, что в пепле его серых глаз зажегся огонь. Шумно дыша, он
сделал шаг ко мне, сжимая и разжимая кулаки. - Никаких глупостей, мистер
Эрист, - спокойно предупредил я. - А то я вас, как новичка, отправлю в
городскую тюрьму.
Какое-то время его мощный каркас нерешительно покачивался. Эрист с
силой стиснул зубы, а его лоб покрылся крупными каплями пота. Но потом его
зубы и пальцы разжались, и он проговорил дрожащим голосом:
- Никогда не оскорбляйте, лейтенант, убеждения других людей. Не
забывайте про возмездие, которое вас ожидает.
- Хорошо. Но все-таки объясните мне, что это значит - "идеальный
новичок"?
- Это как девственная земля, - ответил он более уверенно. - Как
девственная земля, не знавшая плуга, более сильна, богата, так и идеальный
новичок силится оттолкнуть удары Сатаны, но, как только в него попадает
семя, он приносит плоды более зрелые, чем другие.
- Это, конечно, Джонни Кристал уговорил миссис Трейверс посетить ваш
светский прием?
- Точно, - признался "он.
- А вы, разумеется, не так давно виделись еще раз с этим помешанным,
я хочу сказать, с Томми Мелроу?
- Я как раз жду его сегодня вечером. Она проведет у меня несколько
дней.
- Вы, он и подвал, - прошептал я, вздрогнув. - Маленькое дружеское
общество.
Эрист глубоко вздохнул:
- Вы отлично продемонстрировали мне, как полицейские используют свою
привилегию держаться по-скотски. На этот счет у меня нет никаких сомнений,
лейтенант. Но почему вы продолжаете так себя вести? Чтобы развлечься? Для
удовольствия? Или потому, что это возбуждает в вас чувство превосходства?
- Мистер Эрист, я совсем не прижимаю вас, - возразил я.
- Я и не сомневался!
- После той ночи вы видели еще раз Марджи Трейверс? - прямо спросил я.
Он колебался всего долю секунды.
- Нет.
- Если вы встретите ее, то уйдите с дороги, это мой вам совет,
возможно, у нее будет револьвер. Не то чтобы я слишком расстроюсь, если
вас убьют, но мне кажется, что Марджи предстоят важные дела.
- Если я ее встречу, то скажу ей, что вас это волнует, - проговорил
он слегка саркастическим тоном. - Есть новости о ее муже?
- Никаких, - честно сообщил я. - Но надеюсь, завтра мы кое-что
узнаем. Я должен вас спросить еще о двух вещах, мистер Эрист, а потом
оставлю вас в покое, и вы можете строгать свою деревяшку или катиться к
черту, как вам будет угодно.
- Слушаю, - вежливо произнес он.
- Накануне того дня, когда ваша племянница поехала в больницу, Нина
Росс одолжила ей два чемодана. Мисс Росс справлялась в больнице: этих
чемоданов там никто не видел. Я пообещал ей поговорить о них с вами. Если
Диана ими не воспользовалась, то они, вероятно, остались у вас?
- Чемоданы? - Эрист сделал вид, что задумался, но потом тряхнул
головой. - Нет, я совсем их не помню. Вы уверены, что малышка Росс не
ошибается?
- Кто знает? - пожал я плечами.
- Вы еще хотите что-нибудь спросить, лейтенант? Вы понимаете, что я
стремлюсь поскорее покончить с этим.
- Не позволите ли вы мне взглянуть на ваш подвал?
- С радостью. Я вас провожу. Я пошел за ним в комнату и не мог
удержаться, чтобы не взглянуть на портрет, висящий над камином.
- Приветствую вас, мадам де Монтеспан, - сказал я, галантно кланяясь.
Холодные глаза пронзили меня змеиным взглядом, показав полнейшее ко
мне презрение, - они не признавали даже моего существования.
- Сюда, лейтенант...
Эрист направился по коридору, ведущему в глубину дома. Затем
остановился перед массивной деревянной дверью и повернул ключ.
- В подвале нет электричества, - пояснил он. - Вам будет достаточно
свечи?
- Может быть, можно зажечь черные свечи? - спросил я.
- Если хотите.
Деревянные ступени были неодинаковые по высоте. На полдороге Эрист
зажег свечу, и бедное, танцующее пламя еле-еле осветило лестницу. Когда мы
спустились, Эрист куда-то удалился, растворившись во тьме, но потом я
услышал, что он зажигает свечи. В подвале пахло сыростью и плесенью, это
дало мне возможность лучше понять, что должна была испытывать Нина Росс,
когда ее положили на черный алтарь.
- Угодно вам следовать за гидом, лейтенант? - учтиво поинтересовался
Эрист.
- Нет, благодарю. Я уже повидал достаточно. Мы поднялись. Он проводил
меня до двери.
- До свидания, лейтенант, - сухо бросил Эрист. - Вы меня кое-чему
научили. - Чему?
- До сегодняшнего дня я не знал, что значит поддерживать контакт. - И
он тихо закрыл дверь перед моим носом.
***
Когда я вернулся в город и поставил машину перед конторой шерифа,
было шесть часов. От плохого предчувствия по спине бежали мурашки. А
прием, оказанный мне Аннабел Джексон, еще больше усилил мои опасения.
С лучезарной улыбкой она грациозным жестом указала на дверь шерифа.
- Патрон ждет вас, лейтенант, - объявила Аннабел медоточивым голосом.
- Будьте любезны войти.
- Бесконечно вам благодарен, мисс Джексон! - пробормотал я.
Из осторожности, проходя мимо ее стола, я повернулся боком, на
случай, если стальная линейка окажется у нее под рукой.
Когда я вошел, Лейверс поднял голову и улыбнулся. Я застыл на месте,
силясь понять, что же такое происходит. Даже уже начал думать, что
случайно надел чужую рубашку.
- Хорошая работа, Уилер! - воскликнул шериф голосом, полным ко мне
симпатии. - Вот это я называю отличным делом!
- Благодарю, - прошептал я.
- Пожалуйста, вы заслужили эти комплименты!
- Простите, патрон. - Я закашлялся. - О какой работе вы говорите?
Он поднял на меня удивленный взгляд:
- Как, вы не знаете?
- Честное слово, шериф, у меня бывает столько отличных дел, что мне
трудно все их запомнить!
- Я забыл, что все послеобеденное время вас не было в городе, Уилер,
- великодушно признался он. - В самом деле, как же вы можете быть в курсе
событий?
- Действительно.
Я ждал, полный любопытства. Но Лейверс уткнулся в свои бумаги. Может,
мне уже никогда не узнать, что же такое я сделал, чтобы заслужить столько
комплиментов? И только я открыл рот, чтобы зарычать, как он снова
заговорил:
- Во второй трети первой кучи они нашли его, в четыре тридцать.
- Труп Трейверса? - пролепетал я.
- Разумеется; - Лейверс посмотрел на меня уголком глаза. - Только об
этом и твержу вам с момента вашего прихода. А вы говорите о чем-то другом?
- Конечно нет, - уверенно ответил я, глядя ему прямо в глаза.
Он топнул ногой:
- Честное слово, лейтенант, теперь, когда труп у нас, я позволю себе
напомнить, что нам нужен еще и убийца. Значит, нечего тут околачиваться!
- Конечно, шериф.
Я повернулся и вышел, думая о том, что мой триумф был хорош, но уж
слишком короток.
- Вам звонил доктор Мэрфи, Эл. Просил позвонить ему. Я соединю?
- Пожалуйста, - ответил я с совершенно ошарашенным видом.
Через две секунды Аннабел протянула мне трубку.
- Я вас ненавижу! - объявил мне Мэрфи слабым голосом. - Желаю, чтобы
ваша печень, Эл Уилер, разорвала вам сердце!
- Я не убивал и не прятал ваших покойников, доктор, - запротестовал
я. - Обычно ограничиваюсь только тем, что нахожу их.
- Вы не могли сделать ничего хуже, - заметил он. - Этот остов
спокойно себе гнил бы, если бы вы не были так прилежны. Мой желудок
никогда от этого не оправится.
- Вам удалось точно установить его личность? Это именно Трейверс?
- У меня была только его челюсть, но и этого хватило, - ответил
доктор. - Он получил пулю в затылок. Я отправил череп в лабораторию. Это
вам подходит?
- Прекрасно! - отреагировал я с уважением. - Вы быстро делаете дело.
- Чем больше я медлю, тем... Простите! - Мэрфи бросил трубку.
Я поднял голову и заметил, что Аннабел внимательно смотрит на меня,
нежно улыбаясь.
- Эл, голубчик, могу я быть вам полезной? - спросила она ласково. -
Хотите, принесу вам чашку кофе? Может быть, бутерброд? Или еще что-нибудь?
- Знаю, что буду сожалеть об этом до конца моих дней, но мне нечего у
вас попросить, Аннабел.
- Это точно, дорогой?
- Абсолютно. А почему это вы до такого позднего часа задержались в
конторе?
- Я подумала, что, может быть, буду вам нужна, когда вы вернетесь. А
потом...
- Квартирная плата, - закончил я вместо нее. - И сколько же вам нужно?
- Ну!.. - Она хитро глянула на меня, ну просто как идеальная супруга.
- Пятнадцать долларов достаточно, но если бы было двадцать...
- Вот вам пятнадцать долларов, мисс Джексон, - твердо сказал я,
вынимая бумажник.
Неожиданно задрожал пол, и в приемную вошел сержант Полник.
- А вот и я, лейтенант! - проревел он. - Никогда в жизни так хорошо
не спал и теперь спешу приняться за дело. Где труп?
- Там, - сказал я, указывая на дверь шерифа.
- Прекрасно!
Он стрелой влетел к шерифу, прежде чем я успел его остановить. Через
секунду до нас с Аннабел донеслось ужасающее рычание, и почти тут же опять
появился Полник. Жалко улыбаясь, он на цыпочках пересек комнату, подошел к
нам и прошептал голосом, который можно было услышать за двадцать метров:
- Действительно, там кто-то есть, но он еще живой! Аннабел с
довольным видом попрощалась, в то время как я поздравлял себя, что,
последовав совету Марджи Трейверс, запер ее бриллиантовые серьги. Запер в
то же утро.
- Жду ваших приказаний, лейтенант, - с уважением напомнил мне Полник.
- По-моему, я поступлю правильно, если отправлю вас к вашей дорогой
супруге, - ответил я. - Жалко тратить такие залежи энергии на службу в
полиции!
- Моя жена в Оклахоме у родителей, лейтенант. Именно поэтому у меня
столько энергии, - очень серьезно объяснил он.
- Тогда найдите мне номер телефона фирмы "Трейверс и Бладен".
Через две минуты я говорил по телефону с Деном Бладеном. Он как раз
собирался уходить. Я приказал ему не двигаться и ждать меня.
- Сейчас вернусь, сержант, - объявил я Полнику. - Тогда посмотрим, на
что похожи сто пятьдесят тысяч билетиков при свете луны.
- Сто пятьдесят тысяч билетиков?.. Про что это вы говорите, лейтенант?
Но я уже был в дверях конторы.
Глава 10
Бладен жестом пригласил меня сесть, затем медленно провел рукой по
волосам и нахмурился.
- По вашей вине, лейтенант, я уже не знаю, где нахожусь, - наконец
объяснил он. - Когда полиция лезет в мои дела, я чувствую себя плохо.
- С чего бы это, мистер Бладен? Он с досадой закусил губу:
- Ну! Вам известно, кто я, что делаю, чем занимаюсь, чем на самом
деле занимаются предприятия, которыми я руковожу. Вы знаете абсолютно все!
С того вечера, когда вы смылись из дома Марджи Трейверс, я все жду, что
вот-вот приедет полк легавых. И что происходит? А ничего! - Он помолчал и
продолжил:
- Существуют правила игры, наконец, традиции, лейтенант! А когда
полицейский ими пренебрегает, это меня нервирует. Это заведение
принадлежит синдикату и обслуживает сектор Сан-Диего. Так что, вам на это
наплевать?
- Да, - честно признал я, - потому что это меня не касается. И пусть
не мешает вам спать, мистер Бладен. В один из ближайших дней, раньше, чем
вы думаете, другие люди займутся сектором Сан-Диего. Меня же интересует
убийца, и в его поимке мне необходима ваша помощь, совершенно легально и
официально.
- Я, должно быть, сошел с ума, - прошептал Бладен с несчастным видом.
- Это невозможно, вы шутите?
- Вы хотите узнать, где был Пол Трейверс? Он наклонился вперед:
- Ничего не хотел бы так узнать, как это, лейтенант!
- В таком случае пойдемте в его кабинет. Я подвел его к окну кабинета
Трейверса и показал на склад лома во дворе:
- Вот где он был!
- Что?
- Если вы убьете кого-нибудь в этой комнате и будете стремиться к
тому, чтобы никто не нашел труп, какой тайник окажется самым лучшим? Это
произошло, если помните, два месяца тому назад, тогда в этом дворе не
чинили машины. Вы открываете окно, выталкиваете тело, потом спускаетесь,
копаетесь в ломе и прячете труп в самую старую машину, какую только
сможете найти.
- Еще одна гипотеза, лейтенант?
- Гипотеза, подтвержденная фактом сегодня в четыре тридцать. Когда я
уходил из конторы, полицейский врач заканчивал писать акт медицинской
экспертизы:
Пол Трейверс умер в результате выстрела в затылок. Это позволяет с
уверенностью заключить, что он был убит.
- Подумать только! - прошептал Бладен. - Все это время, пока Серенга
в Чикаго, а я здесь втаптывали Пола в грязь и по-всякому обзывали, он
лежал буквально в трех шагах от меня!
- Кроме денег, которые исчезли, теперь все у вас на месте? И кстати,
до того трагического вечера вы не замечали, не исчезали, ли у вас
небольшие, суммы денег?
- Однажды у меня пропали две тысячи долларов, но я об этом никому не
сказал. Не знаю, может. Пол что-нибудь замечал?
- Так вот что я вам скажу, - спокойно начал я. - В девяти случаях из
десяти ваш заместитель, ваша правая рука и ваш возможный последователь,
обдирал вас и в то же время помогал вам вести ваши криминальные дела. Я
думаю, все происходило так. Этот в некотором роде наследный принц по ночам
тайно возвращался в офис, подбирал денежки там и сям, стараясь, конечно,
подделать в бухгалтерских книгах подписи, как-то замести следы. Возможно,
Пол Трейверс узнал об этом, но не мог вам сказать, потому что наследный
принц был вашей правой рукой. Тогда он решил захватить его с поличным, но
ему для этого был необходим свидетель. В тот вечер, о котором мы говорим,
Трейверс объявил всем, что едет развлекаться с Дианой Эрист, в Лас-Диегос,
но вместо этого привел ее сюда. Спрятавшись, они стали ждать. Появился
Джонни Кристал и принялся за дело. Кто точно знает, что произошло? Может
быть, он потерял голову, а может, убил Трейверса хладнокровно. Но в любом
случае результат один: Пол Трейверс мертв. Хочу сказать вам еще одну вещь.
Джонни было очень трудно соблазнить Марджи Трейверс, тогда, чтобы добиться
цели, он сыграл на ее ревности, рассказал, что у ее мужа есть любовница,
Диана Эрист. Джонни из тех парней, которые все делают основательно, ничего
не оставляют на волю случая. Он не только соблазнил Марджи, но и заставил
ее шпионить за мужем. Держу пари, это от нее он узнал секретную комбинацию
вашего панно.
- Дерьмо! - проворчал Бладен. - Скот!..
- Минутку, - перебил я его, - у нас есть дела поважнее! Вы
представляете себе эту сцену? Джонни только что убил Трейверса, девица,
вероятно, в истерике. Боже мой, что ему делать? Он бросает взгляд в окно и
- о чудо! Если они спрячут убитого в куче лома, запихнув его в одну из
старых машин, Трейверса долго не найдут. Ведь запаха и того не будет на
открытом воздухе. Так какое же объяснение можно придумать его
исчезновению? Ну конечно же он удрал с девицей и со всеми деньгами, какие
только смог унести! Кроме того, Джонни знал шифр сейфа. Как вы думаете,
какое у него было выражение лица, когда, открыв сейф, он обнаружил там сто
пятьдесят тысяч долларов?
- Простите, лейтенант, - сказал Бладен мрачно, - мне надо позвонить.
- Никаких звонков! Подождите до конца истории: он еще интереснее, чем
начало!
- Хорошо, - согласился он, пожав плечами, - подожду.
- По-моему, Джонни доверил все деньги девице, приказал ей сматываться
и спрятаться в каком-нибудь надежном месте, а денька через два ему
позвонить. Диана ушла, а Джонни освободился от трупа. Но вот дальше все
пошло не так, как было задумано: Диана не позвонила Джонни, и он больше не
видел своих денежек!
- Только подумать! Отдать доллары куколке и просить ее позвонить ему
дня через два, чтобы получить деньги! Ну, знаете ли! Вы понимаете, что
сочиняете?!
- Некоторые люди получают состояние при рождении, мистер Бладен, -
заметил я улыбаясь. - Другие - как добычу, неожиданно, в один прекрасный
день. Именно это случилось с Джонни, когда он открыл сейф.
- Насколько мне известно, около ее трупа не было даже следов денег.
Куда же они делись?
- У Дианы есть дядя - Джеймс Эрист... Он живет в Парадайз-Бич. Это
очень любопытный тип, поклонник Сатаны, черный маг. По-моему, после смерти
Пола Трейверса Диана поехала прямо к дяде, и это именно ему пришла в
голову идея поместить ее в больницу. Он, наверное, сказал ей, что будет
заботиться о деньгах до тех пор, пока не исчезнет опасность и она не
выйдет из больницы. Чтобы все казалось более естественным, Эрист
посоветовал племяннице пойти к Нине Росс, одной из ее подруг, и
рассказать, что у нее серьезные неприятности, она должна на время уехать,
и для еще большей убедительности занять у Нины два чемодана.
- Ну? - промычал Бладен, кипя от нетерпения.
- Чемоданы сыграли свою роль, - едко сказал я. - Потому они и
исчезли, что у девушки их не было, когда она приехала в клинику. Дядя
спрятал их в своем доме, потому что деньги, должно быть, находились в этих
чемоданах. Теперь, мистер Бладен, поделюсь с вами: я хочу загнать в угол
этого Эриста во что бы то ни стало, по многим причинам, в разной степени
важным. Но чтобы доказать, что это он убил свою племянницу, нужно найти
ваши пропавшие деньги. Только это может мне помочь. Конечно, я могу
получить ордер на обыск в его доме, но представьте, если не найду там
денег, то исчезнет и мой единственный шанс. Вы согласны со мной?
- Согласен. И что же вы собираетесь делать, лейтенант?
- Поставим точки над "i", - предложил я. - Хочу захватить Джонни
Кристала живым, так как он принадлежит правосудию, а не вам. Согласны?
По-видимому, перспектива предоставить свести счеты с Джонни Кристалом
правосудию Бладену не очень понравилась. Но в конце концов он уступил.
- Хорошо, лейтенант. Правда, обстоятельства несколько необычные.
- Мне нужны деньги, как вещественное доказательство. Вас это не
смущает?
- Нет проблем. После процесса мы получим свои деньги. Это все?
- Сегодня вечером у Эриста будет еще один тип, как мне говорили, он -
атлет. Советую вам прихватить с собой двух ваших геркулесов - Гарри и
Пита, так, кажется, их зовут. И еще одного силача, некоего Джонни Кристала.
Бладен снова с беспокойством посмотрел на меня.
- У вас нет никакой задней мысли, лейтенант? - спросил он.
- Нет, я играю с открытыми картами, - чистосердечно признался я. -
Этот Эрист очень сильный, его сегодняшний посетитель - тоже, только
моложе. Полагаю, нам придется его хорошо потрясти, чтобы узнать, куда он
дел чемоданы. Если я пригрожу Джонни упрятать его за убийство Трейверса,
как, по-вашему, он будет реагировать, да еще узнав, что Эрист присвоил
деньги?
- Я приведу Джонни, - коротко пообещал Бладен.
- Только ни слова ему из того, что я вам говорил!
- Я не хотел бы испортить себе вечер, выпустив слишком рано стрелу,
лейтенант. Что вы хотите сделать? Прибыть через час после нас?
- Я буду ждать вас на перекрестке. Если вы приедете первыми,
подождите меня. Мы войдем все вместе.
- У вас для этого какой-нибудь определенный мотив?
- Если кому-нибудь захочется убить парня, чтобы спасти свою шкуру, то
пусть уж лучше это будет полицейский.
Бладен тихо засмеялся:
- Правильно. Это все?
- Нет, мне пришла в голову одна коварная мысль: с такими
ненормальными, как Эрист и его друг, никогда нельзя угадать, что может
произойти. Если они окажутся в подземелье раньше, чем мы придем, будет
очень плохо. Вот что я хочу предложить вам: если в какой-то момент вы
почувствуете, что ситуация требует вмешательства героя, то оставьте эту
роль Джонни.
- Джонни?
- Давайте смотреть на вещи трезво, мистер Бладен: меньше всего из нас
троих будут жалеть Джонни.
***
Я остановил машину, не доезжая до перекрестка. Дальше мы прошли
немного пешком до поджидавшей нас блестящей черной машины.
- Ничего не понимаю, - пожаловался сержант Полник плачущим голосом. -
Неожиданно входим в логово Эриста и ищем там исчезнувшие деньги, так?
- Правильно! - ободряюще подтвердил я.
- А эти четверо из синдиката приехали, чтобы пожать нам руки?
- Совершенно верно!
- Это не переодетые агенты ФБР или что-нибудь в этом роде? -
поинтересовался он. - Или вы надеетесь, что завтра утром они подпишут
договор и станут постовыми? Так?
- Нет.
- Ну, лейтенант... - Полник задумался. - Не знаю, как к этому
отнесется моя жена.
- К чему?
- Ну, что я вступаю в синдикат, не спросив ее мнения на этот счет! -
с несчастным видом объяснил он. - У меня уже были неприятности, когда я
вышел из членов клуба пингвинов, не посоветовавшись с ней.
- Уверен, это дело уладится до ее возвращения, сержант. Если же нет,
то я устрою так, чтобы ее избрали почетным членом синдиката. Что вы на это
скажете?
- Это было бы очень мило! - с благодарностью воскликнул он. -
Благодарю, лейтенант!
Когда мы подходили к машине, Бладен вышел нам навстречу. Джонни
Кристал и два геркулеса, Гарри и Пит, вылезли тоже.
- Мне кажется, лейтенант, вы знаете всех, - сказал Бладен.
- Знать-то он меня знает, - пробормотал Кристал хриплым голосом. - Но
я берегу для него хорошенькую штучку.
- Э, Джонни, - проговорил Гарри и захохотал. - Уж не знаю, что ты там
бережешь для него, но он тебе сделал хороший подарочек: стоит только на
тебя посмотреть!
- Скотина! - зарычал Джонни. - Я... - И вдруг, взвыв от боли,
согнулся пополам.
- Я предупреждал тебя, Джонни, - напомнил ему Бладен незнакомым мне
голосом. - Здесь не место для игры в солдатики! Повторю последний раз: ты
будешь делать то, что тебе скажут. Если нет, то я попрошу Гарри уложить
тебя. Проведешь ночь на пляже, а утром пешком вернешься домой, если,
конечно, проснешься.
- Представляю вам сержанта Полника, - учтиво вмешался я. - Сержант, а
это мистер Бладен, Гарри, Пит и Джонни.
- Привет, - сказал Полник, пожирая глазами двух геркулесов.
Я повернулся к Бладену:
- Я думаю так: сержант. Пит и Гарри должны войти через черный вход,
вы, Джонни и я - через парадный. Таким образом, мы окажемся в подвале
первыми.
***
Когда мы подъехали к замку, все его окна были освещены. Но не
раздавалось ни звука, и не было видно ни одного человека. Оба силача
вместе с Полником исчезли за домом, в то время как Бладен, Кристал и я
направились к входной двери.
- Пол на веранде скрипит, но бояться нечего. Если наши молодцы в
подвале, они ничего не услышат. Если же в доме, шум заставит их выйти,
чего мы и добиваемся!
- Подождите, - воскликнул Джонни, бросаясь вперед. - Я не очень-то
боюсь вашего Эриста! - Он вытащил револьвер. - С этим компаньоном я быстро
приведу его в чувство!
Я толкнул Бладена локтем. Он повернулся ко мне, а я кивком указал ему
на оружие в руках Кристала.
- Новая пушка, Джонни? - ласково полюбопытствовал Бладен.
- Да нет, - ответил тот спокойно. - Это мой старичок 32-го калибра!
Ступая по веранде, я думал о том, каким же надо быть идиотом, чтобы
потрясать оружием, из которого два месяца назад был убит человек! Дверь
оказалась закрытой. Но прежде чем я успел ему помешать, Джонни всадил в
замок две пули. Все остальные предосторожности после этого были уже
напрасны. Джонни ударом ноги открыл дверь, и мы вошли в помещение. В
комнате никого не было. Джонни направился к двери подвала, но она была не
заперта, что его явно разочаровало. Он хотел открыть ее, но вдруг
заколебался и взглянул на Бладена:
- Если Эрист со своим дружком ждут нас внизу, то первый, кто
покажется на лестнице, будет убит, Ден! - Вся его бравада куда-то исчезла,
а голос даже дрожал от страха.
- Ну так что? - холодно отозвался Бладен.
- Пусть первым идет полицейский! - визгливым голосом выкрикнул Джонни.
Мы не успели ему ответить, потому что из подвала послышался стон,
способный заморозить кровь. Это был крик страдания и ужаса. Джонни
испуганно вскрикнул и, оттолкнув меня, бросился назад по коридору. Позади
меня раздались звук пощечины и презрительный голос Бладена, приказывающий
Джонни вернуться. Я открыл дверь. Подвал был освещен так, что я хорошо
видел конец деревянной лестницы. Вынув револьвер, я глубоко вздохнул и
прыгнул.
И хотя лестница была небольшая, приземлился я неудачно - потерял
равновесие и покатился по полу. В том месте, где я упал, почва кипела и
свистела, вверх поднималось облако белого пара с едким запахом. Я встал на
колени и увидел кошмарное чудовище - черную голову ведьмы на совершенно
голом теле белой женщины. В руках она держала урну, содержимое которой
собиралась выплеснуть на меня. Я поднял револьвер, нацелился женщине в
бедро, и, когда уже собирался нажать на спуск, с лестницы послышался
безумный голос:
- Не стреляйте, лейтенант, не стреляйте, это...
Услышав голос Кристала, женщина в маске инстинктивно обернулась и
выплеснула кислоту ему в лицо. Его голова и плечи исчезли в облаке пара, а
из груди вырвался душераздирающий животный крик. Бладен, стоявший сзади
него, выстрелил в женщину. Мне показалось, что он целился ей в плечо, но,
так как ничего не было видно, кровь брызнула из груди неизвестной. Женщина
упала и уронила урну. В течение двух секунд ее пальцы бессильно цеплялись
за землю, потом она умерла. И тут же Бладен выстрелил в голову Джонни,
чтобы прекратить его страдания.
Все произошло очень быстро, не более чем за полминуты. Я посмотрел в
глубину подвала. Увиденное напомнило восковые фигуры из музея ужасов в
средневековой комнате пыток.
Другая женщина, также совершенно голая, лежала на черном алтаре. Ее
руки и ноги были крепко связаны, она не могла шевельнуть даже пальцем.
Около нее стоял на коленях человек в маске барана и держал в обеих руках
серебряный сосуд. Рядом с ним находился старик в длинном черном одеянии. В
прорезях маски его глаза блестели, как два озера из огненной лавы. Он
потрясал длинным кинжалом с блестящим лезвием.
Не торопясь я направился к алтарю, чувствуя спиной, что Бладен
следует за мной. В этот момент шум на лестнице возвестил о прибытии
Полника с двумя геркулесами. Оказавшись приблизительно в четырех метрах от
Эриста, я приказал ему:
- Мистер Эрист, немедленно бросьте кинжал!
- Я могу его бросить! - сказал он ликующим тоном. - Вонзить по самую
рукоятку. Вы именно этого хотите? Хотите, чтобы вас затопила кровь этой
девицы и до конца ваших дней оставалась на вашей совести?
- У вас нет никаких шансов выпутаться, - сказал я. - Бросьте кинжал!
- Если вы убьете меня, - произнес он беззаботным тоном, - мой брат,
стоящий около меня на коленях, выльет на грудь этой девицы кислоту,
которая находится в его сосуде. Я думаю, - он тяжело вздохнул, - я думаю,
в данном случае кинжал менее жестокое средство.
На какое-то мгновение мне показалось, что я уже присутствовал при
подобной сцене, и тут вспомнил: подробно описывая мне черные мессы, в
которых когда-то принимала участие мадам де Монтеспан, Эрист рассказывал,
что сосуд предназначен для того, чтобы в него собиралась кровь жертвы.
- Сосуд пуст, Эрист, - сказал я. - Он предназначен для собирания
крови жертвы. Думаю, у вашего друга есть в этом деле некоторый опыт.
Сатир замер в неподвижности с ножом в руках, напоминая старинную
статую из языческого обряда. И уже другим тоном, в котором сомнение и
страх сменили высокомерие, обрезал:
- Не понимаю!
- Поговорим о вашей племяннице Диане, - предложил я. - Вы
посоветовали ей покинуть больницу, встретили ее на машине и привезли сюда.
Но совсем не хотели, чтобы она увиделась с Джонни Кристалом. Потому что
тогда Диана сказала бы ему, что отдала деньги вам, и вы были бы вынуждены
вернуть их Джонни.
- Ерунда! - усмехнулся он.
- Тогда вы заперли Диану на целую неделю в этом подвале. Стали искать
решение и нашли его. Медицинская экспертиза показала, что нож входил в
грудь Дианы дважды. Первый же удар, перерезавший легочную артерию, убил
ее, и ваш ученик собрал всю кровь в сосуд. Поэтому, когда вы нанесли ей
второй удар в грудь, крови уже не было.
- Астарот и Асмодей да защитят меня! - закричал Эрист в экзальтации.
- Сегодня после обеда я уже говорил вам, что думаю о вас, - сдержанно
продолжил я. - С тех пор ничто не изменилось, только я стал ненавидеть вас
в десять раз сильнее. Так что даю вам три секунды на то, чтобы бросить
нож. Если на счет "три" он будет еще у вас в руках, я не откажу себе в
удовольствии убить вас, Эрист! А если ваш друг хотя бы моргнет, его убьет
мистер Бладен!
- С радостью, - подтвердил тот скрипучим голосом.
- Раз! - начал я считать. Эрист заколебался.
- Два!
- Нет! - завопил он. - Меня защитят эмиссары Сатаны! Жертва должна
быть принесена! Я призываю!..
Раздался выстрел. Эрист не двинулся с места, но в его маске появился
третий глаз, из которого хлынула кровь, в то время как в двух других
глазах стала быстро таять жизнь. Потом он вдруг наклонился в сторону и
рухнул на пол.
Сзади меня раздался голос сержанта Полника:
- Черт возьми, лейтенант! Кажется, мой палец нажал на спуск!
Бладен одним прыжком оказался около парня в маске барана, все еще
стоящего на коленях, и сорвал ее. Мы увидели влажное лицо юноши лет
двадцати, правый глаз которого дергался в тике. Он поднял на нас взгляд,
полный животного ужаса.
- Его давно надо было изолировать! - произнес Бладен.
Я наклонился над алтарем, обтянутым черной тканью, и принялся
развязывать руки молодой женщине, темные глаза которой мне показались
огромными.
- Не думали найти меня в таком положении, Эл Уилер? - прошептала Нина
Росс угасающим голосом. И неожиданно потеряла сознание.
Прежде чем мы покинули подвал, я снял маску черной ведьмы с другой
женщины - пред нами предстало мертвое лицо Марджи Трейверс.
- Это очень интересно, - сказал я. - Все сегодняшнее утро я не
переставал о ней беспокоиться. Был уверен, что именно она следующая жертва
Сатаны.
- Невозможно все предвидеть, - пробурчал Бладен и добавил:
- Во всяком случае, Марджи взяла на себя труд освободить вас от
Джонни Кристала.
- Да, узнав его голос, инстинктивно обернулась, и решение, видимо,
пришло мгновенно...
- Между прочим, могла вылить кислоту на вас, пока вы были на полу, но
не сделала этого, - проговорил Бладен.
- Вы думаете? - отозвался я. - А вы правильно поступили, что
прикончили Кристала. Это был милосердный поступок.
- Милосердие тут ни при чем, лейтенант, - возразил он. - Я
рассчитался с ним.
***
Час спустя дом, напоминавший поле битвы, несколько опустел. "Скорая
помощь" увезла Нину Росс. Убрали трупы, лежавшие на полу подвала. Что
касается меня, то я потерял двадцать минут, стараясь объяснить шерифу
смысл произошедшего, но мне так и не удалось это сделать.
К нам подошел Бладен.
- Скажите-ка, - прохрипел он, - у вас сержант необыкновенный! Должно
быть, таких не много?
- Совершенно верно.
- Он отлично стреляет: пуля попала Эристу прямо между глаз! Никогда
еще выстрел не стоил так дорого.
- Как это? - не понял я.
- Хочу сказать, что мне он стоил сто пятьдесят тысяч долларов, -
уточнил он со зловещим смешком.
- Есть шанс, что мы их найдем, - оптимистически заверил я его. -
Может, Эрист закопал их в саду...
- Если, конечно, не отдал своей престарелой тетушке в благодарность
за связанное кашне! - мрачно пробурчал Бладен. - Во всяком случае, Серенга
будет доволен, что Пол Трейверс чист, а настоящий виновник получил пулю.
Вот так! - Он повернулся, чтобы уйти, но тут взгляд его вернулся на
портрет, висящий над камином, и он проворчал:
- Самое противное лицо, какое я когда-либо видел! Надо просто убивать
тех, кто вешает такие портреты.
- Так уже и сделали, - отозвался я. - Эта особа, мадам де Монтеспан,
по мнению Эриста, была идеальной женщиной. Все ужасы, которые мы сегодня
вечером видели в подвале, - это лишь отрыжка ее очаровательного
времяпрепровождения. Эрист величал мадам де Монтеспан альфой и омегой
своего жалкого существования. Я вам вот что скажу. Оба раза, когда я сюда
приходил, у меня создавалось такое впечатление, будто, глядя на этот
портрет, он возбуждается... - И вдруг, глубоко вздохнув, я бросился к
камину. Затем встал на четвереньки и вполз в него. В дымоходе на каменном
выступе стояли оба чемодана!
Я вытащил их, выпрямился, отряхнулся и с торжествующим видом
посмотрел на Бладена. Тот от удивления раскрыл рот.
- Вы неожиданно решили уехать на каникулы, лейтенант? - спросил он,
ничего не понимая.
- О да, все необходимое всегда со мной! - весело ответил я. Потом,
положив один из чемоданов на пол, медленно поднял крышку.
Нашим взорам предстала куча банковских билетов. Я никогда не видел
столько денег. А если Бладен и закрыл рот, то глаза его буквально вылезли
из орбит.
- Диана Эрист всегда считала, что ее дядя наипротивнейший из самых
отвратительных существ, - объяснил я. - Говорила, он ждет момента, когда
фиги сами упадут ему в рот, даже не желая протянуть руку, чтобы их
сорвать...
- Что? Ах да! - пробормотал Бладен, совершенно завороженный деньгами,
лежащими у его ног. А я продолжил:
- И между прочим, дождался! Деньги буквально свалились ему на голову.
Оставалось только убить племянницу, чтобы ими завладеть, что он и
совершил...
Какое-то время стояла тишина, которую нарушил Бладен.
- В конце концов... - сказал он и на мгновение задумался, но затем с
подавляющей слушателей логикой договорил:
- В конце концов, чего еще можно ожидать от такого типа? Ведь он
ненормальный, это ясно. Не так ли, лейтенант?
***
К утру оживление в доме Эриста спало, наконец мы все покинули его. Но
в довершение ко всем неприятностям наступил день переоценки ценностей и
пересмотра событий. В итоге многое из того, что накануне представлялось
гениальным, теперь выглядело несколько иначе.
Шериф не понял логики некоторых моих поступков. Он стучал кулаком по
столу, хотя шума от этого слышно не было, потому что в это же время он
орал во все горло:
- Вы можете мне объяснить, лейтенант Уилер? Все остальное уж ладно.
Поясните хотя бы это, большего я не требую. Ну зачем, отправившись
арестовывать Эриста за убийство племянницы, вы сочли необходимым взять с
собой сержанта, другого убийцу, которого не сочли нужным вовремя
арестовать, и трех членов шайки гангстеров?
- Потому что, - продолжил я растолковывать, уже исчерпав все
аргументы и совсем отчаявшись, - мне казалось, патрон, что у них у всех
общие интересы. А что касается сержанта Полника, то его жена, не
предупредив, вернулась на неделю раньше положенного срока. Всю
ответственность за это Полник возложил на меня, будучи совершенно
уверенным, что там, в Оклахоме, супруга узнала о всех его приключениях.
В четыре часа дня Аннабел Джексон нагнулась, чтобы поднять ластик,
упавший по крайней мере в метре от того места, где я завязывал шнурок
ботинка. Клянусь и буду клясться до самой смерти, что я не укусил
Анна-бел. Только посмеялся, когда ее очаровательный задик очутился у меня
перед носом. Короче, добравшись до своей квартиры к семи часам вечера, я
вздохнул с облегчением и включил все пять колонок проигрывателя, чтобы
вознаградить себя за жестокость окружающего мира. Десять минут я
блаженствовал, как вдруг позвонили в дверь. Я пошел открывать, полный
недоумения, так как не мог вспомнить, кому задолжал в этом месяце.
За дверью стояла загорелая брюнетка, до самого подбородка укутанная в
плащ. Ее темные глаза блестели.
- Нина Росс! - воскликнул я. - Вам лучше? Вас выпустили из больницы?
Когда?
- Сегодня утром... Так вы живете здесь, Эл Уилер?
- Войдите, посмотрите на это помещение поближе, - с энтузиазмом
предложил я и провел ее в комнату.
Она остановилась посередине и внимательно осмотрелась:
- Для одинокого парня не так уж плохо. Во всяком случае, время от
времени...
- Благодарю вас. Хотите чего-нибудь выпить?
- Бурбон! - ответила она, опускаясь на диван.
- Можно помочь вам снять плащ?
- Нет.
Я приготовил два бурбона, поставил их около дивана и сел рядом с
Ниной.
- Какой счастливый случай привел вас сюда? - спросил я с рассеянным
видом.
- Сегодня утром я вернулась домой, - объяснила она, слегка
поеживаясь. - Но поняла, что этот барак, висящий над океаном, больше не
могу выносить. Тогда решила провести несколько дней в городе.
- Гениальная мысль, Нина! - произнес я с жаром. - У вас есть где жить?
- Да, благодарю вас.
- И где же?
- Здесь, - просто ответила девушка. - Мне это вполне подходит... -
Она несколько секунд смотрела на меня, потом засмеялась. - Осторожно, ваши
глаза сейчас вылезут из орбит! Осторожно же, Эл!
Я отхлебнул из стакана и постарался сориентироваться в создавшейся
ситуации.
- У меня только одна постель, Нина, - объяснил я. - Это вас не
беспокоит?
- Нет, - отрезала она, с любопытством разглядывая меня. - Нисколько.
Мне всегда хватало одной постели, Эл. Каковы же ваши сердечные дела, если
вам нужны две постели?
- " У меня нет сердечных дел... Я хочу сказать, что у меня нет двух...
- Хватит лепетать, Эл! - холодно прервала она меня. - Я боюсь
лепечущих мужчин.
- А я боюсь девиц, которые приезжают ко мне без предупреждения на
целую неделю и при этом отказываются снять плащ, - съязвил я.
Нина встала и, показав на дверь, спросила:
- Это спальня?
- Что же еще там может быть в двухкомнатной квартире, как вы думаете?
- холодно спросил я. - Сокровищница?
Нина скрылась в комнате, а я подумал, не сошла ли она с ума от
испытаний, выпавших на ее долю.
И вдруг услышал ее властный голос:
- Эл!
- Да?
- Вы мне нужны! Подите-ка сюда!
Я пошел в спальню, одновременно стараясь найти способ деликатно
убедить Нину уехать завтра утром и не жить здесь неделю.
- Подержите-ка! - приказала она. Я машинально взял вещь, которую Нина
мне подала, и вдруг я понял, что у меня в руке - лифчик!
- Но! - воскликнул я. - Что?
В ее глазах появилось тоскливое выражение.
- Вы говорили мне, что я могу обратиться к вам при малейшем же
затруднении. Не так ли, Эл? - Она повернулась спиной ко мне, сняла плащ и
бросила его на пол.
Передо мной возникло незабываемое зрелище: голая и загорелая спина
Нины Росс, стройные длинные ноги, трусики (на сей раз белые), плотно
облегающие великолепные бедра.
- Через две недели я, может быть, и выполнил бы мои обещания, -
прошептал я.
С лифчиком в руках я приблизился к Нине еще на шаг. Я хотел помочь ей
его надеть, но она вдруг оттолкнула меня.
- Я поняла, Эл, - заявила Нина. - Сейчас дело не в лифчике. Проблема
в чем-то другом.
- Могу быть чем-то вам полезен? - спросил я с пылкостью бойскаута.
- Надеюсь.
Она обернулась ко мне, и ее круглые упругие груди уперлись в мое
солнечное сплетение. И тут же Нина потянулась ко мне губами. В ответ я
подарил ей свои, положил руки ей на бедра и притянул к себе.
Через полчаса Нина открыла глаза и с очаровательной улыбкой
прошептала:
- Мне кажется, теперь у нас нет ни одной проблемы, которую предстояло
бы решать!