Чалкер Джек / книги / Харон: Дракон в воротах

Текст получен из библиотеки 2Lib.ru

Код произведения: 12051
Автор: Чалкер Джек
Наименование: Харон: Дракон в воротах


Джек ЧАЛКЕР


                         ХАРОН: ДРАКОН В ВОРОТАХ

                             РОМБ ВАРДЕНА III





  ONLINE БИБЛИОТЕКА


  http://www.bestlibrary.ru


  Посвящается Арту Саха, фанату из фанатов и поклоннику из поклонников,
составляющему антологии с исключительным вкусом и таким же бессердечием, а
также просто прекрасному человеку.

  ПРОЛОГ

  ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

  1

  Ураганный ветер мешал нэрилам атаковать, однако они были терпеливы.
Наконец один из них, выждав удобный момент, зашел с подветренной стороны
и, выпустив острые как бритва резаки, устремился на бегущего человека.
  Эти летучие твари представляли собой гигантские черные овалы с
крупными яйцевидными глазами на маленьком лице и длинными щупальцами,
выполняющими в полете роль хвостового оперения. На брюхе у них имелись две
лоткообразные костяные пластины с многочисленными щелями, откуда и
выдвигались острейшие лезвия, способные в мгновение ока искромсать любое
живое существо.
  Человек затравленно огляделся, но на ровной, как стол, и прочной, как
бетон, почве спрятаться было некуда. С невероятной для своих размеров
скоростью нэрил налетел на беглеца, но в последнюю секунду тот рухнул как
подкошенный, и жуткая тварь пронеслась мимо, едва не врезавшись в землю.
Понимая, как опасно любое промедление, человек вновь вскочил, не спуская
глаз с обоих нэрилов, чтобы не дать им возможности напасть одновременно.
  Впрочем, эти полуразумные существа ничуть не сомневались в исходе
схватки. Посреди огромной пустыни человеку все равно некуда деться, и они
играли со своей жертвой, как кошка с мышью, явно наслаждаясь этой забавой.
  Внезапно беглец остановился и, резко повернувшись к преследователям,
простер руки к небу и в ужасе закрыл глаза. С точки зрения нэрилов, это
был, конечно же, жест отчаяния. Человек явно надеялся на чудо.
  Нэрилы неторопливо снизились и на бреющем полете устремились к своей
добыче. Их желтые бесстрастные глаза горели холодным огнем. Внезапно
раздался оглушительный скрежет, иссушенная каменистая почва разверзлась, и
вокруг одинокой человеческой фигурки выросла высокая стена. Не ожидавшие
такого сюрприза нэрилы едва не врезались в нее, но в последний момент
успели взмыть в воздух. До человека донеслось злобное шипение обманутых
чудовищ. Вопиющая расточительность, подумал он, ведь пришлось пожертвовать
половиной дневного запаса воды. Однако укрытие, похоже, надежное. Человек
опустился на землю и прислушался.
  Нэрилы быстро оценили ситуацию и пошли на таран, пытаясь разрушить
стену, но та оказалась им не по зубам. Оставив бесплодные попытки, они
ненадолго отлетели в сторону.
  Потом над каменным колодцем вновь возник нэрил, однако отверстие было
слишком узким для этих тварей, и, пока человек сидел на дне, ему ничто не
угрожало.
  Поразмыслив, нэрил попытался дотянуться до жертвы своими длинными
щупальцами: человеку пришлось лечь, но все равно он ощущал на коже их
неприятные прикосновения. Вскоре нэрил понял бесполезность своих попыток,
и человек вздохнул с облегчением. Однако он чувствовал, что силы его на
исходе.
  Отверстие вновь заслонила уродливая туша, и колодец наполнился
удушающим зловонием. Сообразив, что добраться до вожделенной добычи
невозможно, проклятые твари решили просто-напросто утопить ее в нечистотах.
  - Внезапно раздался нечеловеческий рык, и тень исчезла. Но человек не
тешил себя напрасными иллюзиями. Нэрил, очевидно, отправился на поиски
облаков, чтобы напитаться их влагой, но его приятель, конечно же, ждет
где-то поблизости.
  Облака... Человек задумался. Можно ли договориться с небом? Там, на
большой высоте, облака всегда найдутся, и хотя содержание влаги в них
невелико, попробовать можно...
  Сосредоточиться... СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ! Эх, надо было беречь силы!
Человек зажмурился и попытался отрешиться от всего, кроме ощущения ВА -
что было весьма нелегко, ибо вязкие испражнения нэрилов уже как следует
разогрелись и вонь стала совершенно невыносимой. Человек понимал, что если
он не выберется отсюда, то просто изжарится заживо - ибо под раскаленными
лучами солнца созданная им крепость была и очень эффективной жаровней.
  Думай... ДУМАЙ! Думай только о ВА...
  Она помогла ему создать это укрытие, однако сейчас требовалось нечто
совершенно иное. Волевым усилием человек устремил свою ВА к ВА пустыни и
установил контакт.
  Нэрилы пропали, но неподалеку появились кустики, которых до того не
было. Человек улыбнулся в душе: этим тварям даже не приходит в голову, что
растения здесь столь же неуместны, как и сами нэрилы.
  Впрочем, смешного было мало: они, несомненно, прошли соответствующую
подготовку и теперь готовы ждать хоть до скончания века, чтобы исполнить
приказ - возможно, личный приказ самого Мораха.
  Человек явственно ощущал ВА, пронизывающую все вокруг - даже плотный
горячий воздух, но ему нужно было проникнуть как можно выше, уповая на то,
что в пределах досягаемости отыщется достаточно облаков, чтобы осуществить
задуманное.
  И они действительно были - хотя очень высоко, и очень далеко друг от
друга. Неспешно и осторожно человек воздействовал на ВА облаков, объединяя
составляющие их молекулы воды. Капли становились все крупнее: над
маленькой крепостью в самом сердце пустыни набухала огромная грозовая туча.
  Человек мобилизовал все резервы и все-таки сомневался, достанет ли
ему сил. Должно, должно хватить...
  Два новоявленных куста зашевелились и вновь превратились в нэрилов.
Тупые твари не понимали, что происходит: их накрыла огромная тень, резко
похолодало. Какое-то время они колебались между инстинктом самосохранения
и необходимостью выполнить приказ, но, когда упали первые капли, страх
победил. Нэрилы торопливо взлетели и стремительно понеслись прочь,
подальше от сверхъестественной тучи.
  Несильный, но равномерный дождь накрыл пустыню в радиусе сорока
метров от колодца. Не теряя времени, человек уничтожил каменное убежище и
шагнул вперед. Испражнения нэрилов покрывали его с головы до ног: он
сбросил с себя все, кроме черного кожаного ремня с пустой флягой, и пару
минут постоял неподвижно, с наслаждением чувствуя, как прохладный дождь
омывает нагое тело. Впрочем, медлить нельзя. Туча невелика, и дождь в
любой момент может иссякнуть.
  Нэрилы, сообразив, что странная буря вызвана их жертвой, уже парили у
края облака, пережидая дождь.
  Иссушенная почва, которая десятилетиями не видела ни одной дождинки,
быстро стала скользкой и вязкой. Человек с трудом переставлял ноги, а
облако послушно держалось у него над головой. За облаком неотступно
следовали нэрилы: крупные капли могли повредить их нежные крылья, но они
знали, что дождь не продлится долго...
  И действительно: когда до гор, вырастающих прямо из раскаленного
плато, оставалось не больше сотни метров, он начал иссякать. Никакая ВА не
в состоянии продлить дождь, если воды в тучах не осталось, а на полный
круговорот - испарение, конденсацию и новый ливень - времени уже не было.
Капли редели буквально на глазах.
  Однако нэрилы заподозрили очередную ловушку и не спешили нападать.
Воспользовавшись их замешательством, человек во весь дух бросился к
спасительной гряде.
  Разгадав намерение жертвы, один из нэрилов с шипением рванулся в
погоню. Он настиг человека у самого подножия скал и со страшной силой
ударил в спину. Несчастный с душераздирающим воплем рухнул на камни,
однако в спешке нэрил забыл выпустить лезвия, и человек не превратился в
окровавленное месиво.
  Теряя сознание, он все же заполз в ближайшую расщелину и тесно
прижался спиной к спасительному камню. Все-таки он обманул их! Теперь сама
природа надежно защитит его, и больше не о чем беспокоиться. Выбиваясь из
сил, он протиснулся поглубже и последней мыслью его было предвкушение того
блаженства, которое принесет с собой смерть.

  ***

  - Джатик? - донесся откуда-то из невообразимой дали приглушенный
голос. "Уйди! - взмолился измученный мозг. - Я уже умер! Дай мне отдохнуть
хоть теперь!"
- Джатик, я знаю, ты слышишь меня. Это я. Корил! Ты должен ответить
мне!
  Теперь голос был слышен отчетливо, и его повелительному тону
невозможно было не подчиниться.
  - Я мертв, - еле слышно проворчал Джатик. - Оставь меня...
  - Да, ты действительно мертв, - согласился Корил, - и тут я бессилен.
Но пока твоя ВА еще борется, ты можешь говорить. Джатик, помоги! Ты был
храбрый и преданным, но теперь преданность заключается в том, чтобы не
уйти, не сказав главного.
  Мозг отказывался соображать. Главное?.. Ах да... Миссия...
  - Где остальные, Джатик? Где? Остальные... Остальные...
  - Погибли... Все погибли.
  - Значит, ты - последний. Быстрее, Джатик, я не могу долго тебя
удерживать. Ты был там? Ты видел совещание?
  Совещание? Какое совещание? Память заволакивало тьмой. О Боже!
  - Да. На Бриллиантовой Скале собрались все властители... Все четверо.
И другие - о Господи!
  - Какие другие - вспомни, Джатик! Постарайся! Кто они? На что похожи?
  - Настоящие чудовища... Все в длинных плащах, но не заметить этого
просто невозможно... Они омерзительны. Это исчадия какого-то неизвестного
нам жуткого ада... Ужасные, слюнявые... Их проклятая родина наверняка
где-то очень далеко, куда человечество еще не добралось.
  - Они заключили союз?
  - Да! Корил, ты обязан уничтожить их! Ради всего святого! О Боже, что
они творят с людьми! Не приведи Бог тебе столкнуться с чем-то подобным.
Латир и Морах просто свихнулись.
  - Какие они? Вспомни, Джатик, вспомни!
  - Они настолько отвратительны, что меня буквально парализовало...
Слизняки... Корил, это настоящие дьяволы! Человечеству такое и не снилось.
Они сожрут весь род людской, а затем и Четырех Властителей. Корил, ты
должен...
  - Джатик! ДЖАТИК, ПОТЕРПИ ЕЩЕ!!! ПОТЕРПИ!!! Мне нужно знать... Черт
побери, что же делать? Неужели все?
  Вздохнув, Корил задумчиво покачал головой, а затем поднялся, отошел
от мертвого тела и оглядел пустыню. Рядом корчились в агонии нэрилы.
  На прощание он тщательно оглядел неподвижный пейзаж. Рано или поздно
очередной отряд наткнется на это место и увидит лишь одно: именно здесь
произошло последнее сражение, в котором погибли все, и нэрилы, и Джатик.
Чтобы убить этих летающих тварей, требуется невероятная, чудовищная мощь,
однако труп человека и следы ливня развеют любые сомнения. Жаль только,
что он. Корил, опоздал...
  Однако информация, которую успел передать Джатик, поистине бесценна.
Сведения, полученные по другим каналам, подтвердились, и Корня укрепился в
своих самых мрачных подозрениях. Но он был уже стар - а теперь еще и
одинок. Он обладал огромным могуществом, однако годы идут, а сила и
выносливость тоже имеют свои пределы.
  Теперь ему нужен новый отряд. А собрать его очень непросто - особенно
под неусыпным взором Мэтьюз. До сих пор она предполагала, что все его
связные провалили задания, но, когда погибшего опознают, она, без
сомнения, поймет, что это не так.
  Впрочем, отступать уже поздно. Как ни ничтожны шансы на победу, он
должен драться. Последние слова Джатика не поколеблют его решимости. Он
рожден далеко отсюда и достаточно навидался, чтобы не сдаться так легко.
  Ад... Пожалуй, это целиком относится и к Харону. Все кошмары
человечества, с доисторических времен и до наших дней, воплотились здесь:
климат, флора и фауна словно только что сошли со страниц бессмертного
"Ада" Данте.
  Корил и Джатик прошли все его круги.
  И что же так напугало человека, уже привыкшего к жизни в преисподней?
  Что называет невообразимо ужасным и поистине дьявольским уголовник,
бывший в прежней жизни убийцей-садистом, уничтожившим десятки людей?
Мораль была незнакома этому головорезу. Но он без колебаний назвал
пришельцев сущими дьяволами - а в его устах это были отнюдь не пустые
слова.
  Однако Четыре Властителя Ромба отважились заключить соглашение с ними
именно здесь, на Хароне. Их эгоизм послужит им защитой, с сожалением
подумал Корил. Правда, ненадолго.
  Четыре Властителя сами были настоящими дьяволами - достаточно
вспомнить все зло, что они совершили, в том числе и по отношению к самой
Конфедерации. Однако Джатик никогда не назвал бы их исчадиями ада. Что же
открылось ему в этот раз? В какое невообразимое рабство продали они и
себя, и все человечество для удовлетворения своей преступной мании величия?
  Каменистая почва раскалилась так, что невозможно было стоять, однако
душу Корила словно сковало льдом. Он медленно повернулся и пошел прочь от
неподвижного тела.

  2

  Крупных военных шишек просто бесило, что они прохлопали давно уже,
оказывается, развязанную войну. Более того, даже теперь, когда враг
приступил к активным действиям, его по-прежнему не могли обнаружить.
  Конфедерация являлась кульминацией исторического и культурного
развития человечества. В далеком прошлом считалось, что экспансия в космос
- наиболее эффективный и приемлемый путь к прогрессу, лишенный к тому же
расовых противоречий: дух соревнования оказался сильнее. Спортивный азарт
овладел всеми независимо от идеологических или религиозных убеждений и
послужил великолепным стимулом.
  В двадцатом и особенно в двадцать первом веке политика и дипломатия
окончательно изменили порядочности и здравому смыслу, поставив
человечество на грань катастрофы, но тут, к счастью, наиболее светлые умы
вспомнили, что земляне ступили на поверхность Луны благодаря тому, что
сверхдержавы устроили настоящее состязание - первые космические гонки - за
пальму первенства. И хотя дух соперничества в этом смысле с тех пор не
угасал, но проявлялся он бессистемно и был направлен в основном на
удовлетворение текущих потребностей. Однако если в девятнадцатом веке
сильные личности имели возможность испытать себя в суровых лесах Орегона,
а в конце двадцатого - отправиться вырубать города в вечной мерзлоте
сибирской тайги, то теперь к их услугам была новая, космическая Граница.
Впрочем, стоимость космического перелета была поистине астрономической, и
посему попасть туда могли только специалисты высочайшего класса или же
баснословно богатые люди. Основная же часть землян была обречена
оставаться на своей планете.
  Правящие режимы быстро это осознали; в условиях неуклонного роста
населения и жесточайшего дефицита природных ресурсов людьми овладела
апатия. Стремительное падение уровня жизни в самом ближайшем будущем
казалось неминуемым; развернулась суровая дипломатическая борьба, и угроза
новой мировой войны все настойчивее заявляла о себе.
  Но наука и техника не стояли на месте; был найден выход из тупика
эволюции, и политикам - скрепя сердце, ибо альтернативы не было - пришлось
встать на новый путь. Ученым удалось невозможное: они преодолели световой
барьер. Возникла принципиально новая физика, которая не столько
противоречила Эйнштейну, сколько делала доступными совершенно новые уровни
строения материи, где прежняя физика просто теряла смысл. Отныне
действительно открылась дорога к звездам. Конечно, полеты по-прежнему
оставались весьма длительными, но если раньше, чтобы добраться до
ближайших звезд, требовались десятки, а то и сотни лет, то теперь всю
заселенную человечеством область Галактики - сначала сотни, а вскоре и
тысячи звездных систем - удавалось пересечь за три года субъективного
времени. В незапамятные времена пионеры полгода брели от Аляски до
Калифорнии. При этом межзвездные корабли обладали еще одним преимуществом:
будучи чрезвычайно дорогими, они имели практически неисчерпаемый полетный
ресурс, были очень дешевы в эксплуатации, а их габариты позволяли брать на
борт колоссальные запасы воздуха, воды и провианта.
  Только одна из тысячи планет, обнаруженных первопроходцами, годилась
для колонизации, но в Галактике их было бесчисленное множество; различные
страны боролись за приоритет, что позволило истерзанной войнами
Земле-матушке наконец-то перевести дух Романтики и бандиты с большой
дороги вновь получили шанс поработать во благо, а не во вред прогрессу.
Человек опять воспрял духом. Отныне развитие экономики уже ничто не
сдерживало - ведь богатства космоса безграничны.
  Однако новые поколения людей, родившихся в далеком космосе и никогда
не видевших Землю, смутно представляли себе разницу между Россией и
Америкой или Бразилией и Ганой; прежние формулы расовой принадлежности
изменились до неузнаваемости. Правнуки первооткрывателей утратили
национальность - они превратились в коренных жителей своей планеты, отныне
единственной известной им родины. Теперь ничто не препятствовало созданию
новой, эффективной системы административного управления рассеянными по
космосу колониями. Ужас перед взаимным уничтожением сменился страхом
безнадежно отстать в развитии - и политические режимы постепенно перешли к
логике сотрудничества и кооперации, в результате чего вскоре возник
совершенно иной политико-административный институт - Конфедерация. Его
управляющие структуры формировались из аппаратов прежних национальных
правительств, но общее руководство осуществлялось Конгрессом, в который
входили все представители новых колоний.
  Объединенная мощь Конфедерации и всесильная техника позволяли активно
заниматься геоформированием планет; некоторые из них стали настоящим раем,
о котором жители старушки Земли могли только мечтать. Многие болезни были
полностью побеждены; генная инженерия сделала землян не только прекрасными
и совершенными телом, но и абсолютно равными и счастливыми. Теперь
личность культивировалась для заранее определенной деятельности, и люди
становились не просто мастерами - виртуозами своего дела. Планеты,
достигшие полного совершенства, стали называться цивилизованными, но, хотя
там были созданы идеальные условия для жизни и работы, в культурном и
духовном отношении они оставались абсолютно мертвыми.
  Разумеется, Конфедерация превосходно управляла людьми и на этой
стадии развития общества, однако опыт прошлого оказался весьма кстати.
Человечество может прожить в своем рукотворном эдеме миллионы лет, но
стоит угаснуть творческой искре - дни его сочтены. С выходом в космос оно
было обречено на постоянное развитие.
  Разведчики по-прежнему уходили в неизведанные дали, открывая и
обживая новые планеты, которые потом будут заселены всевозможными чудаками
и изгоями (таковые периодически появлялись даже на самых цивилизованных
планетах). Отныне рубеж освоенной человеком области Галактики стал не
просто границей экспансии, а настоящей религией, символом веры. Ее
требовалось непрерывно расширять, ибо она служила своеобразным аварийным
клапаном и вообще целью всего существования человечества.
  Освоив четвертую часть Галактики, земляне наконец-то встретили
инопланетян. Правда, их оказалось гораздо меньше, чем предполагалось, но
они были, и многие обитали на планетах, совершенно непригодных для
человека.
  За ними, конечно, наблюдали, но в целом им не придавали большого
значения. Если они использовали ресурсы, пригодные и для людей.
Конфедерация вступала с ними в официальные контакты и заключала договоры о
совместном сотрудничестве. Те, кто мог адаптироваться к существованию в
условиях Конфедерации, принуждался к этому. Остальные безжалостно
уничтожались, как в свое время североамериканские индейцы или аборигены
Тасмании. У одних внеземных цивилизаций технология была примитивна, у
других - более или менее продвинута, но всегда Конфедерация оказывалась
мощнее, сильнее и безжалостнее.
  Однако в один прекрасный день правительство Конфедерации столкнулось
с тем, чего втайне боялось все эти годы, - с превосходящим противником.
  Исключительно сложный и совершенный робот, созданный более развитой,
- хотя и ненамного, - чем человечество, промышленной цивилизацией под
видом секретного сотрудника проник в аппарат Главного Командования
Вооруженных Сил. Его игра была столь безукоризненна, что он в течение
нескольких лет водил за нос своих друзей, коллег по работе и даже
чрезвычайно изощренную систему охраны. Снабженный великолепной защитой, он
проник в центральный компьютер и выкрал жизненно важные военные секреты.
Шпион допустил лишь одну крошечную ошибку, но этого, к счастью, оказалось
достаточно. Тем не менее, сокрушив тридцатисантиметровые бронированные
двери, ему удалось прорваться через два вакуумных контрольно-пропускных
пункта, с невообразимым ускорением уйти на орбиту, а затем попасть в
охраняемый космический корабль и попытаться оторваться от преследования.
Но доблестные, вояки не теряли робота из виду и уничтожили его во время
передачи информации. Она предназначалась для Ромба Вардена.

  ***

  Даже в столь развитом обществе, как Конфедерация, периодически
появлялись на свет уроды, что было естественным следствием генетических и
культурных манипуляций над людьми. Антисоциальных элементов и несказанно
талантливых преступников были считанные единицы, но они были. А так как
они могли действовать даже в такой неприспособленной для уголовщины среде,
как цивилизованные планеты, то вполне естественно, что это были
профессионалы из профессионалов в своей области, гении, на перевоспитании
которых Конфедерация была буквально помешана. С элитой преступного мира
боролись исключительно серьезно. Уголовники мелкого калибра подвергались
процедуре принудительного перевоспитания или полному стиранию памяти с
последующей заменой личности, но выдающиеся преступники были слишком
ценны, чтобы поступать с ними подобным образом. Правда, для настоящего
таланта никакая тюрьма не является абсолютно надежным убежищем, и таких
личностей просто сплавляли на границу, где они могли полностью
удовлетворить свои дурные наклонности.
  Выслеживание преступников на самом деле не представляло больших
трудностей, хотя иные до ареста успевали наломать кучу дров. В
Конфедерации вывели и успешно культивировали новую породу людей-ищеек,
бывших вполне под стать своей добыче. Правда, их было очень немного -
власти боялись их ничуть не меньше, чем уголовников; - но со своими
обязанностями они справлялись отлично. Вооруженные сверхмощными
самообучающимися аналитическими компьютерами, они вынюхивали
коррумпированных политиков, аферистов, психопатов - самых опасных в
истории человечества. И неизбежно возникал вопрос: куда же их девать? С
открытием Ромба Вардена эта проблема решилась сама собой.
  Легендарный Хальден Варден, разведчик дальнего космоса, открыл эту
планетную систему почти за два столетия до того, как в последний момент
был уничтожен инопланетный робот-шпион, проникший в святая святых
Конфедерации. Варден искренне ненавидел Конфедерацию, как, впрочем, и
любой, кто так или иначе выбивается из общей массы. Всему на свете он
предпочитал одиночество, а именно такие и требовались дальней разведке,
ведь многолетнее затворничество на борту космического корабля разрушает
даже самую закаленную психику.
  Варден был самым нелюдимым из нелюдимых. В так называемой цивилизации
он старался проводить как можно меньше времени, проявляя при этом
недюжинную изобретательность. Как правило, он посещал обитаемые станции
только для пополнения запасов топлива и пищи и не задерживался на
космодроме ни на секунду. Варден летал чаще и дальше, чем любой другой
разведчик, и был абсолютным рекордсменом по числу открытий. Однако, к
несчастью для начальства, он не утруждал себя всякой рутинной работой, что
сильно осложняло жизнь последующим экспедициям. Нельзя сказать, чтобы
Варден полностью ею пренебрегал - просто он передавал всю дополнительную
информацию, когда ему вздумается, и, как правило, с опозданием на многие
годы.
  И когда однажды от Вардена пришло лаконичное сообщение: "4ПП",
научный мир возликовал. Еще бы, целых четыре пригодные для жизни планеты,
да еще в одной системе. Это противоречило всем законам теории вероятности.
Затаив дыхание, центр ждал, как же этот оригинал назовет свое детище.
  И наконец дождался.
  Рапорт подтвердил самые худшие опасения. Чем дальше от людей был
Варден, тем короче и непонятнее выглядели его сообщения.
  - Харон, - говорилось в первом отчете. - Похож на ДД.
  - Лилит, - значилось далее. - Змея в траве.
  - Цербер, - нарек Варден третью планету. - Собачье место.
  И наконец, последние разведданные:
  - Медуза. Можно окаменеть от одного только взгляда на нее.
  Затем сообщались координаты и другие данные, подтверждавшие, что
Варден провел дистанционное обследование, а в конце донесения стояли
символы "ZZ", которые повергли всю Конфедерацию в еще большее смятение.
Эти буквы означали, что исследование новых территорий потребует
исключительной осторожности.
  Так как Сумасшедший Варден не потрудился сообщить подробности, в
конце концов решено было организовать обычную экспедицию с особыми мерами
предосторожности. В нее входили двести самых опытных исследователей и
четыре больших, вооруженных до зубов крейсера.
  Самое неприятное было то, что варденовские описания, несмотря на свою
краткость, почти всегда оказывались верными, но понять, что именно он имел
в виду, можно было только на собственном опыте и, как правило, с большим
опозданием.
  Увиденное потрясло всех: вокруг огромной звезды F-типа обращались
одиннадцать газовых гигантов, восемь из которых обладали величественными
системами колец, а также множество комет, астероидов и несколько планет
поменьше, не представляющих никакой ценности. Обещанное сокровище таилось
внутри системы.
  В удивительной близости от звезды обращались четыре прекрасные
планеты, четыре жемчужины, атмосферы которых изобиловали кислородом,
азотом и водой.
  В момент прибытия планеты находились под прямыми углами друг к другу,
образуя гигантский четырехугольник. Название Ромб Вардена сразу же
закрепилось за ним, хотя все понимали, что это простое совпадение. За два
столетия, прошедших после открытия, странное положение ни разу не
повторилось.
  Само собой, сразу же возникло предположение, что Ромб Вардена -
искусственное сооружение. Памятуя о предостережении автора открытия,
исследовательская группа с крайним пристрастием и придирчивостью взялась
за работу.
  Атмосфера Харона, ближайшей к местному солнцу планеты, была очень
горячей и влажной. Здесь то и дело шли настоящие тропические ливни, а в
животном мире явно доминировали рептилии, в основном динозавро-подобные.
Большую часть планеты занимали моря, и, хотя подобный мир трудно назвать
гостеприимным, человек вполне мог здесь освоиться.
  Следующее небесное тело, Лилит, было идеальным примером пригодной для
обитания планеты земного типа. Чуть меньше Харона, она тоже примерно на
семьдесят процентов была покрыта водой, но ее температурный режим оказался
куда комфортнее. Между невысокими горами лежали широкие долины и редкие
болотца. Из-за незначительного угла оси вращения смена времен года здесь
практически не ощущалась и, несмотря на жару, погода стояла почти
курортная. На Лилит господствовали голубой и зеленый цвета, а богатейшая
растительная жизнь незначительно отличалась от привычной человеку. В
животном мире царили насекомообразные - от совсем крошечных до огромных,
размером с бегемота. Как правило, они были безвредны, а иные даже полезны.
В общем, Лилит идеально подходила для человека и к тому же не таила в себе
никаких опасностей - по крайней мере на первый взгляд.
  Цербер был более суров. Здесь сезонные изменения прослеживались очень
четко, но перепады температур были вполне терпимы, и пространства для
жизни вполне хватало - точнее, хватило бы, если бы всю без остатка
поверхность планеты не покрывал океан, в котором развивалась необычная
растительная жизнь - гигантские деревья поднимались со дна и уходили
далеко в небо. Огромные колонии таких деревьев образовывали большие
участки тверди, отдаленно напоминающей почву. В глубинах вод, судя по
всему, обитали опасные и коварные хищники. Жизнь на такой планете не
предвещала ничего хорошего, И в отношении Цербера опасения Вардена,
похоже, были вполне оправданны.
  Самая дальняя планета. Медуза, напоминала каменистую пустыню, где
свирепствовал лютый холод. Замерзшие моря лежали под толстым слоем
нестерпимо блестящего снега. Зато на Медузе шла активная вулканическая
деятельность. Кое-где росли леса, но в основном преобладала тундра. После
Лилит Медуза производила мрачноватое впечатление, однако на Земле люди
когда-то жили и в более суровых условиях. И не просто жили, а тяжелейшим
упорным трудом закладывали кирпичики в здание цивилизации. Впрочем, Варден
и тут оказался прав - чтобы жить в таком месте, нужны стальная воля и
поистине каменное сердце.
  Естественна, для основной базы ученые выбрали Лилит. Они разбили
лагерь на большом острове посреди тропической лагуны и через неделю,
проведя предварительные изыскания, отправились на остальные три планеты.
  По инструкции, исследователи должны были провести в полной изоляции
не менее года; у них имелись средства для межпланетных перелетов, но
контакты с внешним миром полностью исключались - риск был слишком велик.
  Однако не прошло и полгода, как притаившаяся во влажных джунглях
опасность, о которой предупреждал Варден, наконец проявила себя.

  ***

  Ученые, разумеется, дали им сложное и труднопроизносимое название, но
все называли их просто "микроорганизмы Вардена", или даже "твари Вардена".
Это были крошечные, неживые в привычном смысле образования; долгое время
об их существовании даже не подозревали, так как обнаружить их
традиционными способами невозможно, а когда наконец открыли, было уже
поздно. Микроорганизмы Вардена оказались вездесущи - их колонии имелись в
каждой молекуле, являясь частью ее внутренней структуры. Они не были
разумны - столь крошечное существо в принципе не может обладать разумом, -
но обитали повсюду и полностью соответствовали своему назначению:
выискивать молекулы, не содержащие микроорганизмов, и разрушать их. В
результате через полгода все предметы быта и оборудование ученых
превратились в пыль, включая и личную одежду. Микроорганизмы пожрали всю
синтетику, а другой материал в космосе не использовался. Уцелела только
органика: то есть люди, в чьи клетки микроорганизмы проникли и поселились
там, а также некоторые привезенные с Земли растения. Внедрившись в
человеческий организм, эти твари брали на себя управление всеми
процессами, происходящими в клетках, вступая в тесные и в принципе
взаимовыгодные отношения с организмом-носителем. Шестьдесят два
ошеломленных исследователя отныне могли не беспокоиться о своем здоровье -
теперь их оберегали микроорганизмы Вардена и, надо сказать, делали это
весьма эффективно.
  Благодаря исследовательским группам, отправившимся с базы на другие
планеты Ромба, микроорганизмы попали и туда и продемонстрировали там
удивительную приспособляемость. К примеру, на Медузе они успешно
адаптировали сначала людей, а потом привозную флору и фауну к местным
условиям, чем в конечном итоге обеспечили собственное выживание. На
Цербере и Хароне бактерии нарушили экологическое равновесие в желаемом для
них направлении; это, в свою очередь, привело к мутации местных форм
жизни. Однако твари справились и с этой проблемой.
  На борьбу с новой напастью были брошены все силы, но, к сожалению,
безуспешно. Микроорганизмы Вардена столь сильно модифицировали
организмы-носители, что те уже не могли существовать без них.
Инфицированный человек был не в состоянии жить за пределами Ромба - при
удалении на определенное расстояние от него он погибал в страшных муках.
Люди могли путешествовать от одной планеты системы к другой, но оставались
вечными пленниками Ромба.
  Лучшей тюрьмы и не придумать.

  ***

  Естественно, первыми узниками Ромба Вардена стали члены злополучной
экспедиции, а за ними - элита криминального мира. За двести лет туземное
население Ромба - потомки первых поселенцев - значительно возросло, но
сливки общества по-прежнему составляли уголовники, в изобилии поставляемые
со всех обитаемых планет Конфедерации. Став в некотором роде
инопланетянами, они быстро растеряли остатки прежней лояльности к
человечеству и первым делом установили строжайший контроль над местными
планетами. Они быстро сообразили, что Ромб Вардена является не столько
идеальной тюрьмой, сколько полностью свободным от гнета Конфедерации
местом, которое отныне целиком в их распоряжении. Уголовники прибрали к
рукам весь Ромб, а любой агент Конфедерации моментально инфицировался и в
конце концов превращался в одного из тех, с кем должен был бороться.
  Старые друзья-поделыцики арестантов, оставшиеся Извне, немедленно
смекнули, что Ромб Вардена - за исключением Лилит - идеальное место для
хранения краденого. Здесь можно было спрятать даже "Мону Лизу", тем более
что органическим материалам шедевра разрушение не грозило. Ромб Вардена
постепенно превращался в огромный музей.
  Правители четырех планет - лучшие из лучших, сумевшие в жесточайшей
борьбе победить коварнейших противников, - приобрели неслыханное влияние
уже не только в самом Ромбе, но и далеко за его пределами, то есть в
Конфедерации. Могущественнее их, пожалуй, не было вообще никого.
  Они носили титулы Властителей Ромба и были готовы на все, лишь бы
отомстить тем, кто сделал их изгоями.
  И вот теперь выяснилось, что какие-то никому не известные
инопланетяне занялись шпионажем задолго до того, как люди узнали об их
существовании. Судя по всему, они проверили обороноспособность
Конфедерации и убедились в ее военном могуществе. Люди уже не впервые
сталкивались с внеземными цивилизациями и хорошо понимали, что вооруженный
конфликт неминуем, однако уверенности в его исходе не было ни у тех, ни у
других, и инопланетяне совершили необычный тактический ход - они пошли на
контакт с Четырьмя Властителями и получили тем самым огромное преимущество.
  Властители Ромба, обладающие передовой техникой инопланетян в
сочетании с собственным богатым опытом и связями со всем уголовным миром
Конфедерации, теперь представляли серьезную угрозу. Отныне инопланетяне
могли оставаться в тени и загребать жар чужими руками.

  ***

  - Да, это действительно проблема, - сочувственно произнес молодой
человек. - У вас нет своих людей на Ромбе, а они, пользуясь этим, продали
нас пришельцам.
  - Совершенно верно, - кивнул Крег. - Теперь вы понимаете, какая
складывается ситуация? Разумеется, мы готовим людей к засылке, но трудно
утверждать, что они стопроцентно надежны, и любой из них не задумываясь
перережет вам глотку, если ему это будет выгодно... Тем не менее мы смогли
их зацепить - небольшими услугами, поблажками, а иногда даже шантажом и
давлением на ближайших родственников. В общем, определенные стимулы
нашлись, но их недостаточно, особенно если вспомнить, как Четыре
Властителя поступают с изменниками. Наше единственное преимущество в том,
что Ромб пока еще слабо заселен. Тотальный контроль там отсутствует, и на
каждой планете существуют противоборствующие социальные структуры и
иерархии.
  Молодой человек кивнул.
  - Кажется, я понимаю, куда вы клоните, - сказал он. - Однако
вспомните судьбу предыдущих агентов. Я предпочел бы работать в одиночку.
  - Ну, все не так уж и мрачно, - ухмыльнулся Командор. - Вы чертовски
хороший детектив и сами это знаете. Вам предстоит выследить противника и
нанести удар там, где никому еще не удавалось побывать дважды. Перехитрить
самые мощные компьютеры и самые проницательные уголовные мозги; а ведь вы
самый молодой инспектор за всю историю Конфедерации. Короче говоря, у нас
две проблемы. Во-первых, мы должны идентифицировать противника и выяснить,
какими силами он располагает. Кто они, откуда пришли и чего хотят.
Впрочем, может статься, мы уже опоздали. Во-вторых, необходимо
нейтрализовать их наводчиков и информаторов - Четырех Властителей. У вас
есть какие-нибудь соображения по этому поводу?
  Молодой человек задумчиво усмехнулся.
  - Перекупить их у инопланетян? - предположил он. - Предложить им
что-нибудь достойное...
  - Мы уже над этим думали. Власти и денег у них и без нас хватает. Но
мы в состоянии изолировать Ромб от остальной Вселенной, на сей раз
действительно превратив его в капкан. Однако если раньше им нечего было
противопоставить такой угрозе, то теперь, имея мощных союзников, они
вполне могут попытаться. Боюсь, ими движет животная месть, а против нее мы
бессильны. Даже чтобы смягчить им наказание, требуется колоссальный прорыв
в исследованиях, а ученых, работающих в этом направлении, там тоже пруд
пруди. У нас нет никаких козырей.
  - Значит, нужно искать тех, кто контактирует непосредственно с
инопланетянами. Такие наверняка есть: кто-то же должен передавать им
информацию и программировать их машинки, вроде этого фантастического
робота. Агент должен перехитрить связников, а, будучи добровольцем, он,
конечно же, не переметнется к каким-то пришельцам неизвестного
происхождения и конструкции.
  - Согласен. Такой вариант вполне приемлем. Тот, кто выжил и смог жить
припеваючи в таких условиях, наверняка накопил кучу информации и,
естественно, не прочь ее продать. Но нам нужно время, а где его взять?
  Молодой человек слегка улыбнулся:
  - Это элементарно: По крайней мере теоретически. Нужно ликвидировать
всех властителей - всех четверых. На их место придут другие, но мы
выиграем несколько месяцев, а возможно, и лет.
  - Над этим мы тоже думали, - согласился Крег, - и даже смоделировали
ситуацию на компьютерах. Выдающийся детектив, лояльный режиму, доброволец
и с лицензией на убийство. Таких понадобится четверо плюс координатор, так
как они все будут работать самостоятельно и встречаться им нет никакого
смысла. И еще несколько агентов на случай непредвиденных обстоятельств. Мы
рассмотрели все кандидатуры и остановились на вас.
  Молодой человек сухо усмехнулся:
  - Я так и знал. А кто еще?
  - Никого. Только вы.

  ***

  Это был очень сложный и тщательно подготовленный проект. Охранялся он
необыкновенно строго даже для Конфедерации, в Службе безопасности которой,
похоже, работали одни параноики. По имени изобретателя он назывался
процессом Мертон; его целью была разработка методов перемещения личности
одного человека в мозг другого. Несмотря на долгие и напряженные
исследования, процедура оставалась довольно грязной - новая личность не
только полностью уничтожала прежнюю, но и "приживалась" лишь в тридцати
процентах случаев, не больше. Остальные испытуемые погибали, и нередко в
страшных мучениях. Впрочем, властям на статистику было плевать: задуманный
как средство обеспечить бессмертие Правителям Конфедерации и лучшим мозгам
человечества, процесс Мертон теперь служил совершенно иным целям.
  Личность одного из выдающихся агентов требовалось полностью записать
в память компьютеров, а затем четырежды ее скопировать - причем
скопировать только в интеллектуальном смысле. "Подлинник" отправлялся в
глубокий космос, откуда при помощи специального компьютера должен был
поддерживать постоянный ментальный контакт со своими двойниками. Двойники
с вживленными в мозг органическими передатчиками засылались на Ромб
Вардена вместе с обычными арестантами, но все их ощущения попадали в
главный компьютер; тот, в свою очередь, преобразовывал огромные цифровые
массивы в текст, который наблюдатель на борту корабля получал в форме
подробного личного доклада соответствующего агента. Анализ накопленных
материалов позволял сделать беспристрастные и точные выводы.
  Молодой человек на мгновение замешкался:
  - А что, если после всего услышанного я откажусь? Или, допустим,
мои...э-э-э... альтер эго однажды вздумают действовать самостоятельно?
  Командор Крег зловеще улыбнулся.
  - Вы все-таки подумайте над моим предложением, - сказал он. - Вы
обретете бессмертие - если, конечно, выполните задание. Выше награды
просто не может быть. По-моему, это более чем заманчиво.
  Инспектор внимательно посмотрел на него.
  - Хотел б" я знать ИХ мнение... - негромко произнес он.
  - Четыре Властителя Ромба. Четыре невероятно могущественных и
проницательных человека, которые не остановятся ни перед чем. И
таинственные пришельцы, способные уничтожить человечество. Итого - пять
проблем, пять загадок.
  Да, тут уже не до наград. Это приказ, и пути к отступлению нет.

  3

  Он вернулся в командный модуль на борту огромного патрульного
корабля, разместившегося на внешней орбите Ромба Вардена, за пределами
зоны влияния коварных микроорганизмов. Защищенный по последнему слову
техники, корабль представлял собой огромный космический город,
обеспечивающий не только максимальный комфорт, но и абсолютную
безопасность. Однако никто из тысяч исследователей, членов экипажа и
сотрудников спецслужб не имел ни малейшего представления, чем же на самом
деле занимается этот человек. В командный модуль, кроме него, не могла
проникнуть ни одна живая душа.
  - Вы отсутствовали больше трех дней, - с затаенным упреком сообщил
компьютер. - Все это время мы непрерывно получали информацию с Харона.
  - Да знаю, знаю, - раздраженно, бросил тот. - Мне нужно было привести
мысли в порядок. Я хотел немного пообщаться с другими людьми. - Он был
слегка смущен, его самолюбие было задето, однако теперь от прежнего
самоуверенного молодого человека не осталось и следа: опыт, приобретенный
его двойниками и на Лилит, и на Цербере, очень сильно изменил инспектора.
К тому же он не просто обрабатывал донесения агентов; он переживал их
наяву.
  Искренняя ненависть Четырех Властителей к цивилизованному миру и
самой Конфедерации подрывала буквально каждое положение в столь милом его
сердцу общепринятом символе веры. Он не просто смотрел на 'Конфедерацию и
ее устои глазами уголовников - это еще полбеды; ведь все они психопаты. Но
даже он сам, попав на планеты Ромба Вардена в ипостаси своих копий,
усомнился очень во многом, и вера его лишилась своего краеугольного камня,
а это гораздо серьезнее.
  На расстоянии Конфедерация уже не виделась рукотворным подобием
вечного эдема, и смириться с кричащими противоречиями было крайне трудно.
Он сильно опасался, что все это проделки нездоровой психики; предстоящий
сеанс связи, который наверняка вновь поколеблет стройную гармонию
мироздания, страшил, и он, прекрасно все понимая, под разными предлогами
оттягивал его.
  В конечном счете ему - как и любому другому на его месте - было
крайне неприятно узнать, что он сделан из такого же теста, как и все
остальные, и подвержен тем же чувствам, страхам и желаниям. Прежде он мнил
себя непобедимым и всесильным суперменом. Отныне же это приятное
заблуждение развеялось как дым...
  Благодаря своим двойникам он многое переосмыслил. Раньше он был
слепым орудием Конфедерации - вроде пилы, молотка или дрели; пусть даже
компьютером, но все равно только орудием. Он был удобен, пока его руками
эффективно решались специфические задачи. И как всякое орудие, пришедшее в
негодность, его без всякого сожаления однажды выкинут на свалку - на этот
счет он уже не обольщался.
  В тот момент, когда тайна Четырех Властителей будет раскрыта, его
хладнокровно уничтожат этот верный, преданный компьютер просто-напросто
взорвет командный модуль. А самое страшное - сейчас у него уже нет выбора.
Даже если он решится на самоубийство, имея его копию, они восстановят
ситуацию в любой момент.
  Значит, только он сам может выбраться из этой сложнейшей ситуации. В
его руках судьба Конфедерации. Либо он спасет все человечество, либо
самого себя - но не всех вместе.
  В конце концов он все-таки пришел к компромиссу, Во-первых, найти
решение загадки, а потом уже думать, как поступить с этим самым решением.
Однако второе беспокоило его гораздо больше, чем сама загадка. Он начинал
склоняться к мысли, что угроза инопланетного вторжения далеко не столь
однозначна, как кажется на первый взгляд.
  Усевшись перед большим экраном, он ненадолго задумался и неожиданно
приказал:
  - Покажи микроорганизм Вардена, и покрупнее. Экран вспыхнул; на нем
возникло изображение странного объекта, сделанное явно с огромным
увеличением. Микроорганизм явно состоял в тесном родстве с вирусами, но
чрезвычайно маленькими; у него была странная, непривычная для землян
структура из крошечных линий и впадинок, как на абстрактной картине, и он
мог на атомарном уровне установить контакт с любой отдельно взятой
молекулой. МОЛЕКУЛОЙ! Он представлял, по сути, очень сложное органическое
соединение; и это соединение, будучи в принципе не в силах изменить ни
саму молекулу, ни ее свойства, тем не менее управляло ею. Разорвать связь
микроорганизма и молекулы было относительно легко - он всегда помещался с
краю. Впрочем, за одним исключением: в молекуле углерода микроорганизм
Вардена находился внутри. Удалите микроорганизм - и разрушится сама
молекула. Синтетические материалы с искусственными химическими связями
микроорганизмы Вардена, как правило, принимали за углерод, что необратимо
разрушало цепочки. Синтетика превращалась в мельчайшую пыль.
  В определенном смысле это обеспечивало Конфедерации неоспоримое
техническое превосходство. Ромб Вардена бесконечно отстал в своем
развитии, ибо его индустрия могла использовать только то сырье, которое
микроорганизмы воспринимали как "натуральное". На четырех обитаемых
планетах Ромба Вардена практически не было тяжелых металлов, необходимых
для промышленного производства. Руда добывалась на астероидах и спутниках
ближайшей планеты-гиганта, Момрата,. однако это была капля в море. На
планетах хватало специалистов, способных построить современный звездолет,
но его просто не из чего было строить.
  Впрочем, и это еще не все...
  Объект на экране, по всей видимости, не мог быть живым - по крайней
мере в биологическом смысле. Более того, его назначение оставалось
непонятным. Все четыре планеты Ромба сильно отличались друг от друга, но
на каждой существовала обычная, рациональная, основанная на углеродной
органике жизнь. Конфедерация уже сталкивалась с куда более экзотическими
формами, но нигде не встречала ничего подобного микроорганизмам Вардена.
Они явно были чужеродным явлением. Неизвестны ни их предшественники, ни
родственные формы, ни тупиковые ветви эволюционного дерева. Они были
просто бессмысленны.
  - А результаты дистанционного зондирования? - поинтересовался
человек. - Они ведь предшествовали высадке на планеты, не так ли? Почему в
них нет и намека на микроорганизмы Вардена?
  - Приборы для этого не предназначены, - моментально ответил
компьютер. - Сначала никто и не подозревал об их существовании. Только
потом, когда исследователи заподозрили неладное, микроорганизмы были
обнаружены.
  - Это ведь очень просто, - заметил человек. - Предварительное
исследование для того и существует, чтобы обнаружить новые, совершенно
непредвиденные опасности.
  - Не всегда можно ответить на незаданный вопрос, - несколько
философски возразил компьютер. - Но почему это вас интересует? Уж не
думаете ли вы, что микроорганизмы Вардена и есть те самые пришельцы,
которых мы разыскиваем?
  - Нет, разумеется, - ответил человек. - Это очень странные и
необычные образования, но вряд ли они даже обладают коллективным разумом.
В Конфедерации немало планет, на которых подобные микроорганизмы никого бы
не удивили. Но на Лилит они просто не вписываются в экологическую систему.
  - Так считают многие специалисты. Они полагают, что микроорганизмы
Вардена образовались в космосе, попали на Лилит вместе с метеоритами и
потом подчинили себе планету. Это одна из самых распространенных теорий.
  Человек согласно кивнул:
  - Но почему именно Лилит? И где доказательства, что именно люди
занесли их на остальные планеты Ромба? Возможно, все четыре планеты
контактировали между собой и раньше.
  - Из этого следует, что микроорганизмы Вардена должны существовать на
всех четырех планетах, - заметил компьютер. - Но эксперименты показывают,
что это за пределами их возможностей. Кроме того, остатки деревьев не
разрушались мгновенно, как на Лилит, и это неоспоримо свидетельствует о
том, что раньше этих микроорганизмов здесь не было.
  - Свидетельствует, свидетельствует... Ничего это не свидетельствует.
Что известно об образцах растений, взятых с Лилит, а?
  - Мне необходимо сделать запрос. Все образцы погибли, но тому есть
множество отнюдь не мистических объяснений. Обзорное исследование местных
планет не выявило ничего необычного. Многие растения оказались нейтральны
к микроорганизмам и существующей биосфере; и хотя взятые с Лилит
экземпляры погибли в первую очередь, то же самое в течение двух суток
произошло и со всеми остальными. Это был нормальный и ожидаемый результат.
Невозможно лабораторно смоделировать абсолютно все условия, существующие в
естественной среде. Кроме того, ваше утверждение теперь уже недоказуемо -
микроорганизмы Вардена заполонили все четыре планеты, и тут уж ничего не
поделаешь.
  - Однако это вполне правдоподобная и интересная гипотеза.
  - Почему же? Если предположение о космическом происхождении
микроорганизмов Вардена верно, а оно вполне логично и кажется наиболее
справедливым, то они могли попасть на любую из четырех планет. То, что они
оказались на Лилит, еще ничего не доказывает.
  - Ну да, - пробормотал человек про себя. - Ну да, конечно... - Он
поднялся с кресла и подошел к приборной панели. - Кто теперь?
  - Харон.
  - Жаль. Я предпочел бы Медузу. Мне кажется, что подтверждение моей
теории находится именно там, а возможно, и дальше. Харон, по-моему, ничего
не добавит к уже имеющимся фактам.
  - Вы уверены?
  Человек остановился и зачем-то огляделся. Черт, неужели он трусит?
  Медленно повернувшись, он уселся в командирское кресло и устроился
поудобнее. С панели управления выдвинулся шлем-зонд, и он осторожно надел
его на голову. Теперь его мозг стал частью огромного компьютера; начался
прием полученной с Харона информации.
  Некоторое время он плавал в тумане полугипнотического забытья, но
постепенно в мозгу стали, как и раньше, формироваться расплывчатые образы.
Они становились все более и более определенными, ясными, вытесняя его
собственные мысли. Наркопрепараты и маленькие нейронные зонды сделали свое
дело - его личность уступила' место новой, в корне отличной от прежнего
"я".
  - Агент готов к докладу, - сообщил компьютер, направляя команду
глубоко в мозг.
  Проходя через управляющий компьютер, передаваемая информация
преобразовывалась, сортировалась и классифицировалась, превращаясь в
связный рассказ.
  Включились записывающие устройства.
  Человек в кресле осторожно откашлялся. Потребовалось больше трех
часов, чтобы невнятное бормотание превратилось в осмысленную речь.
Компьютер терпеливо ждал, пока человеческий мозг переварит невообразимые
массивы информации.
  Немного погодя повествование началось.


                                  Глава 1


  ПЕРЕРОЖДЕНИЕ

  После разговора с Крегом мне предоставили несколько дней на
обустройство своих личных дел - это оказалось весьма непросто, - а затем
направили в клинику Службы безопасности Конфедерации. Я бывал здесь не
раз, но никогда не помнил, зачем. Тамошние специалисты программировали
агентов к предстоящей операции и восстанавливали их сознание по завершении
ее, но наша деятельность имеет свою специфику. Я бы назвал ее
еверхлегальной, ибо просто "легальная" подразумевает откровенную
уголовщину, и многие наши подвиги до сих пор остаются слишком
животрепещущими, чтобы разглашать их. Во избежание этого мозг агента, как
правило, подвергается информационной чистке.
  Кому-то такая жизнь, когда не знаешь, где был и что делал, покажется
довольно странной, но у нее есть и свои преимущества. Никакому
потенциальному врагу не придет в голову требовать сведений от человека,
страдающего амнезией, и вне службы вам ничто не угрожает. Конечно, порой
возникают определенные неудобства, но они сполна компенсируются
практически неограниченными финансовыми возможностями агента Конфедерации
и организованным для него комфортом. Я останавливался в самых роскошных
отелях, обедал в лучших ресторанах, безудержно развлекался, - и это
помогало мне сохранять форму. Я наслаждался каждым мгновением и за
исключением обязательной переподготовки - четырех- или шестинедельных
курсов, напоминающих курсы общей военной подготовки, только более грязные
и жестокие, - вел жизнь богатого повесы, далекого от житейских проблем.
Собственно, цель этих регулярных занятий как раз и состояла в том, чтобы
проверить - не размягчились ли ваши мозги и воля от сытого и слегка
бестолкового времяпровождения. Вживленные датчики бдительно следили за
состоянием вашего организма и определяли момент, когда необходимо
хорошенько встряхнуться.
  По перевести я частенько удивлялся крайней изощренности системы
встроенного контроля за здоровьем. Казалось, целый штаб Службы
безопасности неусыпно следит за моими дебошами и готов в любую минуту меня
одернуть, но со временем я научился не обращать на это внимания.
  Так что жизнь агента была прекрасной и беззаботной. Да и не только
агента. Обитатели наиболее цивилизованных планет тоже оснащались подобными
датчиками, только, вероятно, менее сложными - а как же иначе развитая
цивилизация может контролировать своих подданных, не забывая при этом о
гуманизме и правах личности?
  Впрочем, наше руководство понимало, что механическое уничтожение
информации - вещь крайне непрактичная: даже самому совершенному агенту
необходимо учиться на собственных ошибках и накапливать опыт. Поэтому,
когда наступала пора отправляться на очередное задание, вас первым делом
посылали в клинику, где быстренько возвращали в мозг все, что временно в
нем отсутствовало. Вот теперь вы были готовы сполна исполнить свой долг.
  После такой процедуры мне всегда было не по себе - а я знал, что на
сей раз процесс пройдет на гораздо более глубоком уровне. Дело не
ограничится простым восстановлением памяти: во мне будет жить информация о
других личностях, и не только об их сознаниях, но и о физиологии, то есть
достаточно скрупулезная, чтобы я в случае необходимости мог стать любой из
них.
  Каковы же будут они, четыре новых версии моего "я"? Что будут любить?
Что - ненавидеть? Все они скорее всего рождены на какой-нибудь из еще
нецивилизованных планет, обитатели которой пока не успели подвергнуться
полной стандартизации во имя полного равенства. Наверняка эти люди -
уроженцы самых дальних границ, шахтеры, торговцы или пираты, - одним
словом, те, без которых культурная экспансия совершенно невозможна. Такие
люди еще обладают индивидуальностью, уверенностью в себе, творческими
способностями - короче говоря, всем, без чего нельзя выжить в сложнейших
ситуациях, с которыми они сталкиваются постоянно. Наше идиотическое
правительство с радостью истребило бы эти неординарные личности, но, к
счастью, в результате прогрессирующей уравниловки оно и само в достаточной
степени деградировало, утратив необходимые для этого волю и неукротимость.
  В этом, собственно, и крылась основная причина создания резервации на
Ромбе Вардена. Многие первопроходцы настолько выбивались из общей массы,
что одним своим существованием ставили под угрозу безопасность и
стабильность цивилизации. Ситуация осложнялась еще и тем, что личность,
способная разорвать устоявшиеся социальные устои, должна обладать мощным
интеллектом, а значит, бороться с ней просто некому. Ромб служил весьма
эффективной ловушкой для подобных индивидуумов и одновременно позволял им
сохранять творческие способности. Благодаря неусыпному дистанционному
контролю Конфедерация то и дело черпала что-нибудь ценное из этого
неиссякаемого источника идей и открытий.
  Да и уголовникам там, внизу, выбирать не приходилось. Единственной
альтернативой для них все равно была только смерть, и в конце концов
одаренные натуры превратились в одну из составляющих социума Конфедерации,
обеспечив тем самым собственное существование.

  ***

  ...Проклятые зонды сводили меня с ума. Обычно вслед за легким
покалыванием наступала сонливость, а через несколько минут вы просыпались
уже самим собой. Но в этот раз привычный зуд внезапно перерос в
нестерпимую боль, обручем сдавившую череп. Словно гигантская рука стиснула
его изо всех сил, то слегка ослабляя, то возобновляя чудовищную хватку, и,
вместо того чтобы забыться неглубоким сном, я потерял сознание.

  ***

  Я очнулся и невольно застонал. Пульсирующая боль исчезла, но память о
ней еще жила. Несколько минут я лежал неподвижно, пытаясь собраться с
мыслями, а потом, кряхтя, приподнялся и присел на краешек койки.
  Воспоминания сначала отступили и тут же нахлынули вновь. Как всегда,
я с удивлением припомнил свои предыдущие подвиги. Интересно, а мои
заменители тоже прошли какую-нибудь подготовку? Ведь их память по
окончании миссии уже не удастся очистить, как мою. Впрочем, полный объем
моей ментальной информации их бы просто-напросто убил. Да и вообще, в
Ромбе Вардена безвозвратно теряются и не такие секреты, и все они - в
руках тех, кто умеет извлечь из них максимум выгоды.
  И однако, что-то тревожило меня, какое-то маленькое несоответствие.
Оглядевшись, я внезапно сообразил, в чем дело.

  ***

  Я был вовсе не в клинике Службы безопасности, наоборот, очутился в
какой-то тесной каюте, правда, с довольно высоким потолком. Маленькая
койка, миниатюрная раковина, стандартный пищепорт. В стену вделан
выдвижной сортир. И больше ничего. Или еще что-то?
  Я присмотрелся повнимательнее. Так и есть. За каждым моим движением
следят - а возможно, здесь существует еще и ментальный контроль. Между
дверью и стеной - ни единой щели, открыть ее изнутри - нечего и думать.
Тюремная камера!
  И тут, к своему ужасу, я уловил слабую вибрацию - не слишком заметную
и не особенно неприятную, но я прекрасно знал, что она означает. Я на
борту космического корабля.
  Я встал, испытав мимолетное головокружение и осмотрел свое тело. Оно
оказалось на удивление маленьким, но очень гибким и, судя по всему,
выносливым: при мощно развитой мускулатуре - ни грамма жира. Я обнаружил
несколько шрамов, но, не считая того, что лечились они явно не медроботом,
в них не было ничего экстраординарного. Кожа, естественно, смуглая, почти
шоколадная. Над этим телом еще не успела надругаться благословенная генная
инженерия. Труднее всего оказалось смириться с маленьким ростом.
Потрясенный, я застыл как изваяние, а в голове крутилось:
  - Я ТЕПЕРЬ НЕ Я! Я ОДИН ИЗ НИХ, МОИХ ЗАМЕНИТЕЛЕЙ!!!
  Обхватив руками голову, я повалился на койку. Это невозможно! Я точно
знаю, кто я, помню каждое мгновение своей жизни...
  Первоначальный шок сменился гневом - гневом и бессилием. Отныне я
только копия, полномасштабная кукла, и кто-то контролирует каждое мое
движение, каждую мысль. Я возненавидел его, этого кукловода, возненавидел
с нечеловеческой страстью, без всякой рациональной причины. Сейчас он, в
комфорте и безопасности, пристально наблюдает за мной, а когда все
закончится, вернется обратно, к сытой и безмятежной жизни, а я...
  Меня зашвырнут на одну из планет Ромба, как какого-нибудь
преступника, заключенного на веки вечные и безо всякой надежды на
амнистию. А потом? И тут меня озарило. Да мне ли этого не знать! Меня
будут постоянно отслеживать и моментально прикончат, если я сболтну что-то
лишнее, а по окончании миссии убьют в любом случае - просто так, для
верности.
  Впрочем, профессиональная подготовка уже начинала сказываться: мысли
постепенно освобождались от оков паники и ужаса. Я сосредоточился на том,
что мне было известно.
  Контроль? Конечно. Да еще какой! Я вспомнил слова Крега о какой-то
линии дистанционной связи. Ну как тебе это нравится, сукин сын? Доволен,
поди?
  Я вновь попытался взять себя в руки. Все это полнейшая чушь.
Во-первых, я знаю, что ОН, то есть Я, думал тогда - и в этом мое
преимущество. А ОН, то есть Я, да и вообще все окружающие полагали, что я
проклятый выродок, которого необходимо уничтожить.
  Чертовски трудно принять, что ты совсем не тот, кем себя ощущаешь, а
всего лишь этакий кентавр из двух разных людей. Столь же нелегко было
осознать, что твоя прошлая жизнь - пусть и в какой-то степени чужая - ушла
навсегда. Отныне не будет комфортабельных планет, шумных казино и
смазливых шлюшек. И денег, которыми ты так привык сорить, тоже не будет.
Но пока я пребывал в прострации, ужасаясь таким потерям, мой дух уже
приспосабливался к сложившейся ситуации. Именно поэтому для предстоящего
задания и отбирали людей, похожих на меня, - с редкой способностью
привыкать и приспосабливаться практически ко всему.
  Несмотря на чужое тело, я продолжал оставаться самим собой.
Индивидуальность - это память, мысли и характер человека, а отнюдь не
бренная оболочка. Это всего лишь обычная маскировка, успокаивал я себя,
только на редкость совершенная. Как и тому, кто был мною на самом деле,
мне казалось, что эта личность, эти воспоминания в какой-то степени уже
ничьи. Вплоть до того момента, как я поднялся с кресла в клинике, я
действительно являлся кем-то другим. Старый "я", в промежутках между
заданиями был ненастоящим "мною". Он, этот ничтожный хлыщ, не обладавший
даже постоянным существованием, был искусственным созданием. Подлинный
"я", запечатанный, словно джинн в бутылке, в памяти мощных компьютеров,
выпускался на волю только в случае крайней необходимости и представлял
собой не менее серьезную угрозу диктаторскому режиму Конфедерации, как и
те, с кем ему предстояло бороться. - А я был славным агентом. Лучшим, как
сказал Крег. Вот потому-то я здесь, в этом теле, в этой камере, на борту
этого корабля. Меня не лишат памяти и не убьют, если я выполню задание.
Ненависть к другому моему "я", сидящему где-то неподалеку, внезапно
прошла. Когда все закончится, его мозги опять хорошенько прочистят,
выкинув все мало-мальски достойные воспоминания, а возможно, просто убьют,
если мы - его отражения - разузнаем слишком много даже для хорошего
агента. В лучшем случае он возвратится к своей пустой, полурастительной
жизни.
  А я, напротив, останусь здесь и буду продолжать жить. И это будет
действительно подлинный "я". Я стану даже более настоящим, чем он, мой
прототип.
  Впрочем, я был стреляный воробей, и время иллюзий для меня прошло.
Убрать меня можно без всяких проблем, было бы желание. Достаточно мне
оступиться, и они сделают это с автоматического спутника, не терзаясь
излишними сомнениями, и я это прекрасно понимал. Но я понимал еще и то,
что беззащитен только до тех пор, пока не овладею ситуацией и своим новым
домом, теперь уже постоянным.
  Но если я обыграю их, нового суперагента, чтобы обезвредить меня,
сюда никто не пошлет - чтобы не повторилась история с его
предшественником. В худшем случае это поручат какому-нибудь лоху.
  Впрочем, задание свое мне выполнять все равно придется - выбора у
меня нет: пока занимаюсь этим, я недосягаем для моих контролеров, а там -
поживем увидим.
  Как обычно, мысль о грядущей опасности подействовала на меня как
наркотик. Ну что ж, головоломка разрешима и цели достижимы. Достаточно
только бросить вызов и вступить в поединок, наслаждаясь своим интеллектом
и физической силой. Прежде всего нужно определить степень угрозы,
исходящей от пришельцев. Впрочем, меня лично она больше не касается -
отныне я вечный пленник Ромба. Если пришельцы победят, Ромб Вардена
выживет - как союзник в войне с Конфедерацией. Если проиграют - ну что ж,
просто нынешняя ситуация продлится неопределенно долго. Значит, проблема
пришельцев - сугубо интеллектуальная задача, решение которой представляет
чисто спортивный интерес. Именно этим она и привлекательна.
  Другая проблема - выследить местного властителя и при случае убить
его - на практике может оказаться наиболее трудной: ведь мне предстоит
работать в совершенно незнакомой среде и, стало быть, наверняка
потребуются союзники. А это еще одна проблема. Впрочем, если удастся
свалить властителя, это существенно укрепит мое социальное положение. Если
же нет - все проблемы решатся автоматически. Правда, такие мысли всегда
были мне ненавистны, но зато великолепно подстегивали. Организация
убийства - борьба не на жизнь, а на смерть. В ней побеждает только один, и
постоянно думающий о своем поражении обречен на провал.
  Неожиданно мне пришло в голову, что разница между мною и властителем
лишь в том, что я тружусь во имя закона, а он - или она - вопреки ему. Но,
с другой стороны, здесь именно ОН является живым воплощением закона, а вот
я - его нарушителем. На редкость симметричная в плане морали ситуация.
  Одно только плохо: я изначально оказываюсь в невыгодном положении.
Как правило, всю необходимую информацию вкладывают в агента заранее, но на
этот раз обычная процедура почему-то не состоялась. Возможно, тому виной
четыре различных задания. Излишние сведения существенно затруднили бы
передачу информации в мозг исполнителя; придется выкручиваться самому. Да,
такого и врагу не пожелаешь. Я не самым ласковым словом помянул тех, кто
готовил эту операцию, и в этот момент в камере негромко прозвенел звонок.
Я подошел к пищепорту, и навстречу мне выскочил горячий поднос,
пластмассовая вилка и такой же нож. Стандартный тюремный сервиз.
  Жратва была просто отвратительной, но я и не надеялся на лучшее.
Обогащенный витаминами сок, однако, оказался вполне сносным. Я оставил
себя легкий стакан из нерастворимого материала, а остальное затолкал
обратно в порт, и панель моментально захлопнулась.
  Естественные функции организма не поддавались дистанционному контролю
и вскоре настойчиво напомнили о себе. На противоположной стене под
надписью "туалет" имелось небольшое вытяжное кольцо. Я потянул за него, и
панель опустилась, явив моему взору небольшой зонд с тонкими, как бумага,
стенками и тянущийся от него жесткий трубопровод. Я уселся, прислонился
спиной к панели и, вдохнув поглубже, расслабился.
  Все произошло в момент контакта моей задницы с поверхностью
сантехнического устройства - и не спрашивайте меня, каким образом, я в
инженерии ни бум-бум. Это так же отвратительно, как и программирование,
зато позволяет начальству общаться со мной и даже посылать зрительные
образы, доступные только мне.
  - Надеюсь, с первоначальным шоком вы уже справились. - Особенно
потрясало то, что мои тюремщики ничего не слышат и, очевидно, не имеют о
нашей беседе ни малейшего представления. - Процесс передачи информации
крайне сложен, но не беспокойтесь: вы ее получите. Мы хотели бы дать
вашему мозгу достаточно времени, чтобы привыкнуть к новым условиям, но на
самом деле нам приходится спешить. Начнем прямо сейчас, ибо перед вами
стоит сложная и ответственная задача.
  Радостное возбуждение охватило меня. Вызов, вызов...
  - Вы будете действовать на Хароне, ближайшей к местному солнцу
планете, - продолжал командор. - Если есть во Вселенной место, где
нормальные люди становятся психами, а психи чувствуют себя, как в раю, то
это Харон. Многое из того, с чем вам предстоит столкнуться, объяснить
невозможно. Надо испытать это на собственной шкуре. По-настоящему научить
вас ориентироваться на Хароне может только Харон.
  Хотя возможности этого устройства весьма ограниченны, для начала мы
перешлем вам одну вещь, которая, я думаю, поможет вам, а может, наоборот,
окажется совершенно бесполезной. Это физическая и
административно-политическая карта планеты, настолько полная, насколько
это вообще возможно.
  Меня это здорово озадачило. Как столь важная в нашем деле вещь может
оказаться бесполезной? Что ж это за планета? Но тут я почувствовал резкую
боль, затем приступ головокружения и тошноты и внезапно понял, что полная
физическая и политическая карта Харона уже у меня в мозгу.
  Затем в меня потекли всевозможные сведения о планете, более
подробные, чем во время обычного инструктажа. Около 42 000 километров в
диаметре, Харон представлял собой практически идеальную сферу - впрочем,
как и остальные планеты Ромба, что уже само по себе необычно.
  Гравитационное поле у поверхности составляло 88 процентов от
нормального, так что мне предстояло стать чуточку легче и прыгучее.
Потребуется время, чтобы приноровиться. Избыток кислорода в атмосфере
объяснялся, видимо, ее перенасыщенностью водяными парами.
  Ось вращения Харона была заметно наклонена к плоскости орбиты, что в
обычных условиях привело бы к резкой смене времен года, но 158 551 000
километров, отделявших планету от раскаленной звезды F-типа, оставляли
выбор лишь между жарой, сильной жарой, лютой жарой и сущим адом. На Хароне
совершенно отсутствовали полярные снежные шапки, ибо разогретый океан не
позволял им образоваться, но в разгар зимы в арктической и антарктической
областях возникали льды, так что даже на этой раскаленной планете человек
знал, что такое холод. Однако обе области были покрыты водой, и ни о каких
поселениях там не могло быть и речи.
  Температура на экваторе была почти на грани человеческих
возможностей: зачастую она достигала шестидесяти градусов Цельсия, и к
тому же уровень солнечной радиации там был слишком высок для человека. Все
население Харона - примерно одиннадцать миллионов - размещалось в более
высоких широтах, однако и тамошнюю температуру трудно было назвать
умеренной - в наиболее населенных районах она превышала пятьдесят градусов
в разгар лета и редко опускалась ниже двадцати пяти в самые холодные
зимние дни. Три самых больших континента располагались непосредственно на
экваторе - и по обе стороны от него - так что людям жилось, как в доменной
печи. Местные сутки длились примерно двадцать девять стандартных часов,
год состоял из 282 местных суток.
  Один из трех континентов был сплошь покрыт горами. Под ними
раскинулись огромные пустыни, где благодаря рельефу местности никогда не
выпадали дожди. Два других континента покрывали густые тропические
джунгли, дождь над которыми, похоже, никогда не прекращался. Не слишком
гостеприимное местечко, подумалось мне, особенно учитывая, что старик
Варден назвал его точной копией ада. Кажется, он опять попал в самую
точку. Да, нелегко будет полюбить свою новую родину.
  - Харон - единственная планета в Ромбе Вардена, - продолжал Крег, -
властитель которой - женщина. Не, думаю, однако, что вам удастся покорить
Эолу Мэтьюз своими мужскими достоинствами. Она - настоящий гений политики,
а ее упорство и цинизм поистине не знают границ. В свое время она входила
в Совет Конфедерации, и многое из того, что пришельцы знают о наших
политических и военных структурах, получено именно от нее. Ее подвели
собственные амбиции. Эола на редкость талантливо манипулировала
государственным аппаратом и ключевыми фигурами в правительстве, готовя
нечто вроде государственного переворота, в результате которого она
заменила бы собой весь Совет. В этом, кстати, нет ничего смешного - она
была близка к цели, и только связи в высших эшелонах позволили ей избежать
того, чего она заслуживала. Эолу всего лишь сослали на Ромб, где она
потратила пятнадцать лет на восхождение к вершине власти; Эола стала
властителем Харона четыре года назад. Ее предшественник неожиданно ушел в
отставку - по-видимому, она приложила к этому руку. Недооценить ее - самая
страшная ошибка! В иные времена ей, вероятно, поклонялись бы как богине.
  Итак, Эола Мэтьюз. Когда-то еще ребенком я слышал это имя. Тогда,
по-моему, сообщили, что она умерла, и в связи с этим даже официально
объявлялся траур; и вот теперь наконец-то я узнал правду. Да, противник у
меня действительно чрезвычайно опасный. Я даже не удивлюсь, если красавица
аристократка, образ которой всплыл из глубин моей памяти, даже после
девятнадцати лет, проведенных в аду Харона, осталась по-прежнему
пленительной и очаровательной.
  В остальном инструктаж был вполне обычным. Я поднялся со стульчака и
задвинул шпионский инструмент обратно. Послышался звук бурлящей воды, и я
опять открыл устройство, вспомнив, что так и не использовал его по
назначению. Вся процедура получения информации заняла не больше минуты.
  Исключительно эффективно, подумалось мне. Даже мои недремлющие
тюремщики, бдительно следящие за каждым моим движением, вряд ли
догадывались, сколько значит теперь для меня это выдвижное приспособление.
  И, слава Богу, я наконец получил хоть какие-то сведения о собственной
персоне. Теперь я знал, что мой рост всего 157 сантиметров, а вес - около
46 килограммов. Одно слово - карлик. Худощавый, "гуттаперчевый", со
строгими резкими чертами лица, с непропорционально большими и чересчур
оттопыренными ушами, с копной густых, иссиня-черных волос, подстриженных
коротко и аккуратно; тело и лицо практически гладкие - за исключением
черных, сросшихся на переносице бровей. Если не считать первичных половых
признаков, я вполне мог сойти за девчушку лет этак одиннадцати, а не за
двадцатисемилетнего, зрелого мужика. Возможно, этим и объяснялись его
преступные наклонности.
  Мое новое тело принадлежало некогда Парку Лакошу, по прозвищу Мясник,
о котором я недавно узнал из газетных репортажей, - под "я", разумеется,
имеется в виду мое прежнее, настоящее "я". У этого парня и в самом деле
имелись определенные проблемы с прекрасным полом.
  Ужаснее всего оказалось то, что работал он региональным управляющим в
системе колониальной администрации - только по этой причине его ловили
столько времени. Он лично командовал местными полицейскими, давно готовыми
схватить преступника, а также контролировал все компьютерные базы данных и
лабораторные подразделения. Судя по отчетам, Лакош был выдающимся
чиновником - никаких растрат, никакой грубости или невнимания по отношению
к подчиненным. Он прямо-таки лучился обаянием, но главное увлечение Парка
было все-таки иным: его интерес к женщинам выражался слишком своеобразно.
Он похищал их - как правило, в фермерских регионах на самой границе -
отвозил в свою частную лабораторию и там увечил до смерти. Он убил
семнадцать девушек, прежде чем его схватили с поличным благодаря огромной
дедуктивной работе, проделанной его коллегой; по иронии судьбы, именно
Лакош поручил ему эту операцию.
  Конечно, это хрестоматийный случай психопата. В детстве Парк,
очевидно, был всеобщим посмешищем, и это изуродовало молодую неокрепшую
психику. Однако ум его, надо отдать должное, остался острым и
проницательным; Лакош был великолепным администратором, лучшим в своем
регионе. Для границы, где людей не выхолащивают генной и культурной
инженерией, это не такая уж редкость, и Парк воспользовался своим даром на
всю катушку. По всем меркам цивилизованного мира он заслуживал либо
смерти, либо ссылки на Ромб Вардена. Благодаря прессе о нем узнала вся
Конфедерация, так что даже полностью стертый мозг и новая личность вряд ли
помогли бы Лакошу избежать линчевания.
  В общем, это самая подходящая кандидатура для Ромба. Да и для меня
тоже, если, конечно, закрыть глаза на его прошлое. Я любил женщин
традиционными способами, и если слава о подвигах Лакоша уже достигла
Харона, завести друзей там будет весьма непросто. Скорее всего придется
придумать себе легенду, чтобы не сильно отпугивать окружающих.
  Я улегся на койку и погрузился в легкий транс, сортируя и обдумывая
полученную информацию. Подробности жизни и работы Лакоша особенно важны.
Свое прошлое нужно знать досконально. Мне предстояло изучить его методы,
психотип, вкусы и наклонности и попытаться втиснуть свое сознание в мозг
маленького тщедушного человечка, оказавшегося в большом и очень жестоком
мире.
  Вскоре я буду на Хароне. Ради собственной же безопасности мне
необходимо быть чрезвычайно осторожным и осмотрительным. Предыдущие
подвиги Лакоша - то есть мои - вполне достойны уважения любого уголовника,
однако я не собирался недооценивать Эолу Мэтьюз.


                                  Глава 2


  ПРИБЫТИЕ

  За временем я мог следить только по регулярным кормежкам, но
путешествие, без сомнения, тянулось очень долго. Никто не собирался
тратить деньги на излишнюю оперативность.
  Наконец наш корабль пришвартовался к базовой станции, дрейфующей в
доброй трети светового года от системы Вардена.
  Я понял это по тому, что слабая вибрация - мой постоянный спутник -
внезапно прекратилась. Впрочем, распорядок дня не изменился - вероятно,
мои тюремщики ждали, когда наберется достаточно большая партия
приговоренных, чтобы забросить их на планету одним махом. Я по-прежнему
был занят сортировкой информации, периодически вспоминая, что нахожусь
совсем недалеко от своего прежнего тела.
  Кроме того, у меня было время поразмыслить о том, что мне вообще
известно о Ромбе Вардена и о причинах, по которым он превратился в столь
идеальную тюрьму. После первого же выхода на планету бактерии проникнут во
все клетки моего тела и начнут контролировать весь организм. У них есть
лишь одна цель - выживание, и отныне их существование неразрывно связано с
моим. Моя гибель приведет к их гибели, и наоборот.
  Судя по всему, им требуется некая контрольная субстанция, или что-то
в этом роде, которая имеется только в системе Вардена. О ней никто ничего
не знает, обнаружить ее опытным путем не удается, но она, без сомнения,
существует. Этой субстанции нет в воздухе - ведь между планетами Ромба
курсируют челночные корабли, где вы дышите отфильтрованным воздухом без
всяких последствий. Нет ее и в пище - эта гипотеза уже неоднократно
проверялась. Один из бывших обитателей системы Вардена превосходно себя
чувствует в полностью изолированной от внешнего мира лаборатории на борту
космической станции. Но стоит кораблю отойти подальше - и человек
погибает, невзирая на натуральные продукты питания и подлинную атмосферу
планеты. Микроорганизмы Вардена модифицируют человеческие клетки,
превращая их в удобную среду обитания. Отныне управление клеточным
делением и биохимическими процессами полностью переходит к ним, и гибель
микроорганизмов приводит к стихийному развитию клеток. Человек погибает в
ужасных - впрочем, недолгих - мучениях. Критическое расстояние составляет
'примерно четверть светового года - чем и определялся выбор орбиты для
базового корабля.
  Природные условия на всех четырех планетах абсолютно разные.
Микроорганизмы приспособлены к местным биосферам, однако - очевидно, здесь
играет роль расстояние до светила, от которого они явно очень сильно
зависят, - симбиозы сильно различаются. Его тип определяется тем, на какую
из планет вы попали сначала, и сохраняется, даже если вы переезжаете на
другую.
  Складывается впечатление, будто эти твари поддерживают между собой
какую-то телепатическую связь. Объяснить этого никто пока не может - ведь
они не разумны; по крайней мере их поведение всегда предсказуемо, но
изменения в жизнедеятельности колонии одного организма-носителя, как
правило, влияют на другие. После определенной тренировки вы можете
научиться управлять собственными бактериями и таким образом стать
доминирующим элементом в этом симбиозе. Славная, простая и справедливая
система; хорошо бы еще кто-нибудь объяснил ее!

  ***

  Примерно дня через три - кормили восемь раз - пол неожиданно
накренился, и резкие беспорядочные толчки швырнули меня на койку, вызвав
легкую тошноту. Так, стало быть, кворум есть, и нас готовятся отфутболить
на поверхность планеты. С одной стороны, этот бокс, в котором царила
удручающая скука, мне уже опостылел, но с другой - дорога отсюда только
одна - в такую же камеру, только побольше размером и уже пожизненную.
  Толчки и удары вскоре прекратились, а потом после паузы раздался
мощный гул: либо мы находились на очень маленьком судне, либо моя камера
располагалась по соседству с маршевыми двигателями.
  Еще через девять кормежек мы наконец добрались до места. Гулкая
вибрация прекратилась, и стало ясно, что мы на планетарной орбите. Во мне
снова вспыхнули противоречивые чувства - безысходность, приправленная
бесовским весельем.
  Неизвестно откуда раздался резкий дребезжащий сигнал ожившего
динамика.
  - Заключенные, внимание! - повелительно произнес синтезированный
голос - пародия на мужской баритон с металлическими нотками. - Мы
находимся на орбите планеты Харон системы Вардена.
  Для меня это была не новость, но для других арестантов наверняка
настоящее откровение. "Бедняги", - подумал я.
  - Сейчас ваши камеры откроются, - вещал динамик, - и вы выйдете
наружу. Через тридцать секунд двери закроются и начнется вакуумная
стерилизация боксов - так что медлить не советую.
  Хорошенькое дельце! Вряд ли кто-нибудь замешкается.
  - Выйдя в коридор, вы остановитесь в указанном месте. Каждого, кто
сойдет с указателей, сожжет автоматическая система безопасности. Никаких
разговоров. Дальнейшие инструкции вы получите позже. Приготовиться... Марш!
  Дверь скользнула в сторону, и я нырнул в образовавшееся отверстие.
Маленькая белая пластинка с нарисованными пятками показывала, где нужно
встать. С некоторым раздражением я подчинился. Для абсолютно голого и
беспомощного человека на борту корабля, управляемого исключительно
компьютером, скромность - наиболее эффективная линия поведения.
  Осторожно оглядевшись, я уверился в своей правоте. Мы стояли в
длинном, закрытом с обоих концов коридоре, вдоль которого тянулись двери
камер. Точное количество арестантов определить было трудно, но на пер-,
вый взгляд человек десять-двенадцать, не больше. Соль земли, угрюмо
подумал я. Дюжина мужчин и женщин - в основном мужчин - голых, грязных и
избитых. Искоса рассматривая соседей, я пытался понять, что такого нашли в
них психиатры, чтобы сохранить им и жизнь, и личность одновременно? Сами
заключенные, очевидно, не имели об этом ни малейшего понятия. Интересно бы
узнать, кто имел.
  Двери с треском захлопнулись. Я прислушался - не раздастся ли
сдавленный крик, но ничего не услышал. Динамик вновь ожил.
  - По моей команде, - послышался тот же голос, - вы повернетесь
направо и, соблюдая дистанцию, медленно пойдете вперед. Вы попадете в
челнок, который доставит вас на поверхность. Занимайте все места подряд,
начиная с передних. Сразу же пристегнуться.
  Кто-то тихонько выругался, и тут же из стены вырвался мощный столб
света и вонзился в пол у самых ног нарушителя - для устрашения. Ворчание
мгновенно стихло.
  После небольшой паузы голос скомандовал:
  - Напр-ра-а-а-ВО!
  Мы немедленно подчинились.
  - По одному, вперед - шагом марш!
  В гробовом молчании мы осторожно двинулись вперед.
  Холодный металлический пол обжигал ступни' - впрочем, здесь вообще
царила жуткая стужа, как в хорошем морозильнике.
  Челнок неожиданно оказался удобным и вполне современным, хотя жесткие
кресла явно не предназначались для голых задниц. Я уселся в четвертом ряду
и сразу же пристегнулся. Мое беглое впечатление оказалось верным -
заключенных было одиннадцать человек.
  Люк автоматически закрылся, перегрузка бесцеремонно вдавила нас в
кресла, и челнок устремился к планете, унося обреченных навстречу судьбе.
  Для тюремного транспорта корабль подозрительно хорош, с подозрением
отметил я. Очевидно, один из тех, что регулярно курсируют между планетами
Ромба.
  Динамики захрипели, а затем раздался приятный женский голос. Я сразу
же почувствовал себя гораздо лучше.
  - Добро пожаловать на Харон, - проворковала невидимка словно от
чистого сердца. - Вам, по-видимому, не надо объяснять, что Харон -
конечный пункт путешествия и ваш новый дом. Хотя отныне вы не можете
покинуть систему Ромба Вардена, зато автоматически перестаете быть
заключенными и становитесь гражданами Ромба. Вы не подчиняетесь юрисдикции
Конфедерации уже на борту нашего корабля - коллективной собственности
Ромба Вардена, флот которого насчитывает четыре пассажирских челнока и
шестнадцать грузовых транспортов. Совет системы - официальная инстанция,
осуществляющая управление Ромбом. Мы признаны суверенным субъектом
Конфедерации и даже аккредитованы на Всеобщем Съезде Конфедерации. Каждая
из четырех планет обладает собственной административной системой
управления, независимой от остальных. Отныне вы начинаете новую жизнь, и
ваше прошлое не имеет никакого значения. В расчет будет приниматься только
ваша деятельность в качестве граждан Харона.
  Голос на мгновение умолк, давая возможность ошеломленным пассажирам
прийти в себя. Огромный контраст в социальном положении все восприняли как
нечто чрезвычайное.
  - Через пять минут мы совершим посадку в космопорту Хонуф, - вновь
сообщил динамик. - Там вас встретит представитель администрации, который
выдаст вам одежду, доставит в ближайший центр первоначальной подготовки и
ответит на интересующие вас вопросы. Здесь у нас очень жарко и влажно, а
уровень техники намного ниже, чем, вероятно, кое-кто из вас думает. В
общем, Харон очень напоминает хорошо известную вам границу - однако вас
ждут и кое-какие сюрпризы. Но не спешите расстраиваться - здесь есть свои
преимущества. Итак, милости просим.
  До самой посадки никто не обронил ни слова - отчасти от того, что
произошло на корабле, отчасти из-за нервного потрясения, вызванного только
что услышанным, заключил я.
  Челнок стремительно шел на снижение; в плотных слоях атмосферы корпус
часто содрогался, но в целом полет проходил на удивление плавно. Затем
аппарат выровнялся и мягко опустился точно в посадочный док.
  Не прошло и минуты, как послышался свист воздуха, наполняющего
шлюзовую камеру; индикатор постепенно сменил цвет с красного на оранжевый,
а потом на зеленый. Легкое шипение - и люк плавно открылся.
  В первое мгновение никто не двигался, но затем сидевшие рядом с
выходом поднялись и вышли; я последовал за ними.
  Причальная палуба выглядела вполне современно; кондиционеры работали
превосходно. Два обыкновенных с виду человека, мужчина и женщина, уже
поджидали нас. Они были в темных трикотажных рубашках и шортах; на ногах -
сандалии на толстой резиновой подошве. Эта парочка больше напоминала
курортников, нежели официальных представителей местных властей.
  - Милости просим, - сказала женщина тем самым голосом, который мы
только что слышали в челноке. Очевидно, он дистанционно управлялся с
поверхности. - Подойдите к столу и выберите подходящую одежду, - добавила
она деловым тоном.
  Среди мужской конфекции ничего на мой рост не оказалось, и мне
пришлось отправиться в женскую секцию. В этом не было ничего особенного,
вряд ли мужская и женская одежда на Хароне сильно различалась, но у меня
зародились определенные подозрения об источнике комплексов и проблемы
ложной самоидентификации Парка Лакоша.
  Несколько модифицированный пляжный костюм был, похоже, униформой в
этом... как его... Хонуфе. Про себя я прикидывал, является ли его материал
также и водоотталкивающим.
  Одевшись и поджидая остальных, я внезапно осознал, где нахожусь. Это
действительно был Харон, и с того самого момента, как люк транспортного
челнока приоткрылся, в меня проникли мириады микроорганизмов, которые
отныне стали моими тюремщиками.


                                  Глава 3


  ОРИЕНТИРОВКА И АНАЛИЗ СИТУАЦИИ

  Облачившись, мы столпились вокруг наших провожатых.
  - А теперь - внимание! - выкрикнул мужчина; барабанящий по крыше
ливень почти заглушил его слова. - Сейчас мы отправляемся в город - ваше
временное место жительства. Я искренне рекомендую вам не отставать от нас
ни на шаг, так как новичок на Хароне может погибнуть в два счета. В городе
нет механического транспорта, поэтому мы поедем на гужевых экипажах,
которые ждут снаружи. Не зевайте и быстро прыгайте в ближайший.
  - А как же зонтики? - спросил кто-то. Мужчина с женщиной еле заметно
усмехнулись, но промолчали.
  Внезапно я очень остро осознал свою физическую ущербность: все мои
товарищи по несчастью были намного выше меня, так что наши провожатые то и
дело пропадали из виду за их широкими спинами. Очень неприятное ощущение.
  - Пошли! - окликнула нас женщина. - Только не пытайтесь бежать - на
обуви есть специальное покрытие, но все равно вы тут же поскользнетесь с
непривычки. - Оба харонианца повернулись и направились к выходу. Первым
шел мужчина, а женщина замыкала колонну.
  Снаружи оказалось совсем не так страшно, как я предполагал, правда,
было невероятно жарко, как в чайнике, а ливень неистовствовал так, словно
на небесах лопнул исполинский водопровод. Дул сильный горячий ветер, и
даже жесткие навесы вдоль улицы защищали слабо - мы в мгновение ока
промокли до нитки. Однако то, что мы увидели у обочины, поразило нас
гораздо сильнее.
  В две огромные колесные повозки из какого-то похожего на дерево
материала было запряжено по паре ящеров - метра по четыре, не меньше.
Конечно, это были не совсем ящеры, но, безусловно, их ближайшие
родственники. Стоя на двух огромных мощных лапах, они поддерживали
равновесие при помощи длинного толстого хвоста. Продолговатые головы с
кроваво-красными немигающими глазами наводили ужас; пасть усеивали
стройные ряды острых зубов. Маленькие ручки с почти человеческими кистями
были согнуты, словно в предвкушении чего-то очень приятного - или же от
явной скуки. На этих "руках" - не правдоподобно уменьшенных копиях задних
ног - имелось по три длинных суставчатых пальца, соединенных перепонками,
отчего они смахивали на листья огромного дерева. Пальцы заканчивались
изогнутыми когтями. Бросалась в глаза косолапость - характерная черта всей
фауны Харона, насколько мне было известно. В отличие от обычных рептилий
кожа у них была гладкой и ровной, и к тому же неожиданного на Хароне
нежно-голубого цвета.
  На каждой зверюге болталась хитроумная сбруя и целая система вожжей,
которая могла посоперничать с нитями куклы-марионетки по количеству и
сложности; она уходила в передок фургона, вздернутый непропорционально
высоко. Сама кабина кучера (или водителя - трудно выбрать наиболее
подходящий термин) была полностью изолирована; спереди находилось огромное
ветровое стекло с не менее внушительным "дворником".
  Я запрыгнул в ближайший экипаж, чуть не поскользнувшись на
отполированном непрестанными дождями тротуаре. Там уже сидели пятеро моих
коллег и наш провожатый. Изнутри обитый чем-то мягким фургон выглядел
вполне комфортабельным, если бы, конечно, не такое количество народу.
  Дверь захлопнулась, щелкнул замок, и наш экипаж судорожными рывками
двинулся в путь; вторая повозка тащилась следом. Внезапно весь комфорт
куда-то улетучился; нас с невероятной силой швыряло из стороны в сторону,
и наше путешествие больше напоминало плавание на утлом суденышке в
десятибалльный шторм, нежели поездку по твердой поверхности. Харонианец с
явным удовольствием разглядывал нас, уже ощутивших первые симптомы морской
болезни.
  - Потерпите, скоро приедем. Приятного, конечно, мало, но для Харона
это самый комфортабельный транспорт, - сообщил он.
  - Но ведь это не Лилит, здесь могут работать механизмы, - проворчал
сидевший рядом с ним мужчина. - Какого черта весь этот примитив?
  - Некоторые действительно могут, когда ЭТО РАЗРЕШЕНО, - несколько
таинственно заметил мужчина. - Собственно, наша нищета - это своеобразный
компромисс, на который мы решились сознательно. Вся техника так легко
заражается, что не стоит и гроша ломаного на этой проклятой планете.
Поэтому гораздо надежнее отправиться на пару тысячелетий назад.
  - Чушь несусветная, - пробормотал мужчина, но остальные промолчали -
одни ничего не знали про Харон, другие еще не успели избавиться от
подавленности.
  Примерно минут через пять повозка резко затормозила; толчок был куда
неприятнее, чем на старте, и я подумал, что здесь не помешало бы завести
ремни безопасности. Впрочем, я еще плохо ориентировался в происходящем, не
говоря уж о том, что промок до нитки и вспотел от непривычной жары.
  Раздался вздох облегчения, и дверь распахнулась; в экипаж ворвался
теплый ветер и громадные дождевые брызги. Харонианец помогал нам выбраться
из фургона и указывал, куда идти. Мы вновь промокли с ног до головы,
грохот дождя оглушил нас, но немного погодя я вполне пришел в себя и
осмотрелся.
  Все рассказы о здешней нищете оказались истинной правдой. Дома,
построенные из какого-то местного дерева, утопали в зелени и хотя на вид
были вполне добротны, но все-таки удручающе просты и бедны. Между
тротуаром и улицей, насколько хватало глаз, тянулась полоса из
стеклоподобного материала, сквозь которую пробивался свет масляных ламп;
от дождя их защищал черепичный навес. Несмотря на то, что влага все-таки
просачивалась снизу, это была надежная водозащита. Сильные порывы ветра
доносили странную прохладу.
  Наш проводник, такой же мокрый, как и мы, взглянул на нас с кислой
ухмылкой; очевидно, наш вид оставлял желать лучшего.
  Вскоре рядом остановился второй экипаж, и к ним присоединились
остальные арестанты.
  - Надеюсь, такой водопад здесь не всегда? - спросил я у провожатого.
  - Нет, - засмеялся он. - Обычно дождь идет час-два, но ранней весной
и в конце лета он льет по двое-трое суток, и уровень воды повышается на
три сантиметра в час. - Он замолчал на мгновение, давая мне возможность
проникнуться сказанным. - У нас очень хорошая дренажная система.
  Удивительно, подумалось мне. После трех дней такого ливня земля
должна покрыться двухметровым слоем воды, не меньше.
  - А сейчас какое время года? - с затаенной грустью поинтересовался
кто-то.
  - Середина весны, - ответил гид. - Скоро потеплеет.
  К моему великому сожалению, он нисколько не шутил.
  Наша группа направилась к соседнему, по-деревенски незатейливому
зданию из толстых бревен; высокий потолок подпирал такой же струганный
брус. Кроме плетеных, как мне показалось, кресел и нескольких столов,
почти никакой мебели внутри не было. В помещении слабо мерцали лампы -
впрочем, света хватало. Пол был покрыт каким-то резиноподобным материалом,
изрезанным сложным глубоким узором, - для отвода воды, сразу догадался я.
  Действительно, продуманная конструкция, если пол в здании не
затопляется даже во время столь сильных сезонных ливней.
  Мы рухнули в кресла, как будто весь день занимались изнурительным
трудом. А ведь мы только немного познакомились с местным бытом жителей.
Напряжение постепенно спадало, и всех начало клонить в сон.
  - Это здание - городской отель, - сообщила женщина. - Мы арендовали
его на несколько дней, чтобы вы могли акклиматизироваться. Комнаты наверху
также зарезервированы для вас - хотя боюсь, вам придется жить по двое.
Постояльцев мы немного потесним, для них отвели нижние комнаты. Здесь они
пока не появятся; этот зал будет служить вам и столовой. Хотелось бы сразу
посоветовать избегать горожан, которых наверняка встретите в уборной или
же на лестнице. Сильно не беспокойтесь - просто не завязывайте знакомств и
не вступайте ни в какие разговоры. Большинство из них - уроженцы Харона и
могут вас не правильно воспринять.
  Некоторые согласно закивали.
  - А как насчет одежды, мы ведь промокли? - поинтересовался я.
  - Мы ВСЕ промокли, - возразила женщина. - Постараемся найти
что-нибудь вашего размера, но пока придется посидеть так.
  Девица, сидящая неподалеку от меня, грустно вздохнула и огляделась.
  - Мне показалось, или на самом деле потянуло холодом? - спросила она.
  - Это сильно сказано, - возразил мужчина, - но холодный воздух
действительно циркулирует по системе трубопроводов, куда он поступает
из-под земли; на Хароне существует целая сеть подземных рек, а есть еще и
искусственные. Система принудительной вентиляции приводится в действие
ветряными мельницами, расположенными на крышах зданий. Без нее здесь можно
изжариться или просто задохнуться.
  Здорово придумано, одобрил я, хотя вето на технику по-прежнему
оставалось для меня загадкой. Причальная палуба космодрома была хотя и
крошечной, но вполне современной. Техника в принципе могла существовать на
Хароне - однако кто-то ее запретил. Мэтьюз? Нет, она пришла к власти
недавно и просто не успела бы. Да и внешний вид города свидетельствует,
что уже не одно поколение горожан выросло, не имея ни малейшего
представления о механизации. Впрочем, судя по тому, что я слышал о
Цербере, здесь то же самое. Подобное табу имеет смысл, если претворить его
в жизнь на всей планете. Будь властитель Цербера и его (или ее) люди
технически грамотны, вся планета оказалась бы под их неусыпным контролем.
  - Вы можете пройти в свои комнаты, - предложил проводник, и одуревшая
от жары девушка радостно вздохнула, - и немного привести себя в порядок.
Там, кстати, вы найдете и сухую одежду. Поднимайтесь наверх, занимайте
комнаты - на двоих - знакомьтесь; мы встретимся с вами здесь же, например,
во время трапезы. Часов у вас, конечно, нет, но будьте уверены - вы об
этом узнаете.
  Мы прошли в конец помещения и обнаружили в незаметной нише винтовую
деревянную лестницу. Из-за дверей за нишей доносились громкие голоса и
запах готовящейся еды. Что это - бар? Ресторан? Ну да ладно, пока не важно.
  Толпа двинула наверх, а я малость поотстал, надеясь, что, учитывая
нечетное число арестантов, мне удастся обойтись без соседа.
  Однако мне не повезло. Здоровенный мужик, который все время отпускал
саркастические комментарии, нагло занял отдельную комнату; перечить ему
почему-то никто не решился. Все остальные, включая двух женщин, разбрелись
парами по комнатам, и вскоре на лестнице остались только мы с той самой
девицей. Стоя в конце коридора, она сконфуженно поглядывала на меня.
Осторожно открыв последнюю комнату, заглянула туда, но, услышав мои шаги,
повернулась. По выражению ее лица я понял, что наше неожиданное соседство
нисколько ее не смущает.
  '- Придется нам познакомиться поближе, - заметил я.
  Немного поразмыслив, незнакомка решительно вздохнула.
  - А что я могу сделать, черт побери? - поинтересовалась она.
  - Большое спасибо, - угрюмо ответил я и вошел в комнату. В центре ее
стояли две широкие, удобные кровати, имелся туалет и даже умывальник, что
меня особенно порадовало, - я уже приготовился бегать за водой к
какому-нибудь колодцу. Кровати не были заправлены, однако у каждой в
изголовье лежали стопки чистого белья, полотенец и, как и было обещано,
сухой одежды.
  Увидев легкое замешательство моей соседки, я неожиданно проникся к
ней некоторой симпатией:
  - Послушайте, если мое присутствие вас смущает, я зайду в туалет,
пока вы будете переодеваться. С моим ростом там вполне можно даже жить.
  - Нет, не стоит, - ответила она. - Ведь мы уже видели друг друга
голыми - в челноке.
  Я утвердительно кивнул и, стянув с себя промокшую одежду, повесил ее
на вешалку, а затем изо всех сил растер все тело, особенно волосы,
полотенцем; моя пышная шевелюра превратилась в спутанную копну. Затем я
примерил одежду. Как я и думал, она оказалась великовата - я и здесь не
соответствовал стандартам. Однако это меня уже .не беспокоило.
  Девушка тем временем внимательно меня разглядывала, и я начал
подозревать, что она узнала Парка Лакоша.
  - Что-нибудь не так? - поинтересовался я. Она молчала, словно не
слыша. Я уж подумал, что девушка несколько не в себе, как вдруг она
глубоко вздохнула и посмотрела мне в глаза:
  - Простите, но мне до сих пор трудно осознать происходящее. Порой
кажется, что это просто дурной сон, и нужно только проснуться - и все
пройдет.
  Я сочувственно покачал головой:
  - Да, я чувствую почти то же самое, но боюсь, от этого кошмара нам
уже не избавиться. Сами видите - вы живы, остаетесь самой собой и все
происходит наяву. Это просто начало совершенно новой жизни. И вовсе не
такое уж плохое, как могло бы быть.
  Ну да, конечно. Она наверняка родом с цивилизованной планеты и в
глаза не видела Границы. Знакомый мир, который она вряд ли любила, но с
которым сроднилась, ушел навсегда. Что ж, это может пригодиться в
дальнейшем.
  Девушка прошлась по комнате и уселась на краешек своей кровати.
  - Что же теперь делать? - потрясенно сказала она. - По-моему, даже
смерть лучше, чем ЭТО.
  - Нет, смерть никогда не бывает лучше жизни. Сами посудите, люди,
подобные вам, в Конфедерации редкость. Сюда нас попало всего одиннадцать,
а сколько человек осудили за это время? Сотни? Тысячи? Все мы обладаем
чем-то таким, что они боятся потерять навсегда. Наша судьба косвенно
подтверждает - мы были лучшими людьми во всей Конфедерации.
  - Ну да, наверное, - откликнулась она. - Впрочем, нет, не знаю. Я
просто ничего не понимаю. Провести остаток жизни в этой гнилой дыре... -
Она вновь взглянула мне прямо в глаза. - А чем прославились лично вы? За
что вашу жизнь предпочли сохранить именно таким образом?
  Ну вот - начался допрос с пристрастием. Я решил играть как можно
мягче и осторожнее.
  - Вы же знаете, что не в ваших силах заставить меня отвечать.
  Девушка обиженно вздохнула и принялась избавляться от промокшей
одежды.
  - Что, стыдно? - спросила она. - Превосходно. А я вот никогда об этом
не думаю.
  - Неужели вам безразлично? Несколько мгновений она расчесывала волосы
и молчала.
  - Да нет, не совсем. Кстати, меня зовут Зала Эмбуэй.
  - Парк Лакош, - представился я и внутренне напрягся. Слишком уж о нем
- то есть обо мне - были наслышаны во всех закоулках Конфедерации.
  Девушка и бровью не повела. Ну что ж, отлично. Это уже плюс.
  - Так вы, Парк Лакош, тоже были уголовником? Я пожал плечами:
  - Как и все мы.
  - Ну, нет, - она отрицательно покачала головой, - по крайней мере, не
я. Возможно, я единственный человек во Вселенной, ни за что сосланный на
Ромб Вардена.
  К таким словам трудно было отнестись всерьез.
  - В самом деле? Она кивнула:
  - Вы никогда не слышали о семействе Траяна? Теперь наступил мой черед
изобразить полную неосведомленность.
  - Понятия не имею.
  - Траяны - видные политические деятели планеты Таккана. Неужели не
слышали?
  - Нет.
  - Ладно, - сказал я, - если вас это хоть немного успокоит, знайте: я
тоже один из таких уродов; впрочем, это видно и так. На Границе, где людям
приходится тяжело, немало таких, как я. Кстати, и дети там появляются на
свет по старинке - от отца и матери. Когда я сказал "таких, как я", то
имел в виду не точные копии; просто там очень много неординарных личностей.
  - Да, вы и впрямь выглядите необычно, - осторожно заметила Зала. - Я
думала, что люди на Границе сплошь огромные и волосатые.
  Я усмехнулся:
  - Это не совсем верно, хотя и таких карликов тоже единицы. Скажите,
кем я вам кажусь? Сколько, по-вашему, мне лет?
  Моя соседка ненадолго задумалась.
  - Ну, - выдавила наконец она, - вы наверняка намного старше, что,
кстати, явствует и из ваших слов, но, чтобы не соврать, вы похожи на...
  - На десятилетнюю девочку, да? Зала облегченно вздохнула:
  - Да. Но это, конечно, не так. Да и ваш голос подтверждает то же.
  Ее слова были для меня полной неожиданностью - собственный голос
казался мне резким, но никак не ниже тенора. (Слава Богу, что Крег не
забыл вложить в меня всю эту информацию. Теперь я еще лучше понимал Парка
Лакоша.) - На самом деле мне двадцать семь, - признался я, - а выгляжу на
двенадцать. Даже половое созревание на мне никак не сказалось - разве что
голос стал немного ниже, и все. И вообще это произошло очень поздно, лет в
шестнадцать. Все считали меня настоящим уродом, хотя, будь у нас
современная медицина, думаю, она могла бы мне помочь. Меня назвали
гермафродитом.
  - Э-э-э... Вы хотите сказать, что у вас половые органы и мужчины, и
женщины?
  - Нет, что вы! Я нормальный мужчина, но, вероятно, единственный, у
кого это ясно только по голосу. Физиологически процесс моего полового
становления еще не завершен - я могу стать кем угодно, но общество в
сочетании с медициной нарушили это равновесие, и в результате перед вами -
чудовище. А вообще-то я мог бы - с минимальным хирургическим
вмешательством - стать женщиной.
  Бедный Лакош, я все сильнее проникался к нему сочувствием.
  Совершенно сбитый с толку относительно своей половой принадлежности,
он оказался в плену у общественных предрассудков, навсегда оставшись
маленьким и женоподобным. Следствие установило, что он переодевался
маленькой девочкой, когда искал очередную жертву. Неудивительно, что он
рехнулся. Сомневаюсь, помогла бы ему перемена пола, но теперь все это не
имеет значения - он выбрал свой путь, и семнадцать трупов уже никому не
вернуть к жизни.
  - Да, мы и впрямь чем-то похожи, - очаровательным голоском
проворковала Зала. - И вы, и я - настоящие уроды, жертвы генетических
отклонений. С одной лишь разницей - вы знаете, в чем ваша беда, а я - нет.
А хотелось бы.
  Я утвердительно кивнул:
  - Может, микроорганизмы Вардена помогут вам. Они на это способны.
  Мои слова тотчас отрезвили ее.
  - О Боже, я совсем про них забыла... Я совершенно ничего не
чувствую... никакой инфекции...
  - Ее никто не чувствует, но тем не менее она есть. Держу пари, мы уже
заражены этой дрянью.
  Внезапно успокоившись. Зала без всякого перехода вернулась к
прерванному разговору.
  - Слушай, Парк.
  - М-м-м?
  - А за что ты попал сюда?
  Я печально вздохнул:
  - Теперь все в прошлом. У меня, понимаешь ли, было что-то с психикой
- по многим причинам, в том числе и из-за физических изъянов. Но сейчас я
полностью здоров. Жаль, досталось это дорогой ценой. Там, дома, я жил как
в аду, а здесь я пусть и заключенный, но зато в ладу с самим собой -
впервые в жизни. Кстати, я работал региональным администратором, так что
нас действительно что-то роднит.
  - Но почему не хочешь рассказать о своем преступлении?
  Я еще раз вздохнул:
  - Потому что после этого ты не сможешь заснуть со мной в одной
комнате. Она ненадолго задумалась:
  - Ты... ты убил кого-нибудь? Я кивнул.
  - Женщину?
  Я молча потупился. Зала немного поколебалась.
  - И что, не одну?
  Мне ничего не оставалось, как вновь подтвердить ее худшие опасения.
  - Много?
  Глубоко вздохнув, я приподнялся на кровати:
  - Слушай, не будем играть в угадайку. Я стараюсь забыть о прошлом.
Порой мне кажется, что теперь я совершенно другой человек. Зала. Это была
какая-то ужасная болезнь, сумасшествие, полное помрачение рассудка.
Вспоминая об этом, я испытываю такое отвращение, какого, наверное, не
чувствует никто. Могу поклясться, что моя ссылка сюда, на Харон, -
надежная гарантия полного выздоровления; в противном случае мою личность
просто бы уничтожили. Меня вполне можно вернуть обратно в общество, однако
мои злодеяния столь ужасны, а облик столь узнаваем, что меня линчевали бы
в первый же день. Ромб для меня - единственный выход, и я - хочешь верь,
хочешь нет - теперь вполне удовлетворен. Впервые у меня появился шанс
стать нормальным человеком - а мне это чрезвычайно важно. Пусть даже
здесь, в этой Тмутаракани. Зала улыбнулась.
  - Значит, тебя ждет проверка на прочность, - резюмировала она. - В
любом случае я ничего не теряю; если ты соврал и прикончишь меня, то хотя
бы этот кошмар наконец-то прекратится. Если ты сказал правду, то мы оба об
этом узнаем и на все воля Божья - поможем друг другу выжить в этом аду.
  - Спасибо, - искренне ответил я. В конце концов даже временный союз
лучше, чем никакой. Мне, правда, действительно предстояло убить женщину,
но не Залу Эмбуэй.

  ***

  Вскоре в дверь постучали, и мы спустились по скрипучей лестнице.
Внизу было, как в бане, да и вид наш был под стать температуре. Я то и
дело путался в своей великоватой одежде, но, слава Богу, ни разу не
споткнулся.
  Наши гиды в свежих черных одеяниях того же покроя, что и у нас, с
чопорным видом уже поджидали внизу. В центре зала стоял накрытый на
одиннадцать персон стол.
  Пища была натуральной, хотя и несколько необычной на вкус. Я не стал
изучать меню, ибо был твердо убежден, что насчет названия и происхождения
некоторых блюд лучше остаться в неведении. Для шести заключенных, попавших
сюда с цивилизованных планет, в том числе и для Залы, это было первое в
жизни не синтетическое и приготовленное не компьютером кушанье; остальные
ели просто с хорошим аппетитом. Мне действительно не очень хотелось
вникать в кулинарные секреты, однако надо отдать должное - приготовлено
все было отменно. Хоть на кормежку здесь не придется жаловаться, мимоходом
подумал я.
  Наши провожатые либо уже поели, либо собирались трапезничать позднее.
Не обращая на нас внимания, они устанавливали в зале стенды с какими-то
планами и картами.
  Поев, мы приготовились слушать лекцию. Я заметил, что все сразу
забеспокоились. Начал мужчина.
  - Меня зовут Гарал, - представился он, - а мою спутницу - Тилиар.
Опекать вас нам поручил надсмотрщик района Хонуф по распоряжению
всепланетного правительства. В свое время мы тоже были заключенными,
поэтому хорошо представляем, что вы пережили. В первую очередь хочу
отметить, что вас переполняют всевозможные предрассудки, суеверия и
панический страх, которые на самом деле беспочвенны. Вы не почувствуете
никаких болезненных симптомов, а возможно, вообще не заметите никакой
перемены. Однако ваши организмы в данный момент в самом деле изменяются,
хотя это и невозможно обнаружить. Несколько дней спустя вы и
микроорганизмы Вардена достигнете так называемого альянса. Позвольте
подчеркнуть, что это не болезнь. За пять лет, прожитых здесь, я вообще ни
разу не болел. Микроорганизмы Вардена справляются с вирусами и прочими
возбудителями болезней намного эффективнее любой иммунной системы. Для
примера добавлю: еще никто на нашей планете, несмотря на здешний климат,
не простудился.
  Последнее замечание многих развеселило, однако на самом деле гид
затронул чрезвычайно важный аспект здешней жизни. Жители Конфедерации тоже
избавились от всех болезней, но ценой многовековых титанических усилий, а
здесь, если верить Гаралу, необходимости в медицине и медиках не
существует вообще.
  - Кое-кто из вас испытает определенный дискомфорт, - подхватила
Тилиар, - потому что прибыл на Харон не совсем здоровым. Например, те, у
кого повреждены или отсутствуют зубы, обнаружат, что они вырастают вновь,
а иногда это очень болезненный процесс. Те, кто плохо видит, будут
чувствовать головокружение или легкие головные боли, пока зрение не придет
в норму. Микроорганизмы Вардена не просто предохраняют вас - они делают
вас лучше, а потом поддерживают это состояние. Раны здесь затягиваются
очень быстро и практически бесследно. Даже потерянные конечности, как
правило, полностью восстанавливаются.
  - Похоже, вы тут бессмертны, - проронил тот наглый мужик из
одноместного номера.
  - Отнюдь, - возразила женщина. - Смертельные ранения остаются
таковыми и здесь. Микроорганизмы Вардена поддерживают ваше здоровье при
помощи ресурсов организма, и если он не способен бороться со смертью, вы
обречены, но все равно потенциальная продолжительность жизни на Хароне
даже выше, чем на цивилизованных планетах.
  Большинство сидящих за столом, в том числе и Зала, обратили внимание
только на последнюю фразу; меня же заинтересовало слово "потенциальная". В
памяти сразу же всплыли огромные зубы той нежно-голубой зверюги.
  Дальнейший рассказ напоминал введение в курс основ выживания в
местных условиях; многое я уже знал. После проливного дождя, который мы
уже испытали на собственной шкуре, небезынтересно было услышать, что на
центральном континенте простирается несколько пустынь, где почти всегда
палит солнце. Вода на Хароне на самом деле большой дефицит, а дожди -
праздник. Есть районы, где осадки выпадают раз в столетие, а то и реже.
Кроме того, здесь нередко возникают скоротечные, но ужасные бури-смерчи,
сопровождаемые сильнейшими грозами и ветром под 160 километров в час.
Точно предсказывать погоду, в том числе и стихийные бедствия, не удается,
так как верхние слои атмосферы представляют собой необычайно мощные поля
заряженных частиц, сквозь которые не могут пробиться ни радиолокаторы, ни
инфракрасные камеры; в то же время искусственные источники радиоизлучения
притягивают к себе всю мощь смерчей. Это объясняло вынужденный запрет на
сколь-нибудь серьезное использование техники. Труднее всего приходилось
космодрому. На памяти наших проводников он уже два раза разрушался до
основания. Челночные орбитальные аппараты имели специальную защиту от
магнитных бурь и атмосферной плазмы, однако не очень эффективную.
  На орбите вокруг Харона работала исследовательская станция -
достаточно далеко от зараженной микроорганизмами атмосферы. Интересно, что
на таких станциях бактерии инфицировали всю органику, но не трогали
неорганические материалы. В полной мере они проявлялись только на самих
планетах Ромба и в людях, пораженных теми же самыми бактериями.
  Вскоре речь коснулась более животрепещущих тем.
  - Помимо полного отсутствия техники и связанных с нею удобств, -
поведал Гарал, - существуют и другие побочные проявления симбиоза человека
с микроорганизмами, в которые вам будет трудно поверить, даже когда вы
испытаете их на собственной шкуре. На всех планетах Ромба Вардена они
различны, но тем не менее тесно друг с другом связаны.
  Например, на Лилит есть люди, обладающие способностью двигать,
созидать или разрушать горы одним лишь усилием воли, приказывая СВОИМ
микроорганизмам Вардена передавать команды тем, которые находятся внутри
скал, деревьев, других людей и так далее. Однако подобные умения каждого
конкретного человека - величина достаточно произвольная. На Цербере такая
связь непосредственно влияет на мышление людей, и это проявляется столь
тотально, что они чаще всего об этом и не догадываются. Но этим качеством
просто невозможно управлять. На Медузе коммуникация между микроорганизмами
Вардена ограничивается одним организмом-носителем и позволяет быстро и
непроизвольно менять свой облик, чтобы приспособиться к непрерывно
меняющейся среде. Здесь же эти свойства проявляются в несколько иной форме.
  Затаив дыхание, мы ловили каждое слово. Речь зашла о самом главном -
все поняли это сразу.
  - Как и на Лилит, мы в определенной степени воздействуем на предметы
и на других людей, - подхватила Тилиар. - Как и на Цербере, это скорее
ментальное, нежели физическое влияние, и мы способны устанавливать прямой
контакт с мозгом друг друга. Как и на Медузе, мы можем изменять свой
облик, однако несколько в ином смысле. И хотя здесь эти качества в
принципе присущи каждому, требуются длительные тренировки и очень сильная
воля, чтобы научиться использовать их. Тренированные и волевые люди опасны
для новичков, и именно поэтому мы старались изолировать вас в начальный
период обучения. - Она замолчала на мгновение, подыскивая слова. - Как вы
уже поняли, Харон больше всего напоминает волшебную страну из детских
сказок и древних легенд. Здесь действуют таинственные силы, и всевозможные
колдуны и волшебники могут причинить неисчислимые бедствия. И вдобавок ко
всему при этом не нарушается ни один из известных физических законов.
  Кое-кто, тихо выругавшись, энергично помотал головой.
  - Я понимаю, в это трудно поверить, - помолчав, сказал Гарал, - но
самые трезвомыслящие из вас быстро приспособятся к здешним реалиям.
Позвольте полюбопытствовать, каким образом вы узнали, что находитесь
здесь? Как определили, на что похоже это место, что вы - это вы, что мы -
это мы. И наконец, что идет дождь?
  - Мы чертовски промокли, - пробормотал кто-то, и все рассмеялись.
  - Отлично. Но как вы узнали, что вы промокли? Сами ВЫ - ваша
личность, ваша память, все ваше мыслящее естество. Все, что локализовано в
мозжечке и коре головного мозга. Единственный реальный объект для вас -
это ваш мозг, который находится внутри черепа. Как орган он не способен
ничего самостоятельно узнать о происходящем Извне - в нем нет даже нервных
окончаний, а вся информация поступает от весьма удаленных от него датчиков
пяти различных органов чувств - зрения, обоняния, осязания, вкуса и слуха.
А если все ваши пять чувств искажены? Существуют пытки и психиатрические
методы - что в принципе одно и то же, - позволяющие посылать в мозг ложные
сигналы. В древности это называлось шаманством - может, так вам будет
понятнее.
  - Знахарь или шаман, - вступила Тилиар, - брал обрезки ваших ногтей,
волос - даже экскременты - и складывал из них куклу. Предполагалось, что
ее судьба будет аналогична вашей, и то, что он сделает с куклой,
произойдет с вами. И знаете, почему эти ребята процветают и сейчас, в
космическую эпоху? ПОТОМУ ЧТО ИХ МЕТОДЫ ДЕЙСТВУЮТ.
  - Да что вы? - откровенно рассмеялся гигант. С самым серьезным видом
Тилиар кивнула:
  - Да, да и еще как! Но только при двух условиях. Во-первых,
предполагаемая жертва должна верить в могущество и власть знахаря. Для
этого даже не требуется никаких усилий - неосознанный страх доделает за
вас все, что нужно. А во-вторых, она должна знать о том, что заколдована.
Люди превращаются в калек - и физических, и интеллектуальных, - если эти
условия выполняются, - и это много проще, чем вы думаете. Даже самые
закоренелые рационалисты подсознательно крайне суеверны; а шаманы и
талантливые психологи укрепляют веру простых людей в таинственное.
  - Разумеется, НА САМОМ ДЕЛЕ они ничего не предпринимают, - заметил
Гарал. - Они лишь формируют необходимые психологические условия. Можно
сказать, что колдовство - это магическая сила, которая не нарушает ни один
известный закон природы.
  - То есть вы хотите сказать, что Харон - планета колдунов? - иронично
произнес я.
  Моего веселья, однако, никто не разделил.
  - Отчасти, - ответил Гарал. - Но здесь вы можете полностью избавиться
от неопределенности и пойти намного дальше. Если вы помните, я сказал, что
микроорганизмы Вардена поддерживают контакт друг с другом даже за
пределами того организма или предмета, в котором находятся. Однако это
пассивная связь. Но, поскольку они неотъемлемая часть вашего организма, то
могут контактировать с вами - как и вы с ними. И здесь вы колдун
настолько, насколько способны управлять связями между своими и чужими
микроорганизмами. То есть Харон - это в буквальном смысле мир чародеев,
которым даже не требуется, чтобы в них верили.
  - Вот, смотрите, - добавила после паузы Тилиар. - Предположим, некто
решил превратить вас в угара - одно из этих голубых животных, местную
тягловую силу. Если он достаточно могуществен, тренирован и обладает
крепкой волей, то устанавливает контакт с микроорганизмами Вардена в вашем
мозгу и своими. Затем посылает сообщение: "Вы - угар". Без тренировки, без
необходимых навыков самоконтроля, вам не удастся организовать защиту и
предупредить свои микроорганизмы о том, что полученное сообщение - ложное.
Таким образом, эта идея - что вы угар - внедряется в мозг, как при мощном
гипнозе. Ваши органы чувств начинают ошибаться, поступающая от них в мозг
информация подтверждает, что вы - четырехметровая голубая ящерица, и, с
вашей точки зрения, вы в самом деле становитесь ею.
  Я увидел, как Зала слегка поежилась, и решил, что необходимо кое-что
уточнить.
  - Другими словами, это очень мощная форма гипноза, примерно такая же,
какой мы добиваемся при помощи технических средств и особых методик?
  - Да, - согласилась Тилиар. - Но не только. Не забывайте, что ваши
микроорганизмы Вардена постоянно контактируют с другими. То есть
возникающие в вашем мозгу образы "передаются в эфир". Значит, если вы
считаете себя угаром, то так будут считать и остальные. Даже настоящий
угар примет вас за своего - ведь у них тоже имеются свои микроорганизмы.
КАЖДЫЙ СУБЪЕКТ ИЛИ ОБЪЕКТ БУДЕТ ДЕЙСТВОВАТЬ ТАК, СЛОВНО ПОЛУЧЕННАЯ ИМ
КОМАНДА, ЗАКЛИНАНИЕ ИЛИ МАГИЧЕСКАЯ ФОРМУЛА ЯВЛЯЮТСЯ ПОДЛИННОЙ РЕАЛЬНОСТЬЮ.
Поскольку мы получаем информацию только от собственных органов чувств и
зависим от них - все, что мы воспринимаем как реальность, и есть самая
настоящая реальность. Все волевые и тренированные люди обладают этой
способностью в большей степени и, следовательно, менее уязвимы. Тут все
просто.
  - Добавлю, что наиболее способные из вас быстро продвинутся в
харонианском обществе, - заметил Гарал.

  ***

  Не знаю, поверил ли кто-нибудь из нас в эти байки, но сам механизм
воздействия интересовал каждого. Очень хотелось бы увидеть своими глазами,
как все это выглядит на практике, а там, глядишь, можно и поверить.
  Но если такие способности действительно развиваются тренировкой, не
стоит откладывать это в долгий ящик.
  - Когда мы приступим к занятиям? - спросил я у наших гидов.
  - Во-первых, это не каждому под силу, - ответил Гарал. - Необходимы
определенные интеллектуальные способности, волевые качества и личностные
установки, которым невозможно обучить. Большинство людей либо вообще не
способны управлять своей волей, либо делают это плохо. Кроме того, не в
интересах власть имущих бесконтрольно увеличивать число людей, прошедших
подобную подготовку, даже невзирая на способности. И это понятно. Есть
волки и овцы; такова уж природа любой власти, и не нам ее менять. В той же
Конфедерации проживает множество людей, вся жизнь которых, вплоть до
мелочей, расписана заранее; все они бессловесные твари, орудия в руках
горстки избранных. Неужели вы думали, что на Хароне все по-другому?
  Это я хорошо понимал. Здешнее правительство тоже возглавляли самые
прожженные политиканы и плуты, каких только можно представить. Эта клика
управляла народом, процентов на пять состоявшим из таких же подонков, а в
основном из детей разного возраста. Эти ребята вряд ли добровольно уступят
свои кресла. Однако мой интеллект, тренированность и привычка к
самодисциплине вселяли в меня уверенность - то, чего добилась Эола Мэтьюз
и ее приспешники, вполне по плечу и мне. Я пройду тот же путь. Держу пари,
здесь уже есть люди, готовые уничтожить эту систему. Наверняка где-нибудь
можно пройти неофициальный, несанкционированный властью тренинг, и над
таким вариантом тоже следовало подумать.
  Я предполагал, что всех нас ждет нечто вроде вступительного экзамена:
ведь на Хароне мы еще никому не известны; и ответственные за отбор
достойных кандидатур наверняка предпримут нечто подобное. Те, кто не
пройдет тестирование, пополнят собой общество здешних рабов и
потенциальных жертв. Я не сомневался, что нас собрали здесь именно с этой
целью.
  Вечером мы с Залой долго обсуждали услышанное.
  - Как ты считаешь, все это правда? - спросила она. - Магия,
заклинания, колдуны... смех, да и только!
  - Какой уж тут смех. Мне это показалось очень серьезным и довольно
научным. Заметь, ведь они специально подчеркнули, что такие вещи вполне по
силам хорошему психологу, вооруженному специальной аппаратурой. А я в этом
хорошо разбираюсь.
  Конечно, Зала поверила - обстоятельства знакомства Парка Лакоша с
современной психиатрией были ей уже знакомы.
  - Да, но то ведь специалисты... к тому же им требуется специальное
оборудование...
  - Аппаратура скорее всего действительно нужна, - согласился я. -
Только не думай, что на Хароне спецов в этой области меньше, чем в
Конфедерации. А уж психологов наверняка пруд пруди - у них превосходно
развито воображение, и они сходят с ума чаще, чем другие. Правда, на
Хароне все свои приборы они носят в голове.
  Зала вздрогнула.
  - Ты чего? - поинтересовался я.
  - Ты сказал, они чаще других сходят с ума... Но вряд ли только
оттого, что им приходится ковыряться в сотнях испорченных человеческих
голов; по-моему они просто столь могущественны, что рано или поздно
заболевают комплексом богоподобия.
  - Вполне возможно, - согласился я.
  - Ну так вот, я имею в виду, что, если там, дома, какой-нибудь
психиатр съезжает с катушек, другие всегда могут вычислить и
нейтрализовать его, верно?
  Я кивнул.
  - Но, Парк, должен же и здесь найтись кто-нибудь? Она попала в самую
точку. Мы оказались в Бедламе, в огромном сумасшедшем доме, где врачи
рехнулись точно так же, как и их пациенты, и нет никого, кто освободил бы
от них планету... Никого - кроме меня.

  ***

  День был не слишком тяжелый, но сказалось длительное вынужденное
затворничество. Я довольно долго раздумывал, как бы, не обжегшись,
погасить масляную лампу, и в конце концов обнаружил аналог выключателя.
Рядом с умывальником возле крючка для полотенца висела крошечная чашечка
на длинной ручке; через несколько дней я узнал, что она предназначалась
именно для этого.
  Несмотря на усталость, я долго не мог заснуть: слишком много вопросов
поставил передо мной Харон. Разумеется, я ничего не могу предпринять, пока
не сделал хотя бы первых шагов в здешней псевдомагической практике и не
оценил свои силы. Немного освоившись, я рассчитывал завести необходимые
связи и получить необходимую информацию. Но пока я не получу
квалифицированных советов о том, как вести себя на этой чокнутой планете,
я бессилен. Вполне возможно, что политическая верхушка Харона состоит
отнюдь не из самых могущественных колдунов; не исключено, что для тех и
других требуются полярные качества. Однако Мэтьюз каким-то образом
пробралась на самый верх и добилась абсолютной власти. Как первоклассный
агент я не сомневался в своих способностях, но как человек прагматичный
понимал:
  - на этой стезе меня ожидает множество неприятных сюрпризов и,
безусловно, мне потребуется помощь. Впрочем, подобная политическая система
неизбежно порождает собственных врагов и ненавистников, таких же
психопатов и негодяев, как и сама Мэтьюз. Нужно только найти их и
организовать.
  - Парк? - донесся из темноты почти неслышный голос Залы.
  - Что?
  - Слушай, как ты отнесешься к тому, что я лягу с тобой? Конечно,
ненадолго? Я усмехнулся:
  - Если ты не боишься, что я удавлю тебя... или сделаю что-то в этом
роде.
  Она осторожно подошла и присела ко мне на кровать:
  - Я ничего такого и не думала... Иначе не осталась бы с тобой ни
минуты. - Она нырнула под одеяло и ласково прижалась ко мне. Ощущение было
приятное, но я слегка смутился. Чего-чего, а женщины выше меня ростом у
меня еще не было.
  - А почему ты так во мне уверена? - нахально прошептал я. Все
произошло как-то чересчур быстро.
  - Даже не знаю, - ответила она. - Я всегда понимала мысли других.
  - То есть?
  - Ну, например, что Тилиар и Гаралу глубоко наплевать на всех нас.
Или что тот огромный сукин сын может изувечить человека просто ради своего
удовольствия.
  - Ну а я?
  - Я... я даже не знаю... в тебе есть что-то такое... непреклонное, но
в одном я уверена - ты не псих. Мне кажется, что в теле Парка Лакоша
находится кто-то другой.
  Да уж, не в бровь, а в глаз; ее интеллект был выше всех похвал -
если, конечно, это не простая случайность. Придется хорошенько пораскинуть
мозгами. Но пока надо мягко и ненавязчиво сменить тему.
  - Отчасти ты права, - ласково произнес я. - Я теперь совсем другой
человек. Собственно, только теперь я стал тем, кем должен был быть.
Прежнего Лакоша больше нет. Его уничтожили еще там, раз и навсегда.
  И я почти не солгал.
  - А может, тебя еще терзают какие-то сомнения? - лукаво спросила
Зала. Я искренне рассмеялся.
  - Нет, - сказал я и тут же это доказал. К нашему обоюдному
удовольствию.


                                  Глава 4


  ЗНАКОМСТВО С ХАРОНОМ

  В течение нескольких последующих дней мы прослушали цикл вводных
лекций о жизни на Хароне, невыносимо скучных и понятных даже самым
тупоголовым. Зато теперь мы были готовы влиться в местное общество.
  Харон, по существу, был аграрной планетой, а все, что не выращивалось
на плантациях и фермах, импортировалось Извне - этим словом называли все,
что не относилось к Ромбу Вардена. Впрочем, и на Хароне имелись кое-какие
ресурсы, которые экспортировались на другие планеты Ромба, в том числе и
шкуры многих наземных животных - некоторые виды даже специально
разводились на больших зверофермах. Их отправляли на Цербер, а там из них
делали все что угодно - от превосходной водонепроницаемой ткани до
черепицы и изоляционных материалов. В пищу шли также всевозможные морские
твари, в изобилии водившиеся в океанах, богатые протеином и минеральными
веществами.
  Я искренне сочувствовал своему двойнику, попавшему на Лилит. Мне
требовались немалые усилия, чтобы привыкнуть к отсутствию механизации на
Хароне; сомневаюсь, выжил бы я на планете, где никакой техники не могло
существовать в принципе.
  Вероятно, "мне" было бы гораздо лучше где-нибудь на Цербере или на
Медузе, где уровень технического развития все-таки гораздо ближе к
привычному. Кроме кож и шкур, Харон экспортировал древесину: учитывая ее
водостойкость, она использовалась даже там, где хватало своего леса.
  Львиная доля экспорта отводилась Медузе в качестве платы за
импортируемое оттуда сырье. Медуза контролировала горнодобывающую
промышленность на астероидах и спутниках планет-гигантов. Это сырье также
перерабатывалось на Цербере. В общем, торговля развивалась на
взаимовыгодных условиях.
  Политический режим на Хароне тоже не оставил меня безучастным. Я
хорошо запомнил слова Крега насчет того, что при желании Мэтьюз могла бы
стать настоящей богиней.
  Подавляющее большинство одиннадцатимиллионного населения планеты
составляли, разумеется, городские рабочие. Как и в любом феодальном
обществе, они объединялись в замкнутые цехи и трудились на так называемые
Компании - этот эвфемизм обычно обозначал плантации; те, в свою очередь,
гарантировали рабам безопасность и относительную сытость. На территории,
занимаемой примерно десятком Компаний, обычно возникал небольшой городок,
жители которого образовывали некие Союзы по профессиональным интересам или
наклонностям. Городом управлял Городской Бухгалтер - странная, но вполне
логичная должность; в его офисе имелись решительно все книги, в том числе
и те, которые требовались Компаниям для нормальной деятельности. Несмотря
на то, что в основе торговли лежал простой натуральный обмен, на планете
существовали деньги - монеты из какого-то сплава. Их было мало, и они были
совсем крошечными: производство металлов строго контролировалось Медузой.
  В Компаниях эти монеты служили вознаграждением за выдающиеся
достижения и сверхурочную работу и' считались редкостью. Однако в городах
союзы устанавливали определенную заработную плату и твердые расценки,
зависящие от множества факторов; деньги использовались как для оплаты
товаров первой необходимости и услуг, например жилья, так и предметов
роскоши, которые можно было пересчитать по пальцам. Союз Перевозчиков,
разумеется, охватывал всю планету; его штаб-квартира размещалась в Хонуфе,
самом большом городе Харона, где находился космопорт. Правда, еще один -
грузовой - космодром был на южном континенте, но к его освоению приступили
совсем недавно. В Хонуфе насчитывалось примерно пять тысяч жителей -
средний городок на Хароне был раз в десять меньше.
  Компании и Союзы управлялись менеджерами, благосостояние которых было
довольно высоким - правда, лишь до тех пор, пока они стояли у кормила. Их
деятельность контролировали Городские Бухгалтеры, а те, в свою очередь,
отчитывались перед Советом Регентов. Последний держал под контролем всю
производственную деятельность планеты и внешнюю торговлю. Глава Совета
Регентов именовался Директором; это было высшее должностное лицо на
Хароне. В общем, простая и с виду вполне эффективная система.
  Однако наряду с ней существовала параллельная структура. Она
объединяла горстку людей, способных управлять микроорганизмами Вардена.
Именно они стояли на страже; как я и предполагал, политическая и
"магическая" иерархии не совпадали.
  Нижние уровни этой структуры занимали Способные - ученики
странствующих магов, которых называли колдами (от слова колдун).
Представители колдов имелись в любой Компании или Союзе, а также в офисе
каждого Городского Бухгалтера. Они защищали людей и следили за соблюдением
законов, то есть вместе со своими учениками играли роль полицейских. Они
подчинялись всепланетному Совету епископов, или Синоду.
  Интересно, что епископов единолично назначал и смещал Директор, и я
не мог взять в толк, каким образом Мэтьюз удается отправлять в отставку
столь могущественных персон и почему те проявляют такую покорность. Однако
политическая система подтверждала мою основную догадку: хотя Мэтьюз,
очевидно, училась у магов и обладает определенными способностями,
верховной ведьмой - или кем там еще - она не является, и рано или поздно я
выясню, на чем зиждется неограниченная власть Директора.
  Насколько я понял, Мэтьюз купалась в роскоши и снискала всеобщее
почтение. Ее с полным правом можно было бы величать "Ваше Высочество" или
"Ваша Милость", если .бы она не носила мужественный титул Властителя Ромба.
  Похоже, она упивалась своей популярностью: ее портреты заполонили всю
планету; даже в зале гостиницы я насчитал четыре, разных размеров, но все
- в полный рост. Когда дождь ненадолго прекращался и мы отправлялись на
экскурсии по городу, ее изображения попадались на каждом шагу, даже на
некоторых монетах. Правда, с более древних смотрели мужские лица. Я не
сомневался, что Мэтьюз ненавидит их всем сердцем, однако она была
достаточно практичной, чтобы не изымать монеты из обращения, пока те
окончательно не износятся: все-таки ближайший монетный двор - в 160
миллионах километров.
  Судя по портретам, Мэтьюз нисколько не изменилась - такая же юная и
прекрасная, хотя слегка отчужденная и аристократичная. Она родилась на
цивилизованной планете, но в ее стандартной внешности сквозило нечто
неуловимое, то, благодаря чему она достигла таких высот. Я все гадал,
льстят ли ей художники, или действительно минувшие годы никак не
отразились на ней.

  ***

  Фауна Харона поражала разнообразием и сильно отличалась от континента
к континенту. В насквозь промокшем Хонуфе в это верилось с трудом, но
обитателей иссушенной пустыни даже легкий дождик мог искалечить или убить.
  Для успешного выживания нужно было хорошенько уяснить, что местные
животные также обладают определенными магическими способностями.
Разумеется, весьма примитивными, однако хищники, например, запросто могли
внушить вам, что вы видите дерево, куст или просто красивый цветок, пока
они не подберутся к вам поближе. Здешняя разновидность гиен могла
имитировать даже целый ландшафт, и неосторожный путник, взбираясь на гору,
порой внезапно проваливался в топкое болото.

  ***

  - В прямом смысле слова, - предостерегал нас Гарал, - гулять в ясный
солнечный день на Хароне без соответствующей защиты - все равно что
оказаться среди ночи в незнакомом лесу; ежесекундно вас подстерегает
опасность.
  Феодальное устройство общества только осложняло ситуацию. Никто не
решался путешествовать даже из города в город, не будучи волшебником сам
или без покровительства магов. Такое положение вещей как нельзя лучше
подходило для диктатуры.
  Однако Харон как таковой меня мало беспокоил, потому что все его
ужасы в конечном итоге сводились к таким же социально-экономическим
факторам, которые обуславливают развитие любой цивилизации, в том числе и
Конфедерации. Я мог либо пройти необходимую подготовку, проявить
незаурядные способности и пробраться наверх, либо найти достаточно
могущественного покровителя и сделать карьеру. Второй путь несколько
длиннее и требует большей осторожности, но тоже вполне приемлем.
  Я прекрасно понимал, отчего нас так долго держат в этом проклятом
отеле. Наши хозяева выжидали, когда микроорганизмы Вардена окончательно
внедрятся в нас, чтобы мы продемонстрировали свои возможности. Среди нас
должен был выявиться самый сильный, причем в самое ближайшее время.
  Одно меня беспокоило - Зала. Я не сомневался, что все ее россказни о
своем прошлом - ложь: никакой профессии, а тем более связанной с
управлением, она явно не обучалась. Из наших разговоров я сразу же понял,
что ее способности столь же малы, как и талия, а бизнес, система
госуправления или наука ей просто противопоказаны. Она могла принадлежать
только к низкоквалифицированным рабочим, которых хватало на Границе, но
никак не на цивилизованной планете.
  Впрочем, ложь для узников Харона в порядке вещей, меня куда больше
удивляло то, что сама Зала была словно соткана из противоречий.
Непреодолимая тяга к труду была базовым социальным инстинктом у людей,
взращенных в инкубаторах цивилизованных планет. Каждый ревностно выполнял
свои обязанности и видел в этом смысл жизни; секс носил случайный характер
и служил только отдушиной. Естественно, никакой семьи не было и в помине;
у каждого имелся небольшой круг друзей, но психологически все были
изолированы. Лозунг "Взаимопомощь в работе, независимость в душе" прочно
укоренился в сердцах людей.
  Но не у Залы. Она физически нуждалась в другом человеке. Она залезла
ко мне в постель, несмотря на то, что я мог оказаться маньяком-убийцей. От
наших упражнений я получал некоторое удовольствие; ей же они были
необходимы как воздух. Робкая и послушная, она была напрочь лишена
эгоизма. Я не питал никаких иллюзий насчет своих мужских достоинств; она
выбрала меня явно не из-за них. Просто я вовремя подвернулся под руку.
  Но сделав выбор, она посвятила свою жизнь заботам обо мне, порой
забывая о себе. Хотя это казалось мне бессмысленным и сильно беспокоило, я
все-таки допускал, что в этом что-то есть. От робота-прислуги такого
удовольствия никогда не получишь.
  А еще меня очень интересовало, как такое существо вообще появилось на
свет? К тому же на цивилизованной планете? И почему ее сослали на Ромб
Вардена?
  На четвертый день я впрямую обвинил ее во лжи. Реакция Залы,
смущенная и нервная, мало что прояснила.
  - Да... ты, конечно, прав, - согласилась она. - Я не чиновник, однако
все остальное - правда. На следствии я узнала, что я - биоразвлекатель,
хотя это и не совсем так. Руководство Такканы часто принимает делегации
других планет, а кроме того, и самой Конфедерации. Для шишек закатывают
пышные банкеты; от меня требовалось всячески ублажать их и следить, чтобы
ничто не омрачало веселья.
  Я хорошо знал, что она имеет в виду. Я повидал немало похожих
девушек, когда вел дела о коррупции в госаппарате. Однообразие
цивилизованного мира сделало людей невообразимо пресными и безликими. Все
было стандартизовано - развлечения, пища, даже личные вкусы и пристрастия.
Во имя равенства, разумеется, но высшему эшелону позволялось и нечто иное:
необычные блюда и экзотические деликатесы, экстравагантные развлечения -
например, танцы "живьем" и зрелища еще почище. Для удовлетворения этих
потребностей и существовал класс биоразвлекателей. Неудивительно, что,
выбравшись из Конфедерации, Зала тут же бросилась на поиски человека,
благодаря которому ее жизнь вновь обрела бы смысл.
  Однако это не объясняло, почему она оказалась здесь и почему соврала
мне.
  - Мне показалось, - попыталась она объяснить свой обман, - что так
будет безопаснее, С моим послужным списком меня быстро сплавят в ближайший
бордель - но я ведь не шлюха! Там, дома, наша профессия считалась
уважаемой и почетной.
  Из глаз ее медленно покатились слезинки, и я невольно смутился.
Все-таки она чертовски хороша.
  Но в остальном Зала гнула свое. Дескать, была нелегальным
генетическим продуктом, высланным на Харон без объяснения, и мне ничего не
оставалось, как, в свою очередь, позаботиться, чтобы она заняла достойное
место в этой жизни. Однако ее прошлое по-прежнему окутывала некая тайна.
  На пятый день мы убедились воочию, что же такое Харон. Несколько
простых тестов провели так, что мы и не заметили. Выяснилось, что мы
вполне акклиматизировались и можем взглянуть в лицо этому жестокому миру.
Кстати, один из тестов имел прямое отношение к превосходному супу, который
нам подавали на ужин. Он понравился всем без исключения; оказалось, это
был вовсе не суп.
  В конце трапезы Гарал встал со своего места.
  - Сегодня нам не придется убирать посуду, - сказал он и взмахнул
рукой. Словно по мановению волшебной палочки, кастрюля, тарелки и ложки
внезапно исчезли. Пропали даже пятна на скатерти.
  Хотя в душе я ждал чего-то подобного, боюсь, моя челюсть отвисла
ничуть не меньше, чем у остальных. Эффект был поразительный. Невероятный.
Мгновение назад суп казался мне таким же реальным, как и моя правая рука,
которой я держал ложку.
  - Надеюсь, вы поняли, что мы имели в виду, - продолжил наш гид. -
Однако я хочу, чтобы вы уяснили себе все возможности местной магии. - Он
указал на молодого светловолосого парня, родом явно с Границы.
  - Ты, - сказал Гарал. - Взлетай и пари над столом. В тот же миг
потрясенный парень взмыл со стула и, оставаясь в сидячем положении,
поднялся примерно на метр над обеденным столом. В панике он замахал руками
и медленно поплыл по комнате. Мы смотрели, разинув рты.
  Могар - так звали детину из отдельной комнаты, - сидевший рядом с
парнем, бросился к опустевшему креслу и ощупал его. Кажется, я
недооценивал его интеллект - на его месте я поступил бы так же.
  - Но... но тут действительно пусто! - пораженно пробормотал он и в
качестве доказательства уселся туда.
  - Хватит! - громко произнес Гарал, но несчастный не отреагировал. -
Вниз! - приказал Гарал еще раз, щелкнув пальцами. Парень с громким треском
рухнул прямо в центр стола, чуть не раздавив его. Мы ужинали не только
супом, и юноша поднялся, вымазанный с головы до ног.
  Сказать, что мы были потрясены, - значит, ничего не сказать. Что это
было? Левитация?
  - Вы же говорили, что здешняя магия не реальность, а результат
внушения, - с подозрением заметил я. - Как же это назвать?
  Гарал весело усмехнулся.
  - Вы правильно уловили специфику восприятия действительности на
Хароне, - поощрил он. - Что же здесь было подлинной реальностью? То, что
человек сначала взмыл в воздух, а затем рухнул вниз? Или же он под
воздействием внушения влез на стол и только потом упал в тарелки с едой?
ВЫ можете ответить?
  - А ВЫ? - переспросил кто-то. Гарал широко улыбнулся:
  - В этом случае - да, могу. Но далеко не всегда. Только настоящий,
превосходный мастер может отличить реальность от миражей - да и то любой
столь же талантливый вотрет ему очки в два счета. На Хароне вы ни в чем и
ни в ком не можете быть уверены. Никогда, - добавил он, еще раз щелкнув
пальцами; стулья под нами мгновенно исчезли, и мы с грохотом повалились на
пол. Гарал громко расхохотался:
  - Ну что? Это реальность или иллюзия? Даже я воспринимаю все точно
так же, как и вы, и полностью уверен только в том, что сделал это сам.
Любой посторонний человек увидел бы, как вы едите суп, и почувствовал бы
его запах. Почему? Не потому, что я создал эту иллюзию, а потому, что вы
поверили в нее и стали ее источником.
  Зала с трудом поднялась на ноги и помогла встать мне. Многих била
нервная дрожь.
  - Но хватит играть в бирюльки, - громогласно заявил наш гид, - теперь
вы поняли что к чему. В действительности все не так уж плохо, но
привыкнуть вам будет очень трудно. Заклинания и контрзаклинания,
самоконтроль и самодисциплина - вот ключ ко всему, но овладеть им весьма
не просто. А приручить - и того сложнее.
  - Так как же распознать подлинную реальность? - спросил кто-то.
  Гарал посерьезнел:
  - Есть только один путь выжить и благоденствовать на Хароне. Всего
один. В каждой ситуации вы должны поступать так, будто все, АБСОЛЮТНО ВСЕ
ПРОИСХОДЯЩЕЕ СОВЕРШЕННО РЕАЛЬНО. Даже магия. Вы должны напрочь отринуть
свое рационалистичное прошлое и жить как герои волшебных сказок. Вы попали
в мир магии, где правят колдуны, а не ученые, хотя даже колдуны не
брезгуют наукой. Вы попали в мир, где опыт, законы природы, даже обычная
логика и здравый смысл могут быть отменены - точнее, преодолены - по
чьему-нибудь капризу. Абсолютно не важно, с чем вы столкнетесь: если вам и
другим происходящее кажется реальностью - все остальное не важно. Видите
вон тот кувшин с фруктовым соком на столе?
  Мы все уставились на кувшин, подспудно ожидая, что сейчас он
исчезнет. И ошиблись. Гарал сосредоточился, полуприкрыл глаза и быстро
указал на сосуд.
  Желтая жидкость медленно вспенилась, закипела, многократно изменяя
свой цвет, затем повалил пар, послышалось громкое шипение, и она
превратилась в отвратительное варево. Я с дрожью вспомнил, что совсем
недавно оттуда пил. Гарал открыл глаза и строго взглянул на нас:
  - Теперь это стопроцентный сок растения НУИ - и ничего больше. Я
превратил безопасное содержимое кувшина в смертельный яд - чувствуете
запах?
  Мы утвердительно закивали.
  - Отлично. Отойдите немного назад. - Гарал подошел к столу, осторожно
наклонил кувшин и несколько капель мгновенно прожгли его насквозь. Затем
он поставил кувшин на место.
  - Ну так как, это в самом деле фруктовый сок или все-таки сильнейшая
кислота?
  - Фруктовый сок, - решительно произнес кто-то, потянувшись к кувшину.
  - Стоп! Ни в коем случае! - пронзительно выкрикнул Гарал.
Новоявленный Фома явно заколебался. - Неужели вы еще не поняли? То, что
КАЖЕТСЯ вам кислотой - на вас будет ДЕЙСТВОВАТЬ, как кислота. Прольете на
себя хоть каплю - она точно так же прожжет вас. Почему? Да потому, что
ваше подсознание сообщило микроорганизмам Вардена, что это кислота, и
теперь ваши клетки будут реагировать на нее соответственно. Раз мы сами
верим в то, что это кислота, значит, наши микроорганизмы Вардена передали
это всем остальным, в том числе и находящимся в столе, и тем, не
обладающим собственными датчиками, остается только, в свою очередь,
поверить в это, как вы сами только что убедились. Уверяю вас, это вовсе не
гипноз. - Он обвел руками зал. - Вас окружает отнюдь не мертвая материя.
Здесь все живое! И горы, и деревья, и стол, и стулья, и ваша одежда -
решительно все! Благодаря микроорганизмам Вардена. Точно так же, как вы
или я. Сами бактерии, конечно же, неразумны, но способны воспринимать
информацию - то есть ваши мысли - и претворять ее в жизнь. Ваш мозг
получил определенную установку. Это гипноз. Но затем мозг передает ее
микроорганизмам Вардена - а это уже нечто большее. Жидкость на самом деле
становится сильнейшей кислотой.
  Откуда ни возьмись появилась Тилиар в сопровождении мужчины с острым
проницательным взглядом, лет сорока с виду, в длинной черной мантии,
украшенной золотым и серебряным шитьем. Его волосы были совершенно седыми,
но лицо - необычайно живым и румяным, как у юноши, казалось, он много
времени проводит на свежем воздухе.
  Гарал слегка подвинулся и поклонился мужчине; его почтительность не
оставляла сомнений в высоком ранге вновь прибывшего.
  Незнакомец остановился посреди зала, окинул взглядом нас, дымящийся
стол и слегка улыбнулся. Без всяких видимых усилий он пробормотал что-то,
повелительно указав на кувшин, и его содержимое стало быстро превращаться
в прежний безобидный напиток. Когда несколько секунд спустя метаморфоза
завершилась, он подошел к кувшину, сотворил стакан, налил себе сока и
сделал большой глоток. Затем удовлетворенно поставил стакан на стол и
представился:
  - Меня зовут Корман. - Его мягкий, доверительный баритон покорял. -
Можно сказать, что я - городской чародей. Кроме того, я - член Синода и в
данный момент полномочный представитель правительства Харона и лично Ее
Величества Королевы Эолы, Властителя Ромба. Добро пожаловать на нашу
планету.
  Вот так новости. Когда же она стала королевой? Отчего же не сразу
богиней? Или обожествлять Властителя - чересчур даже для Синода?
  - Мои помощники, - продолжал волшебник, - займутся подготовкой, а мы
с вами пока побеседуем. - Он немного помолчал. - О, какая
невнимательность! - Он щелкнул пальцами, и кресла появились вновь; кроме
них, возникло еще одно - во главе стола. Оно было из тяжелого дерева и
смахивало на трон. Его занял волшебник.
  Мы недоверчиво смотрели на кресла, и это сильно развеселило Кормана.
  - Садитесь, пожалуйста, - пригласил он, - неужели Гарал ничего вам не
рассказывал? Поймите, невозможно точно сказать, стояли здесь кресла все
это время и только казались отсутствующими, или их и вправду не было. Но
теперь это не имеет значения. Они прочные и удобные. Ну и садитесь. Можно
свихнуться, если постоянно ломать голову над тем, реальность это или нет.
Доверьтесь своим ощущениям. Прошу вас!
  Пожав плечами, я уселся; моему примеру последовали остальные. Корман,
разумеется, прав: какая разница - настоящее кресло или нет? Однако мне
показалось, что Гарал не похож на мастера по уничтожению предметов; кроме
того, эти кресла стояли здесь уже четыре дня.
  - Ну что же, отлично, - одобрительно произнес колдун. - Теперь к
делу. Во-первых, не думайте, что вы - всего лишь заурядный человеческий
материал. Мы примем участие в судьбе каждого, и поверьте, это не
демагогия. Но не воображайте, что грубой физической силы для работы на
полях и фермах у нас с избытком. На некоторых планетах Ромба к людям вроде
вас относятся наплевательски и сразу же превращают в крестьян-рабов, чтобы
побыстрее забыть о вашем существовании. У нас все по-другому. Каждый из
вас попал сюда по заслугам, каждый обладает специальными навыками, для
приобретения которых порой требуются десятилетия, и мы заинтересованы в
ваших способностях. В настоящее время на Харон присылают мало новичков -
вы первая партия за последние три года. И мы не собираемся отправлять на
сбор урожая тех, кто способен на большее.
  Его слова немного успокоили меня, впрочем, как и всех остальных.
Никто не горел желанием батрачить; у каждого была очень высокая
самооценка. Но подтекст кормановской речи был очевиден: на положение в
обществе может рассчитывать только тот, кто продемонстрирует некие
способности, в которых здесь нуждаются. А если при здешнем уровне
технологии все наши таланты бесполезны?
  - На Хароне, - тем временем вещал Корман, - ваше прошлое навсегда
осталось позади и для вас начинается новая жизнь. Эти слова слышат все,
кто прибывает на Харон, и ваша реакция на них позволяет нам оценить вашу
искренность. Любой, кто захочет утаить свое прошлое, автоматически будет
считаться бесталанным рабочим. Он получит новое имя, но его память будет
полностью уничтожена. Вы имеете право выбора.
  Ну, кто первый?
  Все вопросительно переглянулись, но никто не издал ни звука. Зала,
по-моему, хотела что-то сказать, но лишь схватила меня за руку и крепко
сжала. Похоже, никто не собирался гнуть спину на плантациях под палящим
солнцем.
  После длительной паузы Корман утвердительно кивнул:
  - Отлично. Ваше молчание я расцениваю как готовность приподнять
завесу над собственным прошлым - разумеется, чуть-чуть. Сейчас по очереди
я опрошу каждого из вас. Не пытайтесь лгать - я сразу пойму это и наложу
на виновного заклятие вечной честности. Вы представляете последствия, не
так ли?
  М-да. Этого мне уж точно не хотелось. Однако такой запрет - это еще
не требование говорить правду. Если я легко обманывал мощнейшие
компьютеры, обвести вокруг пальца одного человека не составит труда.
  - Кто хочет, может перед собеседованием задать принципиальные вопросы.
  Мы молча огляделись, словно ища поддержки извне. Поскольку никто
больше не решался, я осмелился спросить:
  - Разрешите? Как мы научимся магии?
  Волшебник с нескрываемым удовольствием посмотрел на меня:
  - Хороший вопрос. Еще неизвестно, удастся ли вам это вообще. Но в
любом случае, это произойдет не в одну минуту - вам требуется привыкнуть к
местным условиям. Пока вы еще задаетесь вопросом, что реально, а что нет,
всякое обучение бессмысленно. Только когда вы примете этот мир и его
культуру такими, какие они есть, можно начинать подготовку. Всю свою жизнь
вы слепо верили в науку и уповали на опыт, но факты, эмпиризм - всеобщий
предрассудок, и вы не исключение. Здесь любой эксперимент приведет к
произвольным, избранным мною результатам, и оглядка на опыт . бесполезна.
Мы сами определим, когда вы будете готовы, и лишь тогда займемся вашим
обучением.
  - То, что мы увидели сегодня, - спросил кто-то вслед за мной, - все
воспринимали одинаково? А что увидят люди с других планет Ромба Вардена? И
что получится на фотографии?
  - Вы задали два разных вопроса, - ответил Корман, - и получите два
разных ответа. Во-первых, о фотографии.
  Действительно, фотоаппарат здесь будет работать, но сама фотография
не имеет никакого значения - каждый увидит на ней то, что ХОТЕЛ БЫ.
Предположим, я превратил вас в угара. Кто-то сфотографировал вас,
посмотрел на снимок и увидел угара. Затем эта фотография попадает в другой
город, и ее видят посторонние. Там тоже увидят угара, но только потому,
что вы его видели, так что это спорный вопрос. Случайно попавший сюда
робот не передаст вообще ничего, так как будет моментально уничтожен
электронной бурей. Точно так же ничего не удастся получить с летающих
роботов. Но даже если бы автомат мог здесь работать, он был бы лишь
поводырем для слепцов, и вы никогда не смогли бы положиться на него -
просто потому, что не знаете всех вопросов, которые нужно задать, чтобы
получить ответ.
  - А внешний наблюдатель?
  - Этот случай посложнее. Местные микроорганизмы Вардена - это
бактерии-мутанты, и они не могут обмениваться информацией с бактериями
других планет. Так что наблюдатель, попавший сюда, скажем, с Лилит, увидит
вещи такими, какие они на самом деле. Впрочем, на Хароне мы тоже должны
быть хоть в чем-то уверены. Дом обязан быть домом, иначе первая же буря
уничтожит вас. Он может быть не совсем таким, каким вы его видите, но
все-таки должен быть зданием. Что касается живой материи, то это совсем
другое дело. Если я превращу вас в угара, вы сами поверите, что вы - угар.
Так же поступят и микроорганизмы Вардена в вашем теле. Мы не знаем, как им
передается информация, не говоря уже об энергии, но это происходит, и
иллюзия становится реальностью. Ваши клетки либо изменятся соответствующим
образом, либо погибнут. Биохимические процессы вашего организма пойдут так
же, как в организме угара, и спустя некоторое время вы станете самым
настоящим угаром. И тогда даже наш воображаемый гость с Лилит увидит уже
не вас, а угара.
  Перспектива подобной метаморфозы пугала меня всерьез, однако важнее
было другое. Микроорганизмы Вардена могут воспринимать невероятные массивы
информации, недоступные никакому компьютеру, и обрабатывать их, создавая
реальные объекты. Это стоило отметить.
  Корман еще раз окинул всех взглядом:
  - Ну, есть еще вопросы? Нет? Отлично, тогда начнем. Вам наверняка не
терпится вступить в новую жизнь; точно так же и мы хотим поскорее вернуть
гостиницу хозяевам, которых ваше присутствие здесь не очень обрадовало. -
Он встал и подошел к своим ассистентам, которые уже установили в углу зала
раскладные стол и кресла; на столе лежала огромная стопка толстых папок.
  Волшебник сел за стол и взял верхнюю папку:
  - Морис Кэйг!
  Из наших рядов, явно нервничая, поднялся мужчина и, подойдя к
комиссии, уселся напротив Кормана. Они сидели довольно далеко, и тихую
речь мы бы не разобрали, однако разговор шел нормальным, деловым тоном и
все были в курсе их беседы.
  На первый взгляд процедура выглядела самой обычной, даже рутинной -
имя, фамилия, возраст, образование, профессия, причина ссылки на Ромб и
все такое. Однако в какой-то момент я уловил нечто в высшей степени
странное - словно смотрел смонтированную запись, из которой вырезали кусок
пленки. Кроме меня, этого никто не заметил или не подал вида, так что я
тоже промолчал. Но это обстоятельство сильно взволновало меня, а
дальнейшее обеспокоило еще больше.
  Интересно, что подобное происходило со всеми, кроме Залы. Я
внимательнейшим образом наблюдал за ней не только, чтобы поймать
загадочный разрыв во времени, но и чтобы сравнить известную мне версию ее
прошлого с тем, что она скажет Корману. К ее чести, они совпали даже в
мелочах.
  Чем дольше длилась эта тягомотина, тем сильнее нарастало мое
раздражение, однако я услышал немало любопытного. Наш буйвол, захвативший
себе отдельные покои, оказывается, был кем-то вроде диктатора на
затерянной вдали от межзвездных трасс приграничной планете. Особое
пристрастие он питал к зверским казням, пыткам и прочим ужасам. Хотя
внешность у него была весьма красноречивая, я хорошо понимал, что большой,
мускулистый, грязный и злобный - еще не значит тупой и недалекий. Человек,
который подчинил целую планету и безраздельно хозяйничал на ней шесть лет,
- безусловно, гений, и именно поэтому он и попал сюда. Лакомый кусок для
Эолы Мэтьюз - хотя смогут ли они плодотворно сотрудничать, еще вопрос.
  Меня оставили на закуску, и, когда Корман произнес наконец мое имя, я
уже сгорал от любопытства: будет ли наша беседа так же "отредактирована"?
  Со мной Корман был столь же корректен, как и с " остальными.
  - Парк Лакош?
  - Да.
  - Вы не возражаете, если мы коснемся вашего прошлого?
  Я выдержал достаточно длинную паузу, после чего сказал:
  - Нет.
  Он утвердительно кивнул:
  - Мне понятны ваши опасения. Вы очень колоритная личность, Лакош, не
правда ли?
  - Боюсь, что там, Извне, выразились бы несколько иначе.
  Волшебник холодно усмехнулся:
  - Совершенно верно. Вы автор ряда жестоких убийств при вполне
благополучной с виду жизни и карьере. Они немного скрасили безысходную
скуку, царящую в Конфедерации. По-видимому, психиатры уже помогли вам
решить вашу насущную проблему?
  - Да. Меня долго лечили, как вы знаете. Я абсолютно здоров, однако
моя популярность сыграла со мной злую шутку - нормальное общество для меня
заказано.
  - Теперь вы поняли, что я имел в виду, называя вас колоритной
личностью? Да, именно вашу болезнь. Мы обратили внимание на то, что вы уже
неделю живете в одной комнате с женщиной, но ведете себя в высшей степени
благопристойно.
  Скажите честно, можете ли вы вновь слететь с катушек? И даже в более
ужасающих формах?
  Я неопределенно пожал плечами:
  - Боюсь, это вопрос к Господу Богу. Сейчас я совершенно здоров и не
представляю, как я наломал столько дров. Но наломал ведь.
  - А убийства? Можете ли вы убить кого-нибудь? Этот вопрос был полегче.
  - Да, конечно. Например, защищаясь. При лечении мою психику не
заблокировали; я не подвергался никакому программированию и, стало быть,
полноценен.
  Корман одобрительно кивнул, затем внезапно вперил в меня острый
гипнотический взгляд; это длилось секунду-другую, не больше. Затем он
отвел глаза, вздохнул и немного расслабился.
  - Ну вот теперь мы одни, - сказал он.
  - Что??? - Я подскочил от неожиданности, однако, оглянувшись,
обнаружил только пустоту. Казалось, от остальных нас скрыла огромная
черная стена.
  - Это нетрудно, - сказал Корман, насладившись моим неподдельным
удивлением. - Когда мы вернемся в обычный мир, никто ничего не заподозрит.
  - Так вот в чем дело! - озарило меня. - А я-то думал, что за ерунда?
  - Поразительно! Такое практически никому не удается.
  Человеческий мозг не способен воспринимать скачки во времени. Вы,
значит, заметили их, когда я беседовал с остальными?
  Я кивнул:
  - Сперва я даже испугался, не свихнулся ли по новой, однако это
повторялось каждый раз, следовательно, я не ошибся.
  - И такое случалось при беседах со всеми? Я улыбнулся:
  - Со всеми - кроме Залы. Мне показалось, что вы ее сюда не
вытаскивали..
  - Совершенно верно. Похоже, я недооценил вас, Лакош. При
соответствующей подготовке вы станете чрезвычайно могущественны. Вы просто
рождены для Харона.
  - Хотелось бы попробовать, - совершенно искренне ответил я.
  - Посмотрим, посмотрим. У вас хорошие шансы сделать замечательную
карьеру.
  - О? Каким образом?
  Меня удивил и в то же время слегка взволновал его неподдельный
интерес к моей персоне. Я никак не рассчитывал привлечь такое внимание к
своей скромной .особе уже в начале игры.
  Корман надолго задумался, словно борясь с терзающими его сомнениями.
Немного погодя он вздохнул и решительно посмотрел на меня.
  - Пять лет назад Хароном правил Тулио Корил, - сказал волшебник. -
Этот хитрый старый лис был невероятно силен и могуществен. Обычная
государственная рутина его совершенно не увлекала - ведь он чувствовал
себя настоящим небожителем, а пристало ли Богу заниматься крючкотворством?
  - Зачем же он стал властителем?
  - По-видимому, из чувства долга. Это не сулило ему никакой личной
выгоды, но он прекрасно понимал, какие возможности для произвола и
злоупотреблений получат его соперники, если дорвутся до высшей власти; он
решил перейти им дорогу.
  - Неужели здесь встречаются столь благородные создания?
  - И немало. Взять хотя бы меня. Вы такой же изгнанник, как и каждый
из нас, и даже больше, ибо вы продукт того общества, которое вас отвергло.
Оно поставило своей целью насадить всеобщее счастье в виде всеобщего
равенства, но для этого ему потребовалось оболванить всех. Некоторые стали
уголовниками без особых угрызений совести - это правда, однако многие
превратились в преступников только потому, что позволяли себе роскошь
мыслить иначе, нежели требовало руководство Конфедерации. В грязной
истории человечества "инакомыслие" зачастую означало договор с дьяволом,
хотя "инакомыслие" - это всего лишь "инакомыслие", и не более. Да если бы
построенное ими общество оказалось действительно совершенным, разве
потребовалось бы им столько детективов или наемных убийц? Разве появились
бы мы, преступники?
  На такой вопрос ответить всегда непросто, а в моем положении спорить
и вовсе неблагоразумно. Я предпочел промолчать.
  - Те, кто навязал землянам Конфедерацию, были вынуждены прибегнуть к
помощи наемников для отстрела тех, кто не мог или не хотел адаптироваться.
Это началось много веков назад, сменилось уже немало поколений, а
диссиденты в Конфедерации не перевелись. Почему, Лакош? Нас убивают,
подвергают ментальной чистке и перепрограммированию - а мы существуем.
Творцы истории никогда не извлекают из нее уроков, иначе бы они поняли,
что такие, как мы, - соль земли. Именно поэтому они периодически выдворяют
нас из своего мира - чтобы в первую очередь избавиться от грозных
конкурентов. Но сколько бы ни выпалывала своих врагов Конфедерация, ОНИ
БУДУТ ПОЯВЛЯТЬСЯ ВНОВЬ И ВНОВЬ. ВСЕГДА.
  - Мне трудно назвать режим Конфедерации тиранией, особенно если
вспомнить, что творилось на Земле раньше.
  - Дело не в названии. Новые способы маскируют старые, только и всего.
Общество, однозначно указующее людям, что думать, есть, пить, кого и как
любить, - это чистой воды деспотия, даже если она осыпана золотом и слаще
меда.
  - Но если люди действительно счастливы...
  - Граждане сильнейших тоталитарных государств, как правило,
счастливы; точнее говоря, они не несчастны. В истории еще не было тирана,
который пользовался бы молчаливой поддержкой широчайших народных масс, что
бы они ни болтали после его свержения. Революции вершат одиночки,
избранные, с достаточно развитым воображением и интеллектом, чтобы
преодолеть существующее и понять, как устроить новую прекрасную жизнь.
Именно это Конфедерация отлично усвоила - вот почему люди, подобные нам с
Корилом, оказываются здесь. Совершенно неважно, как долго она уже
существует и сколько ей суждено просуществовать, - она подчиняется
общественным законам, а в соответствии с ними все империи рано или поздно
гибнут - либо от внешних причин, либо от внутренней гнильцы. Сколь бы
Конфедерация ни боролась с нами, любая империя обречена. Это лишь вопрос
времени.
  - Вы похожи на озлобленного философа, - заметил я. Корман
неопределенно пожал плечами:
  - Да, я и впрямь был историком. Не одним из этих придворных болтунов,
которые вдалбливали в ваши головы одобренную режимом чушь. Нет, я был
настоящим ученым, имеющим доступ ко всем материалам - ибо готовил
аналитические обзоры для властей предержащих. История, как известно, наука
- хотя вам еще не довелось испытать на себе всю ее прелесть. Наши деятели
- технари до мозга костей - всегда боялись истории до смерти и в конце
концов решили считать ее разновидностью литературы, и не более того. Вот
почему современные ученые упорно игнорируют историю и в результате
становятся бессловесными овцами, которых можно завести куда угодно...
Однако я отклонился от темы.
  - Я получил огромное удовольствие, - искренне сказал я. Мне в самом
деле требовалось досконально изучить врага. - Но вы говорили о Кориле.
  Корман кивнул:
  - Корил был редким в наше время интеллектуалом старой школы. Он
прекрасно понимал, что рано или поздно Конфедерация рухнет под собственной
тяжестью, и был готов поспособствовать естественному развитию событии,
даже если крах наступит очень не скоро. Есть, правда, и другая теория,
которая считает, что быстрый и насильственный, если потребуется, переворот
спасет множество людей и приведет наконец к позитивным результатам.
Человек тоже может умереть либо мгновенно, либо после долгой мучительной
агонии - что приятнее? Вы уловили разницу?
  Я утвердительно кивнул:
  - Эволюция или революция - старая песня. Я полагаю, именно поэтому
Корил больше не властитель?
  - Да. Он поборник эволюции, пришедший к власти в неподходящее время.
  Разговор определенно становился все интереснее.
  - Неподходящее время? Значит, вопрос о революции стоит на повестке
дня? Откровенно говоря, верится с трудом.
  - Примерно пять лет назад, - ответил Корман, - Марек Криган,
властитель Лилит, созвал конференцию Властителей Ромба. Похоже, мы
установили контакт с внешней силой, которой требуется наша помощь, чтобы
уничтожить Конфедерацию.
  - Внешняя сила? - Я не верил собственным ушам. Пробыв на Хароне всего
неделю, я узнал такие подробности, которые, как мне казалось, нужно было
бы добывать годами, по крупице.
  - Ну да, инопланетяне. В технологии они не слишком опередили землян,
но идеология их гораздо мобильнее, а стало быть, и возможности велики,
хотя численностью они, пожалуй, уступают Конфедерации. Они довольно
успешно сосуществовали с другими формами жизни, однако, проанализировав
культуру и систему ценностей Конфедерации, пришли к выводу, что на сей раз
предстоит борьба не на жизнь, а на смерть. Им ничего не стоит уничтожить
Конфедерацию, хотя они не собираются истреблять все человечество.
  - А почему вы так уверены в этом? Вы же сами сказали, что их намного
меньше, чем нас.
  Корман задумчиво покачал головой:
  - Дело не в этом. Конфедерация может стереть в порошок планету с
миллиардным населением при помощи небольшого устройства, одного человека и
двух роботов. Трое против нескольких миллиардов - а результат?
  - Однако им придется атаковать все населенные людьми планеты
одновременно, - заметил я.
  - Цивилизация, достаточно мощная, чтобы вступить в контакт с Четырьмя
Властителями да еще и вывезти их отсюда под носом у всех патрульных
кораблей, ухитрившись при этом остаться необнаруженной, способна решать и
не такие задачи.
  - Четыре Властителя выбирались за пределы Ромба? - потрясенно
переспросил я. Корман утвердительно кивнул:
  - Правда, не все. Криган разработал общий план: пришельцы обеспечат
необходимую техническую поддержку и транспорт, а планеты Ромба предоставят
в полное распоряжение союзников всю свою мощь.
  - По-видимому, отсутствовал Корил? Последовал еще один кивок.
  - В том-то и дело. Он открыто выступил против, опасаясь, что желание
пришельцев заключить союз с Властителями Ромба - это всего лишь
тактический ход с целью порабощения, а то и полного истребления
человечества. Конечно, все это вряд ли произойдет в сроки, сравнимые с
продолжительностью человеческой жизни; мы едва ли доживем до победы,
однако в этом есть некий смысл. По крайней мере пришельцы избавят человека
от микроорганизмов Вардена или хотя бы стабилизируют их. Вы понимаете, что
это значит?
  - Побег, - уверенно сказал я.
  - Гораздо больше, чем вульгарный побег! Даже мы, лично мы, окажемся
там и получим свою долю. Игра стоит свеч! Однако, как я уже говорил,
имеется несколько "но". Харон наверняка котируется у заговорщиков меньше
всего. Большинство политических преступников и суперграбителей разных
мастей попадают именно сюда, и заговор, откровенно говоря, может обойтись
и без нашего участия. Скорее всего так и будет. Однако, если он по
каким-то причинам провалится, нас накажут наравне с остальными:
Конфедерация уничтожит Ромб Вардена - и дело с концом. А в случае успеха
все лавры достанутся нашим соседям, а о нас никто и не вспомнит. Итак,
либо мы сами присоединимся к ним, либо останемся в стороне и тогда в любом
случае потеряем все. Вот к чему привела беспрецедентная нерешительность
властителя Харона.
  - Но, я полагаю, у него есть свои планы?
  - Еще бы! Синод сделал все, чтобы изгнать его, но даже это не
помогло. В конце концов он бежал на Гамуш, на экваториальный континент, в
заранее подготовленное убежище; и теперь никто не может его выследить. Да
и неудивительно - магия на Хароне практически всесильна. Самый бездарный
волшебник убьет вас, кинув лишь мимолетный взгляд. Деревенский колдун
сровняет с землей целый замок и превратит всех его обитателей в деревья,
если только пожелает. Объединенные силы Синода в состоянии уничтожить
целый континент. Но даже такая невообразимая мощь лишь отстранила его от
власти, и не более того. Теперь вы поняли, какая это необыкновенная
личность?
  Честно говоря, понял я немного, но некоторое представление получил.
  - И он все еще борется с вами? - поинтересовался я у Кормана.
  - Да. Не столь эффективно, как раньше, но он по-прежнему очень
опасен. В высших кругах у Корила остались сторонники, и ему удалось
заслать своих агентов даже на наше совещание с пришельцами. Шпионы
преодолели совершеннейшую охрану - вам такая и не снилась, - но, к
счастью, их успели выследить до того, как они передали полученную
информацию - и, конечно же, уничтожили - но Корил был в двух шагах от
того, чтобы избавиться от всех конкурентов сразу, - да еще прикончить двух
наших союзников - а ведь его самого там и в помине не было! Он в это время
отсиживался на Гамуше.
  Теперь наступил мой черед.
  - Все это очень интересно - но почему вы рассказываете об этом мне?
Кажется, это уже выходит за рамки вводной лекции, - Вы абсолютно правы.
Официально мы преподнесли отставку Корила как попытку спасти Харон от его
дьявольских амбиций. Мы внедрили в массовое сознание образ Корила как
истинного дьявола, демона, исчадие ада. Это оказалось весьма эффективно и
даже полезно - с одной стороны, позволяет контролировать толпу, а с другой
- вменить в вину Корилу абсолютно все.
  - Козел отпущения, мальчик для битья, - пробормотал я, подумав про
себя, что на толерантность это тоже не похоже.
  - Совершенно верно. Но он по-прежнему остается серьезной угрозой. Мы
предпочли бы иметь дело только с мифом.
  Корил использует против нас даже нашу собственную пропаганду, вербуя
союзников среди недовольных нынешним режимом. Он использовал имидж "злого
волшебника", чтобы создать культ оппозиции, - я имею в виду оба значения
слова "культ". Мы не можем спать спокойно, пока он жив.
  - То есть убрать его вам не удалось?
  - Застать Корила врасплох невозможно. Поймите, никакой ненависти к
нему мы не питаем - мы просто должны уничтожить его, ибо не в состоянии
изменить, но убить его можно, только встретившись с ним лицом к лицу.
Однако для этого прежде всего необходимо выяснить, где он прячется.
  Я прекрасно понимал, к чему он клонит, но кое-что оставалось неясным.
  - Почему именно я?
  - Сейчас объясню. Число приверженцев его культа велико, но толку от
них мало, так как они искренне верят во всю эту риторическую чушь. Однако
мы нанесли ему порядочный урон, и теперь Корил нуждается в новых людях -
трезвомыслящих, лишенных всяческих суеверий, а также способных
восстановить его связи в Конфедерации. Ему нужны люди, умеющие возглавить
войско, самостоятельно мыслить; люди, которые будут на его стороне даже
если и не питают особой любви к Конфедерации.
  Теперь мне следовало быть предельно осторожным.
  - Другими словами, вроде меня, - закончил я.
  - Да. Природа нашей атмосферы позволяет нам не опасаться тайных
сношений с внешним миром, и даже местные колдуны способны бороться с
отдельными разведчиками. Конфедерация имеет своих агентов на всех планетах
Ромба Вардена, но здесь шпионы наименее опасны, так как лишены связи с
внешним миром - она возможна только с борта космического корабля, которые
прекрасно контролируются. Ваша группа - первые заключенные, присланные
сюда после смещения Корила, так что вы можете совершенно естественно
влиться в ряды его сторонников. Кроме того, есть множество других причин,
по которым мы обратились к вам - как и к другим ссыльным. Видите ли,
наделав кучу ошибок, Конфедерация осознала наконец, что мы в союзе с
пришельцами вынашиваем заговор против нее. К счастью, пока им известен
только сам факт, а этого недостаточно, чтобы начать действовать; надеюсь
также, что уже и поздно. Однако они отнюдь не безмозглы. Нам доподлинно
известно, что на Ромб Вардена направлен как минимум один террорист-убийца
высочайшего класса.
  - ЧТО??? - Меня мгновенно прошиб холодный пот. Неужели это конец? Как
же им удалось так быстро меня вычислить?
  Волшебник Корман утвердительно кивнул:
  - И пока мы достоверно знаем лишь про одного, не мешает подготовиться
к худшему, не так ли? К тому, что их больше.
  - Зачем? - спросил я, изо всех сил сохраняя самообладание. - Вы же
сами сказали, что передать информацию с планеты невозможно; и любой агент
так же навечно застрянет здесь, как и мы.
  - Мы на Хароне считаем - замечу, далеко не все властители разделяют
наше мнение, - что Конфедерация зашлет своих агентов на все планеты Ромба,
чтобы убить всех властителей. Они надеются, что ликвидация лидеров
приостановит движение и начнется борьба за власть, а их преемники будут не
столь уверены в себе, чтобы поддержать заговорщиков. Мне так не кажется,
однако это единственное, что может предпринять Конфедерация, пока сами
пришельцы еще не обнаружены.
  Он попал в самую точку: я не сомневался, что погиб. Мое подсознание
вопило: "ОН ЗНАЕТ! ОН ЗНАЕТ!" - однако интеллект приказывал: не сдавайся -
играй до конца.
  - И вы уверены, что один из нас - фанатично преданный Конфедерации
террорист? - прямо спросил я.
  - Да, уверен, - ответил Корман. - Уверен с той самой секунды, как
встретился с ним лицом к лицу.
  Он выдержал показавшуюся мне бесконечной паузу, и я внутренне сжался
в ожидании неминуемой развязки. - Этот агент, - сказал он наконец, - ЗАЛА
ЭМБУЭЙ.


                                  Глава 5


  ЗАГОВОР, СГОВОР И СМЕРТЕЛЬНЫЙ ЯД

  - ЗАЛА??? - пораженно вскричал я. - Не может быть! Вы шутите!
  В этот момент я, как никогда, был близок к провалу. Сложная смесь
недоверчивости, облегчения и прежней настороженности почти парализовала
мой мозг.
  - Что за чепуха? Да ведь она без опеки и шагу ступить не может!
  - Верно, - ответил Корман не без иронии. - Вы знаете еще кого-нибудь
столь же невинного, столь же стеснительного, столь же БЕЗЗАЩИТНОГО? У нас
на Ромбе таких отродясь не бывало. Как и в самой Конфедерации.
  - И это все? - Подобная логика показалась мне смехотворной. - То есть
вы считаете, что это маскировка?
  - Как ни странно, нет. В ее естественности я не сомневаюсь. Она и
есть то, что мы видим: недалекая, слабая и робкая, скорее эскиз человека,
нежели существо из плоти и крови. Я готов дать голову на отсечение, что
она была со мной абсолютно искренна и не догадывается о своей истинной
природе и предназначении.
  - Но это невозможно! - Я не удержался от улыбки.
  - Увидев ее, я сразу же обратил внимание на одну аномалию. Как вы
знаете, микроорганизмы Вардена проникают в каждую клетку, каждую молекулу
человеческого организма. Ими пропитано все без исключения. После некоторой
тренировки вы тоже сможете их увидеть, а увидев - понять и услышать. Я
уверен, что вам хватит одного дня этого... что такое ЭТО, я могу описать
только приблизительно. Но, попав в тело человека, микроорганизмы Вардена
начинают специализироваться - так же узко, как и содержащие их клетки. В
мозгу, однако, они организуются совершенно иным способом, и столь
своеобразно, что по ним можно без труда читать его внутреннюю структуру.
Когда я смотрю на кого-нибудь - на вас, например, - то не только отчетливо
вижу отдельные элементы, но и различаю связи между ними. Картина, в общем,
у всех одинаковая - у всех, кроме Залы.
  - Хм-м-м? Почему же?
  - Не знаю. Это вне моей компетенции. Да и никто, наверное, не сможет
объяснить. Однако ее мозг построен очень необычно. Складывается
впечатление, что у нее ДВЕ лобные доли, два полностью независимых
управляющих центра, соединенных с одним и тем же мозгом, но не друг с
другом. Оба они абсолютно органичны. Думаю, вы поняли, для чего это нужно.
  - Вы хотите сказать, что в одном теле находятся два человека? В это
трудно поверить, хотя я слышал о множественности личности.
  - Нет! Вы не правильно меня поняли. То, о чем вы говорите, - это
невротический синдром, который излечивается соответствующими методами. А
тут мы имеем дело с органическим феноменом. У нее на самом деле два мозга!
  Я был потрясен - более необычного чувства я в жизни не испытывал - и
на мгновение решил, что мне либо снится этот совершенно иррациональный
разговор, либо я схожу с ума, как и предупреждал Крег. Но тут же меня
буквально пронзило ощущение реальности происходящего. Слава Богу, я не
защитился - спасибо тренировкам - и мужественно продолжил игру, по крайней
мере пока.
  - Согласитесь, - тактично сказал я, - что ваше утверждение...
э-э-э... голословно.
  - Да, - кивнул он, - но дело обстоит именно так. Но двойной мозг с
неизвестными нам возможностями. Игнорировать его нельзя, и мы должны
действовать. Через несколько часов в моем распоряжении будут секретные
шифры системы обороны Конфедерации, список всех террористов и задания для
половины из них. Наши источники информации в Конфедерации превосходят
всякое воображение, в том числе и мое собственное. Однако даже мы ничего
не слышали о подобном проекте; а ведь он, судя по ее возрасту,
разрабатывался еще лет двадцать назад! Это действительно идеальный агент.
Она может быть загипнотизирована, полностью деморализована, раздавлена
психически, подвергнута любым, самым изощренным пыткам, но не вымолвит ни
слова. Она выдержит даже телепатический тест. Она будет совершенно
обычным, заурядным человеком, пока второй мозг, мозг хладнокровного и
изощренного убийцы, дремлющий до поры и накапливающий информацию, не
решит, что настала пора действовать. Этот холодный, кристально чистый мозг
создан для решения только одной задачи.
  Н-да, тут впору усомниться в самом себе. Правда, Крег ни разу не
сказал, что я буду единственным агентом, так что вполне возможно, что и
Зала направлена сюда с какой-либо миссией. Честно говоря, я немного
растерялся.
  - Ну так убейте ее, и дело с концом, - сухо посоветовал я.
  - Нет, нет! Так мы никогда не увидим второй ее мозг, не узнаем, на
что он способен, и, вероятно, упустим следующего агента. А если их сотни
или тысячи? Это же настоящие бомбы замедленного действия! Нам необходимо
всесторонне исследовать ее и, кроме того, понять, насколько они
осведомлены в настоящее время.
  - Я думал, их секретные архивы для вас - открытая книга.
  Корман изучающе посмотрел на меня:
  - Как правило - да. Однако мы - то есть Четыре Властителя - особая
мишень. Все планы в этом отношении столь засекречены, что даже их
создателям давно уже очистили память. - - Он с сожалением вздохнул. - А
это отбрасывает нас к тому, что мы назвали операцией "Дакквест" - и, стало
быть, вновь приводит к вам.
  Я машинально кивнул, понимая, что меня обложили со всех сторон.
Однако возразить было нечего.
  - По-моему, для облеченного почти божественной властью человека вы
чересчур гуманны.
  Взгляд Кормана слегка потеплел, и в нем мелькнуло что-то похожее на
усмешку.
  - Вы правы, - ответил он. - Но мягкость - это тоже сила. А вообще-то
самое мощное оружие - разум, и не важно, каким типом собственно оружия он
располагает.
  - Может, теперь вы посвятите меня в детали операции? - без обиняков
спросил я.
  - Конечно, конечно. Вы с Залой отправитесь в небольшое поселение на
юге, где новый культ пользуется большой популярностью. Мы полагаем, что
Корил сразу начнет искать контакт - разумеется, не впрямую - и всерьез
вами' займется. Вы должны стать его правой рукой, поддакивать ему во всем
и постараться усыпить его подозрительность.
  - Вы действительно считаете, что он заинтересуется нами? По-моему, мы
ничем не лучше остальных.
  - Даю вам слово. Это лишь вопрос времени. Разумеется, он прощупает
каждого, но не все его устроят.
  - Понятно. И вы хотите, чтобы я выяснил, где он прячется.
  - И еще его дальнейшие планы, - добавил Корман.
  - А как насчет легенды?
  Волшебник отрицательно покачал головой:
  - Поймите, обычные методы шпионажа на Хароне бессмысленны. Любые мои
чары Корил может обнаружить. В этом он дока. Вам придется просто сидеть и
ждать первого поручения. Вы должны показать себя в деле.
  С этим я не мог не согласиться:
  - Как мне выйти на связь с вами, в обход и ваших людей, и людей
Корила?
  - Корил - это ваша проблема. Что касается остального, ваш пароль -
"Дакквест". Деревенские волшебники и мои люди будут знать только его, но,
как только вы произнесете это слово, мы в Синоде тут же получим информацию.
  - Если все, что вы рассказывали о Кориле, - правда, для него пара
пустяков угадать пароль.
  - Конечно, - кивнул Корман, - но это ничего не даст. Ведь его
значение Корилу неизвестно, и, если его люди попытаются им
воспользоваться, мы их перехватим.
  Это меня вполне устраивало.
  - Теперь о психозащите. Мне, вероятно, предстоит куча проверок,
прежде чем я войду в доверие?
  - Корил способен в мгновение ока стереть вашу личность в порошок, так
что нам придется серьезно подготовиться. Я уже создаю у вас в мозгу блоки,
селективные ловушки и охранные комплексы, которые позволят вам преодолеть
все испытания. Даже если Корил попытается перестроить ваш мозг, это ни к
чему не приведет.
  - Но он, вероятно, обнаружит их, - заметил я.
  - В конечном счете - да, - согласился Корман. - Но не забывайте:
прежде чем попасть сюда, вы прошли интенсивнейшую трехлетнюю психотерапию.
Я вижу многочисленные блоки и параллельные каналы, искусственно созданные
в вашем мозгу. Те, что добавлю я, будут незаметны на их фоне и вместе с
тем обеспечат вашу безопасность - понятно?
  Да, я отлично его понял. Конечно, психоблокировки, которые разглядел
Корман, принадлежали не только Парку Лакошу; но это многое объясняло. Если
Корман их обнаружил, но не уничтожил, значит, мои шансы высоки. Я вспомнил
его ужасный гипнотический взгляд.
  - Хорошо, - ответил я. - А как насчет Залы?
  - Я попрошу вас тщательно следить за ней, - ответил Корман. -
Разузнайте все, что сможете, о ее втором, дремлющем "я", - скоро вы,
вероятно, с ним столкнетесь. Если вам это удастся, используйте "Дакквест"
и не отходите от нее ни на шаг.
  Я недоуменно пожал плечами:
  - Не слишком ли много вы от меня хотите? Поймите, я был простым
планетным администратором! А теперь должен в мгновение ока стать
высококлассным шпионом, секретным агентом, вступившим в борьбу с
серьезнейшим, великолепно подготовленным противником да еще и с присланным
Конфедерацией террористом в придачу!
  - Вы можете отказаться, - спокойно ответил он. - Вполне допускаю, что
ваша специальная подготовка недостаточна, а противник у вас опасный. Но,
скажите, вы хорошо помните себя прежнего?
  - Еще бы, - сказал я, вполне уместно содрогнувшись от воспоминаний.
  - Вы мастерски переодевались и водили за нос лучших полицейских ищеек
целых пять лет. Не стоит умалять свои способности.
  Я задумался:
  - Но тут совсем другое дело. Один прокол - и мне крышка. И счастье
еще, если меня просто убьют.
  - Вы правы. - Корман помолчал. - Но предположим, что у вас есть
выбор. Во-первых, вы можете категорически отказаться. Я найду другого
кандидата, отправлю с ним - или с ней - Залу и сотру память о нашем
разговоре из вашего мозга. Вас отправят куда-нибудь на север, где вы до
конца дней своих будете батрачить на плантациях. Это самый безопасный
вариант. Возможно, вы согласитесь - и погибнете. Но если вы согласитесь и
выполните задание, вы приобретете чрезвычайно высокое положение в
обществе, станете правой рукой самой Эолы Мэтьюз и Синода, активным
участником революции - вам воздается сторицей. Я внимательно посмотрел на
него:
  - Вы упустили еще один вариант: познакомившись с Корилом, я перейду
на его сторону.
  - Можете, конечно, - согласился Корман, - но зачем? Если он победит -
у вас в кармане высокий пост на примитивной и изолированной планете, -
заметьте, изолированной навсегда. Однако скорее всего Корил проиграет, и
вы либо всю жизнь будете скрываться, опасаясь мщения, либо попросту
погибнете. Если вы не понимаете, что Корил не способен предложить вам
ничего лучшего, кроме безрассудного риска, значит, я переоценил ваш
интеллект.
  Делать было нечего, и я кивнул:
  - Что ж, согласен. Хоть немного развеюсь. Кроме того, любопытно
попробовать себя в новом качестве. Корман дружелюбно улыбнулся:
  - Я знал, что мы найдем общий язык. И хорошенько запомните главное:
нельзя ни на йоту недооценивать Корила. Ни при каких обстоятельствах не
допускайте отсебятины, не бегите к нам, если он рядом. Его захват
потребует совместных усилий всего Синода.
  - Я собираюсь дожить до конца этой истории, - сказал я.
  Корман недобро усмехнулся:
  - Запомните, Лакош, если вы обманете нас, смерть будет для вас
благом. А теперь слушайте внимательно. Сейчас я уничтожу барьер
пространства-времени и закончу беседу. Ни одна живая душа не заподозрит о
нашем разговоре. Вечером вы получите назначение и с утра отправитесь в
путь. Это будет долгое, но чрезвычайно интересное путешествие. В Бурже -
так называется город, куда вы назначены, вами займется местный волшебник
Тулли Кокул. Это хороший парень и великолепный специалист, но и он ничего
не будет знать о вашем задании. Смотрите не проболтайтесь: мы не можем
быть полностью уверены во всех его учениках, а вы даже не представляете,
сколь сильны многие из них.
  - Я 'запомню, - заверил я его и внезапно полностью потерял
ориентировку в пространстве; это неприятное ощущение длилось какую-то долю
секунды. Оборачиваться я не стал, но вновь услышал за спиной приглушенный
шепот и шорох.
  - Ну что ж, у нас немало вакансий для опытных чиновников вашего
уровня, - сказал Корман деловым тоном. - Можете вернуться на место.
  Я побрел к своему креслу, гадая, заметил ли кто-нибудь наше
длительное отсутствие, но не обнаружил даже намека. Однако я уловил
несколько понимающих ухмылок и вспомнил, что Корман уединялся практически
со всеми. Интересно, какие задания у остальных. Вряд ли всех поголовно
бросят на борьбу с Корилом: среди нас были поистине уникальные
специалисты, которых не имело смысла превращать в заурядных шпионов.
  Вспомнив слова Кормана, я бросил мимолетный взгляд на Залу, но теперь
его предположения показались мне чудовищными. Однако... Однако и
Конфедерация вполне могла перестраховаться, и, если гипотеза Кормана
верна, значит, я оказался в весьма пикантной ситуации. Если Зала в самом
деле существует в двух лицах, то Зала-2 вполне может мне пригодиться.
  Мы вновь перекусили и немного отдохнули в ожидании продолжения.
Беседа не клеилась, все выглядели задумчивыми и рассеянными. Мы с Залой
уединились в уголке.
  - Как ты думаешь, что с нами будет? - спросила она.
  Я неопределенно пожал плечами:
  - Наверное, нам подберут какую-нибудь работу.
  - Но ведь они знают, что я не администратор, - нервно сказала она. -
Мне кажется, у них все-таки есть копия моего дела. Корман сказал, что мне
будет трудно найти на Хароне подходящую работу.
  - Не переживай. Без работы не останешься.
  - Неужели нас разлучат?! - с болью в голосе воскликнула Зала.
  - Посмотрим, - холодно бросил я, уже зная о принятом решении.
  Корман вернулся только часа через два. Вновь усевшись во главе стола,
он перебрал личные дела, а затем взглянул на нас. Зала сжала мне руку с
таким остервенением, что почти перекрыла кровообращение. Многие тоже
казались обеспокоенными, но подавляющее большинство выглядело безмятежно.
"Умному достаточно", - заключил я.
  Корман называл наши имена, правда, уже в ином порядке, и сообщал
названия городов, в которые нам предстояло отправиться, и характер
дальнейшей деятельности. Когда он одновременно вызвал меня и Залу, та еще
сильнее стиснула мою руку.
  - Парк Лакош, вы компетентный и опытный чиновник планетарного
масштаба, но здесь вам придется забыть о компьютерах и многочисленных
помощниках. Ваша карьера на Хароне начнется с должности поскромнее. Город
Бурже на юго-восточном побережье остался без Городского Бухгалтера.
Правда, это довольно высокий пост для новичка, но место вакантно, а вы
подходите. Вам предстоит курировать четыре производства; в вашем ведении -
двадцать одна Компания. В настоящее время всеми делами ведает городской
штаб Бурже. С его помощью вы быстро войдете в курс дела.
  - Мое скороспелое назначение не вызовет возмущения у масс? -
поинтересовался я.
  - Возможно, но весьма незначительное. Штат в основном состоит из
туземцев, которые и так чрезвычайно довольны своим положением. Они
привыкли делать то, что им говорят. Будьте с ними корректны - и никаких
недоразумений не возникнет.
  - Спасибо.
  - Найти применение вам. Зала Эмбуэй, оказалось куда сложнее. Ваш
интеллектуальный уровень крайне низок, а привычная вам деятельность имеет
смысл только в технократическом обществе. Без стандартного компьютерного
обеспечения вы не сможете работать даже официанткой или горничной. Вам
необходимо приобрести соответствующие трудовые навыки.
  При этих словах рука Залы задрожала, но, к сожалению, Корман был прав.
  - Таким образом, - продолжил он, - логичнее всего было бы отправить
вас на плантации. Но не исключено, что ваше прежнее высокое положение
может негативно сказаться на социальной стабильности коллектива.
  Зала непонимающе уставилась на него, но я понял, что он имеет в виду.
Рабы трудолюбивы лишь тогда, когда не знают, чего именно лишены.
Воспоминания Залы в сочетании с легендами о сказочном богатстве
Конфедерации, да еще в обстановке полной бесперспективности и
неуверенности, приведут к росту агрессии и в итоге к массовым конфликтам;
без сомнения, Корилу все это на руку.
  - Итак, Зала Эмбуэй, что будем делать?
  - Я... я не знаю, - почти плача, пробормотала Зала. Ее жалкий вид мог
тронуть камень.
  - Боюсь, самое лучшее, что мы можем вам предложить, покажется вам
несколько старомодным, - продолжил Корман деловым, холодным тоном. - Но с
позволения Парка Лакоша я посоветовал бы вам стать его партнершей.
  Она прямо-таки задохнулась от возмущения, да и я, честно говоря,
поежился.
  - Партнершей? - переспросил я.
  - Я сам ощущаю определенную неловкость, - пожал плечами Корман. -
Откровенно говоря, это своеобразная форма рабства. По сути, вы становитесь
вещью и будете полностью зависеть от Лакоша. Взамен вы станете готовить
пищу, стирать и убирать, чинить одежду. Здесь вас быстро научат этим
премудростям. Кроме того, вы будете убирать в офисе Лакоша и выполнять
всякие мелкие поручения. Если потребуется, вас отзовут в любой Город или
Компанию на уборку урожая или в других целях. Зала была потрясена.
  - Это же делает сервисный робот, - проговорила она.
  - Да, конечно, - согласился Корман. - Но запомните: здесь нет
роботов. Впрочем, я могу предложить вам стать объектом в экспериментальных
исследованиях.
  Зала еще раз вздрогнула:
  - Для эксппеее... То есть подопытным кроликом? Корман с важным видом
кивнул, а затем посмотрел на меня:
  - Вы не возражаете?
  Мне стало неловко. Это звучало ужасно, бесчеловечно и подло - но в
самом деле, на что еще она годилась?
  - Если она не против, я возьму ее с собой, - ответил я Корману.
  Волшебник перевел тяжелый взгляд на Залу.
  - Я... я рада поехать с Парком, но... но я не знаю, могу ли...
  Корман усмехнулся, махнул рукой и поймал из воздуха небольшой,
плоский пузырек темного стекла, наполненный буроватой жидкостью. - Это
зелье известно человечеству исстари, - провозгласил он. - Если вы решитесь
связать свои судьбы, уединитесь, и пусть Зала выпьет это. Уверяю вас, он
вкусный и совершенно безвредный, но вы сразу почувствуете себя другими
людьми.
  Зала взяла пузырек и с любопытством посмотрела на него.
  - Что... что это?
  - Эликсир, - ответил Корман. - В старину его называли любовным
напитком. Выпейте на сон грядущий, дитя мое.
  Внезапно откуда-то сверху на меня обрушилась непроницаемая стена. Мы
с Корманом вновь оказались наедине.
  - Это действительно любовный напиток? - спросил я.
  - Да, но не для нас с вами, - усмехнулся он. - На вкус немного
напоминает лакричник. Однако ее мозг воспримет его как настоящий любовный
напиток.
  - Какой мозг?
  - Это и в самом деле интересный вопрос. - Корман сделал вид, что не
заметил моего сарказма. - Центры эмоций и соответствующие гормональные
реакции являются скорее животной, а не собственно человеческой частью
мозга. Теоретически она может превратиться в озверевшую от похоти самку -
надеюсь. Однако если мои подозрения насчет ее второго мозга верны, то в
принципе он способен восстановить контроль над всем организмом и полностью
подавить непроизвольные эмоции. - Он ненадолго замолчал. - Проследите,
чтобы она выпила. Желаю удачи.
  - Постараюсь, - чистосердечно заверил я. Каким-то образом все
устроилось просто великолепно - о таком я и не мечтал. Если Корман не
лжет, меня приняли за прямо противоположного человека и практически
насильно отправили в лагерь единственного моего потенциального союзника,
руководителя мощнейшей оппозиции. Более того, фактически я стал доверенным
лицом моей будущей жертвы - Эолы Мэтьюз! Черт возьми, проиграть при таком
раскладе - преступление!
  Но Зала по-прежнему оставалась для меня загадкой. Чем больше я о ней
думал, тем больше убеждался, что она не та, за кого себя выдает. Столь
слабое духом существо вряд ли могло выжить на цивилизованной планете.
  Вернувшись в нашу комнату, мы с ней уселись на кровать и немного
поговорили. Зала выглядела настолько подавленной, что я просто не мог
оставаться равнодушным.
  - Знаешь, я и сама не против поехать с тобой, - вздохнула она, - но
как свободный человек! А это же какое-то варварство!
  - Ты станешь им, - заверил я. - Не волнуйся. Давай-ка, хлебни.
  Зала слегка встряхнула головой, не сводя глаз с пузырька.
  - Нет, - сказала она, - не могу. Я знаю, чем это грозит. Я или
взбунтуюсь, или сойду с ума и стану еще хуже, чем сейчас. Хотя,
возможно... возможно, это будет лучший выход.
  - Может, это вовсе и не зелье, - заметил я. - Даже в самой идее
любовного напитка есть что-то нездоровое. По-моему, он как все на этой
сумасшедшей планете - зелье будет зельем только тогда, когда ты в это
поверишь.
  - Интересно, что он подразумевает под "любовным напитком"? -
произнесла Зала. - Он повышает потенцию?
  - Я думаю, речь не о том, - предположил я. - Это просто старинная
романтическая теория.
  Она осторожно вытащила пробку и понюхала:
  - Пахнет, как леденец.
  Я вздохнул и навзничь повалился на кровать:
  - Слушай, если хочешь, выпей потом, а сейчас давай спать. В конце
концов возьмешь его с собой. Только ложись поскорее - завтра тяжелый день.
  - Да, Парк, ты, наверное, прав... Но, черт возьми, я боюсь! Боюсь
самой себя, боюсь этого города... даже жить боюсь.
  Я с любопытством смотрел, как внезапно она снова выдернула пробку и
поднесла склянку к губам... и вдруг замерла. Будто уже решилась, но
невзначай окаменела.
  Однако через несколько секунд я уловил слабое движение. Ее рука
медленно, очень медленно, подрагивая, поднесла флакон к губам и столь же
медленно наклонила его. Казалось, Зала борется сама с собой, повинуясь
одновременно двум противоречивым приказам.
  Приподнявшись, я завороженно уставился на нее. Корман предупреждал,
что у Залы два мозга. Два мозга, но одна центральная нервная система.
Внезапно борьба прекратилась, и девушка как-то обмякла; на лице ее застыло
отсутствующее выражение. Вдруг она поднялась, подошла к раковине и вылила
туда содержимое бутылочки. Затем поставила пузырек в комод, вернулась к
своей кровати и молча легла.
  - Зала? С тобой все в порядке? - мягко спросил я, но она молчала, и я
вскочил. Зала уже спала, и дыхание ее было спокойным и ровным.
  Несколько минут я пристально всматривался в нее, но ничего не
изменилось.
  - Черт побери! - громко выругался я, потушил лампу и лег. Сон не шел;
за окном накрапывал дождь, но звук ритмично барабанящих по черепице капель
мало беспокоил меня.
  Что это было?


                                  Глава 6


  ДОЛГАЯ ДОРОГА В БУРЖЕ

  Наутро Зала ничего не помнила о вчерашнем и несказанно удивилась,
увидев в раковине следы волшебного зелья. Она обвинила меня.
  - Ты сама это сделала, - возразил я. - Прямо у меня на глазах.
  Зала недоуменно уставилась на меня:
  - Ты шутишь?
  - Нет. Честное слово.
  Она повертела головой, словно пытаясь вспомнить, но после томительной
паузы вздохнула и пожала плечами:
  - Ну ладно, ничего не поделаешь.
  - Хоть собираться легко, когда вещей нет, - заметил я. - Надеюсь, в
Бурже мы прибарахлимся.
  Завтрак, как обычно, был аппетитный и обильный, однако Гарал, который
присматривал за нами сегодня утром, попросил несколько человек, в том
числе нас с Залой, поторопиться.
  - Поездка вам предстоит длительная, - сказал он, - но комфортабельной
ее не назовешь.
  Мы вняли его совету. Я не стал наедаться, но выпил несколько чашечек
очень приятного напитка с кофеином и съел небольшой пирожок.
  Когда мы заканчивали, Гарал поднялся.
  - Вы разъедетесь отсюда по одному, - объявил он, - или же небольшими
группами. Дождь перестал, значит, многие отправятся по воздуху - здесь это
удобнее всего. Впрочем, некоторые все равно будут добираться до мест
назначения несколько дней.
  - По воздуху? - не удержался я. Остальные, впрочем, удивились не
меньше. - А я думал, что машин здесь нет.
  - Да, мы используем только челночные космические аппараты и лишь для
перелетов на большие расстояния - с континента на континент, например,
однако у нас есть кое-что еще, - таинственно ответил Гарал. - Скоро
увидите сами.
  Отсутствие у нас багажа его невыразимо обрадовало.
  - Прекрасно. Там вы получите все необходимое. - Гарал внимательно
посмотрел на нас и хитровато улыбнулся. - Издалека многое кажется
несложным. Но теперь вы отправляетесь в реальный мир, и я хочу
предупредить: с первых же шагов вы испытаете настоящий шок. Впрочем, не
пугайтесь и не вешайте носа - прислушивайтесь к советам местных жителей и
не принимайте близко к сердцу непонятное, со временем вы привыкнете.
Звучит банально, но отнеситесь к моим словам серьезно. Помните, что любой
сорванец, которому вы дадите подзатыльник, может оказаться Учеником и в
гневе свернуть вам шею или в лучшем случае наложить на вас заклятие. Не
пяльтесь во все глаза на оборотней! Запомните, что каждый, кто выглядит
необычно, стал таким неспроста и от подобного никто не застрахован.
  Тогда мы не поняли этих слов.
  Все утро какие-то официальные лица заходили к нам и уводили с собой
одного или двух человек. Нас с Залой вызвали едва ли не последними, уже во
второй половине дня, когда я начал с тоской вспоминать о своем чересчур
легком завтраке.
  Нас посадили в маленькую закрытую двухместную коляску, запряженную
большим зубастым угаром. Путешествие началось ужасно: скамьи были очень
жесткими, и к тому же я ничего не видел. Дорога была до безобразия
разбита, но, собственно говоря, это не имело большого значения: в такт
движениям огромной зверюги нас бросало из стороны в сторону. Коляска
быстро выбралась за город и по извилистой дороге покатила на север. В пути
мы с Залой почти не разговаривали. Благодаря Корману я имел хоть какое-то
представление о нашем ближайшем будущем, но моя спутница была на грани
отчаяния.
  Мы миновали небольшую рощицу и выбрались на открытую местность; Зала
выглянула в небольшое оконце и буквально задохнулась от неожиданности.
Нахмурившись, я наклонился к окошку и тоже опешил: перед нами возвышалась
огромная туша, покрытая гладкой блестящей шкурой; над ней торчала голова,
похожая на гигантский черный треугольник, увенчанная огромной костяной
пластиной, которая спускалась вдоль шеи и заканчивалась у самой земли. На
первый взгляд голова состояла из невероятных размеров клюва и двух
огромных круглых глаз, начисто лишенных век. Однако самым поразительным в
этом таинственном создании были длиннющие крылья, простиравшиеся вдоль
тела. Их поддерживали выходящие из странного сооружения на спине длинные
тросы. Зверь лакомился чем-то столь же громадным и кровавым, легко
заглатывая здоровенные куски изуродованной плоти. Повозка остановилась, и
два человека бросились ее открывать, а зверь сыто и громко рыгнул.
  Мы с Залой выбрались наружу и замерли, потрясенные. К нам подошла
молодая женщина в черном кожаном костюме, плотно облегающем тело, и в
такой же обуви. Увидев наши физиономии, она скользнула взглядом по уже
насытившейся твари.
  - Правда, она великолепна? - восторженно произнесла девушка.
  - Да, иначе не скажешь, - подтвердил я. - Что это за чертовщина?
  - У них длинное научное название, но мы называем их парителями; они
очень редко садятся на землю, потому что взлетают с большим трудом.
  Они - обитатели верхних слоев атмосферы. Там, над облаками, они
свободно парят и при этом почти не затрачивают энергии.
  - Неужели мы полетим на нем? - тревожно спросила Зала.
  Девушка приветливо улыбнулась:
  - Ну да, естественно. Это очень удобно, хотя далеко не везде найдется
открытая местность для приземления. А еще им нужен сильный ветер, чтобы
набрать высоту. Они очень дружелюбны и ласковы, и мы разводим их как
домашних животных.
  - А отсюда он может взлететь? - спросил я.
  - Конечно. Шилле не привыкать. Но их грузоподъемность невелика, так
что для массовых перевозок они непригодны. У нас на них летают только
важные шишки, так что вам повезло. Большинство лишено такой возможности.
Когда парители неожиданно появляются из-за облаков, простолюдинов
охватывает прямо-таки первобытный ужас.
  - Ничего удивительного, - мрачно заметил я, уже не жалея о легком
завтраке.
  - Мы будем сидеть у него на спине? - ошарашенно поинтересовалась Зала.
  - Ну что вы, - расхохоталась девушка. - Сейчас команда укрепит кабину
для пассажиров - видите?
  Теперь мы увидели маленькую, но на первый взгляд прочную кабинку,
которую устанавливали на спине чудовища с помощью ручных лебедок. Два
члена экипажа, которые на фоне огромной туши казались крошечными
суетливыми насекомыми, сбросили вниз огромные лямки, а там оставшиеся на
земле рабочие протащили их под брюхом животного и затянули. Проверив
крепление, те, что были наверху, удовлетворенно кивнули и зафиксировали
трапы по бокам зверюги. Затем прямо на шее чудовища укрепили еще одну
кабинку, поменьше.
  - А что они едят? - спросила Зала, недоверчиво поглядывая на
гигантскую тварь.
  Девушка неопределенно махнула рукой:
  - Практически ничего. Они всеядны, как и мы, но внутри они пустотелы
и намного легче, чем кажется.
  Для подъема они пользуются восходящими потоками воздуха и, набрав
определенную высоту, больше не расходуют энергию. Обычно на пару дней им
требуется тонна пищи; как правило, это верхушки деревьев и тому подобное.
Но Шилле мы скормили двух угаров, потому что взлет с ровной площадки
потребует много сил. В природе они служат естественным регулятором
численности крупных животных, прореживают леса, и им нипочем любой ливень.
Дикие парители никогда не приземляются, но летают очень низко. Они в
общем-то не опасны - хотя тем, кто кормит их недостаточно вкусно, нужно
быть начеку.
  Мы с Залой немного повеселели.
  - А как им управлять? - спросил я.
  - Пилот - то есть я - находится в кабине; там есть основные
навигационные приборы, а пол открыт с обеих сторон. На заре
воздухоплавания пытались использовать уздечки, но от них было мало толку,
к тому же они причиняли животным сильную боль. Теперь хорошо обученному
парителю, вроде Шиллы, достаточно легкого прикосновения: я просто ставлю
ногу с нужной стороны, а когда поворот завершен - убираю. - Девушка
немного помолчала. - В принципе все гораздо сложнее, но не беспокойтесь: с
Шиллой проблем не будет.
  Сама она была ничуть не выше меня и выглядела такой хрупкой, что
рядом с огромной тушей парителя это заявление прозвучало излишне
самонадеянно.
  К девушке подбежал один из членов экипажа.
  - Предсказатели говорят, минут через двадцать опять хлынет, - сообщил
он. - Надо поскорее взлетать. Девушка согласно кивнула.
  - Вы же сказали, ему любой ливень нипочем, - заметил я.
  - Да, - ответила она, - но при взлете нас может запросто перевернуть
вверх ногами. Лучше поторопиться, - и побежала к парителю.
  Мы с Залой переглянулись.
  - Как ты считаешь, выдержим? - спросил я.
  - Лично я попытаюсь, - ответила Зала. - Чем я хуже нее?
  Вслед за членами экипажа мы торопливо побежали к твари, вскарабкались
по трапу и залезли в кабину.
  Она выглядела довольно удобной. Оснащенные ремнями безопасности
кресла были очень мягкими и подозрительно напоминали кресла челнока,
доставившего нас на Харон. Изнутри кабина была обтянута чем-то вроде кожи,
а в глубине ее находилась комната отдыха. Хотя света из крошечных окон
явно не хватало, многочисленные светильники, основанные на химической
реакции и создавали вполне комфортную атмосферу.
  В салоне уже сидели пожилая женщина и молодой человек с жестким
выражением лица; я даже не заметил, когда они поднялись на борт. Их
причудливые дождевики были изготовлены явно не на Хароне. Здесь же
находился и экипаж: двое мужчин и женщина. Один из мужчин втянул в кабину
трап, еще раз проверил крепление, захлопнул дверь и закрыл ее на замок.
Его коллега обратился к нам:
  - Пожалуйста, застегните ремни на ногах и плечах. Хотя полет
протекает в основном спокойно, может случиться всякое. Не расстегивайте их
до приземления. Если вам потребуется в туалет, все время держитесь за
поручень и пристегнитесь даже там. Кабина не герметизирована, так что
приготовьтесь к перепаду давления и неприятным ощущениям в ушах. Желающим
можем предложить жевательную резинку и мятные конфеты. На очень большой
высоте, при выходе из штормовых зон, следует надеть кислородные маски -
они подключены к баллону со сжатым воздухом и находятся под вашими
сиденьями. Снимайте их только по сигналу.
  Внезапно кабина резко накренилась и раздался леденящий душу вой. Мы с
Залой нервно поежились; остальные наши спутники и бровью не повели.
  - Осторожно, взлетаем! - не менее пронзительно прокричал старший, и
все мгновенно пристегнулись. - Держитесь!
  Вновь раздался резкий крик, и нас со страшной силой вдавило в кресла.
Началась дикая болтанка, и мое тело сразу заныло. Я вспомнил злорадный
блеск в глазах Гарала; теперь я понял, что он означал. Зала сжалась в
комок и закрыла глаза. Я выглянул в маленький иллюминатор: слева прямо
перед гигантским крылом, которое ритмично подрагивало, проносилась земля.
Внезапно чудовище прыгнуло с громадного утеса, который я почему-то не
заметил раньше, и камнем полетело вниз. Нас вышвырнуло вперед, и проклятые
ремни больно врезались в тело.
  Я хороший пилот и бывал в передрягах почище этой; но тогда я по
крайней мере управлял машиной, которую знал как свои пять пальцев. А
сейчас, откровенно говоря, я уже прощался с жизнью.
  Внезапно падение прекратилось, и мы стали набирать высоту. Только в
этот момент я с ужасом увидел, как близко мы находились от земли.
  Подъем сопровождался качкой в такт взмахам чудовищных крыльев; через
одну-две минуты мы вошли в облака и попали в череду глубоких воздушных ям.
Оглядевшись, я увидел бледную Залу, так и не открывшую глаз; она держалась
явно из последних сил. Другие пассажиры не выказывали никаких признаков
недомогания, а что касается экипажа - тем вообще все было нипочем. Один из
них с аппетитом поглощал какой-то диковинный фрукт.
  Проклятые ямы, казалось, не кончатся никогда, но вскоре мы пробились
сквозь плотную облачность и кабина озарилась ярким солнечным светом.
Несколько минут спустя чудовище нашло подходящий воздушный поток и
воспарило. Ощущение было потрясающее - полет стал плавным, словно мы
скользили по стеклянной поверхности, и наступила абсолютная тишина.
  Я поглядел на бледную Залу:
  - Можешь открыть глаза, самое неприятное позади.
  Похоже, дальше будет легче.
  В душе я молился, чтобы это оказалось правдой. Зала явно услышала
меня - ее глаза приоткрылись и с невыразимой печалью уставились на меня.
  - Мне очень-очень плохо, - простонала она. Я мог только от всего
сердца посочувствовать ей:
  - Расслабься и не волнуйся. Все будет хорошо. Но Зала не разделяла
моего оптимизма.
  - Какой же будет посадка? - сокрушенно пробормотала она.
  Вопрос, прямо скажем, на засыпку. Как затормозить такую тушу? Однако
команда держалась абсолютно спокойно, и я счел за благо положиться на их
опыт.
  Один из членов экипажа взял небольшую коробку и предложил нам фрукты.
Зала переменилась в лице при одном только упоминании о еде; я заколебался,
но из чувства солидарности тоже отказался. Нам сообщили, что лететь
осталось чуть больше пяти часов, если погода будет хорошей; скорость
полета превышала 250 км/ч, что для такого исполина совсем неплохо.
  Примерно каждые пятнадцать минут наш плавный полет прерывался
взмахами крыльев, и нас вновь швыряло из стороны в сторону, но это было
вполне терпимо, и я, наконец, смог оценить красоту харонианского неба.
  Под нами сплошным ковром клубились тяжелые тучи, а в вышине курились
странные красные и желтые полосы, и их движение не прекращалось ни на
секунду. Я предположил, что в атмосфере имеется какой-то газовый слой,
благодаря которому на поверхности поддерживается приемлемая температура,
иначе Солнце - огромный слепящий шар, сожгло бы здесь все дотла.
По-видимому, именно эта аномалия делала невозможной любую связь с
планетой, но суть ее так и осталась для меня загадкой.
  Мы часто слышали отрывистые хлопки, а иногда и пронзительный крик
парителя - когда невдалеке проплывало другое чудище, - впрочем, я замечал
только неопределенную черную тень. В остальном полет протекал без особых
происшествий. Я разглядел под дождевиками наших соседей другую, не менее
качественную и, пожалуй, даже роскошную одежду. Они явно летели вместе,
однако женщина, погрузившись в изучение каких-то бумаг, почти не обращала
внимания на молодого человека.
  Казалось, что передо мной - босс и его охранник, но я не мог
проверить свою догадку.
  Вскоре даже Зала, похоже, пришла в себя, хотя в течение всего полета
ее лицо оставалось зеленым.
  Потом хлопки стали регулярными, Шилла плавно разворачивалась,
понемногу теряя высоту; Члены команды, до того свободно передвигавшиеся по
кабине, проверили крепление коробок и люков, вернулись на свои места и
пристегнулись.
  Выглянув в иллюминатор, я с удивлением обнаружил впереди большой
просвет в облаках, а под ним - огромные темно-синие пятна. Облака мы
прошли, как на дирижабле, и вновь пережили невыносимую качку и болтанку.
За окнами клубился тяжелый сероватый туман, но вскоре мы снизились, и
внизу открылась земля - сплошной зеленый ковер и невысокие холмы. Больше я
ничего не разглядел.
  Паритель описал большой круг, сбрасывая скорость, а затем поставил
крылья почти перпендикулярно встречному воздушному потоку. Мы понеслись
вниз; несколько раз кабину сотрясали мощные удары крыльев, гасящие
вертикальную скорость. Наконец все стихло и кабина замерла.
  Я слегка потрепал Залу по плечу и сообщил, что ее мучения кончились.
Она недоверчиво посмотрела на меня, но вскоре широко распахнула глаза и
огляделась. Впервые за весь полет она отважилась выглянуть в окошко и
облегченно вздохнула.
  - Совсем не то, что взлет, правда? - бодро спросил я.
  - Клянусь, лучше сдохнуть, чем еще раз пережить это, - убежденно
ответила она.
  Люк открылся, и в кабину ворвалась струя обжигающего липкого воздуха,
однако после пяти часов полета это показалось мне верхом гостеприимства. К
тому же не было дождя.
  Наши соседи собрали вещи и покинули кабину. Мы последовали за ними, и
трясущаяся от страха Зала умудрилась уронить трап.

  ***

  Когда мы вылезли, к парителю подъехал вагон, напоминающий огромную
мясную лавку, - топливозаправщик, догадался я. По другую сторону от Шиллы
стояла небольшая группа хорошо одетых людей, рядом ждали две повозки.
Нашим попутчикам был оказан торжественный прием, что не оставляло сомнений
в их чрезвычайно высоком положении. Встречающие почтительно приветствовали
прибывших, а женщине к тому же то и дело отвешивали поклоны. Затем кто-то
распахнул для нее дверцу повозки, а остальные поспешили к парителю и
вытащили из отсека под пассажирским отделением багаж важной гостьи; за
остальными грузами к чудовищу подъехали легкие повозки.
  Мы по-прежнему стояли посреди поля, не зная, что же нам делать.
Наконец я подошел к тому члену команды, который опекал нас в дороге:
  - Простите... Это - Бурже?
  - Да, - ответил тот. - Вам ведь нужно именно сюда, не правда ли? Наша
следующая остановка - Ламаза. Я поблагодарил парня и вернулся к Зале.
  - Пойдем к тем ребятам, - предложил я, - и посмотрим, не встречают ли
нас.
  Мы нерешительно приблизились ко второй повозке и осмотрелись.
Стоявший неподалеку парнишка быстро оценил ситуацию и подошел к нам.
  - Вы новый Бухгалтер? - обратился он ко мне.
  - Да, - с облегчением произнес я. - Меня зовут Парк Лакош.
  Парень выжидающе посмотрел на Залу:
  - А вы?
  - Зала Эмбуэй. Я его... ассистент.
  - Отлично, - с пониманием произнес тот. - Сейчас мы поедем в город, и
там вас введут в курс дела. - Он взглянул на наши руки. - Вы без багажа?
  - Да, - ответил я. - Мы на Хароне недавно и надеялись получить все
необходимое здесь, на месте. Он явно заинтересовался:
  - Вы Извне? Странно, что вас направили сюда. Я многозначительно пожал
плечами и полез в повозку:
  - Мне предложили это назначение, и я не стал отказываться.
  В город мы въехали в полном молчании. Паренек сидел наверху рядом с
водителем.
  Бурже оказался не совсем таким, каким я его представлял. Маленькая
деревушка раскинулась напротив живописнейшего залива на невысоких,
поросших густыми джунглями холмах. Дома были непривычно низенькими и
выкрашены в ярко-белый цвет. Я невольно вспомнил Монтлэ с его прозрачными
светящимися тротуарами и современной архитектурой. Больше всего Бурже
смахивал на окраины Конфедерации, где дома строились из обожженного
саманного кирпича, а крыши топорщились точно такой же черепицей. Несмотря
на низкие облака, было ясно, что дожди здесь не так обильны, как на
севере, что, на мой взгляд, было немалым преимуществом. У берега теснились
многочисленные парусные лодки.
  Впрочем, здесь было по-настоящему ЖАРКО - наверняка больше 40
градусов по Цельсию, - и мы с Залой мгновенно взмокли. Не знаю как ей, а
мне срочно захотелось чего-нибудь холодненького. К моему удивлению, Зала
была очарована.
  - Это и впрямь славное местечко! - с восхищением заявила она, не
отрываясь от окошка.
  Главную площадь с небольшим парком посередине окружали четыре
муниципальных здания - простые квадратные коробки, зато двухэтажные. Они,
разумеется, были средоточием местной жизни - здесь находились рынки,
магазины, многочисленные лавки. Повозка остановилась. Наш провожатый
спрыгнул вниз, открыл дверцу экипажа и помог нам выбраться наружу.
  Жизнь вокруг если не кипела, то, во всяком случае, шла своим,
чередом. Сновали люди, витрины ломились от всевозможных фруктов и овощей,
шмоток и кустарных поделок. Этот торговый рай вселял определенную надежду.
  - Пойдемте со мной, - сказал мальчишка, и мы послушно двинулись
следом. Зала уже оправилась от мучительного перелета и теперь предвкушала
походы по местным рынкам.
  Войдя в здание, мы очутились в огромном холле с массивной деревянной
лестницей посередине. Из холла лучами расходились коридоры, вдоль которых
располагались всякие кабинеты. Парень остановился и повернулся к нам.
  - Подождите здесь, - сказал он. - Я узнаю, на месте ли мастер. - С
этими словами он шагнул на лестницу и скрылся из виду.
  - Что это за мастер? - спросила Зала.
  - Наверное, местный колдун, - предположил я. - Будь с ним повежливее.
Я хочу произвести самое благоприятное впечатление.
  - Не беспокойся, - заверила Зала.
  В ожидании мы принялись разглядывать помещение. Снующие туда-сюда
озабоченные клерки не обращали на нас никакого внимания - что поделать,
чиновник везде чиновник. Одно хорошо - здесь было намного прохладнее, чем
на улице. В здании явно имелась система кондиционирования, хотя я не мог
даже предположить, на чем она основана. К тому же кондиционирование было
неполным - снижалась только температура воздуха, но влажность оставалась
прежней.
  Мы уже истомились, когда наконец опять появился мальчик - но уже
другой.
  - Мастер примет вас, - возвестил он и повел нас куда-то. В глубине
здания температура была заметно выше.
  Провожатый привел нас в небольшой кабинет без входной двери. Он
несколько напоминал комнату ожидания; большой стол был пуст. Парень широко
распахнул дверь в глубине кабинета, и навстречу ударила струя непривычно
холодного и сухого воздуха. Просторное помещение было обставлено с большим
вкусом. В центре стоял огромный резной письменный стол. За ним, с трубкой
в зубах, сидел мужчина крепкого телосложения с неестественно седой
бородой. При этом он, правда, был полностью лыс.
  Увидев нас, бородач улыбнулся и приветливо кивнул.
  - Присаживайтесь, пожалуйста, - предложил он и указал на стоящие у
стены кресла с высокими спинками. Они оказались вполне современными и
очень удобными, хотя каждый знает, что это ничуть не способствует общению
на равных с человеком, сидящим за письменным столом.
  Бородач посмотрел на паренька.
  - Гори, ты свободен, - сказал он. - И хорошенько закрой за собой
дверь.
  Мальчик кивнул и немедленно подчинился.
  - Славный парнишка, правда? - спросил хозяин кабинета. - Со временем
из него получится способный ученик, если он изживет свою медлительность.
  - Медлительность? - переспросил я.
  - Да. Он хочет быть рыбой. Извините, забыл представиться - Тулли
Кокул, главный маг и верховный громовержец этого островка человечества.
  - Парк Лакош, - в свою очередь отрекомендовался я. - А это - Зала
Эмбуэй.
  Кокул поглядел на Залу, и по его лицу скользнула легкая тень
удивления, однако он тут же взял себя в руки. Как пить дать, он увидел то
же, что и Корман.
  - Я ждал вас, Лакош, но никто не предупредил меня о даме. Я...
  Его прервал внезапный стук в дверь. Вошел Гори и, положив на стол
сумку с папками, развернулся и опять вышел из кабинета.
  - Замечательно... просто великолепно... - пробормотал Кокул, доставая
из сумки две папки-скоросшивателя, затем отложил одну и принялся листать
вторую. Я нисколько не сомневался, что содержимое обеих папок касается нас
с Залой.
  - Хм-м-м. Честно говоря, мне не очень нравится ваше положение, мадам
Эмбуэй, - произнес он вполголоса, словно сам себе, и внимательно посмотрел
на Залу. - Бурже - весьма консервативная деревня. Не считая меня, вы -
единственные, кто попал сюда Извне.
  Зала непонимающе смотрела на него, и я рискнул вмешаться:
  - Религия?
  Кокул сокрушенно кивнул:.
  - Лет пятьдесят Ромб наводнили миссионеры различных церквей и сект.
Конфедерация всячески поощряла это, как и любую попытку фанатиков
исчезнуть с глаз долой. Бурже тогда был маленькой деревушкой - он и сейчас
невелик, хотя получил статус региональной столицы. Одну из таких сект,
Союзников, быстренько поперли из всех мало-мальски крупных городов, однако
их лидер, Суритани, был настоящим баловнем судьбы и к тому же превосходно
разбирался в магии. Он обзавелся кучей единомышленников, в основном
женщин, они пришли сюда и устроили в Бурже религиозную колонию.
Большинство жителей здесь связаны кровными узами.
  - Мне это кажется излишне либеральным, - заметил я. Зала промолчала.
  - Да, высшее начальство тоже так считало, но у простого люда было
иное мнение. Обычная история. Поймите, я единственный человек в округе,
который может сказать такое, не опасаясь последствий. Вы должны отнестись
к местным верованиям с исключительным вниманием и тактом, иначе здесь и
шагу не ступишь.
  Я понимающе кивнул.
  - Так, в частности, вы обнаружите, что подавляющее большинство
населения замирает два раза в сутки - в восемь часов утра и в шесть вечера
- это время совместной молитвы. Социальный статус мужчин и женщин
различен, у них разные обязанности. - Кстати, люди здесь весьма
консервативны. Мужчине разрешается иметь до трех жен. Женщин в деревне
намного больше, чем мужчин.
  - А женщина может иметь трех мужей? - спросила явно заинтригованная
Зала.
  - Нет, - отрезал Кокул. - Я же говорю, это древняя религия, почти
атавизм. У них один всемогущий Бог, который находится где-то в центре
Вселенной, и множество разнообразных духов - посредников между людьми и их
Господом. Все столь же сложно, сколь старомодно.
  - Похоже, это не самая лояльная к верховной власти деревня, - заметил
я. - Особенно если учесть, что властитель у вас - женщина.
  - Вы правы, Лакош. Теперь я понимаю, почему к нам направили именно
вас. Да, действительно они игнорируют современную политику, и это моя
постоянная головная боль. Одна из здешних сект, честно говоря, делает
жертвоприношения в мою честь. Большинство же попросту считает, что у Эолы
Мэтьюз есть мужчина, который-то и является настоящим властителем, а сама
она только ширма. Это не слишком далеко от истины, хотя на всех углах
кричат, что наш лидер провозгласила свою божественность и навязывает
планете свой собственный культ. Если так пойдет и дальше, вскоре здесь
сменится все руководство; возможно, даже шефы Компаний. Однако я надеюсь к
тому времени куда-нибудь перебраться.
  Я прекрасно понял суть его проблем, и от меня не укрылось, что
главный колдун Бурже - готовый кандидат в ряды оппозиции Корила.
  - Эту религию исповедуют все жители Бурже? - спросил я.
  Кокул отрицательно покачал головой.
  - Все люди разные, - философски заметил он. - Я бы сказал, что
примерно половина жителей искренне набожна, еще тридцать процентов веруют
по привычке, а десять - выполняют обряды только ради того, чтобы избежать
неприятностей.
  - Получилось только девяносто процентов, - резонно заметил я. Кокул
кивнул:
  - Да. Остальные десять процентов - оппозиция.
  - Оппозиция?
  - Подавляющее большинство религий имеет своих дьяволов, демонов, то
есть кого-то, кто отвечает за зло, неизбежно присутствующее в мире. И наша
не исключение. У нас он называется Разрушителем. В чересчур
регламентированном обществе всегда есть люди, которые вполне осознанно
становятся на сторону зла. В основном это женщины, в той или иной степени
владеющие волшебством и знающие - либо по собственному опыту, либо
понаслышке, - что где-то женщины не только имеют равные права с мужчинами,
но и пользуются огромными преимуществами. Первоначально культ зла возник
именно здесь, но потом в разных модификациях широко распространился по
всему Харону, что косвенно подтверждает - оппозиционеры объединились во
всепланетную политическую организацию под руководством Мэтьюз.
  - Я совершенно незнаком с местной политической обстановкой, - сказал
я, - но, по-моему, это нелогично. Истеблишмент Харона предубежден против
женщин, пока иерархией заправляет женщина. Оппозиция, желающая дать
женщинам равные права, по сути, играет на руку тем, кто собирается вернуть
власть в руки мужчин.
  Зала внимательно следила за нашим разговором, но помалкивала. Я
немного посвятил ее в современную историю Харона, так что имена участников
были ей знакомы, даже если смысл игры от нее ускользал.
  - Видите ли, все не так просто, - сказал Кокул. - Вообще-то Бурже
своего рода исключение - правда, не единственное. Есть города, где
господствуют религии еще почище. В Бурже существует своеобразное
триединство: наш культ с его системой ценностей, тотальная оппозиция, а
также государственное руководство. В настоящий момент его представляем
только вы и я.
  Теперь я начал понимать, почему именно меня направили сюда. Строгие
порядки в этом изолированном районе южного побережья гораздо действеннее,
чем поддерживаемая Корилом и его агентами оппозиция.
  Хотя Кокул весьма откровенно обсуждал Мэтьюз и был даже несколько
циничен, я не обольщался. Подобно мне, он родился в совершенно другом мире
с иной культурой и попал на Харон наверняка вполне заслуженно. Его
критикой в адрес правительства можно было пренебречь; вряд ли Синод
отправил бы заведомого предателя или просто малосведущего администратора в
столь взрывоопасный регион.
  - Но довольно об этом, - вдруг решил волшебник. - Надеюсь, вы
привыкнете к здешней социальной структуре, которая отнюдь не так плоха, а
во многом даже удобна. Местные жители приветливы и очень трудолюбивы. Мы
полностью обеспечиваем себя всем необходимым, имеем мощную, по меркам
Харона, кустарную промышленность и получаем большую прибыль от экспорта.
Весьма неплохо для деревушки с населением меньше 5000 человек. Погода у
нас изменяется от жары до сильной жары, так что на официальные мероприятия
можно ходить в самой легкой одежде, а то и практически без оной. У нас
отличная грунтовая вода, а в ближайших холмах много великолепных
водопадов, которые мы используем довольно широко от систем охлаждения до
насосов и тому подобного; все, разумеется, сугубо механическое. Кстати,
самый современный механизм в Бурже - это солнечные часы, хотя для наиболее
трудоемких работ за пределами Компаний мы используем паровые машины.
Хороший инженер - это почти бог, даже если он лишен привычных источников
энергии.
  Эти слова я запомнил; правда, тут не было ничего нового: и в
древности человечество добивалось поразительных успехов при помощи
примитивнейших источников энергии.
  - Так в чем же заключается моя работа? - спросил я. - Как нам
обустроиться и с чего начать?
  - В основном она сводится к простому надзору, но так как вам придется
отвечать за многое - эффективность труда, точность данных, любые просчеты
и ошибки, - работы невпроворот. На расстоянии дня пути от Бурже
расположены девять Компаний с почти тысячью рабочих. Их продукция очень
ценная и пользуется большим спросом. Тридцать гильдий в самом городе
производят множество товаров: от одежды до механизмов, и, естественно, они
нуждаются в сырье. Собственно говоря, вы, по сути, являетесь директором
местного банка. Правительственные синдикаты встречаются четыре раза в год
в Монтлэ и определяют ценовую политику и допустимый уровень
рентабельности. Вы получите пухлую книгу, где приведены все необходимые
цифры. Ваша задача - сбалансировать доходы и расходы в соответствии с
установленными ценами. К вам поступят заказы от всех соседних Компаний, а
также заявки на их продукцию. Весь фокус в том, чтобы стоимость готовой
продукции строго соответствовала стоимости сырья. Если баланс будет
нарушен в их пользу, им придется оплатить разницу.
  Я кивнул:
  - Пока все понятно. Кто будет платить мне зарплату и финансировать
расходы?
  - Банк получает десять процентов с каждой сделки. Половина ваша; так
как производители еще только разворачиваются, естественно, в будущем ваши
доходы возрастут. Кроме того, кое-что вам доплачивает правительство Харона.
  - Значит, я могу поощрять развитие производства. Очень интересная
система.
  - Да, вы правы, - согласился Кокул. - Если возникнут серьезные
проблемы, вы можете проконсультироваться у эксперта. Платно.
  Я вспомнил нашу пожилую попутчицу в парителе. Неужели здешним властям
и впрямь по душе такой расклад? Однако сейчас меня волновали более
насущные вопросы. ' - А где мы будем жить? И как насчет подъемных?
  - Не тревожьтесь, - ответил Кокул. - Ваш счет накапливался уже два
месяца, с тех пор как умер предыдущий Бухгалтер, и теперь у вас
кругленькая сумма. Вы можете получить ее внизу и тратить по своему
усмотрению. Дом полностью обжитой - Тьюди, тот самый мальчик, который вас
встречал, проводит вас. Дом в двух шагах отсюда на берегу залива.
  - Кстати, не сочтите за нескромность - а кто платит вам? -
полюбопытствовал я.
  - Никто. Деньги для меня ничего не значат, - рассмеялся он, но затем
серьезно продолжил:
  - В первое время у вас будет куча дел; спокойно осваивайтесь,
знакомьтесь с нашей жизнью, а мелкие просчеты, которые вы неизбежно
допустите, можно будет списать на два предыдущих вакантных месяца. Рабочий
день начинается в восемь. Рынки и лавки открываются в девять, а
заканчиваем работу - за исключением авралов - в четыре. Фирмы работают до
девяти-десяти часов, кафе - несколько дольше, однако ночной жизни
практически нет. Пьют здесь только пиво и сухие вина, а доморощенные
развлечения не заслуживают особого внимания. Мы работаем шесть дней и три
отдыхаем.
  - Наверняка в таком маленьком городке махровым цветом распускаются
слухи, - заметил я. - По-видимому, наше появление не останется
незамеченным в обществе.
  - О, пусть вас это не беспокоит, - заверил нас Кокул. - Мы представим
вас горожанам на вашей свадьбе.
  - Что??? - воскликнула Зала.
  - Я уже говорил, что здешние нравы очень консервативны. У вас нет ни
работы, ни состояния - но вы очень привлекательны. Я полагаю, вы
предпочтете выйти замуж за Парка, не дожидаясь, пока вас заставят вступить
в брак с местным аборигеном и делить мужа с двумя другими женами.
  - Но я вообще не хочу замуж. Я не верю в брак. Наш собеседник
сокрушенно вздохнул:
  - Поймите, это не имеет никакого значения. Забудьте о цивилизованных
планетах. Это даже не город вроде Монтлэ или Кадуры. И не переживайте -
это просто спектакль на потребу публике.
  - Так почему бы не объявить, что мы уже женаты? - поинтересовался я.
  - Потому что свадьба - самый простой и быстрый способ ввести вас в
общество. Вы познакомитесь с людьми, засвидетельствуете свое уважение к
местным порядкам и верованиям, и отношение к вам станет совершенно иным.
Положитесь на меня и ни о чем не беспокойтесь. И еще: столкнувшись с
каким-либо раздражающим фактором - держите язык за зубами. Я самый сильный
чародей в округе, но здесь тьма-тьмущая самоучек - гораздо больше, чем
можно подкупить, и некоторые очень сильны. До тех пор пока сам этому не
научишься, самое разумное - любой ценой избегать конфликтов. Собственно,
это единственная тактика выжить в нашем сумасшедшем мире.
  - Я постараюсь, - пообещала Зала.


                                  Глава 7


  ПРИВЫКАНИЕ

  Все шло своим чередом. Как и предупреждал Кокул, на моем счету
оказалась внушительная сумма, и мы с Залой купили себе пристойные туалеты
и все самое необходимое.
  Наша свадьба состоялась на центральной площади; церемонией руководил
один из местных священников, а свидетелем и поручителем был Кокул. Из Залы
получилась превосходная невеста. После торжественной части свадьба плавно
перешла в настоящий карнавал с песнями, танцами, подарками и всяческими
сюрпризами, а потом - в дружескую вечеринку с моими новыми коллегами.
Кокул оказал мне неоценимую услугу, представив меня всем влиятельным людям
города, и я заботливо отложил эту информацию в памяти. Даже Зала, несмотря
на все опасения и дурные предчувствия, постепенно вошла во вкус и
призналась, что не прочь выходить замуж каждые год-два.
  Что касается меня, то я с головой окунулся в изучение города и свою
новую работу, стараясь побыстрее постичь все ее тонкости. Впрочем, ни на
что другое времени все равно не оставалось.
  Корил держался в тени, прекрасно понимая, что внимание Мэтьюз сейчас
целиком приковано к нам.
  Мои сотрудники были приветливы и услужливы, а система оказалась
предельно простой, даже примитивной, но очень эффективной. Солнечные
калькуляторы и небольшие солнечные компьютеры существенно облегчали
задачу, но львиную долю работы приходилось делать вручную, на механических
пишущих машинках, переводя горы бумаги.
  Зала, похоже, тоже постепенно привыкала к здешней жизни. Ее научили
разводить костер, не обжигаясь и не устраивая пожара, и вести хозяйство.
При здешней жаре ни о каком хранении продуктов не могло быть и речи,
поэтому ей приходилось ежедневно ходить на рынок; она даже научилась
торговаться. Но что действительно восхитило ее, так это ремесла. Зала и
понятия не имела, что одежда делается из ткани, скроенной и сшитой людьми,
или о том, что посуду изготавливают гончары при помощи гончарного круга, а
затем вручную раскрашивают и глазируют. Отброшенные волею случая на много
тысячелетий назад, мы с удивлением узнали, что даже в примитивном обществе
существуют очень сложные технологии.
  Моя работа отнимала больше времени, чем я предполагал вначале, так
как приходилось периодически наезжать в Компании, встречаться с тамошними
бухгалтерами, составлять перспективные планы и контролировать уже
принятые, а также искать способы снижения издержек. Денег хронически не
хватало, ибо в здешнем обществе не было места содержанкам. Зала, к ее
чести, решила эту проблему, освоив ручной ткацкий станок и вступив в
Гильдию, объединявшую множество женщин и нескольких мужчин. Она работала
белошвейкой и продавала свою продукцию Гильдии, которая, в свою очередь,
торговала ей по всему Харону.
  Жители были дружелюбны, открыты и с виду довольно счастливы. Мы не
подавали ни малейшего повода поступить с нами дурно - особенно после того,
как увидели нескольких проклятых и оборотней. Они сразу бросались в глаза,
так как наложенное заклятие было не столь всеобъемлющим, чтобы совершенно
изгнать их из общества. Они старались выглядеть как можно лучше, но тем не
менее мы узнавали их сразу. Косолапые, с иссохшими руками и иссеченными
рубцами лицами, а иные изуродованные просто невероятно, они резко
выделялись на планете, где благодаря микроорганизмам Вардена раны заживали
практически мгновенно, не оставляя шрамов, и даже ампутированные
конечности вырастали вновь.
  Но, честно говоря, от мысли, что многие горожане, в том числе и наши
друзья, способны так изувечить человека, мне становилось не по себе.
Правда, на рынке продавались и покупались подобные услуги, но одна старуха
торговка объяснила мне, что платят за них жизнью.
  Впрочем, я полагал, что местным самоучкам такая задача не по плечу:
они тоже выглядели ужасно. Одни в свое время были учениками и сами
обернулись уродливыми страшилищами, другие - сумасшедшими, чьи бредовые
видения воплотились в реальность, а с иными расправились таким образом
недруги или официальная власть в лице Кокула. И хотя он считал себя самым
сильным в округе, каждая Компания держала личных волшебников, стараниями
которых численность заколдованных росла как на дрожжах. В отличие от
Кокула они не состояли на государственной службе и охотно исполняли любые
приказы своих начальников, с одинаковой легкостью раздавая награды и
наказания.
  На скалистом берегу неподалеку от города сидела и смотрела на море
ужасная двухметровая жаба, непрерывно курившая большие толстые сигары. Я
не представлял, кто это на самом деле: непостижимое существо словно сошло
со страниц какой-то забытой сказки.
  Попадались и другие оборотни. Наполовину люди, наполовину - не пойми
кто, а иногда и просто монстры. Вероятно, их было гораздо больше, просто
многих совершенно невозможно было узнать - столь сильно они
трансформировались. В городе эти существа никогда не появлялись, людей
избегали, хотя я предполагал, что кто-то поддерживает с ними элементарный
товарообмен - иначе откуда бы у этой жабы сигары? Ходили слухи, что
оборотни живут небольшой колонией где-то к северу от Бурже.
  На территориях Компаний жертв колдовства было еще больше - работники
сильнее зависели от произвола начальства, всевозможных колдунов и их
учеников, чем горожане.
  Впервые я столкнулся с оборотнем в Тандеркоре - Компании,
специализировавшейся на распиловке леса и мельничном деле. Я как раз
инспектировал мельницы и решил прогуляться до Санрот-Холла, где находилась
штаб-квартира Компании, пешком, а не трястись в раскаленной повозке.
  День был прекрасный, а настроение - и того лучше. И вдруг я наткнулся
на нее.
  Когда-то, без сомнения, она была весьма привлекательной женщиной, но
теперь ниже груди ее тело плавно переходило в пупырчатое туловище угара
или кого-то похожего, с непропорционально развитыми ногами ящера и
торчащим из-за спины длинным и толстым хвостом. Впрочем, в отличие от
нежно-голубых угаров она вся была сочно-зеленого цвета, даже волосы -
только на тон темнее. Из-за тяжелого хвоста она двигалась вперевалку.
Сначала я принял ее за какое-то необычное животное - их здесь было
видимо-невидимо, - но она услышала мои шаги и обернулась. На ее личике
отразилась скорее досада, нежели удивление, и при этом - ни тени испуга.
Оно было довольно миловидным, несмотря на фисташковый цвет кожи и торчащий
во лбу длинный и очень острый рог.
  Существо остановилось, и я тоже замер, однако любопытство быстро
пересилило страх и отвращение.
  - Добрый день! - весело произнес я, осторожно приближаясь. Наверное,
не самое подходящее начало для разговора, но что можно сказать внезапно
встретившемуся получеловеку-полуящеру? - Прекрасная погода, не правда ли?
  Она уставилась на меня с таким странным выражением, что я
засомневался, сохранила ли она дар речи, и если да, то какой именно -
человеческой или угаровской? Однако отступать было поздно.
  Оборотень был намного выше любого человека, а рядом со мной казался
настоящим Голиафом. Внезапно женский ротик приоткрылся.
  - Ты новый Городской Бухгалтер, - произнесла она странно глубоким, но
вполне человеческим голосом, и я облегченно вздохнул.
  Остановившись на безопасном расстоянии от торчащего рога, я вежливо
кивнул:
  - Парк Лакош.
  - Ну и чего пялишься? - огрызнулась она. Я виновато пожал плечами:
  - Я новичок не только здесь, но и вообще на Хароне. Просто вы...
э-э-э... несколько отличаетесь от тех, кого мне доводилось встречать до
сих пор.
  - Да, уж точно, - рассмеялась она. - Ты что, первый раз видишь
оборотня?
  - Нет, - честно признался я. - Но так близко - первый.
  - И что?
  Я с беспокойством подумал, чего она ждет - комплимента или повода
проткнуть меня насквозь.
  - В каком смысле? - отозвался я. - Я нахожу вас... э-э-э... просто
очаровательной. Она презрительно фыркнула:
  - Очаровательной! Да, по-другому не скажешь.
  - Вы работаете здесь, в Тандеркоре?
  - А где же еще? Таскаю всякие тяжести. От моих рук толку мало, зато
ноги очень мощные.
  - А чем вы занимались прежде? - как можно деликатнее поинтересовался
я.
  - Прежде? О! Раньше я сплавляла лес. Тогда способностей у меня было
гораздо больше, чем силы.
  Это признание произвело на меня определенное впечатление.
  - Я подумал, что вы направляетесь в Санрот, - сказал я, - но с вашим
видом...
  - Да! - мрачно процедила она. - Мой вид с детства доставляет мне кучу
проблем, Я родилась и выросла на реке, в семье рыбаков. Я была очень
талантлива и любила работать, но все твердили, что с моей внешностью у
меня одно призвание - выйти замуж и нарожать кучу детей. Но, черт побери,
я слишком любила свою работу. Мужчины липли ко мне как мухи, но я на них
плевать хотела.
  Да, в здешнем патриархальном и разборчивом обществе это настоящая
проблема.
  - И вот однажды в наших краях очутился старый подонок Джимрод Гнизер
и увидел меня, а вскоре мне приказали отправиться в Санрот-Холл - до этого
я никогда там не бывала.
  - По-моему, я его видел, - сказал я, вспоминая заметного человека
средних лет, с которым недавно познакомился.
  - Он вообразил, что я буду на седьмом небе от счастья, а когда я
послала его к чертовой матери, то просто свихнулся от ярости и попытался
взять меня силой - пришлось выпороть его кнутом. Я вернулась домой, а
следом появился злой колдун Симбер и посоветовал мне вернуться в Санорт
добром, иначе он заколдует меня и превратит в послушную рабыню Гнизера. Я
посоветовала ему не медлить - по своей воле к этому подлецу я не вернулась
бы никогда, но он решил, что над ним издеваются, и просто-напросто взял
несколько моих волос и обрезки ногтей - помешать я не могла, все-таки он
колдун. Затем, помню, на сцену вышел его сыночек, Изил... Надо признать,
негодяй оказался на редкость изобретательным.
  - Это ужасно, - едва смог вымолвить я.
  - Да. Конечно, я могла попросить прощения у Гнизера, но лучше
оставаться уродом, чем идти на такое унижение.
  Когда-нибудь 'я отомщу им всем, вот увидишь. Но в общем-то все не так
уж плохо. В отличие от тела мои мозги не изменились. Хотя Гнизер, конечно,
умывает руки. Теперь я могу выйти замуж разве что за бурхана - кто еще
станет заниматься любовью с ящером?
  Теперь мне стало ясно, кем же на самом деле была моя собеседница -
полубурханом.
  - А колдун посильнее мог бы снять чары? Она отрицательно покачала
головой:
  - Нет. Все колдуны - члены братства и строго соблюдают свой кодекс
чести. Даже женщины. Никто не станет вмешиваться не в свои дела. Если один
может отменить то, что повелел другой, начнется такая свистопляска.
  - Действительно, логично.
  - А если действовать неофициально? - спросил я. Она тяжело вздохнула:
  - Заклятие наложено очень профессионально. Дилетант только усугубит
положение. Кроме того, в нем есть составляющая, трансформирующая любые
контрзаклинания. Я попробовала однажды - и получила этот рог. С меня
хватит.
  Я был крайне заинтригован:
  - А есть здесь другие, похожие на вас?
  - На меня? Не совсем, но есть. Одни, как и я, стали наполовину
бурханами, на остальных наслали другую порчу. В окрестностях Компании
проживает несколько десятков самых различных оборотней. Места здесь много,
так что мы редко встречаемся; некоторые по-настоящему свихнулись,
вообразив себя тем, кем их сделали. Впрочем, людей превращают в чудовищ не
так уж часто - мы нужны сугубо для устрашения, понятно?
  Конечно, я понял и горячо возблагодарил судьбу за то, что, во-первых,
стал горожанином, а во-вторых, - другом Тулли Кокула и персоной грата для
Правительства.
  - А вам никогда не хотелось уйти отсюда? - спросил я. - Я слышал о
колониях оборотней. Вероятно, это проще и удобнее.
  - Да, я знаю, есть такие, - подтвердила она. - Но здесь я ближе к
тем, кто превратил меня в это. - Она крепко сжала почти человеческие
кулачки, и я внезапно заметил, что ее пальцы заканчиваются очень острыми
загнутыми когтями.
  - К сожалении?, мне пора, - сказал я совершенно искренне: меня ждал
экипаж, чтобы отвезти в город. - Было очень интересно познакомиться с
вами. Если я застукаю вашего обидчика на каких-нибудь махинациях, обещаю
напомнить о вас.
  - Смотри! - зловеще усмехнулась она и, вздохнув, продолжила более
миролюбиво. - Если ты и впрямь отважишься на это, обязательно найди меня,
слышишь? Здесь много людей, но ты первый отнесся ко мне дружелюбно и с
уважением - по-человечески.
  - Обещаю, - еще раз заверил я, и мы разошлись, но внезапно я
остановился и окликнул ее:
  - Кстати, как вас зовут?
  - Дарва, - бросила она. - Теперь я просто Дарва. Она свернула на
боковую тропинку и быстро скрылась из глаз. Я постоял немного, глядя ей
вслед, - ее походка оказалась весьма грациозной. Имена Гнизер и Изил
крепко отпечатались у меня в мозгу. Приближался балансовый отчет.

  ***

  Прошло несколько месяцев; я вполне обжился и даже стал получать
удовольствие от работы. Зала научила меня плавать, и теперь мы все
свободное время валялись на пляже. Я выучился ходить под парусом, хотя не
мог позволить себе купить парусную лодку - ее приходилось где-нибудь
выпрашивать. Зала скопила деньжат и купила два велосипеда - при ближайшем
рассмотрении выяснилось, что они сделаны на Цербере, - что значительно
увеличило свободу передвижения и позволило нам поддерживать спортивную
форму.
  Иногда в залив заходили большие парусные суда, забиравшие мануфактуру
и все, что могло храниться достаточно долго, а взамен выгружали заказанные
нами товары. Зрелище было удивительное. Хотя крепкие стальные корабли,
конечно же, производились на Цербере, транспортировка их на Харон не
окупалась. Здесь строили свои суда из местных твердых пород дерева, отчего
они выглядели еще внушительнее. Я подметил, что команды состоят в основном
из оборотней - различных размеров и самого причудливого вида, однако
весьма приспособленных для такелажных и всевозможных погрузочных работ.
Гильдию мореплавателей мало заботила внешность - только профессиональные
качества. Как правило, "матросы" не сходили на берег, хотя несколько раз я
видел шлюпки, идущие к мысу Пархара, - по слухам, именно там была колония
оборотней.
  Тулли Кокула я видел редко - он занимался своими "делами", да я в нем
и не нуждался - только иногда, когда его ученики позволяли себе
порезвиться, и мне приходилось ставить мастера в известность - или даже
вызывать его на место преступления, чтобы утихомирить буянов. Ученики эти,
как правило, были еще молокососами, а силу имели уже недюжинную. Меня
всегда интересовало, что он делает с талантливыми ученицами. Но потом я
сообразил, что человек, способный превратить молодую девушку в уродливого
динозавра, может и обратное.
  От верховного правительства Харона я не получал ничего, кроме обычной
корреспонденции и огромных томов, необходимых для работы, и это меня
вполне устраивало. Так что в один прекрасный день, когда ко мне в кабинет
вошел клерк и сообщил, что исключительно важная персона желает лицезреть
меня в офисе Кокула, я немало удивился.
  - Поторопитесь, - предупредил посыльный. - Такого вы еще не видели.
  Это вдвойне заинтриговало меня.
  Только в офисе я понял, что имел в виду юноша. Еще с порога я почуял
опасность, и это было не шестое чувство матерого агента, а реальный, почти
осязаемый животный страх человека, собравшегося запустить руку в черную
дыру.
  Посланец оказался высоким и худощавым и был с головы до ног затянут в
черную, отделанную серебром и золотом кожу. Его худощавое волевое лицо,
спрятанное под черным капюшоном, было на удивление злобным. Но больше
всего поражали глаза - в них притаилось нечто ужасное, почти
нечеловеческое. Казалось, он видит вас насквозь, словно вы состоите из
оконного стекла. Более Отвратительного ощущения я в жизни не испытывал.
Меня охватило необъяснимое беспокойство - впрочем, как и Кокула, которого
я впервые видел буквально раздавленного чужой волей. Пришелец и впрямь был
необыкновенным человеком: он обладал Силой, Мощью и Властью - неслыханной
Властью неведомой природы. Он твердо стоял посреди кабинета, хотя кресел
хватало, и скорее всего изначально не мог испытывать комплекс
Человека-Стоящего-Перед-Начальником. Впрочем, я с напускным спокойствием
кивнул Тулли и сел. Даже стоя, я едва был бы по грудь незнакомцу. Никогда
прежде, даже при встрече с Дар-вой, я не казался себе столь ничтожным и
слабым.
  - Парк, это Ятек Морах из Замка, - объяснил Тулли сдавленным голосом.
  Я встал и протянул руку, но Морах проигнорировал мое приветствие, и я
сел опять.
  - Чем могу служить? - спросил я со всей вежливостью, на которую был
способен.
  - Я провожу обследование, - ответил странный человек голосом робота
со сборочного конвейера. В ушах живого человека такие звуки могли
обескуражить кого угодно, особенно на этой планете, где и в помине не было
никаких роботов. - Обстановка во многих прибрежных районах оставляет
желать лучшего. Корабли подвергаются нападениям пиратов и бесследно
исчезают. Парители с жизненно важным грузом атакуются и уничтожаются.
Важнейшим правительственным деятелям грозит большая опасность, и моя
задача - пресечь безобразия раз и навсегда.
  Я удивленно поглядел на Тулли:
  - Впервые слышу.
  - До меня доходили какие-то слухи, - медленно ответил тот, - но у нас
все спокойно.
  - Именно поэтому я здесь, - сказал Морах. - За последние три недели
шестьдесят поселений на южном и восточном побережьях подвергались
разбойным нападениям. На площади в две тысячи километров пострадали
практически все города - за исключением Бурже. Вся информация уничтожается
или искажается - за исключением той, что исходит или направляется в
зажравшийся Бурже. Интересная картина, не так ли?
  - Может быть, - ответил я, - но я не знаю ничего, что навело бы вас
на след. Я здесь от силы пять месяцев и впервые вижу таких честных,
основательных и открытых людей.
  - Людей, отказавшихся принять Королеву и поддерживающих культ
Разрушителя ревностней, чем где бы то ни было, - резко бросил Морах. -
Людей, разжигающих мятеж по всей планете.
  - Компании нашего региона стараются держать нейтралитет, - заметил
Кокул, - и надеются сохранить такое положение вещей.
  - Совершенно верно, - подтвердил я.
  - Вы пальцем о палец не ударили, чтобы уничтожить культ Разрушителя,
- отметил шеф Службы безопасности.
  Кокул неопределенно махнул рукой:
  - Что поделаешь? Для здешней культуры это своего рода
предохранительный клапан, а те последователи культа, которых мне удалось
схватить, были просто слепыми фанатиками. Жрец культа чрезвычайно силен -
всякий раз он уходит из моих ловушек, словно его агенты сидят даже в моем
кабинете.
  - Возможно, - согласился Морах. - А возможно, вы слишком засиделись в
этом кресле, Кокул.
  Лицо волшебника побагровело, и он медленно встал в полный рост. Он
был поистине страшен; мне еще не доводилось видеть его в таком гневе.
  - Вы сомневаетесь в моей преданности? Даже у вас, Морах, нет такого
права!
  Таинственный незнакомец и бровью не повел.
  - У меня есть любые права, - ответил он, однако, видимо, сообразив о
последствиях превышения дипломатических полномочий, постарался смягчить
тон. - Нет, в вашей преданности я не сомневаюсь. Я лишь подметил, что вы
чересчур размякли, Кокул. Вам нравится Бурже и его удаленность, и вы
хорошо сроднились с местными жителями. Есть у вас необходимые средства для
борьбы с Разрушителем или нет - это уже не важно, ибо волю и неукротимость
вы уже утратили. Но ко мне это не относится.
  Кокул немного успокоился и снова сел.
  - Вы должны созвать несколько собраний и обязать присутствовать там
всех горожан, - перешел к делу Морах. - Каждое примерно человек по 500, с
интервалами в час - ничего, если это на день-другой нарушит вашу
размеренную жизнь. То же самое я намерен провести и в Компаниях. Если я
правильно понял царящие здесь настроения, Союзы ненавидят культ
Разрушителя еще больше, чем мы. Ну что же, посодействуем им, и пусть ваши
драгоценные обыватели поймут кто есть кто. Культ Разрушителя будет
уничтожен в Бурже под корень.
  - И что же вы собираетесь предпринять? - спросил я, тщетно пытаясь
заставить себя смотреть прямо в глаза таинственному незнакомцу.
  - Мои отборные войска уже прочесывают окрестности на суше и на море,
- объявил Морах. - Из этой банды предателей не ускользнет ни один. Завтра
утром - первое собрание, и вы оба должны присутствовать. Вполне возможно,
что остальные и не понадобятся. Я продемонстрирую вам хороший урок
педагогики.


                                  Глава 8


  СИЛЫ ЗЛА ВЫРЫВАЮТСЯ НА ВОЛЮ

  - Что за птица этот Ятек Морах, и почему он командует вами, как
простыми смертными? - расспрашивала меня Зала.
  - Он представился шефом Службы безопасности. Тулли его явно боится,
и, кроме того, он находится здесь по личному приказу Эолы Мэтьюз.
  - По-моему, он много на себя берет. Лично я не собираюсь плясать под
его дудку.
  Я внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять, откуда эта внезапная
бравада. Или дело в чем-то другом? Может, я просто недопонимаю всей
серьезности происходящего?
  - Тебе так или иначе придется пойти, - сказал я вслух. - Как и всем
нам. Каждый, кто ослушается, автоматически станет вне закона. Кстати, ты
видела корабли на рейде?
  Зала нервно кивнула:
  - Не знаю, сколько у него солдат, но они удивительно
дисциплинированны и прекрасно обучены;
Тулли сказал, что все они как минимум ученики. - Я выдержал паузу,
чтобы она получше осознала это. - Неужели тебе даже не любопытно?
  - Да... наверное. Придется все-таки сходить. Мы вышли из здания и
пошли пешком вверх по улице к центральной площади. Сегодня все было
закрыто - даже банки; казалось, что город внезапно оказался в осаде. Мне
все это было не по душе - несмотря на прекрасный солнечный день, над
городом нависла вязкая зловещая тишина, и напряжение физически ощущалось в
воздухе, как сгустившийся туман.
  Большинство из тех, кто попал в первую группу, уже толпились на
площади и в прилегающих переулках, которые сегодня выглядели особенно
сиротливо без мелких торговцев и многочисленных кофейных столиков. В
центре площади возвышался небольшой помост - как раз на том месте, где
всего пять месяцев назад город гулял на нашей свадьбе. Четыре улицы,
расходившиеся отсюда лучами, заполонили люди в черной с золотом форме
имперской армии Харона, вооруженные какими-то диковинными винтовками. Меня
поразили их злобные и жестокие лица. На крышах близлежащих зданий
угадывалось движение. Морах предусмотрел буквально все. Я понятия не имел,
чем стреляют эти винтовки, но прекрасно понимал, что их владельцы - полные
и безоговорочные хозяева на площади. Все это было крайне неприятно.
  Зала круглыми глазами уставилась на войска и нервно сжала мою руку:
  - Парк?
  - Что?
  - Встань как можно ближе к Тулли - это хоть какая-то защита.
  - Отличная идея - еще бы отыскать его в этой толчее. - Я внимательно
огляделся, но главный волшебник как сквозь землю провалился. - Давай
продвигаться к мэрии. Морах появится именно оттуда.
  Она кивнула, и мы стали продираться сквозь обеспокоенную толпу. Люди
с подозрением посматривали на солдат, но молчали. Мы почти добрались до
главного входа в мэрию, но тут двери широко распахнулись и на площадь
вышли Морах и Кокул в сопровождении четырех вооруженных солдат. Увидев
пронзительный взгляд шефа Службы безопасности, Зала остолбенела. Морах,
однако, не обратил на нее никакого внимания и при помощи охранников - все
они, кстати, были женщинами, наверняка для того, чтобы позлить Союзы, -
двинулся к помосту. Он, пожалуй, перестарался - вряд ли кто-то решился бы
встать у него на пути.
  Тулли вслед за ним подошел к помосту, но подниматься не стал. Я
захотел пробраться поближе, но Зала потянула меня назад.
  - Нет. Давай останемся здесь, у мэрии, - взмолилась она. Я понял ее
замысел: если начнется стрельба, лучшего укрытия не придумать.
  Когда Морах взобрался на помост, мне стало жутко. Он внимательно
оглядел толпу и одновременно проверил расположение своих войск. В воздухе
витало тревожное предчувствие, как будто присутствующие знали о взрыве,
который вот-вот произойдет. Казалось, даже Зала сообразила что к чему. Что
же касается меня, то я занимал хорошую позицию и не горел желанием
досмотреть предстоящий спектакль хотя бы до середины.
  Наконец проверка диспозиций закончилась. По-моему, Морах сознательно
тянул время, все больше и больше нагнетая атмосферу безысходности и
отчаяния. На площади собралась как минимум десятая часть города, в том
числе и все высокопоставленные чиновники, видимо, они должны были стать
примером для остальных.
  - Жители Бурже, - начал Морах, и его ужасный голос гулким эхом
отразился от стен. - Благодарю вас за точное исполнение приказа. Королева
высоко ценит ваш труд и глубоко сожалеет о необходимости столь
чрезвычайных мер, но я, Ятек Морах, шеф Службы безопасности, хочу
заверить, что действительно преданным центральной власти гражданам нечего
опасаться.
  Мы находимся здесь только потому, что над вашим миром нависла
реальная угроза - угроза неявная, но оттого и более опасная. Однако уже
завтра наши общие враги будут выявлены, разоблачены и уничтожены - а мы с
вами спокойно вздохнем.
  Он выдержал длинную паузу, чтобы каждый как следует проникся
сказанным. Морах был хорошим психологом; конечно, пряник скоро исчезнет и
появится припрятанный кнут, однако, когда люди это поймут, будет уже
поздно.
  - В наши ряды закралась измена, - продолжал тем временем Морах. -
Корабли становятся жертвой пиратов, казну беззастенчиво разворовывают, а
высокопоставленных чиновников похищают и уничтожают. Этот бич уже вовсю
хлещет по нам. - Драматическая пауза. - Разумеется, мы спросили себя:
почему Бурже миновала чаша сия? Разве это не лакомый кусочек для пиратов
всех мастей? Мы долго не верили, что эти трагические события каким-то
образом связаны с вашим городом - разве взаимоотношения Бурже с остальным
Хароном не выгодны обеим сторонам? Как вы думаете?
  Толпа зашумела; несколько человек явно почувствовали себя весьма
неловко и начали торопливо пробираться вон. Происходящее с каждой минутой
становилось все интереснее.
  - Получается, - продолжал Морах, - что наши враги затаились в Бурже,
растворившись среди законопослушного и миролюбивого большинства - и это
самое страшное. День ото дня они становятся все сильнее, богаче и
увереннее в себе и в конце концов могут подчинить себе остальных. Но я
надеюсь положить конец их кровавым злодеяниям.
  Толпа оживленно загудела, и я заметил что солдаты изготовились к бою.
Внезапно я вспомнил слова Гарала о том, что заклятие эффективно лишь
тогда, когда о нем известно жертве, и план Мораха стал мне ясен.
Оппозиционеры уже знали о готовящейся ловушке, но выхода у них не было.
Нескольких женщин, попытавшихся улизнуть, солдаты остановили и вернули
обратно.
  - Что он собирается делать? - прошептала мне на ухо Зала.
  - Наложить заклятие на отступников, - пояснил я. - Мне так кажется.
  - Как шеф Службы безопасности, - громогласно произнес Морах, - я
обладаю силой, соответствующей моему положению и ответственности, лежащей
на мне. - Он воздел руки и стал монотонно, нараспев произносить
заклинание, которое показалось мне абсолютно бессмысленным. Тулли говорил,
что такие фразы лишь помогают сосредоточиться, однако именно их и считают
собственно заклинанием.
  Его руки постепенно опускались, а горящие глаза, казалось, заполнили
собой весь помост. Морах простер руки над толпой, и люди отшатнулись
назад. Тулли Кокул с интересом взирал на происходящее, но не двинулся с
места.
  Морах прекратил свою монотонную песнь и замер с вытянутыми руками.
  - Итак, в вашем присутствии, о горожане, - торжественно объявил он, -
я проклинаю последователей Разрушителя, властителя Тьмы, и данной мне
властью приказываю: все предатели и служители сил Зла станьте видимы
честным людям - СЕЙЧАС!!!
  То, что я увидел потом, превосходило всякое воображение. Из кончиков
его растопыренных пальцев вылетел сноп нестерпимо ярких желтых искр.
Раздались пронзительные крики; многие закрывались руками. Стоявшая
неподалеку женщина истошно взвизгнула, и я буквально остолбенел: на лбу ее
в мгновение ока выросли два коротких толстых рога, как на древних
изображениях дьявола.
  - Посмотри! - пораженно воскликнул я, повернувшись к Зале. - Я...
  На лбу перепуганной до смерти Залы вырастали такие же рога.
  - О, нет! - в отчаянии вскричал я. - Только не ты!
  Зала бросила на меня мимолетный взгляд, полный испуга и
замешательства, и внезапно с ней произошла новая, странная и ужасная
трансформация. Все тело пришло в движение; какая-то непонятная сила
сминала ее на моих глазах. Сначала я приписал это заклинанию Мораха, но,
быстро посмотрев по сторонам, понял, что ошибся. Звонко захлопали
выстрелы, и несколько человек со стонами повалились на землю, корчась от
невыносимой боли.
  - Уничтожьте их, честные граждане Бурже! - приказал Морах. -
Уничтожьте!
  Когда я вновь обернулся, в стоящей рядом со мной женщине не было
ничего от прежней Залы Эмбуэй. Она стала гораздо выше и сильнее, а в лице
появилось нечто новое. Во лбу торчали рога. Она бросила на меня короткий
взгляд.
  - В, мэрию - БЫСТРО!!! - скомандовала она совершенно незнакомым,
жестким и низким голосом. - Спасайся!
  - Что за чертовщина? - воскликнул я, но тут она резким движением
схватила меня, как тряпичную куклу, и втолкнула в здание. Я понял, что
наконец-то столкнулся с новой, скрытой до сих пор Залой-2, однако наше
знакомство оказалось скоротечным. Не успел я и рта раскрыть, как она
устремилась прочь и исчезла. Я подумал, не догнать ли ее, но тут же
сообразил, что это бессмысленно - скрыться негде, а на крыше и у каждого
выхода стоят солдаты. Я пробрался к ближайшему окошку и стал наблюдать за
происходящим.
  Резня шла по намеченному плану. Я насчитал тридцать-сорок рогоносцев
- все они, похоже, были женщинами. Настропаленная толпа, как и предполагал
Морах, после секундного замешательства вместе с солдатами набросилась на
своих же друзей и родственников. И в этот момент площадь потрясла серия
взрывов.
  Яркие огненные трассы осветили все вокруг. Равномерный гул, которым
они сопровождались, был мне до боли знаком. Лазерные пушки! Но ведь они же
не могут работать на Хароне...
  Ослепительные лучи продолжали свою смертельную пляску, без разбора
превращая в дымящиеся кучки горожан, рогатых оппозиционеров и солдат
Мораха.
  Мой наблюдательный пункт был не очень удобен, однако я увидел, как
сбежала улыбка с физиономии Тулли Кокула, Морах все еще стоял на помосте,
отдавая быстрые отрывистые команды в надежде вновь овладеть ситуацией.
Смертоносные лучи обходили его, как и Кокула, - верный признак небывалой
духовной силы этих людей. Рядом с ними даже я чувствовал бы себя в полной
безопасности.
  Внезапно стрельба прекратилась; взору открылась ужасная картина
кровавой резни, напоминающая иллюстрацию из учебника древнейшей истории.
Но я знал по собственному опыту, что большинство упавших вскоре очнутся.
  Воспользовавшись передышкой. Морах распорядился прекратить огонь и
повернулся к зданию мэрии, устремив взгляд куда-то вверх.
  - Морах! Не шевелись, пока мы не выведем отсюда своих людей. Это
касается и тебя, Кокул! Мы не собираемся убивать вас, но это в наших силах.
  Главный волшебник Бурже едва заметно улыбнулся и посмотрел на шефа
спецслужб. Тот оставался недвижимым и внешне спокойным, и только глаза и
голос выдавали его бешенство.
  - Кто смеет мне угрожать? - вызывающе выкрикнул он. - Если это ты.
Корил, я готов сразиться с тобой. Вели же нет, то лучше и не высовывайся!
  Мое сердце бешено забилось. Корил! Наконец-то! Впрочем, как знать, не
затевался ли весь спектакль именно для этого? Возможно, Мэтьюз настолько
наскучила затянувшаяся борьба с оппозицией, что она решилась на небольшую
провокацию...
  Ответа не последовало, и после долгой паузы вновь заговорили тяжелые
орудия. Использовать по-настоящему мощное оружие нападающие не могли, так
как явно не собирались уничтожать горожан, но даже самая заурядная пушка
могла превратить человека в облачко пара - и весь огонь был сосредоточен
на Ятеке Морахе. Тулли Кокул стремглав метнулся в сторону, и в тот же миг
помост треснул пополам, вспыхнул, превратившись в огненно-белый шар, и
взорвался, оставив воронку глубиной метра два.
  Морах даже не шевельнулся - зависнув в четырех метрах над землей, он
стал мишенью для поистине шквального огня, но не обращал на него ни
малейшего внимания. Конечно, я понимал, что это чересчур даже для такой
сильной личности. Одним усилием воли он оградил себя прочным щитом, но,
конечно же, сознавал, что не сможет удерживать его бесконечно.
  Внезапно Морах резко увеличился в размерах и, мгновенно превратившись
в ужасного многоголового дракона, взмыл вверх. Тень его накрыла всю
площадь. Обстрел ненадолго прекратился, но затем возобновился, и чудовище
с воем и шипением растворилось в бескрайнем небе. Тогда огонь стих
окончательно; залитая кровью площадь превратилась в огромный дымящийся
котел. Уцелевшие начинали подниматься с земли, но их было очень мало.
  Лишь с большим трудом мне удалось не поддаться панике и сохранить
трезвость мысли. События разворачивались весьма стремительно, хотя кое-что
я предвидел заранее. Во-первых, Зала: ясно, что долгое время - а возможно,
и с самого начала - она участвовала в оппозиционном движении. Во-вторых,
ее ужасная трансформация в минуту опасности. Но вот Морах, ставший
кошмарным огнедышащим драконом, - это уже за пределами воображения.
  Что же дальше? Оставаться в одиночестве не имело смысла. Я осторожно
выглянул и прислушался. Гробовая тишина. Похоже, все кончилось. Сейчас
победители заберут с поля боя своих рогоносцев и вновь скроются в
непроходимых лесах. У меня было только два выхода: либо забиться в щель,
надеясь на спасение (и остаться в дураках!), либо постараться выбраться
наружу.
  Я открыл дверь и осторожно пошел вдоль улицы, стараясь держаться
поближе к зданиям. В эту минуту я больше всего мечтал о лазерном пистолете
- с ним мне было бы куда спокойнее.
  Вскоре стало очевидно, что самому мне отсюда не выбраться. Нужно
срочно найти Залу. Если она и в самом деле по уши завязла в оппозиции, это
могло очень пригодиться - без друзей мне было бы трудно навести мосты.
  Поначалу улица оставалась пустынной - только на ближайшем перекрестке
стонали и шевелились раненые рогатые чудовища. Разумеется, они были
поражены не лучевым оружием. Останки солдат представляли собой куда более
отвратительное зрелище. Но вскоре на площади появились какие-то фигуры.
  С крыши слетели два странных, отталкивающих существа, покрытых чем-то
средним между толстой шкурой и перьями золотисто-коричневого цвета.
Перепончатые крылья, сложенные гармошкой на спине, делали их слегка
похожими на летучих мышей с огромными глазами и клювами, но хорошо
развитая мимика была почти человеческой. В первый момент я принял их за
местную разновидность ящеров, пожирателей падали, однако вскоре сообразил,
что передо мной оборотни. Они разыскивали раненых и контуженных и были
удивительно похожи друг на друга.
  Гигантские клешни взметнулись в непонятном жесте, и по всем четырем
улицам началось жуткое шествие: парад уродов из кошмарных сновидений
больного мозга. Чудовища с косматыми обезьяньими лапами, двуногие и
четвероногие, невиданные амфибии - ходячая кунсткамера казалась
бесконечной и невыносимо отвратительной особенно потому, что в этой толпе
изредка проскальзывало что-то человеческое. Как ни странно, некоторые
уродцы были по-своему красивы и грациозны, а другие - настолько
оригинальны, что не вызывали вообще никаких чувств, даже брезгливости.
  Я внимательно осмотрелся, пытаясь найти среди них Залу или Кокула, но
безуспешно. Я был сейчас единственным человеком, лишенным рога - эмблемы
победителей, и уже подумывал, не укрыться ли вновь в стенах мэрии, как
вдруг два создания - одно напоминало змею с длинными щупальцами, другое
можно было сравнить разве что с ходячим булыжником - одновременно заметили
меня. Сразу же множество взоров обратилось в мою сторону. Понимая, что
сопротивление бесполезно - многие оборотни были вооружены, - я медленно
отошел от стены и поднял руки.
  - Стойте! Не стреляйте! - прокричал я. - Я не враг. Я муж Залы! Вы
должны знать Залу - она одна из вас!
  Одно из чудовищ, некое шагающее мыслящее дерево, повернулось к змее и
что-то сказало ей, а затем отрывисто бросило какую-то команду. Среди
монстров возникло замешательство, а потом вперед выступил человек-лягушка.
  - Ты Городской Бухгалтер! - отчетливо произнес он. - Уничтожить его!
  Одно из крылатых животных кивнуло, вытащило откуда-то лазерное ружье
и направило прямо на меня.
  - Подождите! - успел крикнуть я, и тут же огромная сила швырнула меня
вниз.


                                  Глава 9


  ОБОРОТНИ

  Я очнулся с тихим стоном; самочувствие было отвратительное - голова
кружилась и невыносимо болела, а по телу разлилась необычная слабость.
Сознание вернулось только наполовину, и я почти ничего не соображал. Помню
лишь, что лежал на носилках и меня очень быстро куда-то тащили. С
неимоверным усилием открыв глаза, я с удивлением увидел, что уже наступила
ночь. Сколько же прошло времени?
  Послышалась отрывистая команда, и носилки остановились, а мгновение
спустя плавно опустились на землю. Передо мной неясно обрисовалась
выполненная в натуральную величину карикатура на огромную птицу. Именно
карикатура. Впрочем, это слово подходит для большинства оборотней,
неожиданно подумалось мне. Абсолютно белая, покрытая перьями голова с
огромными глазами и широким плоским клювом ярко-оранжевого цвета, каким-то
чудом проникшая в мое затуманенное сознание, убедила меня в том, что я жив
и, видимо, взят в плен. Игра продолжалась - хватило бы только сил
продержаться.
  Птицеобразное животное плеснуло в стакан какую-то жидкость из тыквы,
привязанной к ремню.
  - Выпей, - проскрежетало оно утробным, нечеловеческим голосом. - Тебе
сразу станет легче.
  Я с большим трудом взял стакан и с помощью существа поднес к губам.
Горячий напиток напоминал крепкую фруктовую настойку. Во рту у меня
пересохло, и я жадно сделал несколько глотков.
  - Ну вот, - удовлетворенно сообщила "птица" своему компаньону,
которого я не видел. - Теперь ему хватит сил добраться до старухи.
  - Хорошо, - сказал очень знакомый женский голос, но я никак не мог
понять, чей именно.
  - Зала? - с надеждой прошептал я.
  - Забудь о ней, - посоветовал голос, и мы двинулись дальше.
  Мысли мои оставались такими же несвязными, хотя боль вскоре утихла.
Погруженный в полузабытье, я не мог ни шевельнуться, ни произнести даже
слова; окружающее казалось бестелесным и нереальным, как затянувшийся сон.
  Когда мы приблизились к какой-то пещере, из темной пасти которой
выбивался тусклый мерцающий свет костра, стояла уже глубокая ночь.
Неподалеку гремел гром, так что в любой момент нас мог застать проливной
харонианский дождь, но меня успели внести в укрытие.
  Вход в пещеру оказался очень узким, но сама она была огромна, правда,
о ее размерах я могу судить весьма приблизительно. В центре ее горел
костер, и дым поднимался прямо вверх; похоже, там имелось вентиляционное
отверстие. Если снаружи было просто очень жарко, то внутри - настоящая
баня; в другое время я выскочил бы оттуда моментально. Но теперь я покорно
потел на носилках, бездумно наблюдая за пляшущими на каменных сводах
сполохами.
  В пещере сидела очень старая женщина в черном. Дрожащей рукой она
протянула к нам изогнутую суковатую палку, показывая, чтобы носилки
поставили на пол. Человек-птица повернулся к своему спутнику.
  - Порядок, - продребезжал он. - Мы успели, Дарва. Надеюсь, ты
довольна?
  Дарва! А я почти забыл о ней. С той первой встречи я ее больше не
видел, хотя и пытался найти, когда бывал в Тандеркоре. Мне стало немного
легче от мысли, что у меня все-таки есть друг, который поможет мне выжить.
  Дарва подошла к старухе, и я наконец увидел ее. Она возвышалась как
скала над дряблым, но тем не менее человеческим телом:
  - Примите мое сердце, прабабушка.
  Старуха посмотрела на нее полуслепыми глазами.
  - Я рада, что ты жива, - сказала она надтреснутым голосом.
Чувствовалось, что у нее богатый жизненный опыт. - Я боялась, что наши
потери будут слишком велики.
  - Двенадцать человек погибло, - ответила Дарва. - Но враги потеряли
не меньше двухсот. Старуха кивнула:
  - Отлично. Но теперь они будут жестоко мстить. Вам не скоро удастся
перегруппировать свои силы. А что собираешься делать ты?
  Дарва тяжело вздохнула:
  - Вы же знаете, что Изил погиб и тайна заклятия утеряна.
  - Да, знаю, - ответила старуха печально. - Ты навсегда останешься
оборотнем. Да и никто из нас уже не сможет возвратиться в Бурже.
  - Да. Но мною и раньше двигала только месть, а не преданность
кому-то, кого я даже не знаю.
  - Значит, ты не присоединишься к остальным в назначенное время?
  - Еще не знаю, прабабушка, - неопределенно сказала Дарва.
  - А это тот, о ком ты мне говорила? - показала на меня старуха. Дарва
кивнула:
  - Он был добр ко мне, как никто другой. Он совсем не похож на
остальных. Я прошу у вас благословения, праматерь.
  Я по-прежнему пребывал в полубессознательном состоянии и мог только
пассивно следить за их беседой.
  - А он согласен? - поинтересовалась старушка. Дарва повернулась ко
мне:
  - Неужели вы не видите, что он тяжело ранен? Если бы не я, он умер бы
еще двенадцать часов назад. Разве это не дает мне определенные права?
  - В соответствии с нашими священными законами - да, - согласилась
старица, - но тебя может постигнуть разочарование, особенно если ему
придется подчиняться.
  - А разве у него есть выбор? - возразила Дарва. - И кроме того, если
не он, то кто же? Ради чего мне тогда жить?
  Старушка с неожиданной теплотой взглянула на Дарву.
  - Да, это серьезная причина, - кивнула она и пристально оглядела меня
- как хирург перед операцией. - Положение, честно говоря, тяжелое. У него
разбит весь череп и наверняка сотрясение мозга...
  Дарва подошла ко мне. Она была необыкновенно прекрасна - какой-то
странной, фантастической красотой, - и даже ярко-зеленая кожа и
темно-зеленые губы и волосы украшали ее еще больше. Я подметил новые
черты, внесенные в ее образ уже мертвым мастером, - маленькие
остроконечные ушки, легкое подергивание которых было хорошо заметно сквозь
пышные волосы, и руки, которые были гораздо грубее, чем мне показалось в
первый раз. Острый искривленный рог около полуметра длиной состоял из
концентрических колечек, сходящихся у острия.
  - Вы сможете его вылечить? - тревожно спросила она.
  Старуха часто закивала:
  - Да, конечно. Другой на его месте точно бы умер, но у твоего
избранника на удивление сильная воля к жизни.
  Отличная ВА, мощная ВА, уже течет сквозь него, возрождая тело, и мы
должны помочь ей.
  - Когда?
  - А зачем откладывать? Он спокоен - насколько я понимаю, ему дали
ОЗИЗИ; абсолютно правильное решение. Теперь он спокоен, но в сознании. Это
хорошо. - Старуха отвернулась от Дарвы. - Восстановление мозга - самое
сложное дело. Заклинания городского волшебника предохраняют его интеллект
от любого внешнего вмешательства.
  В принципе я могу дать ему колдовское зелье, хотя... Дарва
отрицательно покачала головой:
  - Нет, не стоит. С головой у него как раз все в порядке.
  - Ну и отлично. И без того хватит проблем с восстановлением
поврежденных органов и частей тела, функциональных расстройств и
рефлексов, центров равновесия... - Старуха решительно вздохнула. - Ну что
ж, приступим.

  ***

  Я вновь потерял счет времени; старуха монотонно причитала надо мной,
а потом долго сидела неподвижно, разглядывая меня, и периодически массируя
мне тело и голову. Из леденящего холода меня бросало в жар, я обливался
потом, а периодически был даже на грани оргазма: верный признак потери
контроля над психикой. В конце концов я провалился в глубокий сон, в
котором не было ничего - ни уродливых созданий, ни плотских желаний, ни
даже ведьм и колдунов.
  Проснулся я по-прежнему очень слабым и сразу же нутром почуял
какую-то перемену. Осмотревшись, я увидел, что в пещере, кроме меня,
никого нет. Костер догорал, а пробивавшиеся в пещеру лучики света
говорили, что уже наступил день. Вроде бы ничего необычного. Волевым
усилием прогнав сон, я неожиданно для себя осознал, что, во-первых,
нахожусь в стоячем положении, а во-вторых, совершенно не ощущаю привычной
жары. Наоборот, я немного зяб, - а ведь в пещере к тому же еще и горел
костер.
  Все это было настолько дико, что я тут же проснулся окончательно.
Снедаемый дурными предчувствиями, я протер кулаками глаза и тут же увидел,
что мои самые страшные предположения оправдались: мои руки были зелеными и
шершавыми, а пальцы заканчивались загнутыми когтями.
  - НЕТ!!! - взревел я, и гулкое эхо многократно повторило мой
душераздирающий вопль. - Черт побери!
  Посмотрев вниз, я увидел огромные когтистые лапы и толстые,
мускулистые ляжки. По земле тянулся ярко-зеленый хвост - отныне он был
мой, почти такой же длинный, как и все туловище. Содрогаясь от бешенства,
я обшарил пещеру глазами и, наконец, увидел искомое - большой кусок
отполированного до зеркального блеска металла. Я взглянул на свое
отражение в тусклом свете костра - скот, да и только. Лицо и верхняя
половина туловища были мои собственные, но ниже начиналось нечто
невообразимое - нелепая комбинация из Парка Лакоша и Дарвы.
  За спиной послышались чьи-то шаги. Швырнув оземь зеркальную пластину,
я повернулся. Дарва. Она остановилась и посмотрела на меня со смешанным
выражением удовлетворения и тревоги.
  - Дарва, за что??? - с болью произнес я.
  - Зато я спасла тебе жизнь, - виновато ответила она. - На моем месте
ты поступил бы точно так же.
  - Да, с удовольствием, - честно ответил я, - только не называл бы это
"спасением жизни". Она печально вздохнула:
  - Я жила только ради мести и вот наконец отомщена, хотя и не так, как
мне хотелось. Теперь я осталась в полном одиночестве и потеряла всякую
надежду вернуть себе прежний облик. Только подумай. Парк, на всем Хароне
нет ни единого существа, похожего на меня; я никогда не смогу вновь
побывать дома, увидеть свою семью и тех немногих, кто мне дорог... -
Казалось, она оправдывается. - Неужели ты не понимаешь? Я уже собралась
покончить с собой и вдруг вижу: Джобрун ударил тебя и выхватил пистолет.
Это перст судьбы, подумала я. Само Провидение свело нас.
  В ее рассуждениях имелась определенная логика, но разве от этого
легче? Впрочем, уже ничего не поделаешь - придется взглянуть правде в
глаза. Если бы не Дарва, я бы погиб; теперь я по-прежнему остаюсь в игре,
а если оборотни и впрямь составляют сердцевину повстанческого движения
Корила, то я автоматически становлюсь его членом. Правда, была и другая
альтернатива - остаться вместе с Тулли на площади, как и подобает
преданному режиму Главному Бухгалтеру и превратиться в кучу изуродованных
останков.
  Я подошел к Дарве, по дороге зацепившись за что-то хвостом, осторожно
взял ее за руку и улыбнулся:
  - Я понимаю тебя - и прощаю. Она буквально засветилась от радости.
  - Но ты получишь гораздо больше, чем ожидала, - осторожно предупредил
я.
  Дарва пропустила это мимо ушей, и на ее глубокие зеленые глаза
навернулись слезы.
  - Я так рада, что ты не злишься... - с благодарностью сказала она.
  - Что уж там, - вздохнул я. - Наверное, и к этому можно привыкнуть,
во всяком случае, надеюсь.
  - Пошли отсюда, - предложила Дарва. - Не забывай - мы все-таки
холоднокровные.
  Теперь понятно, почему мне так холодно. Неловко повернувшись, я
поковылял за Дарвой. Стоял обычный жаркий и исключительно влажный день,
повсюду клубились рваные клочья тумана, но я чувствовал себя вполне
комфортабельно - впервые с того дня, когда прибыл на Харон. Внезапно я
почувствовал дикий голод:
  - А что мы едим? Дарва озорно улыбнулась.
  - Все, - ответила она, и я представил ящера с разорванным брюхом.
Дарва угадала мои мысли.
  - Нет, ничего такого. Растения, плоды, листья. Мы можем употреблять и
животную пищу, однако я предпочитаю что-нибудь более человеческое.
  - Превосходно. Может, перекусим?
  - Тут под холмом есть фруктовая рощица дынь КУАГА; иди за мной.
  Она решительно углубилась в лесную чащу.
  - Нас никто не увидит? По-моему, после случившегося оборотням лучше
не попадаться людям на глаза.
  - Нет, мы на самой границе Биндахара, - откликнулась Дарва. - Они
доберутся сюда не раньше чем через двое суток - к тому времени мы будем
уже далеко.
  Огромные дыни в черно-желтых полосках оказались вкуснейшими, хотя
приходилось есть их вместе с кожей. Но либо мои гастрономические
привязанности изменились столь же радикально, как обличье, либо человек,
удовлетворяющийся только сердцевиной, чего-то недопонимает.
  Мы ели жадно и долго. Прежний "я" мог съесть целую дыню, разумеется,
только мякоть. Парк Лакош одолел бы не больше четверти. Теперь же я
проглотил семнадцать и все-таки не наелся.
  - Ешь сколько хочешь, - посоветовала мне Дарва, - и всякий раз, когда
проголодаешься. Нам не грозит лишний вес. Мы просто наращиваем
мускулатуру. Ты станешь еще сильнее.
  - Здорово, - согласился я, чувствуя себя гораздо лучше. Меня даже
слегка разморило. Теперь самое время поговорить о других, более важных
вещах.
  - Расскажи-ка мне обо всем поподробнее.
  - Конечно, - согласилась она. - Ты не представляешь, как тяжело,
когда не с кем поговорить, хотя бы просто по-дружески.
  Я кивнул:
  - Хорошо. Во-первых, кто та старуха, что пользовала меня в пещере?
  Честно говоря, мне не терпелось узнать это и по другой причине -
только она могла вернуть мне человеческий вид.
  - Моя прабабушка, - ответила Дарва, - настоящая. Сколько себя помню,
она всегда была колдуньей - похоже, владела силой с самого детства. Она
училась магии вместе с будущим Волшебником Компании. Правда, так и не
доучилась. Зато у нее теперь девять детей. - Дарва поколебалась. - Я знаю,
о чем ты думаешь. Меня действительно использовали в качестве модели, но
малейшая ошибка сделала бы тебя безнадежным калекой, так что милой
прабабушке пришлось применить то самое заклинание, которое использовал в
свое время Изил. Однако она ориентировалась и на самого бурхана. Я была
так взволнована, что даже не задумалась об этом, но прабабушка все
предусмотрела! Так что теперь ты еще и самец, милый Парк, - взгляни.
  Увиденное меня поразило. Все это было довольно комично, и я слегка
усмехнулся.
  - Что тут смешного?
  - Ты же знаешь, что я не уроженец Харона - меня сослали по приговору
суда. Она кивнула:
  - Ну да. Об этом долго судачили в Тандеркоре.
  - Ну так вот из-за этого у меня некоторые... трудности. Ты никогда не
поймешь, почему я убивал людей - честно говоря, тогда я был просто
безумен. Но одна из причин моего аномального поведения состояла в том, что
я был гермафродитом, уродом.
  Ее ротик от изумления округлился.
  - Вот почему ты выглядишь так... забавно! Я кивнул:
  - Но вместо того чтобы сделать меня женщиной, меня превратили в
мужчину. И в результате я стал похожим на маленькую девочку!
  Дарва улыбнулась, но собственные рассуждения неожиданно всерьез
заинтересовали меня. Итак, отныне я самец, но самец КОГО? Пришлось
откровенно спросить у нее.
  - Меня это тоже занимало, - призналась она. - Прабабушка говорит, что
если мы... э-э-э... будем заниматься этим, то сначала ничего не
произойдет. Однако постепенно ВА сделает свое дело, и мы, наверное, сможем
размножаться. Мы положим начало новому виду! - Она ненадолго задумалась. -
"Darvus Lacochus". Звучит?
  - Бред какой-то! Дарва рассмеялась:
  - Парк, это же замечательно! Я словно заново родилась!
  Я оценил ее шутку и даже улыбнулся. В общем-то я тоже испытывал к ней
определенную симпатию. Конечно, ее мечты были излишне прагматичными, но
благодаря случайному стечению обстоятельств сбылись, и хотя Дарва не имела
образования и жизненного опыта, зато, несомненно, обладала большими
способностями, которые просто не успела развить. Безусловно, она была
намного умнее и решительнее Залы - прежней Залы, разумеется. Какой моя
жена стала теперь, я мог только догадываться.
  - Слушай, - сказал я, - что все-таки за чертовщина произошла в Бурже?
Кто приложил руку? И почему? Дарва тяжело вздохнула:
  - С давних пор здесь существует культ дьявола. Тебе известно об этом?
  Я утвердительно кивнул.
  - Раньше его приверженцами были в основном скучающие и отчаявшиеся
женщины, которые надеялись таким образом хотя бы немного овладеть силой.
Но пару лет назад все неожиданно изменилось. Кто и каким образом причастен
к этому, я не знаю, но последователей культа стало намного больше, а
верхушка его задалась целью свергнуть нынешний режим. Во главе движения
встал самый могущественный волшебник, какого я только знаю.
  - Это Корил, - сказал я, - бывший властитель.
  - Я тоже так думаю, - согласилась Дарва. - Во всяком случае, народ
его очень любит. При нем не было этих ужасных сотрудников Службы
безопасности да и войска в город никогда не вводились. Этот чародей
поддерживает связь со всеми колониями оборотней. Он пообещал в случае
победы отдать нам весь южный континент, Тукуан. Сейчас он практически
безлюден и совершенно неисследован, но климат там ничуть не хуже, чем
здесь. Это в самом деле заманчивое для оборотней предложение, ибо здесь у
нас нет ни настоящего, ни будущего. Люди тоже поддержали его, потому что
мечтают избавиться от нас, понимаешь?
  Я кивнул. Корил действительно превосходный политик. Я начинал
понимать, чем он так страшен для режима - не говоря уж о его репутации
сильнейшего волшебника. Просто удивительно, как Эоле Мэтьюз удалось
сместить его и при этом до сих пор сохранить власть.
  Но внезапно меня озарило - она сама нужна кому-то только потому, что
поддерживает идею войны с Конфедерацией. Остальных Властителей Ромба Харон
мало интересовал - об этом много говорил Корман. Кто же тогда стоит за
Эолой Мэтьюз? Ответ мог быть только один - ПРИШЕЛЬЦЫ.
  ПРИ НЕМ НЕ БЫЛО ЭТИХ УЖАСНЫХ СОТРУДНИКОВ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ...
  Так за ЧЬЮ безопасность отвечает Ятек Морах? За безопасность Эолы
Мэтьюз? Да, но лишь постольку, поскольку она отвечает чужим интересам. То
есть этот странный человек с необычными глазами, бесстрастностью робота и
невероятной мощью может оказаться не человеком вообще. А это означает, что
Харон по каким-то причинам чрезвычайно важен для пришельцев. ПОЧЕМУ?
  Эола Мэтьюз, с ее непомерным властолюбием и мечтами о богоподобии...
Пришельцы способны удовлетворить все ее безумные желания, а она, в свою
очередь, сделает все, что они прикажут. Да, что-то в этом есть. Интересно,
понимает ли это Корил? Особенно теперь? Что значит один непокорный
властитель против цивилизации, готовой уничтожить тысячи планет?
  - О чем задумался? Я очнулся:
  - Да так, ерунда, просто сопоставляю факты. Я тебе потом расскажу.
Отныне мы постоянно будем вместе, а это очень длинная и запутанная история.
  - Вместе, - вздохнула она. - Как это прекрасно.
  - И еще, самое главное. Почему мне, например, не мешает хвост? Я
ощущаю себя совершенно естественно.
  - Просто заклинание было очень хорошим. Я удовлетворенно кивнул:
  - Отлично. И куда же мы теперь отправимся?
  - Далеко-далеко, - ответила Дарва, - и побыстрее. Скоро весь этот
район наводнят правительственные войска, а возможно, его уже прочесывают.
Впрочем, у нас есть множество способов маскировки - например, застыть
неподвижно на месте. Ты не поверишь, но любой пройдет мимо и ничего не
заметит.
  - Здорово, - согласился я, - но они наверняка используют все новейшие
поисковые средства - например, тепловые датчики. И тогда нам не
отвертеться.
  - Ну и что? - засмеялась Дарва. - Не забывай, что мы холоднокровные и
температура нашего тела точно такая же, как и у окружающей среды. Приборы
совершенно бесполезны.
  А я и не догадался взглянуть на проблему под этим углом.
  - Да я и сам рад поскорее унести ноги. Но скажи, ты хорошо знаешь
окрестности Бурже?
  - Отлично, - ответила Дарва. - Правда, в радиусе лишь сотни
километров. Дальше я никогда не бывала. Но я знаю все дороги, хотя мы и не
сможем воспользоваться ими, а также административное деление - я вызубрила
карту наизусть. Нам пришлось многое заучивать.
  - Умница, - похвалил я.
  - А ты тоже хочешь присоединиться к остальным? - с некоторым
разочарованием спросила она. Я кивнул:
  - Я тебе потом объясню. Это долгий рассказ.
  - У нас впереди 800 километров и три недели, - сказала она. - Этого
времени с лихвой хватит для любых объяснений. Мы все рассеялись - до поры
до времени.
  - Этого времени, - с беспокойством заметил я, - хватит, чтобы агенты
Службы безопасности поймали некоторых и выведали, где прячутся остальные.
  - О, оговоренных явок сотни, но о каждой знает только очень небольшая
группа. Даже если переловят половину наших, в чем я очень сомневаюсь,
остальные уцелеют.
  - Конечно, хотелось бы иметь гарантии, но так и быть, поверю на
слово. - Я осмотрелся вокруг. Туман сгущался. - Ну что ж, пора заметать
следы - и в путь.
  Дарва засмеялась:
  - Даже наши следы не отличаются от следов бурхана. Вот еще одно
преимущество моего нового тела. Я еще раз огляделся.
  - Кажется, мне надо уединиться, - с некоторым стеснением сообщил я. -
Дыни оказались очень сочными.
  Дарва весело засмеялась и ткнула наугад пальцем. Вняв совету, я
присел и, глядя себе под ноги, облегчился.
  - Так вот где у меня ЭТО, - громко поделился я своим открытием.


                                  Глава 10


  РАНДЕВУ НА ВЕРШИНАХ

  Эти три недели оказались воистину идиллическими, и, честно говоря, я
даже заскучал. В обществе Дарвы я испытал целую гамму чувств, дотоле
неведомых, и, надо сказать, слегка огорчился - сильный, бесстрастный, но
бдительный агент Конфедерации должен быть абсолютным индивидуалистом и не
нуждаться ни в ком и ни в чем. Да и кто станет тратить время, развивая в
нас такие вещи, как преданность, дружба, любовь? Разве не я всего
несколько месяцев назад не мог даже подобрать подходящих слов, чтобы
описать состояние Залы? До сих пор я считал, что одиночество может
испытывать только безнадежно неполноценный человек. Стану ли я столь же
чуждым собственной культуре, как выросшая в лесах Харона Дарва? Такие
мысли по-настоящему пугали. Моя вера в ценности Конфедерации сильно
поколебалась.
  Неужели мы, в нашем упорном и опрометчивом стремлении к совершенству,
оставили в человеческой психике серьезные пустоты? Или эти пугающие эмоции
- просто результат моей новой биохимии? Впрочем, с практической точки
зрения имеет значение только сам факт, и раз уж я ощутил свою ущербность,
то с чем она связана, в конечном счете не важно.
  Не однажды, продираясь сквозь густые джунгли, я порывался открыться
Дарве, кто я такой и какова моя миссия, но в последний момент удерживался.
Спешить было некуда, и я откладывал это на потом. Постепенно я все лучше и
лучше узнавал свою спутницу и понимал, что не ошибся в ней. Она быстро
усваивала новое, особенно мои рассказы о жизни на цивилизованных планетах
и на Границе. Дарва довольно легко ухватила суть заговора инопланетян и
Четырех Властителей, а я боялся, что она воспримет пришельцев как
своеобразных оборотней. Когда вы ярко-зеленого цвета, двух с лишним метров
высотой да к тому же счастливый обладатель великолепного рога и длинного
мясистого хвоста, тогда разница между людьми и нелюдьми кажется вам куда
менее очевидной, чем раньше. Однако Дарва сразу поняла, что пришельцы -
представители иной расы и совершенно чуждого нам интеллекта. Если, как я
подозревал, Морах ив самом деле инопланетянин, значит, она готова к борьбе
с чужаками во имя человечества, которого никогда по-настоящему не видела и
к которому, очевидно, уже не принадлежала.
  Некоторые перемены особенно сильно волновали меня; я заметил, что
стал эмоциональнее и, хотя не утратил знания и навыки, стал переживать все
необыкновенно бурно - и хорошее, и плохое.
  Наш новый вид, название которого я сократил до Darvas, оказался
великолепно приспособлен к местным условиям. Мы были чрезвычайно сильны и,
несмотря на свои размеры, могли без труда затеряться в любой невысокой
траве, а бегали намного быстрее человека. Когти служили нам прекрасным
оружием, хотя мы и не использовали их в этом качестве. Выяснилось, что ими
чрезвычайно удобно разрывать любую плоть - только не нашу собственную,
исключительно крепкую и абсолютно водонепроницаемую.
  Без сомнения, нас разыскивали. Часто очень низко над лесом пролетали
парители, и с них наугад стреляли из огнеметов, чтобы посеять панику и
обнаружить беглецов. Все без исключения дороги постоянно патрулировались -
в основном солдатами с уже знакомыми мне злобно-отсутствующими
физиономиями. А поскольку мы не могли пройти незамеченными мимо любого
мало-мальски грамотного волшебника, наш путь пролегал в лесной глуши.
  Единственное серьезное препятствие встретилось нам уже в конце наших
странствий. Мы прекрасно чувствовали себя в лесу: толстая шкура защищала
от укусов насекомых, хищники были нам не страшны, а сил, чтобы продираться
сквозь спутанные лианами заросли и грязные болотца, у нас вполне хватало.
Природа Харона поражала красотой, однако мы, что называется, слегка
"одичали" и не уделяли особого внимания пейзажам.
  Джунгли стали для нас родным домом, как и для настоящих бурханов. Мы
столкнулись с множеством неизвестных обитателей лесов и болот, но, как
правило, мы избегали друг друга; и лишь однажды встреченный нами зверь
повел себя по-другому.
  Не знаю, в чем причина: скорее всего самец учуял запах Дарвы, но, как
бы там ни было, он даже не пытался скрыться - наоборот, мы то и дело
слышали его грозный рык, которым он вызывал нас на бой.
  Несмотря на внушительные передние резцы, у нас был человеческий
челюстно-лицевой аппарат - как и у всех всеядных животных. Наш
преследователь, очевидно, был не менее силен, и наши попытки уклониться от
схватки только раззадорили его. В конце концов стало ясно: битвы не
избежать. Внезапно я почувствовал бешеный прилив адреналина - или чего-то
похожего; такой дикой ярости я никогда еще не испытывал. Зверюга вынырнула
из-за кустов, злобно рыча, и присела перед броском, а я ощутил, что
буквально растворяюсь в невероятном гневе - и в то же мгновение рядом
зарычала Дарва. Не сговариваясь, мы одновременно ринулись на противника,
опустив головы и выставив свое главное оружие - длинные рога.
  У обычного бурхана очень острые зубы, но рогов нет; наш противник
явно не рассчитывал на встречу с представителями нового вида. Он отпрянул,
оберегая голову, и в тот же миг наши рога, словно копья, вонзились ему в
грудь, а когти распороли брюхо. Снова и снова мы наносили удары, хотя он
уже выл в смертельной агонии и дымящаяся кровь заливала и всех нас.
Внезапно Дарва стремительно развернулась и, опершись на хвост, со всей
мочи лягнула ящера. Зверь грузно рухнул навзничь.
  Мы тотчас запрыгнули на поверженного врага, протыкая уязвимую шею и
разрывая плоть. Бедняга с самого начала не имел никаких шансов - и не
только из-за наших рогов, но и благодаря человеческой тактике, о которой
мы не забывали даже в звериной ярости. Ящер погиб сразу, а мы отделались
легкими царапинами, но гнев и чувство неуправляемой силы и мощи еще долго
не покидали нас. Мы взахлеб пили густую кровь и пожирали куски еще теплого
мяса, пока не пресытились. Лишь тогда прекратилась кровавая тризна и нас
охватила благодушная сонливость; ярость утихла, и к нам вернулась
способность трезво рассуждать.
  Какое-то время мы потрясение молчали. Затем Дарва, забрызганная
кровью с ног до головы, взглянула на меня и перевела взгляд на почти
обнажившийся скелет, который уже облепили насекомые.
  - О Господи, что же мы наделали? - пробормотала она.
  Я тоже взглянул на нее, потом на останки, и - опять на нее:
  - Похоже, мы одичали гораздо больше, чем ты предполагала.
  Дарва казалась ошеломленной и слегка напуганной.
  - Но... но ведь это же не бурхан. Я даже не знаю, что это за зверь...
Он был - подожди-ка...
  Дарва обмакнула когтистые пальцы в лужицу крови и поднесла руку к
носу.
  - О Господи, Парк. - Дарва содрогнулась. - Она ведь ПРИЯТНО пахнет! И
на вкус...
  - Да, я знаю. - Силы покинули меня, и теперь я ощущал только ноющую
боль во всем теле и невероятную усталость. И знал, что Дарва чувствует то
же самое.
  Она по-прежнему изумленно смотрела на свои пальцы:
  - Я... я уже два года этим занимаюсь, но впервые...
  Я слабо кивнул:
  - Твой Изил оказался гораздо хитроумнее, чем я думал. Похоже, он
специально внес подобное "оскотинивание" в свое заклинание - на случай,
если ты не покоришься Гнизеру. Идея интересная, хотя и не новая. Если даже
превращение в оборотня не сломит твою волю, животные инстинкты постепенно
начнут побеждать, и ты либо окончательно озвереешь и закончишь свои дни в
стаде бурханов, либо приползешь к нему, умоляя о пощаде. Это, кстати, не
так уж плохо, - заключил я.
  - Черт возьми, что же в этом хорошего? - недоуменно посмотрела на
меня Дарва.
  - Сама посуди. Мы с тобой угрохали эту гору мускулов и клыков без
особого труда. Мы ИНСТИНКТИВНО использовали все средства борьбы, какими
располагаем. А ведь он тяжелее любого из нас как минимум на несколько
центнеров и к тому же был хищником от рождения. Однако мы оказались
коварнее. Повалив его, мы застраховали себя от любых мало-мальски
серьезных ранений. Ты опрокинула его не задумываясь, автоматически, а ему
это даже в голову не пришло. Теперь мы с тобой - Властелины джунглей.
Король и Королева. Мы свои в этой новой стихии. Отныне нам здесь ничто не
угрожает.
  - Но... но кровь. О Господи! Похоже на шок... оргазм... Это прямо
наркотик какой-то! Даже теперь, понимая весь ужас этого, я хочу пить ее
вновь и вновь!
  Тут она, конечно, была права. Я ощущал то же самое.
  - Ну что же, надеюсь, нам .удастся управлять своими чувствами. Мы
ведь теперь с тобой хищники, Дарва, убийцы. Такова плата за новые
преимущества.
  Дарва подозрительно взглянула на меня:
  - Я... я даже не знаю. Парк... а вдруг нам попадется человек? Один из
солдат Мораха?
  Мои профессиональные навыки тотчас проснулись, мозг рассортировал и
проанализировал факты и разработал план действий. Дарве будет намного
труднее - но ведь однажды она уже примирилась с очевидным и выжила.
  - Мы с тобой больше не люди, Дарва, - прямо сказал я. - Мы нечто
совершенно иное. И поскольку человек для нас враг, мне все равно -
застрелить его или проткнуть рогом.
  - Но... но это же каннибализм!
  - Вот если бы я съел тебя, это был бы каннибализм, - резонно заметил
я. - А человек для нас - просто одно из животных.
  - Я даже не знаю, - честно призналась Дарва.
  - Тебе придется свыкнуться с этой мыслью, чтобы не свихнуться, -
сказал я. - Но думаю, ты справишься. Здесь, в джунглях, свои законы, и ты
это понимаешь не хуже меня.
  Дарва ничего не ответила. Мы задремали, а ближе к вечеру нам удалось
найти ручеек и смыть друг с друга засохшую кровь и следы побоища. Теперь
мы вновь почувствовали себя прежде всего нормальными людьми, а потом уже
дикими хищниками.
  - Парк, помнишь, ты рассказывал мне о пришельцах? - спросила как-то
Дарва. - А разве мы сами не что-то похожее? По крайней мере сейчас?
  На этот вопрос у меня не нашлось готового ответа.

  ***

  Несмотря на угрызения совести, на следующий день мы повторили
кровавую резню - уже абсолютно осознанно. Мы наткнулись на маленькую самку
угара, которая повредила ногу и была изгнана из стада, поскольку не могла
охотиться. Она была совершенно беззащитна и к тому же обречена на скорую
голодную смерть. Однако легкость и быстрота, с которой мы приняли решение,
и неповторимые эмоции, испытанные мной при этом - я бы назвал их
"предвкушением убийства", - обеспокоили меня гораздо больше, чем Дарву. До
сих пор Я непоколебимо верил в свою способность сохранять хладнокровие и
самодисциплину в любой ситуации, а теперь получалось, что я запросто могу
поддаться животным инстинктам.
  Что касается охоты как таковой, то человек занимался ею с
незапамятных времен, и хотя на цивилизованных планетах в пищу давно уже
употреблялись только синтетические белки, обитатели приграничных поселений
охотились точно так же, как их предки на древней Земле. На Хароне люди
тоже с удовольствием промышляли и ловили рыбу, а обитатели Монтлэ и Бурже
покупали мясные полуфабрикаты и терзались нравственными переживаниями
ничуть не больше, чем обитатели джунглей. Мы с Дарвой отнюдь не были
исключением и отвергали всякое лицемерие. Поразмыслив, мы решили не
осложнять себе жизнь и полностью войти в нашу новую роль - роль диких
хищников.
  Наши микроорганизмы Вардена быстро приспособились к такому
практичному взгляду на вещи. После третьей жертвы я ощутил странное
онемение во рту. Дарва, как выяснилось, почувствовала то же самое, и,
осмотрев друг друга, мы тут же выяснили, в чем дело. Наши зубы стали
намного острее, а клыки заметно удлинились. Без всяких заклинаний и
мистики мы стремительно превращались в настоящих хищников.
  Такой перемены Изил наверняка не предусматривал. Микроорганизмы
Вардена сами включились в игру и соответственно изменили нас. Но
действительно ли мы полностью переродились? Поразмыслив, я решил, что
маловероятно: Дарва вела подобный образ жизни давно, а я - всего лишь
несколько дней, однако метаморфозы последовали только сейчас. В конце
концов я пришел к выводу, что всему "виной" мышление, которое и привело в
действие микроорганизмы Вардена. Корман говорил, что каждый в принципе
обладает силой. Похоже, действительность оказалось куда сложнее, чем
представлялось даже ему.
  Но в связи с этим возникал еще один, гораздо более таинственный
вопрос: как микроорганизмы Вардена УЗНАЛИ об этом? И ученики вроде Изила,
и могущественные волшебники вроде Кормана с трудом верили, что можно
перепрограммировать каждую клетку организма, ускорить их рост и
скомпоновать совершенно новое существо - или хотя бы орган.
  Компьютеры Конфедерации без труда справились бы с такой задачей, но
подобные эксперименты были строго запрещены, а если и проводились, то
нелегально. Обитатели Харона поступали гораздо проще: взмах волшебной
палочки, пара бессмысленных фраз - и перед вами абсолютно другое, хотя и
вполне жизнеспособное создание.
  Я располагал множеством кусочков мозаики, но целую картину сложить не
мог. Впервые за долгие месяцы я вспомнил о своем двойнике, моем прежнем
"я", который остался где-то далеко за пределами Ромба. Интересно,
продолжает ли он получать информацию после того, как я перестал быть
человеком? А если да, удалось ли ему сложить головоломку - при помощи
мощнейших компьютеров и всех интеллектуальных ресурсов Конфедерации?
  Ненавидеть его я уже перестал. И даже не был уверен, продолжаю ли еще
завидовать ему.

  ***

  Медленно, окольными тропами мы приближались к конечному пункту нашего
путешествия. Он находился примерно в километре от дороги, в каменистой
расщелине у огромного водопада.
  Я видел, что Дарва колеблется, и чем дальше, тем больше.
  - Нам с тобой и так хорошо, - объясняла она. - Ты же сам говорил: мы
созданы для джунглей, для дикой жизни. Если мы вернемся, у нас будут
только лишние проблемы.
  - Все правильно, - соглашался я, - но я думаю не только о нас с
тобой. Во-первых, Я ХОЧУ САМ РАЗОБРАТЬСЯ ВО ВСЕМ. Хочу понять, что здесь
творится, и на мне висит огромная ответственность, ибо я понимаю:
  Харон будет уничтожен вместе со всеми джунглями и оборотнями. Однако
еще не все потеряно. Если Корил - человек слова, мы сможем первыми нанести
удар и покончить с этой ужасной дискриминацией. Оборотням нужна своя
земля, а чтобы ее получить, они нуждаются в Мощи и Силе. В противном
случае всегда найдется новый угнетатель. Только в борьбе мы отстоим свои
права и положим начало новой расе, а может, и нескольким расам.
  Боюсь, Дарва не вполне разделяла мою точку зрения, зато прекрасно
понимала, что я не отступлюсь от своих планов, а она никогда не откажется
от меня.
  Мы осторожно приблизились к горам. Дарва шла первой, поскольку хорошо
знала местность и была исключительно внимательна. Когда до поляны
оставалось метров пятьдесят, она замерла и вдруг стала совершенно
невидимой. До сих пор не верится, что такое возможно. Я сделал то же самое.
  Грохот водопада поглощал все звуки, и я принялся осторожно
осматриваться, отчетливо улавливая чувства своей спутницы: еще один
инстинкт, приобретенный заодно с новым телом. На поляне явно кто-то был. Я
ощущал это всем своим существом.
  Моя сосредоточенность была совершенно не похожа на обычную
концентрацию внимания. Я осознавал ее новизну, но не мог подобрать
аналогии. Впервые мы с Дар-вой явственно почувствовали собственные
микроорганизмы Вардена - свою ВА, как называла их старуха, - и эти
микроорганизмы не были одиноки. Словно по тончайшим энергетическим
каналам, расходящимся во всех направлениях, они посылали и получали
сигналы; впрочем, такое описание весьма приблизительно. Скорее это были
открытые информационные цепи, какие-то микроскопические фундаментальные
волны. Я чувствовал, что связан этими каналами с деревьями, травой,
камнями, висящей в воздухе водяной пылью, то есть абсолютно со всем
окружающим миром. Видимо, подобное испытывают настоящие волшебники; Корман
так и не смог объяснить мне это, но теперь я его понимал.
  Джунгли наполняла не только биологическая жизнь, но и почти
метафизическое существование мириадов микроорганизмов Вардена. Мы были
частью огромного океана жизни. Не могу подобрать другого слова - ничего
более возвышенного и благородного мне еще не доводилось изведать.
  Внезапно я понял, в чем именно суть этого ощущения. Внутри нас
микроорганизмы, как правило, оставались пассивны - они были связаны между
собой, однако не получали и не передавали никакой информации Извне, но
тот, кто таился впереди, изменил ситуацию. Он явно не был оборотнем - по
словам Дарвы, из них лишь считанные единицы обладают силой; как правило, в
заклятии такие способности специально блокируются. Где-то рядом находились
волшебники - правда, очень слабые - а значит, там люди.
  Сосредоточившись, я постарался как можно точнее настроить свои
микроорганизмы Вардена, пытаясь определить местоположение чужаков, - и
наконец это мне удалось. Один прятался метрах в десяти от Дарвы, за
большим деревом; другой чуть подальше. Третий человек притаился у самого
подножия водопада, а еще один - на его вершине. Они были совершенно
разные, и распознать их не составляло труда даже мне; но не значит ли это,
что они столь же легко обнаружили и нас? Впрочем, я почти сразу пришел к
отрицательному выводу: если бы нас опознали, нам пришлось бы очень туго.
  В этот момент тот, кто прятался за деревом, вышел из укрытия, но даже
не взглянул в нашу сторону. Природный камуфляж и полная неподвижность
делали нас невидимками на очень близком расстоянии.
  Как я и думал, это оказался солдат в черной с золотом униформе; с
усталым и откровенно скучающим видом он присел у дерева. На поясе у него я
без труда узнал лазерный пистолет.
  Эх, если бы только завладеть им! Конечно, мы с Дар-вой могли убить
кого угодно и без всякого оружия, но что сравнится с лазерным пистолетом?
Будь у меня хоть один, я бы перещелкал всех солдат, ничем не рискуя.
  Раздались короткие гудки. Солдат, не торопясь, достал крошечный
радиопередатчик и прошептал в него несколько коротких фраз. Поразмыслив, я
решил приступить к активным действиям.
  К сожалению, мы слишком громоздки для близкой разведки. Миниатюрный
Парк Лакош с кошачьими повадками пригодился бы здесь куда больше. Я
неслышно отошел назад и осторожно поднял огромный валун - даже он излучал
микроорганизмы Вардена.
  Дарва тихо обернулась ко мне и, понимающе кивнув, повернулась лицом к
солдату.
  Мимоходом пожалев, что, несмотря на мощные и крепкие руки, плечи у
нас не слишком развиты, я примерился и что было сил метнул камень. Он с
треском упал у солдата за спиной, и тот моментально вскочил, быстро
выхватив из кобуры пистолет, а потом начал медленно наступать прямо на
Дарву. Его микроорганизмы буквально "вспыхнули" - в моем словаре нет
подходящих слов, чтобы описать это явление. Они словно излучали тревогу и
подозрительность, хотя об истинном смысле этой информации я мог только
догадываться.
  Дарва слилась с широколистными деревьями, как умела делать только
она. Даже я не заметил бы ее, если бы не знал, где она находится.
  Солдат тоже ничего не обнаружил. Возможно, наши микроорганизмы,
почувствовав грозящую опасность, сделали нас невидимыми. Он прошел в двух
шагах от Дарвы и, достав рацию, передал сигнал тревоги.
  Я от всей души надеялся, что Дарва поймет мой замысел за те доли
секунды, которые у нее еще остались.
  Солдат остановился в двух-трех метрах от Дарвы, медленно повернулся и
я сразу понял это - наконец-то увидел ее. Он криво усмехнулся.
  - Да, да! Оборотень-волшебник! - удовлетворенно произнес он.
  Пора было действовать.
  - Хэй! - внезапно выкрикнул я и изо всех сил топнул огромной ногой.
  Как только потрясенный вояка развернул ствол в мою сторону, Дарва
нанесла ему сокрушительный удар по шее. Его палец в агонии нажал на
спусковой крючок, и нестерпимо яркий бело-голубой луч разрезал воздух и
поджег дерево у меня над головой.
  Не теряя времени, я подскочил к уже мертвому телу, подхватил
пистолет, затем развернулся на месте при помощи хвоста и бросился вслед за
Дарвой в спасительные джунгли. Сзади послышались крики, и запоздалые
лазерные лучи наугад пронзили пространство.
  Дарва была уже далеко; убедившись, что она в безопасности, я
остановился, проверил свою маскировку и прислушался.
  Два солдата - мужчина и женщина - преследовали нас с пистолетами
наготове. Оружие явно не предназначалось для моих когтистых лап, но оно
придавало уверенности, а это уже немало. Я сработал удивительно чисто -
словно стрелял по мишени с десяти метров; не торопясь, я просверлил в
каждом преследователе по маленькому, очень аккуратному отверстию.
Безжизненные тела еще не успели упасть на землю, а я уже был рядом.
Подобрав оба пистолета, я снял с трупов ремни с кобурой и запасными
обоймами и скрылся в чаще.
  Нагнав Дарву, я отдал ей часть добыта - один ремень и пистолет,
предварительно выключив батарею; не говоря ни слова, мы припустились бегом
- и только когда оказались в непролазной чаще почувствовали себя в
безопасности. Присев на хвосты, мы перевели дыхание.
  - Еле-еле ушли! - выдохнула Дарва с присвистом. Я кивнул:
  - Трофеи стоят того.
  - Стоят? - засомневалась Дарва. - Зачем тебе понадобились эти
игрушки? Нам они совершенно ни к чему, - заявила она, сжимая и разжимая
когти.
  - Ошибаешься. От меткого выстрела еще никто не ушел, - улыбнулся я. -
И эти, кстати, тоже. Дарва сокрушенно покачала головой:
  - Тот солдат... Он был такой слабый... тщедушный. - Она задумчиво
подняла левую руку. - Проломить такому череп - пара пустяков.
  - Что ты и сделала, - согласился я. - А наши руки - это самое
скромное оружие из того, чем мы располагаем. Но не слишком задавайся: люди
- слабейшие из животных, а посмотри-ка, кто стал царем природы.
  Дарва горестно взглянула на меня:
  - Похоже, мы проиграли. Если они вышли на эту явку, то наверняка
знают и обо всех остальных. Я отрицательно покачал головой:
  - Придется рискнуть еще раз. Может, нам повезет. Мы не вправе
пренебрегать даже малейшим шансом.
  - Ну что же, - вздохнула Дарва разочарованно, но тут же ее лицо
озарилось улыбкой. - А ведь я сделала все абсолютно правильно, да?
  - Еще бы! - подтвердил я. - Я горжусь тобой. Я не мог предупредить
тебя, но ты справилась великолепно! Она просияла:
  - Скоро я стану настоящим профессионалом; а ведь сперва ужасно
струсила! Зато потом получила настоящее удовольствие.
  - Да, знатный удар, - одобрил я. - Откровенно говоря, ненавижу
убийства, но если уж бить - то наверняка.
  - Знаешь, у меня сложилось впечатление, что для тебя это не впервой,
- внезапно заявила Дарва. - Да еще эти два выстрела! Я просто поражена!
  Делать было нечего, и я решился:
  - Ну что же, наверное, пора открыться. - И вкратце объяснил ей, кто я
такой и почему оказался на Ромбе Вардена. Дарва внимательно слушала,
изредка кивая. Когда я закончил, она неожиданно улыбнулась:
  - Да, теперь мне многое ясно. Значит, ты до сих пор выполняешь свое
задание - даже... - Она запнулась и опустила глаза.
  - Более или менее, - возразил я, - но совсем не так, как ты думаешь.
Меня не проведешь россказнями о счастливом будущем. Я останусь здесь
навсегда, так же, как и ты, и лично мне ничего сделать не могут, разве что
уничтожить Харон. Теперь ты понимаешь, почему я должен найти Корила. Он
борется с пришельцами так же, как и я, и, судя по тому, что мне известно.
Корил - мой главный союзник в борьбе с Эолой Мэтьюз...
  Внезапно у меня мелькнула кое-какая мысль. Я быстро ощупал трофейные
ремни и, найдя в одном из них рацию, извлек ее из кармашка и осторожно
включил.
  - ...из лесу, наскочил на Сормата - и разорвал ему глотку, как дикий
зверь, - верещал тоненький голос. - О Господи! Похоже, их двое, но мы
заметили лишь одного. Смахивает на бурхана. Просто ужас.
  - Хуже всего, - раздался другой голос, - что он преодолел щит ВА,
который установила Сорми. Это меня особенно пугает. Постарайтесь избегать
этих монстров.
  Они слишком слабы, чтобы преследовать нас, подумал я, но последние
слова меня насторожили. Я осмотрел рацию - простое устройство, но такие
мне еще не встречались.
  - Ты видела когда-нибудь такую штуку? - спросил я у Дарвы.
  Она посмотрела на небольшую коробочку:
  - Похожие используют в Компании для связи с рабочими на плантациях.
Отличается очень незначительно.
  - Армейский вариант, - кивнул я и перевернул коробочку.
  На задней крышке значилось "Земко, ЦБ". Итак, опять Цербер.
Индустриальный центр Ромба Вардена. Моему коллеге работать там будет
полегче.
  - А каков радиус ее действия?
  - Чего?
  - На каком расстоянии она работает?
  - Понятия не имею. Тех, которыми пользовались мы, хватало на
три-четыре километра. - Я согласно кивнул. - Эти наверняка помощнее, но я
думаю, пять километров - предел. И они должны быть совместимы друг с
другом. - Я ненадолго задумался. - Интересно, одна ли у них частота?
  - Ты что-то придумал?
  - Да. Можно отправляться к следующему месту встречи - ближайшему.
Благодаря этой штуковине мы сразу поймем, занято оно или нет.

  ***

  Немного повозившись, я соорудил из нескольких ремней один, достаточно
длинный застегнуться на моем богатырском торсе. В нем разместились два
пистолета, рация и кое-какие мелочи. Из лиан удалось смастерить еще одну
сбруйку для Дарвы, чтобы она несла третий пистолет. Правда, без
определенной практики он служил скорее психологическим оружием. Лазерный
пистолет - штука тонкая, и пользоваться им непросто.
  "Окно" до следующей явки составляло всего тридцать часов, и надо было
поторапливаться. Только тридцать часов нас будет ждать связной Корила; еще
четверо суток явка будет периодически проверяться: придется оставить
специальные знаки; потом о ней можно забыть.
  Мы двигались, естественно, только по ночам, а во время отдыха и
коротких трапез сверяли свои ощущения микроорганизмов Вардена. Оказалось,
наш опыт практически совпадает - ведь даже тот убитый солдат заметил, что
Дарва обладает силой. Она и раньше имела представление о микроорганизмах
Вардена, хотя и в мистической форме, столь популярной среди невежественных
аборигенов Харона.
  - Как ты знаешь, моя прабабка - настоящая колдунья, - напомнила
Дарва, - и большую часть своих знаний она передала нам. Еще ребенком я
выполняла вместе с ней простейшие упражнения, хотя серьезно этим никогда
не занималась. Но было действительно здорово. Примерно тогда же мой брат
получил в подарок торго - это такая харонианская флейта, но потом она ему
наскучила, и больше он к ней не прикасался. А ведь это тоже искусство.
  - Все верно, - сказал я, - однако это не объясняет, почему наши
ощущения совпадают. Вряд ли дело только в заклинании. В свое время Корман
отметил мои способности, и рано или поздно я должен был почувствовать
микроорганизмы Вардена - то, что здесь называется ВА. Значит, мы можем
освоить колдовскую науку, а стало быть, оборотни ничем не отличаются в
этом смысле от людей, хотя и устроены иначе.
  Способных оборотней наверняка попадается немало, но им требуются
специальная подготовка и обучение, иначе волшебство может привести к
совершенно непредсказуемым результатам.
  Я сразу понял, что ключом к овладению силой является способность
сосредотачиваться - до тех пор, пока наблюдатель не ощутит микроорганизмы
Вардена в исследуемом объекте. Большинство людей не обладают достаточной
силой воли и верой в успех, но в себе-то я был вполне уверен - даже
теперь, - да и Дарва, по-видимому, тоже. Не менее полезны оказались и ее
артистические наклонности и математические способности.
  Гористую местность, куда мы направлялись, Дарва называла Вершинами.
Ей не доводилось бывать там раньше, но она видела ее на картине и заверила
меня, что ошибиться невозможно. Она даже пренебрегла предварительной
рекогносцировкой. Вершины находились прямо над оживленным трактом,
недалеко от города Гехбрат.
  Мы добрались до окрестностей города во второй половине следующего
дня. Включив трофейную рацию, я обнаружил, что эфир здесь очень насыщен,
однако на связь выходили в основном дорожные патрули. Ничто не говорило о
повышенном внимании к Вершинам, а по косвенным признакам я понял, что все
радиостанции работают на одной, фиксированной частоте. Мы с Дар-вой
немного успокоились и с предельной осторожностью двинулись к горам.
  Дарва оказалась права - ошибиться было невозможно. Гребни четырех
зубчатых скал вздымались над окрестными джунглями, напоминая четыре
стрелы, грозно нацеленные в небо. У подножия одной из них - явка. Если
только ее не раскрыли преследователи.
  Мы подобрались к цели с разных сторон, готовые в любой момент оказать
сопротивление, однако ничто не предвещало опасности. Мне потребовалось
добрых два часа, чтобы окончательно убедиться, что все спокойно, но
наконец мы с Дарвой встретились, и за неимением часов остались поджидать
связного в джунглях.
  Вскоре наступил вечер, и нас мгновенно поглотила непроглядная тьма.
Снова и снова я включал рацию, но слышал только обрывки переговоров
случайных патрулей. О Вершинах никто и не обмолвился.
  Внезапно мы почувствовали легкое движение и тотчас замерли. Я
осторожно вытащил пистолет и огляделся. Наши глаза были неплохо
приспособлены к полумраку джунглей, правда, весьма чувствительны к
слепящему солнцу, однако в этой кромешной мгле я не мог ничего различить -
только благодаря микроорганизмам Вардена ощущал приближение неизвестного
существа.
  Незнакомец прокрался на середину поляны, нервно огляделся и
прошептал: "Южный гром". Пароль верный, однако осторожность не помешает.
Если Морах захватил хотя бы одного оборотня, тот мог выдать множество
паролей.
  Я посмотрел на Дарву и подал знак. Она кивнула и, подойдя к неясной
фигуре, тихо произнесла отзыв:
  "Идет Разрушитель".
  Послышался вздох облегчения.
  - Слава Богу! - сказал низкий, но вполне отчетливый женский голос. -
Кто ты?
  - Дарва. А ты?
  - Гемара, - донеслось в ответ. - Я из Облачной Долины.
  - А я из Тандеркора, - сказала Дарва. - Подойди поближе, чтобы мы
могли лучше рассмотреть друг друга.
  Существо приблизилось к ней вплотную, и наконец-то я смог разглядеть
его. Это и в самом деле был оборотень: огромная женщина с
красновато-кирпичным, но вполне человеческим лицом, на котором выделялись
только огромные ярко-оранжевые фасеточные глаза насекомого.
  Дарва повернулась в мою сторону:
  - Все в порядке, выходи.
  Я выбрался из укрытия и, подойдя к ним, увидел, что это создание
гораздо меньше похоже на женщину, чем мне показалось вначале. Своим
жестким, вроде бы хитиновым панцирем оно очень напоминало насекомое; на
спине зияла огромная черная дыра. Оно - точнее, она, - стояла на четырех
из восьми ног; все ее конечности были именно ногами. Тоже покрытые
хитином, они заканчивались маленькими пластинками, переходившими в твердые
когти. И только на голове, как жалкое свидетельство человеческого
прошлого, росли короткие черные волосы.
  Странное создание повернулось и придирчиво оглядело нас с Дарвой:
  - Так что, тебя двое?
  - В некотором смысле, - опередил я Дарву. - Это долгая история. Меня
зовут Парк, и я - самец.
  Женский ротик нашей новой знакомой изогнулся от удивления.
  - Так вы семья! Как замечательно! - В голосе ее слышалась откровенная
зависть.
  - Возможно, - ответил я. - Но ближе к делу. Что предпримем? Я
чувствую себя как-то неуютно - здесь мы слишком легкая добыча.
  После моих слов Гемара явно упала духом:
  - А я-то думала, что вы...
  - Нет, мы такие же беженцы, - вздохнула Дарва. - Ну что же,
присоединяйся к нам и подождем еще немного.
  Это необычное существо было сконструировано явно не для джунглей,
однако в каменистой пустыне, наверное, чувствовало себя как рыба в воде -
паукообразное тело спрячется в любой расщелине.
  Мы коротали время за рассказами о нашем прошлом. Я, естественно,
поведал незнакомке лишь самую малость - и о том, как к нам попали
пистолеты. Гемара, оказывается, занималась браконьерством - очень
серьезный на Хароне проступок - и была поймана с поличным. В наказание ее
отдали молодому ученику местного волшебника в качестве объекта для
тренировок, а в остальное время выставляли на публичное обозрение возле
центрального офиса Компании как живое предостережение потенциальным
правонарушителям. У Гемары не было ни пальцев, ни клешней, а ее составные
глаза получали множественное изображение - каждый элемент строит
собственную картинку, а затем мозг сводит их в одну. Однако из-за этого ее
поле зрения было эффективным лишь на больших расстояниях, тогда оно
составляло все 360 градусов - но уж если Гемара сосредоточивалась на
чем-нибудь, то видела только этот предмет и ничего больше. Столь необычное
существо являлось живым примером того, как далеко могут зайти сумасшедшие
всех мастей, которым Харон дал заветную возможность материализовать свои
болезненные фантазии. А ведь Гемара обмолвилась, что ей еще повезло -
встречаются куда менее счастливые оборотни.
  Ближе к вечеру к нам присоединились еще трое. Первым появился человек
с лицом-маской дьявола; чересчур гибкое тело с крыльями за спиной
вынуждало его постоянно стоять на полусогнутых ногах. Крылья - такие же,
как у летучей мыши, - были только украшением. Всем своим видом он
демонстрировал, насколько предательским может быть волшебное могущество.
Он подслушивал лекции местного чародея, а затем тайком экспериментировал -
на самом себе. Сначала все шло великолепно, но однажды он превратился в
оживший кошмар...
  Следующее создание оказалось червем землистого цвета, чье кольчатое
туловище венчала абсолютно лысая мужская голова.
  Он приполз, оставляя за собой дурно пахнущий след гноящейся
сукровицы, и не стал рассказывать нам свою историю, но случайно я
обнаружил, что он жадно поедает грязь под нашими ногами.
  Последней к нам прибилась женщина хрупкого телосложения, которой явно
было неуютно в такой компании. Она была бы настоящей красавицей - если бы
не два характерных рога. От одного нашего вида ее буквально трясло.
  Звали ее Эмла Квор. В тот памятный день она была на площади, и после
этого ее жизнь превратилась в настоящую пытку. Я ничем не мог ее
успокоить, но заметил, что она обладает недюжинной силой воли и достаточно
рассудительна, чтобы скрывать свои чувства и держаться весьма
непринужденно. Казалось, она прошла все круги ада, и мне не хотелось
докучать ей расспросами.
  Внезапно раздался ужасный грохот. Оказалось, что это гром.
  - О Господи! - послышался чей-то голос. - Только три часа назад тут
был настоящий потоп, и на тебе - опять снова здорово!
  Мы поспешно спрятались под ветвистые кроны, однако все равно
мгновенно промокли из-за сильного ветра.
  Вокруг Вершин заплясали молнии; в их ярких вспышках мои новые
знакомые производили кошмарное впечатление.
  Я не сводил глаз с пустынной поляны, но долгое время ничего не видел
- пока внезапно в ослепительных разрядах не разглядел странный силуэт,
возникший неизвестно откуда.
  - Там кто-то есть! - шепотом предупредил я остальных и выхватил
пистолет.
  Все пристально уставились на поляну, но она вновь опустела. Взоры
присутствующих устремились на меня, но я оставался непреклонен.
  - Там кто-то есть, - уверенно повторил я и тихо переключил пистолет
на максимальную мощность.
  Вновь сверкнула молния, и мы увидели высокую худощавую фигуру
человека в длинном плаще с капюшоном. Одно можно было сказать с
уверенностью: это не солдат. Мои товарищи тоже заметили его и, затаив
дыхание, ждали дальнейших событий.
  Человек немного постоял под проливным дождем посреди поляны, затем
медленно направился к нам. Лицо его скрывал глубоко надвинутый капюшон, но
оно, несомненно, было человеческим.
  - Южный гром, - прервал паузу чей-то женский голос.
  - Идет Разрушитель, - тут же откликнулся незнакомец глубоким женским
голосом. - Вы все?
  - Да, с нами еще девушка-человек, - сообщил человек-червяк.
  - Френта, - представилась женщина. - Весьма сожалею, что заставила
вас ждать, однако дорога кишит патрулями, и пришлось вызвать бурю, чтобы
пробраться незамеченной.
  - Вы член организации Корила? - поинтересовался я.
  - Нельзя сказать, что это его или чья-то еще организация, - отрезала
Френта. - Первейшая наша задача - эвакуировать вас и сотни других
оппозиционеров, а расселить столько людей - серьезнейшая проблема. Мы уже
потеряли больше половины своих людей, но опасность еще не миновала. Надо
срочно уходить отсюда. - Она придирчиво осмотрела наше разношерстное
воинство. - Вы готовы к долгому маршу под проливным дождем?
  Рогатая девушка и мужчина с лицом дьявола, как по команде, удивленно
охнули. Френта кивнула им и повернулась к человеку-червю:
  - А вы? Вы можете двигаться быстро?
  - Я превосходно себя чувствую, - ответил тот. - Чем мокрее, тем
веселее.
  - Значит, успех нашего похода целиком зависит от вас, - сказала
Френта нам с Дарвой. - Похоже, вы самые большие и сильные во всей этой
компании. Сможете дотащить их?
  Я вопросительно посмотрел на Дарву, но та лишь неопределенно пожала
плечами.
  - Попробуем, - ответил я. - Пусть только покрепче держатся.
  Лицо человека-дьявола исказила гримаса, которую нельзя было
истолковать иначе, как выражение высшей признательности. Женщина,
казалось, сомневается; она заметно нервничала.
  - Забирайтесь на меня и устраивайтесь поудобнее, - предложил я
ласково и как можно спокойнее. - Я не ядовитый и не кусаюсь, по крайней
мере не кусаю своих союзников. Вам будет удобно.
  Человек-дьявол не заставил себя упрашивать и быстро вскарабкался на
Дарву, однако выяснилось, что весит он порядочно, и она непроизвольно
охнула. На помощь моей стеснительной пассажирке пришла Френта:
  - Иди сюда. Я тебе помогу.
  Женщина с надеждой поглядела на меня:
  - Я даже не знаю... Может быть, я смогу...
  - У меня нет ни времени, ни терпения бороться с предрассудками и
соблюдать этикет, - язвительно сказала Френта. - Да и сама ты уже не
человек, судя по рогам.
  Женщина отпрянула, потрясенная жестокостью той, которую считала своей
единственной союзницей. Внезапно я ощутил - точнее, увидел, - как
вспыхнули ослепительным светом микроорганизмы Вардена внутри Френты, и
почувствовал, как информация хлынула из ее простертой руки в тело
испуганной Эмлы Квор. Казалось, между ними протянулись миллионы крошечных
паутинок - энергетических связей.
  Через несколько мгновений ослепительное видение исчезло, и женщина
странно, словно подпрыгивая, подошла ко мне, с помощью Френты взобралась
на спину и вцепилась в меня железной хваткой. Френта удовлетворенно
кивнула, отошла немного и размашисто начертала в воздухе несколько
священных символов.
  - Внимание! - громко потребовала она. - Отныне вы связаны друг с
другом - пока я не освобожу вас! Следуйте за мной и не отставайте! Мы
отправляемся!
  - Вы точно можете стать волшебником, - сказал я Френте, чувствуя, как
оцепенела моя пассажирка.
  - Обижаешь, - бодро ответила она и широким шагом направилась прямо в
непроглядную тьму промокших джунглей,

                                ***


  Долгое и трудное путешествие мы проделали в неожиданно быстром темпе.
Френта, чье лицо я так и не разглядел как следует, шагала чрезвычайно
проворно и совершенно не уставая. Человек-червяк и Гемара тоже двигались
легко и свободно, чего не скажешь о нас с Дарвой. Френта вспоминала об
отдыхе только тогда, когда мы начинали падать в буквальном смысле, но и
тогда привалы были намного короче и реже, чем хотелось бы.
  Всю ночь мы шли в непроницаемой мгле и утратили всякое представление
о времени и направлении. Наконец мы добрались до маленькой поляны, и
Френта объявила ночлег. Нам позволили отправиться в лес и найти себе пищу,
а затем немного поспать. По словам Френты, передвигаться днем было слишком
рискованно, а нам предстояло сделать еще как минимум два перехода.
  Мы с Дарвой изнемогали от усталости, но прекрасно понимали, что
сейчас нам, как никогда, требуется стойкость и выносливость. Не в силах
охотиться по-настоящему, мы удовольствовались несколькими маленькими
зверьками - предварительно убедившись, что это не оборотни, - закусили
дикими фруктами и мгновенно заснули. Проспали мы целый день.
  Разглядеть Френту нам не удалось не только ночью, но и при свете
солнца - факт, весьма заинтриговавший нас с Дарвой. Мы были уверены, что
она тоже является своеобразным оборотнем, хотя в чем именно - оставалось
только гадать.
  На привалах мы выставляли часовых, но лазерные пистолеты я не доверял
никому. Большинство оборотней понятия не имели, как с ними обращаться, а
остальные физически не могли этого сделать. Кроме того, уверен я был
только в Дарве, не умевшей стрелять, и в себе самом.
  Следующая ночь ничем не отличалась от предыдущей, хотя мы сделали
долгий привал, пережидая особенно сильный ливень. Я немного восстановил
силы. Моя пассажирка молчала как рыба, и я был благодарен ей уже за это -
мне было не до разговоров. На третью ночь мы внезапно вышли на пустынный
пляж и, значит, вновь оказались на южном берегу, но уже более чем в сотне
километров от Бурже.
  С радостью я понял, что путешествие наконец-то завершилось. Наша
таинственная провожатая безошибочно вывела свой отряд к цели, минуя не
только территории Компаний и почти все оживленные дороги, но и
непроходимые топи, каких было немало в этом районе.
  - Теперь мы в безопасности, - заверила нас Френта. - Здешний лагерь
великолепно замаскирован; его не обнаружит даже самый опытный волшебник.
  Я недоуменно осмотрелся вокруг:
  - А где же он?
  - Пошли, - поманила она, и мы спустились к самой воде, где береговая
линия изгибалась, образуя небольшую бухточку.
  Только что местность выглядела унылой и пустынной - и внезапно мы с
изумлением обнаружили, что находимся в очень большой, хотя и примитивной
деревушке, с палатками, кострами и горящими факелами. Я решил
поэкспериментировать: встал лицом к морю, сделал несколько шагов назад и
повернулся вновь. Ничего - пустота, тишина, безлюдье; отошел обратно - и
вновь появился огромный поселок, населенный сотнями различных существ - и
людей, и оборотней.
  Френта приветливо помахала нам на прощание:
  - Выбирайте себе место, селитесь, ни о чем не беспокойтесь. Еды тут
хватает, боюсь только, что все хижины уже заняты. Если хотите, соорудите
себе что-нибудь - в лесу достаточно древесины. Заклинание делает невидимым
всю южную сторону залива на девяносто метров от берега, и, пересекая эту
границу, будьте очень внимательны.
  Наша маленькая группка таяла буквально на глазах: у моих спутников
нашлась куча знакомых в огромной толпе кошмарных тварей, которыми кишел
лагерь. Наши с Дарвой пассажиры со вздохом облегчения присоединились к
небольшой компании почти неизуродованных людей. Дарва повернулась ко мне:
  - Ну а мы что будем делать? Я пожал плечами:
  - Спать. Утро вечера мудренее.
  Вокруг крутилось множество разнообразных существ, и некоторые были
поистине ужасны и отвратительны. Только преступный ум и нездоровая психика
могли сотворить подобных уродов, и внешний облик несчастных красноречиво
говорил, какой именно болезнью страдал их создатель. Я понимал, что
заслуга Корила велика, однако он оставался прежде всего политиком, королем
в изгнании, мечтающим вновь взойти на престол и готовым ради этого на все.
Бесчеловечная система процветала на планете и до него, и при нем, однако
он и пальцем не пошевелил, чтобы прекратить этот кошмар. Разумеется, для
большинства людей, и в особенности для оборотней, это было в порядке
вещей, но все же теперь Корил вселял в них надежду и толкал на отчаянное
безрассудство.
  В свое время Дарва интересовалась, насколько сильно мы отличаемся от
пришельцев, - и я не смог ей ответить. Возможно, Корил знал ответ. Вряд ли
он собирался устранить внешнюю угрозу только для того, чтобы другие чужаки
сгноили его планету. Я больше не сомневался: эти люди - пешки в грязной
политической игре. И рано или поздно, я узнаю, в какой именно.
  Дарва отправилась разыскивать знакомых, и, увидев, что она оживленно
беседует с кем-то возле одной из палаток, я решил присоединиться.
  Заметив меня, она улыбнулась и поманила меня рукой, а затем
повернулась к собеседникам, стоящим вокруг костра; один из них был
человеком-лягушкой, другой - огромным пернатым созданием, отдаленно
напоминающим человека. Я подошел поближе, но не успел произнести ни слова,
как палатка за моей спиной открылась.
  - Привет, Дарва! - услышал я знакомый голос. - Привет, Парк! Твой
новый костюмчик тебе очень идет!
  Я быстро обернулся - передо мной стоял улыбающийся Тулли Кокул.


                                  Глава 11


  КРЕПОСТЬ КОРИЛА

  Мы с Тулли отправились прогуляться вдоль берега.
  - Скажи, - не в силах сдержаться, выпалил я, - так это ты - Корил? Он
засмеялся:
  - Ну что ты! Я ему и в подметки не гожусь! На самом деле. Парк, я
довольно заурядная личность. Родись я в далекой древности, мой удел -
приходской священник. Я бы ценил тишину, покой и без помех предавался
своим экспериментам. Бурже был для меня просто раем - никакого начальства
и простой работящий народ в миролюбивой деревушке. Там я был по-настоящему
счастлив.
  - Так как же тебя угораздило попасть сюда? - поинтересовался я. -
Только не говори, что это случайность!
  Кокул таинственно усмехнулся:
  - Нет, конечно. Я как тот пацифист, что запер дом на все замки, а
потом обнаружил, что вражеская армия вовсю пирует у него в гостиной. Хоть
я и простой волшебник, Парк, я еще неплохой политик, и все, что творится в
моей деревне и за ее пределами, для меня не секрет. Я прекрасно понимал,
что в один прекрасный день идиллия кончится, хоть и старался тянуть до
последнего. Конечно, жаль терять такую синекуру, но чего уж скрывать:
падение Мэтьюз - теперь только вопрос времени. Ты знаешь, Парк, иногда мне
кажется, что она просто сумасшедшая. Морах выгораживает ее перед Синодом,
но исключительно в корыстных целях, а Мэтьюз тем временем удовлетворяет
свои безумные прихоти. Она садистка и настоящая преступница с
гипертрофированным воображением и неукротимыми амбициями. Пока она хоть
немного себя контролировала, я честно относился к своим обязанностям и
помалкивал - вплоть до последней минуты. До тех пор пока Морах не осознал,
что я прекрасно понимаю, какую игру он затеял.
  - Так почему бы тебе не получить новое место и вести там такую же
размеренную жизнь? - удивился я. - Ведь совсем не обязательно уходить в
подполье.
  - К сожалению, после событий на площади это невозможно. Морах впервые
был публично унижен, и Эола Мэтьюз наверняка сделает выводы. Если жители
Бурже сообразили что к чему - в чем я сильно сомневаюсь, - то они уже
давно бросили все и бежали, как и я. Бурже надолго останется ужасным
примером того, что грозит решившемуся на открытое неповиновение городу.
Держу пари, там уже хозяйничают регулярные войска и волшебники из Синода.
Без высочайшего позволения в городе теперь и не пикнешь.
  Я поделился с ним подозрениями относительно Мораха.
  - Хм-м-м. Говоришь, он - инопланетянин? До сих пор я об этом не
задумывался, однако не исключено - но при двух условиях. Первое - что
пришельцы сами заражаются микроорганизмами Вардена и при этом управляют
ими, как никто другой. Но если они в самом деле инфицированы, каким
образом им удается покидать Ромб, как та делегация, что была здесь пять
лет назад?
  - У них могут быть эффективные средства защиты, - предположил я. - Я
слышал, они предлагали властителям что-то такое.
  - Возможно, - согласился Кокул, - но, честно говоря, все равно
сомнительно. Действительно, мы ничего не знаем о прошлом Мораха, но в этом
нет ничего странного. И кроме того, его необычное превращение в конце
боя...
  - Вы имеете в виду трехглавое чудище? Кокул задумчиво покивал:
  - Ты хорошо успел разглядеть его?
  - Не очень, - признался я. - Все произошло слишком быстро. Дракон,
три головы - вот и все, что я запомнил.
  - Уже неплохо. Но на самом деле у него было ЧЕТЫРЕ головы, и все
совершенно разные. Одна - точная копия головы ящера, другая напоминала
голову огромного насекомого, третья была головой морского чудовища,
возможно, огромной рыбы, а четвертая смутно напоминала человеческую. Понял?
  Я отрицательно покачал головой:
  - Не совсем.
  - Харон, Лилит, Цербер, Медуза. Знаки Четырех Властителей Ромба.
  Я тихонько присвистнул:
  - Символика появилась в самом конце.
  - Почти в самом конце, - поправил Кокул. - Пойми: он ушел целым и
невредимым только потому, что в тот момент был уже в другом месте. Думай
что угодно, но это так. Когда раздались первые выстрелы, я на секунду
потерял его из виду - он спрыгнул с платформы и исчез в толпе. Морах
защитил себя заклинанием так быстро, что я не мог отличить его от прочих
жертв.
  У меня мелькнула жуткая догадка.
  - Значит, сейчас он среди нас?
  - Не исключено, но я опять-таки сомневаюсь. Только он в состоянии
координировать действия карателей, не говоря уже о связи с правительством.
Кроме того, проникни он в наш лагерь - мы уже были бы мгновенно
уничтожены. Так что, я думаю, опасаться нечего. Но тем не менее зрелище
было впечатляющее... Кстати, как тебя угораздило превратиться в ЭТО? Я
вкратце поведал свою историю.
  - Здорово. Наверное, ты правильно сделал, что укрылся в здании, так
как мне, честно говоря было не до тебя. Я старался держаться подальше от
выстрелов и не потерять Мораха из виду. А ведь мне еще предстояло убраться
незамеченным.
  - А как ты узнал, что мы здесь? Кокул широко улыбнулся:
  - Вас выдали ваши микроорганизмы Вардена. Они уникальны для каждого
человека. Я, конечно, не помню характерное излучение всех, с кем
встречался, но ведь мы провели бок о бок не один месяц.
  - И что ты скажешь об этих заклинаниях, Тулли? Это на всю жизнь?
  Он остановился и внимательно посмотрел мне в глаза:
  - Нет ничего постоянного, а тем более на Хароне. Но всегда проще
прибавлять, чем вычитать; надеюсь, ты меня понял. Когда ты произносишь
заклятие, то формируешь у себя в мозгу серию команд, а затем передаешь их
своим микроорганизмам Вардена. Они воплощают твои пожелания в жизнь.
Откуда они берут энергию для этого, никто не знает; ясно только, что
источник ее находится Извне. Эта энергия преобразуется в вещество с
невероятной скоростью и тем самым изменяет анатомию тела.
  - Да, но мне нужно не просто вернуть прежний облик, - возразил я. -
Моя проблема гораздо серьезнее. К новому телу адаптировались система
пищеварения, всевозможные физиологические механизмы - миллионы различных
биохимических систем и подсистем обеспечивают существование этого
новоиспеченного кентавра. Предусмотреть все детали, по-видимому, просто
невозможно. Для этого нужна подробнейшая биомедицинская энциклопедия да
еще и хорошее лабораторное оборудование в придачу.
  Тулли посерьезнел:
  - Хочешь услышать правду? Но предупреждаю - об этом не должна знать
ни одна живая душа.
  - Разумеется.
  - Как все это функционирует, мы не имеем ни малейшего понятия - тут
ты прав. Но кое-что, и как мне кажется, самое основное, поступает от
микроорганизмов Вардена самой планеты. Информация считывается и
перерабатывается способом, который мы просто не в состоянии осознать, -
это совершенно иная, непредставимая для человека форма жизни. То, что у
тебя скопировано с бурхана, вероятно, заимствуется аналогичным образом.
Микроорганизмы способны получить запрос Извне и предоставить требуемую
информацию. Но когда прототип в природе отсутствует и существо создается
наполовину из человека, а наполовину из бурхана, - тут все иначе.
Микроорганизмы Вардена не мыслящие существа. Они больше напоминают машины,
которые исполняют команды. Это очень просто, даже если рассматривать их
как единый живой организм размером с целую планету. Если они не получают
инструкций, то ведут себя абсолютно пассивно.
  Я молча кивнул и постарался накрепко запомнить эти сведения:
  - Но, как правило, оборотень остается оборотнем на всю жизнь?
  - Совершенно верно. В принципе тебе можно вернуть прежний облик,
однако это весьма щекотливая операция и потребуется, вероятно, год, а то и
больше, чтобы ты стал таким же, как раньше. Ведь твое тело уже стало домом
для сонма микроорганизмов; они не лишены инстинкта самосохранения и будут
сопротивляться. Во-вторых, необходимо куда-то деть избыточную массу, а
единственное приемлемое решение - опять преобразовать ее в энергию.
Малейшая ошибка или поспешность - и ты превратишься в огромный факел.
Гораздо проще тебя модифицировать. Думаю, небольшая поправка тебе не
повредит. Глядя на вас с Дарвой, я могу сказать, что ваше заклинание уже
не загадка, но, если его не проверить, могут возникнуть осложнения.
  - Хм-м-м? А почему?
  - Ситуация, конечно, необычная, однако нечто подобное я уже встречал.
Вы оба сверхчувствительны к ВА, как, впрочем, и она к вам. Без участия
интеллекта ваше подсознание, то есть звериная половина личности, неизбежно
возьмет верх. Если эту тенденцию не изменить, вы оба со временем
превратитесь в настоящих бурханов. Скажи, ты не сталкивался в последнее
время с некоторыми... э-э-э, психологическими проблемами? Нездоровые
стремления и все такое?
  Стесняясь, я рассказал Тулли о наших охотничьих опытах.
  - Да, - тяжело вздохнул он, - надо срочно что-то предпринимать, и для
начала вас необходимо всесторонне обследовать. Но по ряду причин это
довольно сложно. Микроорганизмы Вардена принадлежат своему носителю - и ВА
в первую очередь будет слушаться того, кого считает своим хозяином. Раз мы
будем исходить из того, что в действительности ты являешься кем-то иным,
то прежде всего мы должны убедить в этом тебя.
  В обратной трансформации основную роль играет мозг, хотя вначале это
не только необязательно, но зачастую и вредно. Пока ты находишься среди
других людей, у нас еще есть время, но если ты, не приведи Бог,
потеряешься, процесс может ускориться, и за несколько месяцев ты
превратишься в настоящего бурхана, и не будешь вылезать из джунглей. Так
что тебе еще повезло.
  Я поежился:
  - Тулли, расскажи все это Дарве, хорошо? Это как раз то, чего она
хотела, - а то я уже почти сдался.

  ***

  Оборотни по-прежнему прибывали в лагерь, но очень маленькими
группками - в основном на кораблях, но иногда и по воздуху. Раскинутая
Корилом на Хароне сеть оказалась гораздо шире, нежели я предполагал.
  Тулли каждую свободную минутку уделял нам. Наши дни были заполнены
нескончаемой чередой крайне сложных и ужасно скучных ментальных упражнений
- как правило, результатом их была невыносимая головная боль. Мы освоили
все возможные методики мысленной блокировки, базирующиеся преимущественно
на самогипнозе, что позволяло нам все лучше и лучше управлять таящейся
внутри нас силой.
  Основы этих методик очень просты. Во-первых, чтобы работать с
микроорганизмами Вардена, нужно их иметь. Конечно, нельзя материализовать
нечто из пустоты, однако из мельчайшей пылинки можно вырастить огромный
объект, - а там уж трансформируй его как хочешь. Но вместе с тем нельзя
создать живой объект из неживого. Таким образом, из одной песчинки на
Хароне удалось бы выстроить что угодно, целые горы, но не крошечное живое
существо. Впрочем, силой внушения можно сотворить любую куклу, например
человекообразную, а затем заставить ее выполнять команды.
  Дарва слегка опережала меня в учебе, ибо в далеком детстве она уже
постигла азы колдовства. Но Тулли предупредил нас, что результат зависит
от возраста ученика - чем раньше он начнет обучение, тем большего
достигнет. Правда, однажды признался он с улыбкой, ему самому пришлось
приступить к обучению примерно в моем возрасте, и это сильно меня
воодушевило. Корил, кстати, тоже был исключением - он начал обучаться
колдовству только в сорок лет.
  Может показаться, что по мере приобретения определенных навыков
становится легче, но это не так. Более сложные задания требовали передачи
миллионам микроорганизмов Вардена и более сложных инструкций.
  В конце концов примерно через четыре недели, когда большинство
учеников отсеялось, Тулли объявил нам, что обучил нас всему, что возможно
в полевых условиях. Этого, конечно, было недостаточно, однако у нас
хватало воли и самоуверенности, чтобы самосовершенствоваться. Теперь мы
стали настоящими волшебниками, хотя и низкого ранга.
  - В ближайшие дни приготовьтесь к отъезду, - как-то сказал нам Тулли.
  - Я рекомендовал вас в Гамуш. Там вы встретитесь с самим боссом.
  - А как же быть с нашим обратным превращением? - тревожно спросила
Дарва.
  - Ваше состояние стабилизировалось, и это уже неплохо. А в Гамуше вы
получите любую высококвалифицированную помощь, пройдете дополнительное
обучение и - кто знает?
  - А как мы туда попадем? - поинтересовался я.
  - Обычно связь с Гамушем поддерживается по морю, однако сейчас
морские пути блокированы, и хотя мы в состоянии эффективно замаскировать
что угодно, но это медленный и слишком рискованный процесс. Так что вас мы
отправим по воздуху. На сегодня это наилучший способ, хотя и довольно
оригинальный.

  ***

  "Довольно оригинальный" было чрезвычайно сильным преуменьшением.
Обычно габариты оборотней не позволяют им разместиться в пассажирской
кабине, однако модифицированный паритель под управлением волшебника
справлялся с этой задачей: люди садились в кабину, а оборотни подбирались
парителем уже после старта - он хватал их на лету и крепко зажимал в
огромных когтистых лапах.
  Хотя мы с Дарвой были достаточно уравновешены, чтобы спокойно
перенести подобный "полет", в такую переделку я попал впервые. Только
человек с богатой фантазией мог бы назвать его комфортабельным. Однако у
него было и преимущество - качки, которая доставила нам с Залой столько
неприятных минут, совершенно не ощущалось. К сожалению, я не смог по
достоинству оценить всех его прелестей; когда под тобой на огромном
расстоянии проплывают бесчисленные мили океанских просторов, и ты
понимаешь, что в любой момент можешь разбиться в лепешку только потому,
что проклятой курице вдруг приспичило почесаться, - ни о чем другом думать
просто не можешь.
  Когда мы наконец пересекли береговую линию Гамуша, ощущения
безопасности у нас не прибавилось. Столь чистого неба и такого яркого
солнца я еще не видел с тех пор, как попал на Харон. Небеса над Гамушем
были кирпично-оранжевыми; кое-где проплывали серые облака, и непривычная
цветовая гамма производила жутковатое впечатление. Атмосфера позволяла
беспрепятственно видеть светило - и оно буквально испепеляло все вокруг.
Температура наших тел стала быстро подниматься, поскольку зависела от
температуры окружающей среды, и я не на шутку перепугался, что кровь в
наших жилах просто-напросто закипит. Помимо ужасной жары, здесь было еще и
невероятно сухо. Внизу, насколько хватало глаз, тянулись раскаленные
оранжево-коричневые дюны.
  Ну и планетка, с удивлением подумал я. Тропические леса на севере и
юге - и пышущая жаром пустыня между ними.
  Но даже в этой огромной духовке кто-то жил; нас окружили странные
летающие существа, похожие на цилиндры и бескрылые. Но они держались на
расстоянии, и я не мог рассмотреть их подробно. На земле мне не удалось
разглядеть ни животных, ни даже деревьев - ничего, кроме бескрайних
зыбучих песков.
  Вместо мягкой посадки перепончатая тварь зависла на несколько секунд
в двух-трех метрах от земли и просто сбросила нас на песок. Я понимал, что
такой способ доставки пассажиров - вынужденный: здесь не было достаточно
высоких и крутых склонов, чтобы обеспечить парителю взлет. Отчаянными
взмахами крыльев он быстро набрал высоту и спустя пару минут превратился в
крошечное, едва различимое пятнышко; рядом с ним распустились разноцветные
купола парашютов: это спускались люди и всевозможные оборотни с подходящей
для пассажирской кабины комплекцией. Вскоре они рассеялись по площади в
несколько квадратных километров. Скорость приземления была более чем
высокой, однако благодаря микроорганизмам Вардена на сломанные конечности
можно было не обращать внимания: они заживали за несколько дней.
  Нас встречала небольшая группка людей - и мужчин, и женщин - в
толстых мантиях желтого цвета и широкополых шляпах. Они на удивление
шустро собрали парашютистов.
  - Ну как ты? - участливо поинтересовалась Дарва. Я осторожно ощупал
себя.
  - Несколько синяков и ожоги от песка, - ответил я. - Но чувствую себя
отвратительно; срочно нужна вода. А ты?
  - То же самое, - откликнулась она. - Давай поищем, где можно
спрятаться. Этот Гамуш сущий ад.
  Я молча согласился с ней. Хотя Дарва впервые покинула промокшие
джунгли, в которых прожила всю жизнь, здесь любой почувствовал бы себя,
словно на сковороде.
  Мужчина с небольшой папкой в руках быстро сверил наши имена со своими
данными и, удовлетворенно кивнув, повел нас к бархану, абсолютно ничем не
отличавшемуся от сотен других. Он огляделся, словно выискивая что-то, и
внезапно я почувствовал, что тону.
  Ощущение было не из приятных, несмотря на то, что воспоминания о
полете еще не изгладились из моей памяти. В тот момент, когда песок достиг
шеи, я инстинктивно задержал дыхание, а в следующее мгновение оказался
заживо погребенным. Я испытал приступ удушья, однако тут же почувствовал,
что мои ноги, а потом и все тело обдувает холодный воздух. Выплюнув песок
и протерев глаза, я покрутил головой.
  Мы очутились в огромном, напоминающем ангар помещении, залитом светом
вполне современных ламп. Множество людей деловито суетились у
разнообразных приборов - и это поражало больше всего: они были столь же
современны, как и тот космический челнок, что доставил меня на Харон;
казалось, с тех пор прошла целая вечность.
  Мы стояли на прозрачном конце огромного поршня, медленно опускавшемся
на нижний уровень зала. Взглянув вверх, я увидел, что песчаный свод ничем
не поддерживается. Это настолько потрясло меня, что все переживания сразу
же вылетели из головы, и мне сразу стало ясно, что никаким харонианским
волшебникам, ни их союзникам-инопланетянам никогда не найти это гигантское
сооружение. Да и я сам, окажись сейчас на поверхности, ни за что бы не
отыскал этот лифт.
  Когда мы спустились, наши сопровождающие быстро сбросили с себя
желтые балахоны и остались практически без одежды. Судя по внешнему виду
окружающих, напрашивался вывод, что микромини здесь самая модная одежда.
Интересно, как бы к этому отнеслись фарисеи из Бурже.
  К нам подошла еще одна группа людей, столь же скудно одетых; только
двое были облачены в жалкое подобие медицинских халатов. Одна из них,
женщина, сразу же обратилась к нам с Дарвой.
  - Это вас нужно превратить в людей? - спросила она с профессиональной
деловитостью. Мы молча кивнули.
  - Я доктор Джассим. Пожалуйста, пройдемте. Мы миновали похожую на
огромный производственный цех площадку и, войдя в большой туннель метров
через сто, оказались в большой комфортабельной комнате, устланной
множеством мягких ковриков.
  - Приступим немедленно, - без обиняков заявила она. - В противном
случае вам трудно будет обойтись без свежего мяса - впрочем, как и многого
другого. Пожалуйста, присядьте на циновки.
  Мы с Дарвой переглянулись и покорно выполнили просьбу.
  Доктор встала к нам спиной, затем, обернувшись, внимательно
посмотрела на нас и, коснувшись кончиками пальцев висков, погрузилась в
легкий транс. Я уже был знаком с различными техниками колдовства, но такую
встречал впервые.
  Через несколько минут я почувствовал легкое покалывание: ее ВА
постепенно проникала в мое тело. Казалось, что меня придирчиво
рассматривают в гигантский микроскоп. Дарва, судя по всему, чувствовала то
же самое. Затем женщина вышла из транса, несколько раз кивнула, бормоча
что-то себе под нос, и продиктовала какие-то фразы в записывающее
устройство, которое я поначалу не заметил.
  - Лимик! - позвала она, и в комнате тут же появился молодой парень,
тоже облаченный в подобие врачебного халата.
  - Шесть литров номера сорок каждому, - с ходу заявила она, не
потрудившись объяснить хоть что-нибудь.
  Молодой человек кивнул и вышел, но вскоре вернулся с двумя большими
кувшинами, наполненными прозрачной жидкостью. Он подошел к нам и, не
выказывая ни малейшего удивления или брезгливости - это меня приятно
поразило, - протянул каждому из нас по кувшину.
  - Это обычная вода, в которой вы очень нуждаетесь, - сказала доктор
Джассим, - с незначительным добавками. Постарайтесь выпить все до дна.
  Я умирал от жажды, и меня не надо было упрашивать. Казалось, я стал
рассохшейся от жары бочкой.
  - Мастер Кокул уже передал нам ваши анализы, - сказала доктор
Джассим, когда кувшины опустели. - Сейчас вы почувствуете сонливость и
легкую слабость - не сопротивляйтесь этому. Регенерация - штука сложная,
и, если она сразу не пойдет как надо, придется ее ускорить, но лучше этого
не делать. Вы наверняка проголодались, но потерпите немного. - С этими
словами она вышла из комнаты.
  - В жизни не видела таких женщин, - с неприязнью сказала Дарва. - Мы
для нее - как два подопытных кролика.
  Я кивнул:
  - А я с такими сталкивался. Не волнуйся. Люди этого типа обычно
хорошо знают, что делают. Расслабься и доверься ей.
  При помощи методик, которым нас научил Тулли, мы за несколько секунд
погрузились в некое подобие сна. Сознание продолжало работать, но все
окружающее окуталось призрачной розовой дымкой, и я почувствовал покой и
глубокую, тихую радость. Нечто похожее я испытывал, когда старуха
превращала меня в оборотня.
  Стена перед нами туманно замерцала и вскоре стала совершенно
прозрачной. Я увидел сидящих за непонятными приборами доктора Джассим и
еще двух мужчин и трех женщин. Они то и дело поглядывали на нас.
  Внезапно я почувствовал, что процесс начался. Без всяких прелюдий или
каких-либо заклинаний, к которым я уже привык. Микроорганизмы Вардена,
вспыхнув, ярким потоком устремились в нас. Этот поток ослеплял и подавлял,
и спустя несколько мгновений я перестал понимать, что происходит. Однако
мое "я", помимо воли, взбунтовалось, и хотя сопротивление было слабым, но
Тулли научил нас всяким блокировкам, так что худшие опасения Джассим
подтвердились.
  С большим трудом я слегка повернул голову, посмотрел на Дарву и,
несмотря на свое состояние, был очарован увиденным. Тело Дарвы быстро
изменялось, по нему волнами шла струящаяся рябь. Очевидно, со мной
происходило то же самое. Туловище Дарвы разбухало на глазах, руки
уменьшались и становились короче, голова принимала совершенно новую форму.
  Наши микроорганизмы Вардена яростно сопротивлялись, и, чем
интенсивнее шло превращение, тем яростнее становилось их противодействие.
Мы стремительно превращались в настоящих бурханов - и хуже всего, что при
этом возрастала масса тела, от которой потом предстояло избавляться.
Заложенная в заклинании бомба замедленного действия сработала...
  Трансформация коснулась и моего зрения. Предметы стали расплывчатыми,
и я не мог сфокусировать взгляд. Однако мы с Дарвой друг друга видели
отчетливо. Передо мной проплыли смутные очертания собственной звериной
морды, и я понял, что мои глаза отныне посажены гораздо глубже. Думать с
каждой секундой становилось все труднее. Мозг медленно умирал; я ощущал
это до последней секунды, но теперь эта потеря ничего для меня не значила.
  Дарва превратилась в настоящего, полноценного бурхана, и это казалось
естественным и правильным. Только в ее глазах еще светилась странная и уже
непонятная мне человеческая грусть. Отныне у меня было лишь три желания:
сон, еда и лежащая невдалеке самка...

  ***

  Следующие несколько дней я не в состоянии описать. Помню, что нас
поместили в просторный вольер, огороженный электрифицированным барьером;
внутри, для полноты нашего счастья, имелся большой бассейн с холодной
водой. Однажды нам швырнули окровавленную тушу какого-то крупного
животного, и мы с Дарвой пожрали ее, тихо урча от удовольствия. Мы были
хорошими породистыми бурханами и жили только самыми низменными, животными
инстинктами, полностью утратив любые сколь-нибудь человеческие эмоции.
  Однако постепенно ситуация изменилась. Сначала вернулась память,
однако сознание еще отсутствовало, и это приобретение показалось нам
бесполезным. Однако спустя некоторое время мы, неожиданно для себя,
проснулись уже не в вольере, а в той самой странной комнате. И впервые за
долгое время я обрел способность думать.
  Откуда-то сверху донесся приглушенный голос доктора Джассим:
  - Если вы слышите меня, пошевелите правой ногой. Я взглянул на Дарву
- она по-прежнему выглядела как стопроцентный бурхан. Однако ее правая
нога слегка шевельнулась - и я повторил этот жест.
  - Отлично, - одобрила доктор. - Пожалуйста, не пытайтесь заговорить
со мной или друг с другом; ваши голосовые связки еще не сформированы, и вы
сможете только рычать. Вам предстоит чрезвычайно сложная и деликатная
операция. Чтобы не нарушить ваше мышление, нам пришлось расщепить ваше
сознание. Поверьте, другого выхода просто не было. До вас мы проводили
подобную процедуру с двумя пациентами и достигли успеха только в одном
случае. Будем надеяться, что вам повезет. - Она выдержала небольшую паузу.
- А теперь приступим к последнему этапу. Предупреждаю сразу - процесс этот
очень медленный и трудоемкий. Нам предстоит вновь сделать вас людьми.
Результаты наших предварительных анализов показывают, что любая попытка
вернуть вам человеческий облик насильно приведет к тому, что ваш мозг
окончательно станет мозгом бурхана, и тогда даже мы будем бессильны. Вам
остается только одно: научиться управлять каждым микроорганизмом Вардена в
своем теле - каждым - и обрести абсолютный самоконтроль.
  Хуже всего было то, что мы лишились возможности общаться - и друг с
другом, и с доктором.
  Это доставляло массу сложностей даже нам, а уж нашему эскулапу - и
подавно. Трудно представить человека, вынужденного день за днем проводить
сложнейшие занятия с парой обыкновенных бурханов. Однако эксперимент
слишком много значил для нее - и несмотря ни на что, доктор Джассим
относилась к нам, как к нормальным взрослым людям. Да я и сам учился с
неистовой страстью - больше всего меня страшила перспектива навсегда
превратиться в ящера и окончить свои дни в каком-нибудь зоопарке.
  Изо дня в день я по капле выдавливал из себя зверя. Я постоянно
пресекал желание зарычать, обожраться и мучился тем, что Дарве не удается
то же самое. Мне было очень важно, чтобы и она добилась успеха.
  Одним из самых волнующих был день, когда мы наконец занялись речью. Я
все лучше и лучше управлял собой и постепенно стал самым умным и
сознательным бурханом в истории Харона. Первое слово далось мне с
колоссальным трудом, но под воздействием микроорганизмов Вардена гортань
постепенно трансформировалась в очень примитивный, но способный издавать
членораздельные звуки орган. Я понятия не имел, как он устроен и каким
образом функционирует, однако радовался как ребенок, произнеся звук,
который уже не был звериным рыком. Он рождался где-то в глубине тела и не
был связан с движением губ; человеческим назвать его было трудно.
Выговаривать слова я еще не мог. Но начало было положено.
  Вскоре я с радостью заметил, что Дарва тоже делает успехи, хотя ее
речь больше напоминала отрыжку сытого бурхана. Мы ненадолго задержались на
этом этапе, чтобы попрактиковаться, а потом на удивление быстро научились
выговаривать простые и невыносимо корявые слова и даже целые предложения.
Это был огромный рывок; хотя конечная цель по-прежнему маячила в
безбрежной дали.
  Я видел, что Дарве гораздо труднее изживать свое звериное начало.
Доктор Джассим тоже это понимала.
  - Если она проиграет, у нас в запасе есть еще одна, более радикальная
возможность, - однажды сказала доктор, занимаясь со мной индивидуально.
  - Какая именно? - проскрежетал я.
  - Вы прекрасно научились управлять своим телом, и ваша ВА очень
сильна и податлива. Но попади вы сейчас в естественную среду, вам ничего
не стоит вернуться в первоначальное состояние, а положение Дарвы и того
серьезнее. Вы оба нуждаетесь в поддержке, но получить ее можете только
друг от друга. Мы называем эту методику ВА-соединением; по-видимому, для
нее это единственный шанс. Разумеется, если вы отважитесь на это.
  - Видимо, это опасная процедура. Она кивнула:
  - Вам, конечно, известно, что личная ВА взаимодействует со всеми ВА
без исключения?
  - Да. - Но сознание способно удерживать ВА и направлять; благодаря
этому ВА одного человека передается другому и поддерживает его.
Формируется устойчивая связь, которая сохраняется и впоследствии.
  - Значит, наши сознания СОЛЬЮТСЯ?
  - Нет. ВА управляется мышлением, но сама таковым не является.
Сольются ваши ТЕЛА, но на уровне ВА, или метафизическом, если хотите. Все
изменения одного организма будут дублироваться в другом. Но такая связь,
очень эффективная в борьбе с разнообразными заклятиями, имеет и свои
минусы. Она соединит вас на всю жизнь, и при этом ваша ВА станет общей для
обоих. Если вы добьетесь успеха, то овладеете невероятной силой.
Чудовищной. Но при этом станете абсолютно идентичны. Будете чувствовать
даже боль друг друга.
  - И в чем же опасность?
  - Если ее инстинкты окажутся сильнее, чем ваша ВА, они просто утащат
вас за собой.
  - А если я откажусь?
  - Тогда вы с большим трудом сможете вновь стать самим собой - но
Дарва, боюсь, будет потеряна для вас навсегда. Понимаете, ее ум и воля не
настолько тренированы.
  - Ну что же, рискнем, - без долгих раздумий бодро сказал я.


                                  Глава 12


  ВА ПОЛАГАЕТ, ЧТО ТЫ ОДИН

  Я так и не успел толком рассмотреть крепость Корила, но, конечно же,
не мог не заметить, что здесь творятся вещи, для Харона совершенно
невозможные. Во-первых, тут напрочь отсутствовали суеверия, а несколько
стандартных и поистершихся от долгого употребления заклинаний стали скорее
лозунгами, чем исполненным сакрального смысла священнодействием. Одним
словом, это была обширная научно-исследовательская база, где прекрасно
подготовленные профессионалы накопили огромные знания о микроорганизмах
Вардена. Правда, вся используемая аппаратура была изготовлена на Цербере -
единственной планете Ромба, где выпускалась действительно современная и
эффективная продукция. В столь надежном укрытии нечего было опасаться
ищеек Синода. Понятно, что Корил выжил и сохранил свое влияние на Хароне
только благодаря этой лаборатории.
  Разумеется, такую базу наспех не создашь; наверняка она строилась
задолго до смещения Корила и задумывалась для гораздо более
долговременного и амбициозного проекта, чем мог позволить себе
взбунтовавшийся изгнанник - каким бы могуществом он ни обладал. Столь
крупный объект не в состоянии существовать без связи с внешним миром, и
КТО-ТО - разумеется, не Четыре Властителя - продолжал по-прежнему снабжать
его всем необходимым.
  Компьютеры, которые использовали здесь, сильно уступали компьютерам
Конфедерации, но все же это были вычислительные машины, а не допотопные
счеты Городского Бухгалтера.
  Мы получали инструкции, уровень которых неопровержимо
свидетельствовал об огромном прогрессе в изучении механизмов действия
микроорганизмов Вардена, хотя самые потаенные пружины их природы
по-прежнему оставались неясны. Это напоминало исследования гравитации -
математически она описана давным-давно, однако до сих пор таит в себе
массу загадок. Но это ничуть не препятствует ее широчайшему использованию
на практике.
  Наши занятия были исключительно насыщенны и требовали огромной
эрудиции, без которой невозможно полностью овладеть микроорганизмами
Вардена. Отчасти поэтому в иерархии волшебников доминируют либо бывшие
граждане Конфедерации, попавшие на Харон в качестве заключенных, либо
талантливая местная молодежь, которую готовят с пеленок. Что же касается
меня, то объем знаний - пусть поверхностных, но обширных, - необходимый
каждому секретному агенту, оказал мне неоценимую помощь. Дарва же не
только не получила никакого образования, но и практически не имела
жизненного опыта. Однако мое умение владеть собой, используя разнообразные
методики аутотренинга, не говоря уж о глубоком знании человеческой
психологии, сыграло решающую роль в овладении искусством магии. Однако
заклинание, превратившее меня в оборотня, основывалось на имитации;
вернуть человеческий облик себе я мог только после того, как помогу
вернуть его Дарве, и в этом была моя слабость. Дарва не в состоянии
управлять собственной ВА, и, значит, именно ее ВА - последний бастион,
который мне предстояло сломить. Поскольку ее полуграмотная прародительница
накоротко замкнула наши ВА, мне не могли помочь ни таинственные пассы
колдунов над снадобьями, ни столь поразившая меня когда-то материализация
и дезинтеграция кресел. Я столкнулся с очень сложным феноменом,
одновременно психологическим и биологическим, главенствующую роль в
котором играли микроорганизмы, о которых человечество до сих пор не имело
никакого понятия.
  Положение усугублялось еще и тем, что с момента превращения Дарвы в
оборотня прошло уже очень много времени, и потому микроорганизмы Вардена,
запомнив это состояние, способны самопроизвольно запустить механизм
трансформации, а значит, утащить и меня следом.
  После двух месяцев интенсивной подготовки я был уже достаточно
натаскан, хотя прекрасно понимал, что теоретические знания и практический
опыт - совершенно разные вещи. Я научился произносить заклинания и
самостоятельно превращать человека в оборотня; то есть делать все, чем так
удивил меня когда-то Корман, а также и многое другое. Но стать настоящим
мастером можно, лишь имея за плечами огромный опыт, а у меня не было
времени его приобретать. Я уже мог без труда восстановить текст заклинания
Изила, а также его копии, произнесенной прабабкой Дарвы - и даже увидеть
допущенные ею ошибки. Я понимал, что, не будь Дарвы, я бы уже решил свои
проблемы, но это значило потерять ее. Останься я в душе прежним
бесстрастным агентом, я, конечно же, выкинул бы такие пустяки из головы и
полностью сосредоточился на своей персоне, но теперь я не мог бросить
Дарву на произвол судьбы. Выбор оказался поистине мучительным, но не
потому, что я боялся. Просто спасение Дарвы могло помешать мне выполнить
свою миссию, а это недопустимо. Совершенно очевидно, что мои личные
интересы зависят от будущего Харона, а не Конфедерации - хотя отныне они
повязаны одной веревочкой. Эола Мэтьюз, безусловно, должна исчезнуть, как
и Морах, если он действительно союзник пришельцев. Но разве обязательно
это делать моими руками? Корил, например, гораздо лучше подходит для этого.
  Мне предстояло принять единственно правильное решение в столь
неоднозначной ситуации: я должен исполнить свой долг и одновременно спасти
Дарву. Если потребуются компромиссы - что же, быть по сему. Отныне я не
одинок, - и удивительно, зачем Конфедерации вообще понадобилось посылать
меня на Харон, когда здесь и так существует мощнейшая повстанческая
организация с такими же целями.
  Неужели Корил не тот, за кого себя выдает?

  ***

  Когда началась настоящая работа, никаких трудностей у меня не
возникло. Сотрудники центра, в том числе и доктор Джассим, просто
поражались моему прогрессу. Я узнал, что существует градация волшебников -
самые сильные, Корил и Морах, имели первый ранг, самые слабые - пятый. За
ними шли ученики - с 6-го по 10-й ранг соответственно. В этой
десятибалльной системе Тулли Кокул (о котором я с тех пор больше не
слышал) имел 4-й или 5-й ранг, а Корман - второй. Но даже самый низший,
10-й ранг, требовал специальной подготовки. Бывшие жители Конфедерации,
вроде меня, могли без особых проблем за пару лет получить 6-й ранг, так
как обладали не только необходимой волей и запасом знаний, но и жизненным
опытом. Уроженцам Харона для этого требовалось лет десять напряженных
занятий. Обладатель шестого ранга уже имел все необходимые специальные
знания, и дальнейшее заключалось в освоении принципов правильного
применения и использования силы, методов самоконтроля, а также в
приобретении дополнительных навыков. Не прошло и трех месяцев с того дня,
как Тулли Кокул начал обучать меня в засекреченном лагере оборотней, как
мне присвоили пятый ранг. Конечно, здесь определенную роль сыграли не
только мои профессиональные навыки, но и сознание безвыходности ситуации -
мне предстояло либо полностью освоить эту непривычную науку, либо навсегда
остаться животным.
  На первый взгляд эта задача казалась до смешного простой.
Микроорганизмы Вардена являлись приемниками-передатчиками энергии,
объединенными в чрезвычайно сложную коммуникационную сеть, которая
охватывала абсолютно всю планету. Мне предстояло послать набор заранее
подготовленных команд микроорганизмам Вардена в мозге Дарвы, от которых,
собственно, все и зависело, а после этого тщательно контролировать
самовосстановление ее организма. Без компьютеров Корила такое было бы
попросту невозможно. Именно этим, кстати, по большому счету я отличался от
Мораха - в одиночку мне ни за что бы не осилить такой объем. В глубине
души каждый прекрасно знает себе цену.
  Я обучил Дарву основам гипноза и теперь применил его одновременно и к
ней, и к себе. При этом я постоянно ощущал чье-то напряженное внимание. Я
уже знал, что нами интересуются важные шишки. Джассим говорила, что в этой
операции задействованы огромные ресурсы, так что интерес высокого
начальства был вполне понятен.
  Как и следовало ожидать, много сложностей возникло с нашим весом. За
несколько лет проблему можно было успешно решить, но нас такой срок
совершенно не устраивал. Мне предстояло сбросить 220 кило - крайне сложная
задача, но освободиться от заклятия было еще важнее, иначе в один
прекрасный день микроорганизмы Вардена опять возьмутся за старое. Нам с
Дарвой предстояла метаморфоза, которой не было аналогов даже на Хароне.
  И вот настал долгожданный момент. В комнате остались только мы с
Дарвой, и я приступил. Чтобы сделать свою магическую формулу доминирующей,
необходимо было тщательно стереть предыдущую, а это требовало чудовищных
усилий воли и интеллекта. Настолько чудовищных, что, по мнению
специалистов, установившиеся после этого связи наших микроорганизмов
Вардена уже невозможно будет разрушить.
  Я вложил в заклинание всю свою силу. Мощное сопротивление несколько
обескуражило меня, и я на своей шкуре понял, что испытали первые
волшебники Харона. Однако у меня за плечами была напряженная подготовка и
стальная воля плюс твердая решимость использовать подвернувшийся шанс. По
сути, мы столкнулись с психологической проблемой, а любая устойчивая
психика успешно поддается лечению. Я расщепил личность Дарвы на
составляющие, а затем подавил ее подсознание, а значит, и ВА, предоставив
полную власть интеллекту, и направил высвободившуюся силу воли на себя.
Возможности Дарвы приблизительно соответствовали рангу 7, однако у нее не
было должной уверенности в успехе, чтобы разрушить сложившуюся
конфигурацию микроорганизмов Вардена. Я обязан был ей помочь.
  В наших умах шло грандиозное сражение, стереотипы восприятия и
самоощущения сталкивались и разрушались, и в то же время мне приходилось
отслеживать и подавлять управляемую ее подсознанием ВА и с его же помощью
разыскивать все до последней коммуникации между ВА сознания Дарвы и телом,
чтобы связать их воедино и превратить в доминирующие. Все это, разумеется,
не должно было повлиять на личность Дарвы - объектом наших усилий являлась
только ВА - микроорганизмы Вардена, - как источник не правильных,
искаженных сигналов.
  Однако мы зашли в тупик, и тогда я решился на отчаянный шаг.
  - Дарва! - мысленно воззвал я. - Если ты меня хоть немножко любишь -
ПОМОГИ! Подави в себе зверя!
  - Я стараюсь, - столь же беззвучно ответила она. - Ты же сам видишь.
  - Дарва! Если! Ты! Любишь! Меня! ТЫ ДОЛЖНА!
  Признаюсь, мне было несколько странно и неловко произносить эти столь
непривычные для меня слова, но в конце концов, подумалось мне, цель
оправдывает средства.
  - Дарва! Я люблю тебя! Если ты веришь мне и тоже любишь меня,
заклинаю - помоги! ОСВОБОДИСЬ!
  ДАВАЙ!
  О Боже, неужели я действительно произнес это? Неужели я в самом деле
любил ее? А если нет, то почему согласился на ЭТО?
  Внезапно нечеловеческое напряжение, разделявшее нас стеной, исчезло,
провалившись в бездонные глубины ее мозга. Это было так неожиданно, что
моя сила воли хлынула в Дарву неудержимым потоком. В мгновение ока меня
словно всосало внутрь моего пациента. Изо всех сил я устремился обратно,
отыскивая пути и связи, которые только что установил, и увидел, что они
оказались на удивление крепкими.
  Остальное было делом техники. Я просто повторял то, что неоднократно
видел на компьютерных моделях и много раз проходил на тренировках. Мне
показалось, что прошло от силы несколько минут. И только потом узнал, что
процедура тянулась семь часов. Но главное было сделано.
  Я без особого труда избавился от излишков жира и всяких шлаков, а
затем принялся освобождаться от лишней жидкости и чуждых человеку
гормонов. Извергнутый из моего преобразуемого тела конгломерат весил
примерно 30 килограммов и нестерпимо вонял. 190 оставшихся килограммов еще
давили на меня, но с каждым отторгнутым граммом мне становилось все легче
и легче.
  В мозгу яркими метеорами проносились диаграммы, таблицы и графики,
которые я тысячи раз видел на занятиях. Они направлялись в мозг Дарвы, а
оттуда - в нашу общую ВА. Повинуясь моим мысленным командам, тело Дарвы
менялось на глазах. Я в самом деле чувствовал ее и надо сказать, не
отстранение, а всем своим существом.
  Наконец, все закончилось, но удовлетворенно вздохнуть мне не пришлось
- теперь мое тело было зеркальным отражением ее. Это в мои планы не
входило" и я решил внести коррективы. Я много раз принимался за дело, и
любое изменение тут же сказывалось на Дарве. Но мы заранее подготовились к
такому, и я надеялся, что она справится. В свою очередь Дарве предстояло
заняться преобразованием моего тела, пока я окончательно формировал ее
облик. Это оказалось непросто, поскольку наши силы были неравны, но в
конце концов мы справились.
  И отключились на добрых десять часов.

  ***

  Я потянулся и открыл глаза. Где-то рядом зазвонил зуммер -
предупреждая кого-то о нашем пробуждении, догадался я. В мозгу по-прежнему
пульсировали компьютерные диаграммы и электрические импульсы, и мне
внезапно подумалось, что избавиться от них будет нелегко.
  - О Господи! - изумленно воскликнула Дарва. - Получилось! У тебя
получилось!!!
  - У ТЕБЯ, - возразил я. - И я тобой очень горжусь.
  - Нужно срочно найти зеркало, - решительно объявила Дарва. - Кстати,
ты чувствуешь ВА между нами?
  Я сразу понял, что она имеет в виду. Открытые связи существовали
по-прежнему. Отныне наши нервные системы были связаны воедино.
  В комнату вошли доктор Джассим и два незнакомца. Один был огромным,
дородным мужчиной плотного сложения, с седыми как лунь волосами и такими
же усами: без сомнения, на Харон он попал Извне, с одной из цивилизованных
планет. Его белое одеяние отнюдь не напоминало больничный халат, хорошо
подогнанное, оно казалось скорее униформой. Другой посетитель производил
странное и тревожное впечатление.
  Он был очень невысокого роста, и его переносицу украшали очки в
толстой роговой оправе - а ведь иметь на Хароне плохое зрение в принципе
невозможно. Он бы в твидовом жакете и темных широких брюках, и я выпучил
глаза от удивления и внезапно почуял такое, что вообще не лезло ни в какие
ворота.
  Этот невысокий очкарик явно присутствовал здесь во плоти - я мог при
желании его коснуться, - но в нем напрочь отсутствовала ВА. В нем не было
микроорганизмов Вардена! Возможно ли это?
  - Как вы себя чувствуете? - поинтересовалась Джассим.
  - Легкая слабость, а вообще-то нормально, - ответил я. - Хорошо бы
зеркало, если можно.
  - Разумеется, - ответила она с еле заметной улыбкой и кивнула в
сторону противоположной стены. В то же мгновение она стала зеркальной. Мы
повернулись и впервые увидели самих себя.
  Мы стали настоящими исполинами - впрочем, как и планировалось. Рост -
228,6 сантиметра был специально рассчитан, чтобы сбалансировать избыточную
массу. Окружающие казались лилипутами, особенно странный очкарик.
  Наши скелеты наверняка были приспособлены к весу огромного тела,
однако это не бросалось в глаза. Если бы не рост, Дарва была бы обычной
миловидной девушкой. Я создавал ее весьма произвольно, опираясь на
собственное представление об идеальной женщине. Ее формы получились
чересчур пышными, однако я не видел в этом ничего плохого. Со мной она
сделала то же самое, материализовав свои представления о настоящем
мужчине. Разумеется, мы были очень мускулисты - единственный способ
оптимального хранения избыточной массы. Однако мускулы Дарвы выпирали
только тогда, когда она напрягалась, мои же бугрились постоянно, а лицо
было широким и исключительно мужественным - ни дать ни взять, бог
первобытного человека со своей богиней. Естественно, у нас были длинные
волосы, а меня украшала еще и великолепная борода - тоже излишки веса.
  Однако до конца людьми мы все же не стали. Предполагалось, что Дарва
будет весить килограммов 105 - 110, не больше, а я - килограммов этак 120,
однако каждый из нас по-прежнему весил 180 килограммов и при помощи волос
справиться с таким излишком вряд ли удастся. Для этого мне и понадобились
хвосты - у Дарвы он оказался даже несколько длиннее моего. С одобрения
своей подруги я выбрал для нашей кожи приятный бронзовый оттенок, а волосы
сделал темно-русыми, с рыжеватым отливом. Она сомневалась в правильности
выбора, но в одном мы были единодушны - какой угодно, только не зеленый.
  Идеальный мужчина Дарвы был чрезмерно, если не сказать карикатурно,
одарен в определенной области - впрочем, так же, как и она сама. Несмотря
на присутствие доктора, я почувствовал легкое самодовольство. Ну что же,
получилось и впрямь неплохо - хоть и с хвостами. Но тут уж, как говорится,
ничего не поделаешь.
  С трудом оторвавшись от зеркала, мы наконец повернулись к нашим
визитерам, которые наблюдали за нами с нескрываемым интересом.
  - Хвостатые боги, - произнес мужчина в белом глубоким приветливым
голосом. - Замечательно. Теперь вы вполне можете стать основателями новой
религии.
  Я сделал неопределенный жест:
  - Такого добра здесь и без нас хватает.
  - Да, пожалуй, - согласился он и выжидающе посмотрел на доктора
Джассим.
  - О, простите, - сказала она с неожиданной суетливостью. - Парк,
Дарва, позвольте представить - Тулио Корил.
  Меня будто током ударило. КОРИЛ! НАКОНЕЦ-ТО! Затем доктор повернулась
к странному незнакомцу.
  - А это доктор Думонис. Он прибыл с Цербера.

  ***

  Пройти в обычную дверь мне оказалось сложновато. Да и потолки
постоянно угрожали нашим макушкам. Выходя из комнаты, Дарва не рассчитала
и с глухим стуком ударилась о притолоку. В тот же миг меня пронзила боль в
том же самом месте. Отныне наши чувства совершенно идентичны. Пока в этом
не было ничего неприятного, однако никому неохота постоянно чувствовать
над собой дамоклов меч. И хотя существовали некоторые ограничения по
мощности сигнала - возможности любого канала передачи информации
ограниченны, - наши ВА считали нас одним человеком.
  - ВА полагает, что вы один, - сказала доктор Джассим. - Вам придется
усиленно заботиться друг о друге. Но если вы будете по-настоящему
внимательны, то получите неслыханное удовлетворение, недоступное обычным
людям.
  Брови Дарвы заинтересованно выгнулись, а губы дрогнули в улыбке. Да,
во всем можно найти свои прелести.
  МЫ вошли в огромный кабинет, битком набитый народом, и сразу ощутили
на себе множество внимательных взглядов. Два кресла явно предназначались
для людей нашей с Дарвой комплекции, однако конструкторы не предусмотрели
хвостов.
  Корил уселся за большой стол в центре зала, а Думонис расположился
рядом, не сводя с нас глаз. Доктор Джассим осталась за дверями, собираясь
подготовиться к нашему осмотру и позаботиться о подходящем жилье. Она
предложила пригласить парикмахера, но Дарва просто попросила нужный
инструмент - обыкновенному человеку потребовалась бы еще и стремянка.
  Несколько мгновений Корил пристально смотрел на нас и, наконец,
заговорил.
  - Похоже, вы стали местными знаменитостями, - подытожил он.
  - Да уж, - согласился я. - Конечно, здорово вернуться к человеческой
жизни - да еще и в таком грандиозном сооружении. Я потрясен, господин
Корил.
  - Скажите спасибо нашему замечательному доктору. - Корман кивнул на
очкарика. - Доктор Думонис, как вы, - наверное, поняли, курирует наши
торговые отношения с Цербером и прекрасно разбирается в промышленности.
Обычно он очень занят. Если не ошибаюсь, вы здесь впервые?
  Думонис кивнул и улыбнулся:
  - Наши товары расходятся во все уголки системы. Производство
потихоньку развивается, и мы крайне нуждаемся в координаторах -
собственно, в этом и заключаются мои обязанности. Надеюсь, путешествие
меня не разочарует.
  Мы непонимающе уставились на него:
  - Что вы имеете в виду? У вас есть на нас какие-то виды?
  Корил взглянул на Думониса, и тот с тяжелым вздохом кивнул:
  - Должен сообщить вам, что три дня назад убит Марек Криган,
властитель Лилит.
  Сердце бешено застучало, и Дарва непонимающе взглянула на меня:
  - ЧТО?
  Доктор с Цербера еще раз кивнул:
  - Несмотря на стечение обстоятельств, такое было бы попросту
невозможно без преднамеренного внедрения на планеты Ромба Вардена
убийц-профессионалов, посланных Конфедерацией.
  Я не мог скрыть своего восхищения. Выходит, мне - именно мне - это
удалось! Я совершенно не отделял своих коллег-двойников на других планетах
Ромба от самого себя.
  - Гибель Кригана, - продолжил Думонис, - сильнейший удар в самое
сердце пришельцев. Но Криган был великолепным стратегом, и в финальной
стадии его смерть мало что меняет. Во главе заговора стоял его первый
помощник, герцог Кобе, полностью разделявший взгляды своего босса, и, хотя
ему явно недостает кригановского воображения, он справится. Но как бы то
ни было, это пусть небольшая, но все-таки победа. Я нисколько не
сомневаюсь, что в ближайшее время пришельцы установят полный контроль над
нашим властителем. Это дело нешуточное, однако я разработал несколько
вариантов и уже приступил к их осуществлению; по крайней мере один из них
сработает. Надеюсь, вы поняли, что я личный психотерапевт властителя
Цербера.
  Я не сдержал гомерического хохота:
  - Похоже, вы один стоите целой армии!
  - Так оно и есть, - с утомленным видом ответил Думонис. - К счастью,
на Хароне уже имеются хорошо организованные и оснащенные отряды
повстанцев; однако у них еще множество нерешенных проблем. Э-э-э...
волшебник - полагаю, вы называете его именно так - по имени Кокул, хорошо
знающий вас обоих, сообщил своему другу Корилу о вашей версии, что за
спиной нынешнего режима на Хароне стоят инопланетяне. Нам хотелось бы
знать - это только догадки или имеются реальные доказательства?
  - Скорее интуиция, - ответил я. - Но чем дольше я здесь нахожусь, тем
больше я уверен. За это время я познакомился с жизнью различных социальных
групп - от высшего общества до простолюдинов, столкнулся с оборотнями.
Даже самые ужасные и чудовищные из них сохраняют в себе что-то
человеческое - не знаю прямо, как и сказать...
  - Душу, - подсказала Дарва.
  - Сомневаюсь, - сказал я, - что это на самом деле душа, но более
подходящего слова не знаю. Даже в здешних животных есть какая-то искорка.
Она есть во всех - кроме одного человека. Его зовут Ятек Морах.
  - Вы хотите сказать, что он похож на меня? - спросил Думонис. -
Потому что в нем нет микроорганизмов Вардена?
  - Нет, - покачал я головой. - С виду он вполне обычный человек,
однако нутро у него совершенно иное. В нем нет чего-то неуловимого, что
присуще каждой живой твари. И я не единственный, кто подметил это. Тулли
согласился со мной.
  - Действительно, - подтвердила Дарва. - Я видела Мораха только раз и
то издалека, но все равно ощутила в нем нечто странное.
  - То есть вам показалось, что он похож на робота? - прямо спросил
Думонис.
  Я очень удивился, так как не сомневался, что слово "робот" давно
выброшено из здешнего лексикона.
  - Да.
  Думонис посмотрел на Корила, но тот отвернулся; они оба тяжело
вздохнули.
  - Ясно, - после долгой паузы произнес бывший властитель.
  - Но он собран не на Цербере, - отозвался Думонис, повернувшись к
нам. - Как вы поняли, - пояснил он, - именно на Цербере производятся те
самые роботы-имитаторы, которые наделали столько шуму в Конфедерации. Не
имеет значения, как нам это удается - наши возможности сильно отличаются
от ваших. Однако Морах не робот, по крайней мере сделан не у нас.
  - Нет, конечно, - согласился Корил, тоже поворачиваясь. - Я знаком с
Ятеком Морахом. Точнее, хорошо его знаю. Он родом с Таканны, одной из
цивилизованных планет, и попал сюда одновременно со мной. Это было
давным-давно, больше сорока лет назад; своим теперешним положением об
обязан исключительно мне. Он действительно хладнокровен и необыкновенно
жесток, но он человек.
  - Был им, - вздохнул Корил, - наши друзья думают так же. Это в самом
деле многое объясняет.
  Лично мне это мало что объясняло, но одно показалось странным.
Таканна... Где-то я уже слышал это название?..
  - Роботы пришельцев исключительно сложны, - пояснил Думонис, - и
превосходят все, чем располагает Конфедерация, хотя и ненамного. Можно
сказать, что это полубессмертные супермены, наделенные памятью и личностью
реальных людей.
  - И этот Морах... одно из таких устройств?
  - Все факты говорят за это, - пожал плечами церберианец. - Но в таком
случае это нонсенс. Как вы понимаете, такое возможно только на Цербере. Мы
способны обмениваться душами - или телами, если хотите, - но только друг с
другом или с произведенными на Цербере роботами. И не представляем, как
это может сделать харонианец или кто-нибудь еще.
  Я на время забыл о Таканне и вступил в разговор.
  - Ну, почему же, - сказал я. - В Конфедерации такой способ называется
процесс Мертон.
  И Думониса, и Корила как громом поразило. Особенно Думониса.
  - Мертон! Откуда вам известно это имя? Он ведь церберианец!
  Теперь настала моя очередь удивляться.
  - Не имеет значения, - продолжил я, постаравшись скрыть смущение. -
Они владеют технологией, позволяющей полностью переписывать личности из
одного тела в другое. Успехом увенчивается далеко не каждый случай, но
все-таки получается. Это я точно знаю.
  - Откуда? - поинтересовался Корил. Я сделал глубокий вздох и наконец
решился. А почему бы и нет? Если не открыться этим двоим - то кому же? Так
или иначе, мне не обойтись без союзников.
  - Потому что я сам через это прошел. На самом деле я не Парк Лакош.
Он уничтожен, а содержимое моего мозга переписано в его тело.
  Дарва уже знала мою подноготную, но про процедуру копирования
личности она слышала впервые и уставилась на меня с неподдельным
интересом. И только Думонис внезапно улыбнулся и торжествующе посмотрел на
Корила.
  - Теперь убедился? - спросил он.
  Корил снова тяжело вздохнул и покачал головой:
  - Будь я проклят! Как же ты вычислил?
  - Что вычислил? - спросила Дарва.
  - Что твой друг и партнер - засланный Конфедерацией убийца, - ответил
за Корила доктор Думонис. - И ему поручено убрать властителя Харона Эолу
Мэтьюз.
  - О, что вы говорите, - пробормотала сбитая с толку Дарва.
  - Мне тоже интересно, - добавил я. - Ведь я профессионал и умею
держать язык за зубами.
  - Очень просто, - отозвался Думонис. - Вычислив агента, засланного на
Цербер, я стал ждать остальных. Потом был убит Криган. Я сделал вывод, что
на каждую планету Ромба направлен по крайней мере один агент. Я получил
личные дела всех вновь прибывших заключенных и проанализировал их. Правда,
я не ожидал встретить вас здесь. Я думаю, это результат целенаправленной
работы Корила.
  - Так вот в чем дело! - облегченно вздохнул я.
  - Да, кстати, мой приезд тоже не случаен. Как и военное руководство
Конфедерации, я убежден, что до настоящей полномасштабной войны осталось
меньше года. Вероятно, мы и так уже опоздали, но все же должны попытаться.
Выход Цербера из заговора уже невозможен, но мы в состоянии повлиять на
события. Однако у пришельцев повышенный и необъяснимый интерес именно к
Харону. Обладание этой планетой ЖИЗНЕННО важно для них - иначе зачем бы
инопланетянам потребовался Морах и переворот Эолы Мэтьюз? Мы просто
обязаны предотвратить растущую опасность, последствия которой пока не
предсказуемы. Но это - ваша задача. Я окажу вам лишь определенное
техническое содействие и, естественно, полную моральную поддержку.
  Корил похлопал его по плечу:
  - Твоя помощь поистине бесценна, мой друг. Если бы не ты, не знаю,
что бы я делал в этой пустыне. А теперь у нас есть база. Но каким образом
убрать такую фигуру, как Морах? Он владеет ВА не хуже меня - и при этом
практически неуязвим.
  - Убить его можно, - ответил доктор Думонис. - Но потребуется
мощнейшее оружие. Игрушки вроде лазерных пистолетов против него бессильны
- он не просто поглотит энергию их излучения, но утилизует ее и использует
в своих целях. Итак, либо мгновенно сжечь его, либо разорвать в клочья -
других вариантов нет. Позднее я сообщу вам технические характеристики
подобных роботов.
  - Да, - вздохнул Корил, - это действительно проблема. Именно Морах
руководит Синодом, а Эола использует его мощь для управления планетой.
Неудивительно, что я до сих пор бессилен перед ним! А вы не считаете...
Сколько, по-вашему, у них может быть роботов?
  - Да сколько угодно, - ответил Думонис. - Кто знает? Не исключено,
что Эола Мэтьюз тоже робот. Однако не забывайте о собственном могуществе.
Их мозг не изменился, а значит, и степень владения ВА осталась прежней.
  - Это очень серьезная .проблема, - повторил Корил. - Тяжелого оружия
может оказаться недостаточно. Но мы БУДЕМ действовать.
  - Скоро?
  - Да. Даже если наши шансы на победу будут ничтожны.
  Думонис открыл было рот, но в этот момент меня внезапно осенило.
  - Ну конечно! Зала! Зала Эмбуэй!
  Все одновременно повернулись и уставились на меня. Особенно
встревожилась Дарва, но я не обратил на это внимания:
  - Она тоже с Таканны! Землячка Мораха! Корил мрачно посмотрел прямо
мне в лицо:
  - Что ты имеешь в виду?
  - Это женщина из нашей партии уголовников! - пояснил я. - Мы с ней
жили вместе во время предварительной подготовки.
  Я кратко пересказал недавние события, в том числе и странную связь
Залы с культом Разрушителя и ее двойную природу.
  - На самом деле, - добавил я, - Корман убежден, что именно она -
посланный Конфедерацией убийца. Корил посмотрел на Думониса:
  - Разве такое возможно? Два мозга в одном теле? Да еще здесь, на
Хароне?
  - Пожалуй, - немного помолчав, ответил доктор. - Правда, ни о чем
подобном я не слышал, но мое недоверие к Конфедерации взаимное. Вы
понимаете, что это значит.
  Корман грустно усмехнулся.
  - Стало быть, эта женщина сейчас здесь, среди нас, - произнес он.
  - В лагере Тулли Кокула я ее не видел, - сказал я. - И вообще ни разу
после побоища на площади. Но если она здесь, мы можем получить ответы на
многие запутанные вопросы.
  - Согласен, - кивнул Корил.


                                  Глава 13


  КИРА

  Помощники Корила быстро разыскали Залу - как выяснилось, она работала
на Гамуше кем-то вроде горничной. Бедная Зала! Даже в неприступной
крепости она сгодилась только на то, чтобы драить полы.
  - Разумеется, между этой женщиной и Морахом ничего быть не может, -
рассуждала Дарва, пока мы медленно шли по залу. - Ей от силы лет двадцать,
значит, Морах появился здесь как минимум лет за пятнадцать до ее рождения.
То, что они земляки, - чистая случайность.

  ***

  - Корил тоже так считает, - ответил я, - но меня не проведешь.
Слишком темная она лошадка, даже если пренебречь этим странным фактом. А
добавь еще ее связь с кем-то из местного правительства. Нет, я не верю в
совпадения. В Конфедерации куча планет, а заключенных было слишком мало -
это отнюдь не случайность.
  - А ты ее больше не любишь? Я громко рассмеялся:
  - Не тревожься. И никогда не любил. Сначала я был просто потрясен -
надо же, два мозга! Но вскоре выяснилось, что она тихая и робкая девушка,
недалекая и глуповатая - казалось, что мы принадлежим к разным расам.
  - Я пойду с тобой.
  - Нет! Ни в коем случае. Пойми, я совершенно не похож на себя
прежнего, и это дает мне огромное преимущество. Кроме того, я не хочу
рисковать тобой.
  Возле нужной двери я поцеловал Дарву и попросил пожелать мне удачи.
  - Ни пуха ни пера, - тихо произнесла она и покорно осталась снаружи.
  Комната была обставлена в точном соответствии с моими требованиями -
одно кресло и маленький столик. Я привычно пригнулся и вошел.
  Зала удивленно посмотрела на меня, и в глазах ее появилась сложная
смесь благоговения и страха: мой вид на всех производил сильное
впечатление. Несколько мгновений я внимательно рассматривал ее, пока дверь
за моей спиной не закрылась с легким щелчком.
  Не считая свободных брюк и длинной рубашки - униформы уборщиков, - с
нашей последней встречи на центральной площади Бурже Зала нисколько не
изменилась. На лбу ее по-прежнему красовалась метка Мораха - два маленьких
аккуратных рога. Они очень естественно сочетались с ее новой прической.
  - Зала Эмбуэй? - как можно официальное спросил я. После мгновенного
замешательства она осторожно кивнула.
  - Прежде всего я должен кое-что вам сообщить. В дальнем углу вы уже
заметили два небольших аппарата. Один из них - видеокамера, другой -
автоматическая лазерная пушка, постоянно нацеленная на вас. Дверь
откроется только по моей команде. Оператор за экраном монитора видит все,
что здесь происходит. Вы меня понимаете?
  Она слабо кивнула и тихо спросила:
  - Что... что все это значит? Что я сделала?
  - Полагаю, вы сами догадываетесь, почему вас вызвали.
  - Но я... я не понимаю, о чем вы говорите.
  - Скажите, вы были членом Культа Разрушителя, когда проживали в Бурже?
  Поколебавшись, она утвердительно кивнула.
  - Кто был его лидером?
  - Нам запретили говорить об этом.
  - Зала, мы принадлежим к высшему звену организации. И знаем его
ничуть не хуже, чем вы.
  - Тогда зачем же вы спрашиваете? Я улыбнулся:
  - Чтобы выяснить, лжете вы или нет.
  - Конечно, нет.
  - Тогда назовите мне имя.
  Ее глазки сначала беспокойно, а затем отчаянно забегали.
  - Я... Я не помню. Заклинание препятствовало разглашать эти сведения,
даже если бы мы захотели. Такая защита...
  Хорошенькое дельце, подумал я.
  - Мы оба прекрасно знаем, что это не правда. Вы не выйдете отсюда,
пока я не услышу имя лидера. Зала в смущении замотала головой:
  - Я... Но ведь было заклинание... Я боюсь...
  - То, что вы не можете его вспомнить - это правда. Но причина в том,
что вы не знаете этого человека и ничего не помните о встречах с ним, не
так ли?
  - Да... Да, конечно!
  - В противном случае вы знали бы, что лидер культа был скрыт от глаз
маскировочным заклинанием, как и большинство его паствы. Вы лжете. Зала
Эмбуэй. Вы никогда не были сторонником Культа Разрушителя.
  - Да нет! Была! А иначе откуда бы взялось вот это? - Она указала на
свои рога.
  - Вот на этот вопрос мы. и попытаемся сейчас ответить. В сумятице на
площади невозможно было проверить каждого. Мы признавали своим любого с
этой меткой. Уже пойманы несколько шпионов, засланных в наши ряды подобным
образом.
  Это была отчаянная провокация, хотя такая мысль уже приходила в
голову Корилу и его помощникам. Впрочем, доказать это было невозможно, так
что потенциальные шпионы были практически неуязвимы. В том числе и Зала.
  - И как вы понимаете, единственное наказание для каждого
подозреваемого - смерть. - Я подошел к ней и, произнеся заклинание,
соприкоснулся с ее ВА. Зала резко вскрикнула и вскочила. Не дав ей
опомниться, я нанес легкий парализующий удар по ногам, чтобы предупредить
побег. Преобразование всего тела - очень сложная процедура, требующая
большой аккуратности. Чтобы реально изменить тело человека, ВА требуются
многие дни или даже недели, но в представлении жертвы и окружающих это
происходит мгновенно.
  Зала в изумлении уставилась на свои руки: кожа на них стала
зеленовато-коричневой в крапинку, они росли, как на дрожжах и превратились
в мерзкие, длинные щупальца с присосками по полтонны каждое.
  - Нет! - в отчаянии вскрикнула она.
  - Принести зеркало? - насмешливо произнес я. Я не испытывал от
содеянного никакого удовольствия, но другого выхода не было. Корман
говорил, что барьер, разделяющий два ее мозга, можно сломать только очень
сильным давлением.
  - НЕТ! НЕТ! НЕТ! - исступленно повторяла она. - КИРА' ПОМОГИ МНЕ!
ПОМОГИ! КИРА!
  Я облегченно вздохнул: значит, она знает о втором мозге! И стал ждать
дальнейшего развития событий.
  В свое время Корман предупреждал, что когда-нибудь я увижу ВА, - и
вот это случилось. Два мозга Залы Эмбуэй хорошо просматривались, и зрелище
действительно было потрясающее. Они были примерно одинаковые и заметно
уступали в объеме человеческому мозгу. Каждый обладал собственной ВА, и
они все интенсивнее обменивались информацией. Теперь над телом властвовала
уже не Зала, а кто-то другой. И этот другой весьма удачно справился с моим
заклинанием.
  ВА вспыхнула ярким светом, и по направлению к телу и обратно полился
поток сообщений, команд, данных. Зала словно погрузилась в гигантскую
паутину, перенасыщенную энергией. Кира восстанавливала прежний облик
девушки точно так же, как я делал это с Дарвой, а это значило, что она
могучий, если не сказать, всесильный волшебник. Мое несложное заклятие
соответствовало 6-му или 7-му рангу, и я видел, что второй мозг Залы
прекрасно подготовлен. Но кем и когда?
  Защищать заклятие я не стал, и чары развеялись как дым. Из кошмарного
чудовища Зала вновь превратилась в хрупкую беззащитную девушку. Как и
тогда, на площади в Бурже, Зала в своей второй ипостаси предстала передо
мной всего лишь на несколько секунд и теперь вновь робко сидела в кресле,
избегая встречаться со мной глазами. От пережитого ее буквально трясло, но
я не собирался позволить ей так легко отделаться.
  - Кто такая Кира? - спросил я.
  Она помотала головой, но глаз не подняла.
  - Она внутри тебя, не так ли? - нажимал я. - Вы делите одно и то же
тело, правда? Вот почему ты оказалась на Хароне - из-за Киры, да?
  Она в отчаянии закрыла уши руками, но я был непреклонен.
  - Кира, если ты слышишь и понимаешь меня, тебе лучше раскрыть свое
существование, - жестко произнес я. - Ты без труда справилась с простым
заклинанием, но с другими ты помучаешься. Любая попытка с помощью магии
вывести из строя лазер будет тут же зарегистрирована, и тебя уничтожат без
предупреждения. ВА действует не мгновенно, а свет обогнать не удавалось
еще никому. Ты останешься здесь, Кира, без пищи и воды, в пустой комнате
посреди пустыни, откуда тебе не выбраться.
  Зала повернулась и безучастно посмотрела на лазерную пушку, но не
предприняла никаких попыток разрушить ее. Наконец она взглянула прямо мне
в глаза:
  - Черт побери! Да что вам от меня надо? Я широко улыбнулся:
  - Зала, солнышко, я твой бывший муженек, бедный старый Парк, только в
новой шкурке. Надеюсь, ты меня не забыла?
  Это известие поразило несчастную Залу, словно громом. Даже мои угрозы
не возымели такого действия.
  - Парк? - Ее голос прервался. - Неужели это правда ты?
  Я слегка поклонился:
  - Да, я. И если тебя хоть немного это утешит, знай: ты давно уже
разоблачена. Корман поручил мне приглядывать за тобой и сообщать обо всем
ему. Он считал, что ты - новый тип убийцы, засланный на Харон спецслужбами
Конфедерации. Боюсь, что столь своеобразный мозг не может не броситься в
глаза каждому, кто способен видеть ВА.
  Она задохнулась от удивления. Это было для нее откровением, а
возможно, и для Киры. Собственно говоря, никому не дано видеть собственную
ВА. Она в зеркале не отражается.
  - Это чистая правда, - заверил я Залу. - Ученые Корила бьются над
твоим феноменом, с тех пор как ты только прибыла на Гамуш. Ты
заинтересовала не только их, но и сотрудников Служб безопасности. Мне
поручено хорошенько напугать тебя, чтобы посмотреть на твою реакцию. Ты
выдала себя с головой, и теперь пора рассказать правду. Если ты работаешь
на Мораха или на кого-то еще, признайся, и тебя немедленно отсюда вышлют.
Но если ты вообще ни на кого не работаешь, нам тем более нужно знать все,
чтобы разобраться в той чертовщине, которая вечно с тобой происходит.
  Она потрясла головой, словно пыталась прийти в себя:
  - Я... я - черт побери, ладно. Что со мной творится? Я честно
рассказываю тебе все, пока она меня не останавливает.
  - Кира?
  - Да.
  - Зала, кто такая Кира?
  - Она мне как сестра. То, что я тебе говорю, - о Боже, неужели это
ты, Парк? - чистая правда. От начала и до конца. Надо мной поставили
эксперимент. Точнее, над нами. Два совершенно различных мозга в одном
теле, объяснили нам. Это действительно прекрасно, я даже не берусь описать
свои ощущения.
  Я удивленно покачал головой:
  - Но в чем цель опыта? Вряд ли его поставили из любви к науке. Вы
наверняка подвергались огромному риску.
  - Риск, - сухо усмехнулась Зала. - Что ты знаешь о риске? У тебя
слишком радужное представление о Конфедерации, Парк, и в этом твоя ошибка.
Ты как глиссер, несешься по поверхности, совершенно не углубляясь в суть.
Ты думаешь, что Четыре Властителя Ромба сидят себе на троне и управляют
своими крошечными планетками? Но это же просто смешно! Они заняты упорной
политической борьбой в Конфедерации, и ты даже не догадываешься, насколько
серьезной. Это новая разновидность людей, которая существует уже многие
тысячелетия, а может, существовала всегда.
  Бизнесмены, торгующие всем, что официально запрещено: всевозможными
извращениями, азартными играми, ростовщичеством, коррупцией... Они скупают
краденые драгоценности, предметы искусства - и все это здесь, в Ромбе. Они
вездесущи, и от них невозможно скрыться. Они снабжают наркотиками
население приграничных планет и космолетчиков сверхдальних рейсов. У них
можно купить все, что душе угодно.
  - Я не настолько наивен, как ты думаешь, - возразил я. - Но
продолжим. Выходит, этот подпольный синдикат специально вывел тебя?
  - Да, - сказала Зала. - И не только меня. Это уже интересно.
  - Вот как? И много же вас было?
  - Кто знает? - пожала плечами Зала. - Нас создавали независимо друг
от друга.
  - Да - но для чего? С какой целью?
  - У Конфедерации имеются элитные подразделения, так называемые отряды
агентов-убийц, хотя собственно убийства они совершают нечасто. Ты знаешь
об этом?
  - Кое-что, - уклончиво ответил я.
  - Ну и как, по-твоему. Четыре Властителя оказались здесь? Да и
большинство остальных, к слову сказать? Их вычислили, схватили и передали
правосудию эти, самые агенты. Они выращиваются именно для этого и почти
неподкупны. Они любят только свою работу. Их подлинный облик практически
никому не известен, а если им приходится с кем-то общаться, то эти
контакты редки и мимолетны. После выполнения задания память агента
стирается и записывается в компьютер. Они неизвестны даже Четырем
Властителям, для которых в Конфедерации нет вообще никаких секретов.
Только их и боятся высокопоставленные преступники Братства. Они
единственная реальная сила в Конфедерации. Только один попал на Ромб - и
стал властителем!
  - Марек Криган, - откликнулся я. - Он погиб, да будет тебе известно.
  Ее головка тут же поднялась.
  - Погиб? Как?
  - Похоже, его убил агент Конфедерации, - пояснил я.
  - Вот видишь?
  - Пока еще нет. Для чего создали вас?
  - Четыре Властителя Ромба - подлинное руководство Братства - остро
нуждаются в людях, которые могли бы выследить этих убийц, пока те не
уничтожили всех властителей. Обычные методы тут бесполезны. Даже Криган
оказался бессилен. А поскольку контролировать всех обитателей Ромба
невозможно, они вывели нас. Мы - убийцы убийц.
  - Это ты-то убийца убийц? - искренне расхохотался я.
  - Нет, не я, - пояснила Зала. - Кира. Она моментально запоминает
любую информацию, в совершенстве владеет своим, то есть моим, телом. Это
хладнокровная машина по уничтожению людей.
  Последние слова Зала произнесла с явным восхищением, как о
постороннем человеке. Услышанное изумляло и в большей степени порождало
новые вопросы, чем разрешало старые.
  Если Зала говорит правду, значит, Корил уже знает, кто она на самом
деле. И вероятно, Корман. Или нет? А если да, к чему весь этот маскарад?
Что-то тут не сходилось, и подозрение падало в первую очередь на Залу.
  На нее и раньше едва ли можно было положиться.
  - Зала, а почему все-таки вас с Кирой двое? - спросил я.
  - Предполагалось, что это послужит дополнительной защитой на случай,
если нас схватят. Тогда сотрут лишь мою психику - Кира же не пострадает.
  - Это было бы логично, если бы ты не знала о ее существовании, -
заметил я. - Но ведь это не так.
  - Да, конечно. Но Кира невероятно сильна. На самом деле именно она
заправляет всем. Она может заставить меня замолчать и частенько именно так
и поступает. Иногда у меня в голове всплывают океаны информации, о которой
не имею ни малейшего представления. Порой я только случайно узнаю, что это
такое.
  Все это весьма странно, хотя звучит правдиво, подумал я. Биология
подобного симбиоза была мне совершенно непонятна - ни за что бы не поверил
в такое, если бы доказательство не сидело прямо передо мной. Итак, ученые
уголовного синдиката каким-то образом умудрились решить сложнейшую
проблему, и теперь я лицезрел настоящего суперубийцу - ничуть не хуже, чем
агент Конфедерации. А возможно, и лучше. Доминирующая личность обладает
ключом к общей памяти и полностью контролирует все поступающие в мозг
команды и данные - а их поступает несравненно больше, чем в мозг обычного
человека. Значит, ей требуются и резервные секции для избыточной
информации. Стало быть, что бы я ни предпринял - погрузил Залу в состояние
гипноза, установил полный контроль над ее мозгом, - ее реакция будет
реакцией Залы и только.
  - Похоже, Кира довольна, что ты используешь ваше общее тело в личных
целях, - отметил я. - Как правило, она ничем не выдает своего присутствия.
  Зала утвердительно кивнула:
  - Верно. Но ты не думай, что она спит - Кира всегда начеку. Она
объясняла мне, что наш образ жизни ее вполне удовлетворял.
  - А значит, - сделал я вывод, - когда я говорил что-то тебе, то на
самом деле говорил это Кире - но ты обращалась ко мне от своего имени.
  - Да, - просто согласилась она.
  - И каким же образом вы оказались здесь, на Хароне?
  - Кира уверяет, что все было разыграно как по нотам, хотя до
подробных объяснений не доходило ни разу. Со мной вообще получилось очень
просто - однажды они приехали и арестовали меня. О-о-о! - внезапно
вскрикнула Зала. Ее будто подменили, и вместо слабой и заурядной девушки я
увидел суровую женщину с неукротимым темпераментом и стальной волей; хотя
черты лица и фигура остались прежние, вряд ли я ошибался - передо мной
сидела Кира собственной персоной. Холодные глаза уставились на меня в упор.
  - Здравствуй, Кира, - сказал я.
  - Лакош. - Низкий и ледяной голос ничем не напоминал голос Залы. -
Кажется, пришло время поговорить откровенно..
  Я откинулся на свой хвост:
  - Я тоже так считаю. Скажи, пожалуйста. Зала знает, что происходит,
когда ты напрямую управляешь вашим телом?
  - Когда я позволяю, - ответила Кира. - Например, сейчас. Не вижу
оснований запрещать.
  - А что происходит, когда ты запрещаешь?
  - Она погружается в легкую дремоту.
  - Отлично. Ты ответишь на мои вопросы?
  - Да. Словесная борьба меня не пугает. Мне показалось, что не она, а
я заперт в этой комнате. Кира с первого мгновения разрушила все мои планы.
  - Итак, начнем сначала. Зала мне говорила правду?
  - Она тебя ни разу не обманула, - услышал я двусмысленный ответ.
  - Вас разводили только на Таканне? Кира кивнула:
  - Расширить рамки проекта - значит, ослабить конспирацию. Теперь нам
не нужно скрываться, так как проект рассекречен и, вероятно, уже забыт.
  Весьма интересная информация.
  - И ты знаешь, почему?
  Кира отрицательно покачала головой:
  - Нет. Скорее всего произошла утечка информации среди приближенных к
Четырем Властителям Ромба. Нас всех предали, но лишь немногих удалось
поймать и отправить на Ромб. Впрочем, Конфедерация могла и не подозревать
о моем существовании. Проект был завершен, а документация уничтожена
задолго до моего ареста. На этом настояли, как ни странно, сами
властители. Прямых доказательств у меня нет, но все говорит за то, что я
оказалась здесь не без их участия. Такие, как мы, нужны везде - и даже на
Хароне.
  Я немного поразмыслил над сказанным:
  - Стало быть, вас вызвали к боссу единственно возможным способом..
  - Это только одна из версий.
  - Отлично, тогда объясни мне - почему ни нынешний, ни предыдущий
властитель ничего о тебе не знают? Корман считал, что ты агент
Конфедерации, посланный убить Эолу Мэтьюз; Корил вообще не подозревал о
твоем существовании, пока я ему не сказал. Сотрудники Корила утверждают,
что ты сбила их с толку, и тоже не имеют ни малейшего представления о
твоей истинной природе. ПОЧЕМУ ОНИ НИЧЕГО НЕ ЗНАЮТ, ЗА... КИРА?
  - Есть только три приемлемых объяснения, - ответила она. - Либо один
из них - Корил или Мэтьюз - действительно ничего не знает, а другой
притворяется, либо они оба в полном неведении, и следовательно, властители
по неизвестным причинам не поделились с ними этой информацией, либо и тот,
и другой морочат мне голову.
  - Кто-нибудь выходил с тобой на контакт?
  - Да. Еще в Бурже.
  - Кто?
  - Ятек Морах.
  Кровь застучала у меня в висках. Наконец-то мы добрались до главного.
  - Когда?
  - На вторые сутки после нашего прибытия.
  - Не может быть! Он появился там спустя пять месяцев!
  Кира не стала спорить:
  - Морах инструктировал меня на расстоянии, с помощью своей ВА. Ты
тогда был сильно занят. Он выходил на связь почти ежедневно, но по мере
того как мое обучение перешло в практическую стадию, стал появляться все
реже и реже.
  - Ты знала, что именно от тебя требуется?
  - Я спрашивала у него, он ответил, что я получу задание позднее, а
пока должна только тренироваться.
  - И ты ни разу не нажала на него как следует?
  - Я привыкла безоговорочно подчиняться приказам своего господина.
  Ее тон и выражение глаз красноречиво свидетельствовали, что это
отнюдь не пустые слова.
  - Итак, в то утро ты осталась без инструкций?' - Да. Я попыталась
привлечь внимание Мораха, но он отмахнулся от меня.
  - Так ты не была членом культа?
  - Нет. Я неоднократно пыталась установить контакт с повстанцами, но
каждый раз терпела поражение! Они великолепно маскировались. Разумеется,
не составляло особого труда вычислить все их явки, однако тогда я еще не
вполне овладела своей ВА и не горела желанием нечаянно столкнуться с
превосходящим меня волшебником до того, как обрету необходимые навыки.
  Я рассеянно кивнул, погрузившись в размышления. Все выглядело очень
зловеще, однако разрозненные факты упрямо не желали складываться в цельную
картину. Черт побери, так знал о ней Корил или нет? А Корман? Только про
Мораха можно было сказать с уверенностью. Мне требовалось как можно больше
информации - и срочно.
  - Кира, на кого ты работаешь сейчас? Чьи приказы выполняешь?
  - Здесь, на Хароне, очень непросто ответить на этот вопрос, -
ответила она. - Именно поэтому я выжидаю, и в моем теле все время обитает
Зала. Там, в Братстве, конечно, существовали фракции, но мое положение
было вполне определенным. Здесь, насколько я могу судить, борются две
равносильные группировки. Мэтьюз вытеснила Корила и в настоящий момент
правит Хароном, но неизвестно, удастся ли ей удержать свои позиции. Морах
привлекал меня на ее сторону, но, если мыслить логически, я должна служить
Корилу.
  Ведь я в его владениях, а от Мораха никаких известий. Если я не
присоединюсь к Корилу, меня убьют. И я подчиняюсь логике.
  Она говорила так холодно и бесстрастно, что я невольно вздрогнул.
Кира была по ту сторону не только морали и стыда, но даже преданности. Ей
абсолютно все равно, на кого работать.
  Я вышел и тщательно прикрыл за собой дверь.

  ***

  - Вы посмотрели запись нашей беседы? - спросил я. - И как впечатление?
  Корил откинулся в кресле и задумчиво посмотрел на меня.
  - С трудом, но припоминаю о подобном проекте, - после долгой паузы
произнес он. - Разумеется, он возник задолго до того, как я попал сюда, и
долгое время считался совершенно бесперспективным. Клянусь, я был твердо
уверен - все исследования по этой программе прекращены еще много лет
назад, и сейчас просто глазам своим не верю, видя этот двойной мозг.
  Говорил он весьма искренне. Мне очень хотелось поверить ему. Очень.
  - Однако кое-кто все это время не забывал о нем, - заметил я. -
Подобно остальным, Зала долго работала на Братство. Кто знает, сколько
таких убийц бродит сейчас по свету? Кто-то затыкает всем рот. Залу
преднамеренно сдают властям, а потом поворачивают дело таким образом, что
она оказывается на Хароне.
  Корил, казалось, углубился в размышления и совершенно не обращал на
меня внимания.
  - Чем больше я думаю, тем яснее вижу, как все это было. Насколько я
помню, проект прикрыли из-за того, что его результаты напугали Четырех
Властителей Ромба, а особенно их высокопоставленных покровителей в
Конфедерации. Машины для убийства... Зала открыла мне глаза на многое.
Никакой преданности. Никаких эмоций. А следовательно, любая внешняя сила
способна обернуть их не только против Конфедерации, но и против любых
силовых центров человечества, в той числе. Братства. Но проект был прикрыт
примерно в то время, когда я прибыл на Харон. Я узнал об этом случайно на
заседании Синода от одного старого босса.
  - Но ведь это было лет сорок назад, не меньше, - осторожно заметил я.
  - Зала выглядит гораздо моложе.
  - Это говорит лишь о том, мой друг, - сказал Корил, - что кто-то
продолжал разработки неофициально. И получил огромное преимущество.
  - Зала упоминала о семействе Траяна, - сказал я.
  - Я их не знаю, - развел руками Корил, - но не исключено, что такое
семейство существует и не входит в Братство. Ты понимаешь, что это значит?
Существует подпольный пятый властитель, который манипулирует остальными
четырьмя вот уже сорок лет.
  - Морах. Наверняка это он.
  - Согласен. Морах, зная о продолжающемся эксперименте, подчинил и
использовал в своих целях по крайней мере одного убийцу, созданного в
рамках проекта. Для чего? Если он располагает органическими суперроботами
и поддержкой пришельцев, убийцы ему ни к чему. Особенно там.
  - Возможно. Но почему именно Харон? И еще: почему он не использовал
ее там, на площади? Корил ненадолго задумался.
  - Наверно, тогда он еще был не готов, - предположил он.
  - Что вы имеете в виду?
  - Допустим, у него немного таких людей, всего четверо. Ты помнишь, во
что превратился Морах на площади?
  - В четырехголовую гидру.
  - А теперь погиб Криган. Думонис, кстати, утверждал, что агент-убийца
здесь ни при чем. Просто стечение обстоятельств. - Корил посмотрел на меня
в упор. - А Морах встречался с пришельцами лицом к лицу. И даже
разговаривал с ними. Наконец я понял, куда он клонит:
  - Значит, Корман ничего о проекте не знает. Как и Эола Мэтьюз.
  Он утвердительно кивнул:
  - Конфедерация не единственная сила, заинтересованная в уничтожении
Четырех Властителей, и фактически она оказывает предпочтение Ятеку Мораху.
  - Итак, реально имеется только один властитель Ромба, - подытожил я.


                                  Глава 14


  ВЫНУЖДЕННЫЕ РЕШЕНИЯ

  - Эта девушка - Зала, или Кира, как ее там - и в самом деле тревожит
тебя? - участливо поинтересовалась Дарва.
  Я кивнул:
  - Только не Зала. Она просто смазливая глупышка. Но еще Корман
предупреждал меня о ее второй половине. Я всегда хотел познакомиться с ней
и вот добился своего. Ну и зрелище! Не приведи Бог столкнуться с ней,
когда она в плохом настроении.
  - Наверное, мне никогда тебя не понять, - вздохнула Дарва. - Сначала
ты вывел ее из себя, перепугал до смерти, а теперь недоволен. Почему?
Разве Кира не такая же, как ты?
  Я резко повернулся, готовый вспылить или по крайней мере
съехидничать, но вовремя остановился. Дарва попала в самую точку. Я взял
себя в руки и быстро успокоился:
  - Да, отчасти ты права. Конечно, таких монстров я еще не встречал, но
она очень напоминает идеального агента. Когда-то я представлял себя именно
таким. Никакой морали, никакой рефлексии, никаких чувств - вообще ничего!
Вот чего добились яйцеголовые биологи, когда вывели своего Франкенштейна о
двух мозгах! Все человеческое в нем принадлежит глупышке Зале, а мозг Киры
- настоящий компьютер, не обремененный такими пустяками. Кира... Когда я
говорил с ней, то видел не человека, а... а самого себя. СИДЯЩЕГО ГДЕ-ТО В
ОДНОЙ ТРЕТИ СВЕТОВОГО ГОДА ОТСЮДА, продолжил я мысленно.
  Действительно, чем же отличается Кира от этого наблюдателя? В
промежутках между заданиями с полустертой психикой и памятью он являл
собой поистине жалкое зрелище. Вечный плейбой, завсегдатай богатых казино
и борделей. Разница между мною и этим субчиком лишь в том, что, завершив
свою миссию, я буду вынужден навсегда остаться здесь и бороться за
существование, а он вновь окунется в свои проказы и шалости. С другой
стороны, Кира, испытавшая все на собственном опыте, и не подозревает, что
ее двойник-маска представляет собой нечто большее, чем она сама.
  Техника, при помощи которой создали Залу - Киру, оставалась загадкой
даже после многочисленных исследований. Не считая необычной конфигурации
микроорганизмов Вардена, никаких отклонений от нормы не было. Однако это
был не психический, а физиологический феномен.
  Увидеть идеального убийцу и понять, что этот уродец олицетворяет
именно те качества, которыми ты Прежде гордился, - такое может ошарашить
любого. Я и сам, не имея ни веры, ни принципов, искренне считал себя
отважным борцом за всеобщую справедливость. Харон меня многому научил и
разрушил былую уверенность в собственной правоте. Мои цели не изменились в
первую очередь потому, что противник был мне омерзителен - а не только
из-за безграничной преданности Конфедерации. Интересно, испытали ли нечто
подобное мои двойники на Лилит, Цербере и Медузе? Про себя я мог сказать
только одно:' лишь здесь я стал истинным человеком, и хотя слабее, чем
Кира, но зато гораздо более цельным.
  Объяснить свои душевные терзания Дарве оказалось непросто, она так и
не смогла понять меня. Что поделать - Дарва не была рождена для ВЕРЫ.
  Видимо, этим я и отличался от Киры. Я был верующим с рождения, но,
хотя утратил своего идола, взамен обрел человечность. Здесь, на Хароне, я
был превращен в животное, зато возродился подлинным человеком. Кира была
превращена в машину, да так и осталась машиной. Навсегда.
  В известном смысле она вынудила меня присмотреться к самому себе - и
благодаря этому в конце концов я познал свободу. Последние оковы
затверженных догм и стереотипов пали. Как и крошечный доктор с Цербера, я
разорвал путы прошлого и сознательно стал союзником Думониса, потому что
наши интересы в данным момент совпадали.
  Впервые я всерьез заинтересовался своей особой и, к огромному
удивлению, при помощи ВА различил крошечное устройство из органики,
вживленное в укромном уголке моего мозга. Я претерпел фантастическую
метаморфозу, познал дикую жизнь в джунглях - оно выдержало все. Так что
ты, наверное, слышишь меня, мой двойник... Моя Кира.

  ***

  Корил с мрачным видом сидел в своем кабинете, заваленном рапортами и
фотографиями.
  - Впервые за эти годы я вынужден пойти на компромисс.
  - Дурные новости?
  - Да, - кивнул он. - Но наша крепость изначально была обречена. Ее
падение - это вопрос времени. Она, разумеется, способна выдержать многое,
но как только ее координаты станут известны, противник применит тяжелое
оружие из космоса. Весь этот чертов континент сгорит дотла.
  - Тогда почему этого еще не произошло?
  Корил невесело улыбнулся:
  - Замечательный вопрос. В основном потому, что Конфедерация очень
внимательно следит за системой Ромба. На Хароне у наших противников нет
необходимого вооружения, а завезти его Извне невозможно - все грузопотоки
тщательно контролируются. Корабль уничтожат, не задумываясь. Правда, у них
есть космические аппараты союзников-пришельцев, но использовать их -
значит, преждевременно раскрыть свои карты. Так что они попытаются
обмануть наши микроорганизмы Вардена, и рано или поздно им это удастся.
  - Сколько времени у нас в запасе? - с тревогой спросил я.
  - Кто знает? День? Неделя? Месяц? Или считанные минуты? Точно я знаю
одно: когда-нибудь это случится. Сколько можно играть в кошки-мышки? -
Корил откинулся на спинку кресла, и я впервые заметил, как он постарел. -
Итак, мой друг, атака - лучший способ защиты. С этой пассивностью пора
кончать. - В глазах его отражалась вся серьезность принятого решения. - Ты
знаешь. Парк, впервые я понял, что все эти годы обманывал самого себя. Мне
НРАВИТСЯ здесь. Я люблю исследования, мир и покой, неприхотливость. Мне
даже нравилось руководить повстанцами. Но между провозглашением борьбы и
реальной борьбой - огромная пропасть. А ведь это так замечательно - всю
жизнь готовиться, но так и не начать! Вот почему старый подлец Думонис не
выдержал!
  - Что произошло?
  - Сукин сын! Он единственный посторонний человек, кто знал точное
местоположение базы. Да, надо было... - При воспоминании о докторе его
лицо так побагровело, что я даже испугался, однако Корил моментально
овладел собой.
  - Эх, проклятие, - горько сказал он. - А ведь я считал, что он имеет
право знать наши секреты. Без него наше существование было бы невозможно.
  - Вы считаете, что он предал нас? Корил молча кивнул.
  - Но почему?
  - Исключительно для того, чтобы вынудить меня действовать. Черт
побери. Парк, я ведь давно к этому готов. Ты же был в Бурже, а это ведь
только легкая проверка сил. Вот зачем Думонис прилетел сюда. Мы много
беседовали, и я привел ему тысячи доводов, но он не выдержал и взялся за
дело сам.
  Я обеспокоенно нахмурился:
  - Что это за человек? Откуда у него такие возможности?
  - Вероятно, он самый опасный человек в Ромбе, - ответил Корил. -
Настоящий гений, особенно в искусстве управлять сильнейшими мира сего.
Сейчас он ведет сложнейшую политическую игру с Конфедерацией, и боюсь,
скоро Властителям Ромба придется отстаивать его шкурные интересы. О
мотивах я умолчу, скажу лишь, что личная власть Думониса не прельщает,
иначе он давно уже стал бы Властителем. Однажды я поинтересовался, почему
он помогает нам, и знаешь, что он ответил? Что это развеивает его
смертельную скуку! Ну да хватит об этом. Думонис нанес мне сильнейший
удар, и теперь у меня только один выход - действовать.
  - Вы хотите контролировать события?
  Корил кивнул:
  - Больше я не собираюсь играть в поддавки. Ты здесь новичок и даже не
представляешь, чем я располагаю.
  - Это оборудование, - обвел я руками, - позволяет управлять целой
планетной системой, а не только Хароном; сторонников у вас хватит. Не
вижу, с какими проблемами вы можете столкнуться, по крайней мере вначале.
  Он мрачно усмехнулся:
  - Ты, Парк, судишь очень поверхностно. Во-первых, мы не можем
положиться на оружие. Неужели ты ни разу не задумался, почему солдаты в
Бурже были вооружены винтовками? Использовать на Хароне даже слабый лазер
- значит, подвергаться смертельному риску. Крошечный смерч - все мы в
мгновение ока окажемся на том свете.
  - С первого дня я только и слышу об этих самых смерчах, - сказал я. -
По-видимому, они очень редки. Я не только не видел ни одного сам, но даже
не встречал очевидца.
  - Да слава Богу. Эти ужасные, иного слова не подберу,
электромагнитные штормы достигают ионных слоев атмосферы. Никто не знает,
как они образуются, но это страшнее любого ада. Ты не поверишь, но есть
даже секта, которая им поклоняется. Они возникают без всякой видимой
причины. Ни один уголок на планете не застрахован от них - кроме
центральных районов Гамуша. Иногда проходят целые десятилетия без единого
смерча, а затем они обрушиваются десятками и даже сотнями одновременно.
Помимо урагана, не меньший вред приносят магнитные бури, превращающие
электрооборудование на многие десятки километров вокруг в прах. Никакое
волшебство, ничья сила воли не в состоянии противостоять им. Про них
известно только одно - любое устройство, использующее электроэнергию,
притягивает их как магнит.
  - Звучит жутковато, - согласился я.
  - И случается гораздо чаще, чем ты думаешь, - добавил Корил. - Сейчас
к северу от нас бушуют три смерча одновременно - и именно туда нам
предстоит отправиться.
  Я обреченно вздохнул:
  - Ясно. Однако, учитывая низкую эффективность и слабую вооруженность
войск режима, ваши шансы на победу весьма высоки. Судя по столкновению в
Бурже, вам бояться нечего - простой народ Харона в конечном счете одержит
верх.
  - Обычно так и бывает, - согласился Корил. - Мы в состоянии без
всяких проблем захватить процентов семьдесят населенных пунктов на севере,
а также несколько поселений здесь, на Гамуше. О Тукуане можно не
беспокоиться. У меня достаточно сильных и хорошо подготовленных
волшебников, чтобы взять ключевые пункты вроде Монтлэ и Куберы. Но это еще
не победа. Пока мы не захватим Замок, противник будет контролировать
космодром, а также единственный пункт управления экономикой всей планеты.
Он разрушит промышленность. Наступит голод, а с ним и народные волнения.
Противник обратится за помощью к остальным властителям, а возможно, и
непосредственно к пришельцам. Если мы не возьмем Замок, то проиграем,
пусть даже вся планета окажется в наших руках.
  - Значит, надо его взять.
  - Легко сказать, мой юный пылкий убийца, - расхохотался Тулио Корил.

  ***

  В маленькой комнатке, помимо меня и Корила, присутствовали еще семь
человек, в том числе, разумеется, Дарва и Зала Эмбуэй, чему я немало
удивился. Здесь была именно Зала, а не Кира, но в любой момент одна могла
сменить другую.
  В каморке царил полумрак, и каменное строение на вершине огромной
горы, возникшее на демонстрационном экране, было отчетливо видно. Округлое
в основании, из-за своей ступенчатой формы оно немного напоминало древнюю
восточную пагоду. Уступы следовали через равные интервалы от подножия
крепости до самого верха, который заканчивался отнюдь не плоской крышей.
  - Перед вами Замок, - сказал Корил. - Его высота восемьдесят метров,
однако под землю он уходит еще на сорок. Внутри он поделен на пятнадцать
этажей-уровней и имеет превосходную дренажную систему. Его стены метровой
толщины и сложены из необычайно крепкого камня.
  Кроме того, каркас здания усилен металлическими плитами и стяжками.
Сложнейшая система туннелей внутри скалы-фундамента ведет к хорошо
защищенным складам оружия. Вероятно, с помощью лазерной пушки стены можно
просверлить, но только за один раз - для второго залпа шанса не
предоставится. Но даже в этом случае нужно быть настоящим снайпером, так
как снаружи замок покрыт защитным составом, разработанным на Цербере. Он
отражает лазерное излучение, так что скорее всего ваша пушка продырявит
саму себя. Благодаря этому же покрытию ВА Замка нейтральна по отношению к
нам. Таким образом, ВА противников будет разделять непроницаемый барьер. А
это значит, что любые заклинания атакующего не подействуют в Замке ни на
кого и ни на что. В свою очередь, и обороняющиеся не могут применить это
оружие - но не забывайте, наши диспозиции различны. Они с легкостью
продержатся до прихода подкрепления из других районов или из космоса. На
верхней площадке Замка есть посадочная площадка для челночных космических
аппаратов.
  Замок представлял собой, без сомнения, внушительное зрелище - хотя я
прекрасно понимал, что две дюжины лазерных пушек превратят его в пыль за
минуту при условии, конечно, что их можно было применить.
  - На верхнем уровне расположен ангар для челноков и грузопассажирский
терминал, - продолжал Корил. - С нижними уровнями он соединен лифтами,
работающими при помощи сложной системы противовесов. Четырнадцатый этаж -
это покои властителя, прислуги и приближенных. На следующих восьми
размещены спецвойска и охрана Замка, жилые помещения других руководителей
планеты и Центральный архив.
  Ниже располагаются вспомогательные службы, склады и системы
жизнеобеспечения, а также приемная и кабинеты сотрудников. Там же
находится спецтюрьма. Верхние уровни Замка занимают всевозможные
правительственные офисы, лаборатории - и все такое. Короче говоря, очень
сложное сооружение.
  Корил щелкнул переключателем, и на экране появилась схема Замка.
  - Хорошенько разберитесь в ней. Все получат копии этой схемы, но
непременно вызубрите каждый переход, каждый служебный коридор до
мельчайших деталей. Не забывайте, ваша жизнь впрямую зависит от вашей
подготовки. У нас мало времени, но мы должны быть в превосходной форме.
  Схема внутреннего устройства Замка сменилась планом нижнего уровня и
системы туннелей.
  - Это самое слабое место, - пояснил Корил, - если, конечно, таковые
вообще имеются. Как видите, в толще скалы скрывается чрезвычайно
запутанная система ходов, туннелей и пещер - настоящий лабиринт.
Разумеется, сюда можно попасть еще за пару километров от Замка, но это
лишь усложнит ситуацию. Там на каждом шагу всякие волшебные ловушки,
капканы, заклятия, а также датчики. Кое-где каменные блоки, образующие
стены туннелей, регулярно перемещаются, полностью изменяя лабиринт.
Несколько лет назад я нашел ключ к схеме этих изменений и послал туда
своих лучших людей. Они проникли внутрь, но выбраться обратно удалось лишь
немногим, а живым не вернулся никто. Я думаю, нет смысла объяснять вам
сложность задачи. Нам остается только одно - победить или погибнуть.
  Перспектива была не особо радостной, зато ясной.
  Только один незнакомый мне человек поинтересовался:
  - Как мы выберемся из лабиринта?
  - Единственное преимущество, которое у меня есть, - это знание
принципа. Я представляю, какие ловушки могут нам встретиться, и смогу
разобраться, даже если конфигурация лабиринта изменится. Если, же мне по
каким-либо причинам это не удастся - тогда все пропало.
  В комнате воцарилась гнетущая тишина. Все размышляли, стоит ли лезть
в предложенную петлю, а потом полностью зависеть от Корила.
  - С охраной Замка мы неизбежно столкнемся, - спокойно продолжил
Корил, - но пусть вас это не волнует. Ваши ранги высоки, не меньше
восьмого. В охрану же специально подбирают людей с низким рангом, чтобы
исключить возможность дворцового переворота. Но не спешите радоваться -
помимо охраны, в Замке есть и чрезвычайно сильные волшебники. Если нам
повезет, там будет не больше четырех или пяти членов Синода - большую
часть времени они проводят в скитаниях. Но нам невероятно посчастливится,
если мы не столкнемся с Морахом.
  - А Мэтьюз? - поинтересовался кто-то.
  - Она, разумеется, там. Королева очень редко покидает Замок и никогда
- надолго. Без нее операция теряет смысл, но я почти уверен, что нам
повезет. Что же касается Мораха, то надо устроить ему неожиданный мятеж
где-нибудь на южном побережье, подальше от Замка. Карательная экспедиция
неизбежно потребует его личного участия. Наша операция имеет смысл только
в отсутствие Мораха. Другая важная вещь - расписание челноков. Они садится
в шестнадцать часов ежедневно и через час улетают. Следовательно, нам
нужно покинуть базу за день до атаки. Все, с чем мы встретимся, подлежит
уничтожению. Необходимо успеть до прилета следующего корабля. Если
опоздаем, Эола отправит челнок к орбитальной станции - и мы погибли. -
Корил с минуту помолчал. - Не забывайте, вы все вызвались добровольно, -
добавил он.
  Тут он не погрешил против истины, но его план содержал слишком много
"если".
  Я искоса посмотрел на Дарву и понял, что ее обуревают те же сомнения.
  - Лучше бы тебе остаться здесь, - тихо сказал я. - Ты еще
недостаточно сильна и будешь моей ахиллесовой пятой. Одним выстрелом они
убьют сразу двух гигантских зайцев. Хорошо бы лишить их этого удовольствия.
  - Зато у меня много других достоинств, - возразила она, - и там они
очень пригодятся. Кроме того, ты тоже подвергаешь меня опасности. Да и
вообще не собираюсь я сидеть здесь сложа руки!
  Я улыбнулся и крепко сжал ее пальцы.
  - Ну что ж, отлично. Пойдем на бойню в одной упряжке.
  Она улыбнулась в ответ слабой и грустной улыбкой. Мы шли на верную
смерть, но Дарва была готова и втайне желала этого.
  Наверное, она понимает меня так же хорошо. Вплоть до последнего
момента я не ожидал такой развязки, а теперь рвался в бой, как
восторженный юнец.


                                  Глава 15


  ПУТЬ В НОЧИ

  На подготовку к столь сложному заданию требовалось как минимум месяца
четыре; Корил дал нам четыре дня. Он принял РЕШЕНИЕ, и теперь его уже
никто не мог остановить - даже здравый смысл. Он сказал, что тщательно
отобрал каждого из нас, однако умолчал о критериях, которыми
руководствовался. Иногда его логика была совершенно непостижима.
  Я, судя по всему, попал в число избранных потому, что Корил, подобно
другим членам Братства, был очень высокого мнения о моих коллегах, с
которыми ему довелось встретиться. Меня чрезвычайно удивило, что он
согласился взять Дарву, однако она справедливо заметила, что превосходит
остальных в рукопашной схватке. Тут она была просто неподражаема, и даже я
не рискнул бы столкнуться с ней один на один. Залу - точнее, Киру - Корил
выбрал вопреки всякому здравому смыслу: вряд ли он всерьез доверял столь
прагматичной натуре. Если, конечно, предположить, что Кира поступит
честно, ее помощь окажется бесценной, но я, однако, склонялся к мысли, что
она станет нашим троянским конем.
  Остальные считались лучшими волшебниками Корила, о чем говорили их
фамилии, начинавшиеся на "К" - знак принадлежности к высшей касте. Среди
известных мне титанов только Морах не взял себе такую фамилию.
  Некоторые члены отряда были весьма колоритными личностями, и даже еще
один оборотень, кроме нас с Дарвой, - невысокий темноволосый человек с
лицом грызуна. Звали его Ку. Он вел ночной образ жизни и вдобавок обладал
способностью к звуколокации, весьма полезной для нас - как и его умение
ползать по стенам и даже по потолку. Он уже привык к своим необычным
возможностям и ни за что не хотел с ними расставаться.
  Кэйг был огромным волосатым детиной, комплекцией смахивающим на
медведя, и с физиономией законченного подонка, по-видимому, точно
отражающей его суть. Он служил офицером-пограничником в Конфедерации и
прославился любовью к взяткам и вымогательством. Кимил выглядел типичным
представителем цивилизованной планеты; намного моложе Корила, он был похож
на него как две капли воды. Киндель - миниатюрная, очень подвижная женщина
с некрасивым длинным носом и абсолютно гладким черепом. Крюгер тоже в
прошлом жительница цивилизованной планеты. Средних лет, внешне она ничем
не выделялась. Похоже, среди нас только Дарва была уроженкой Харона.
  Наши размеры делали нас с Дарвой отличными мишенями. За несколько
месяцев непрерывной работы нам удалось слегка уменьшить свой рост до более
или менее приемлемой цифры в 204 сантиметра, но мы по-прежнему возвышались
над остальными. Кроме того, у нас была слишком приметная внешность. Зато
мы обладали невероятной физической силой и при этом оставались проворными
и гибкими.
  Ставку Корила мы покинули уже в пассажирском салоне, а не в когтях
парителя. Мысль о предстоящем путешествии Залу не очень воодушевляла, но
Кира каким-то образом успокоила ее. Перелет был столь же ужасным, как и
наше первое путешествие на парителе, однако прошел на удивление быстро.
  Высадиться поблизости от резиденции мы, разумеется, не отважились.
Так как все окрестности Замка заросли густым лесом, нам пришлось
приземлиться на ближайшей подходящей площадке в сорока километрах от цели.
  Экипировка наша была на удивление скудной. Корил рискнул взять
лазерные пистолеты, понимая, что от них придется избавиться в любом
случае. Мы прихватили также огнестрельное оружие и боеприпасы. Дарва так и
не освоила искусство стрельбы из лазерника, но огнестрельным оружием
владела великолепно. Вдобавок несколько человек, в том числе и Дарва,
вооружились еще более древними экспонатами - мечами; у всех были
небольшие, но очень удобные в ближнем бою кинжалы. Огромный Кэйг нес
что-то вроде арбалета: я только читал о них, но никогда не видел воочию.
  Мы не взяли с собой никаких документов. Чтобы избавиться от лишнего
груза, всю необходимую информацию поместили в нашу память прямым
гипнотическим внушением. Ярко-зеленая униформа делала нас невидимками в
джунглях. Нам с Дарвой ее шили индивидуально. Всех снабдили небольшим
сухим пайком, но в дороге мы питались в основном при помощи сознательной
трансмутации. Как в свое время Гарал превращал на наших глазах фруктовый
сок в яд и обратно, так и наши волшебники готовили практически любое блюдо
- кто что пожелает. Если бы я своими глазами не видел, как кучи пожухлых
листьев превращаются в прекрасные кушанья, ни за что не поверил бы. Тем не
менее мы не голодали.
  К замку надо было выйти через двое с половиной суток, и мы без труда
уложились в этот срок. Однако путь лежал через непроходимые джунгли, так
что под конец устали даже мы с Дарвой. Ближе к горам джунгли сменились
густым лесом, все чаще стали попадаться прогалины и большие скальные
выступы. Такие участки преодолевались по ночам. Нам сильно помогало
заклинание Корила, позволявшее видеть в полной темноте, однако он
предпочитал посылать вперед Ку с его великолепным ночным зрением.
  Утром назначенного дня мы вышли туда, откуда через естественные
пещеры можно было добраться до туннелей Замка. Рядом с пещерой, за
небольшой рощицей, возвышался скалистый утес, с которого открывался дивный
вид на раскинувшуюся внизу долину.
  Вершина Замка виднелась практически отовсюду, и выглядел он еще более
устрашающе, чем на фотографиях.
  На последнем привале мы выставили часовых, и я с интересом отметил,
что Зала в график дежурств не попала.
  Я заснул мгновенно, но полноценного отдыха не вышло - я был слишком
взвинчен. Ближе к полудню, когда вот-вот должен был хлынуть традиционный
ливень, я посмотрел вниз и, возможно, в последний раз окинул взглядом
долину.
  И тут я увидел СМЕРЧ.

  ***

  Местность просматривалась километров на пятнадцать-двадцать, хотя
сплошная пелена приближающегося дождя ухудшала видимость. Тучи цеплялись
за вершины холмов, ландшафт стал размытым, и рассмотреть детали не
удавалось. И все-таки я не ошибся - это был именно ОН.
  Сначала крошечный участок небосвода на западе ярко вспыхнул, словно
подсвеченный молнией, однако она не погасла сразу же, а, наоборот, стала
разгораться все ярче и ярче. Несколько секунд спустя на этот свет уже
невозможно было смотреть. В самих облаках явно ничего не происходило.
Внезапно пятно стало стремительно закручиваться - нечто подобное я видел и
раньше, но только без ослепительного сияния внутри. Примерно так же
зарождаются торнадо и некоторые циклоны.
  Из бешено вращающейся сердцевины свесился небольшой светящийся
отросток, и в следующие мгновения до нас донеслись раскаты мощнейших
взрывов, эхом пронесшиеся по долине. Я не мог разглядеть, что творится в
эпицентре, но искренне порадовался, что нахожусь на почтительном
расстоянии от него.
  Затем центральная часть вихря превратилась в воронку, но не
искривленную, как у обычного торнадо, а геометрически правильную.
Окруженный гигантскими молниями, огромный конус устремился к земле;
желтоватый оттенок по мере приближения вершины к скалам сменился
разноцветным хороводом красных, оранжевых и лиловых полос, не
смешивающихся друг с другом. Теперь я хорошо понимал, почему
невежественные аборигены приписывают смерчу сверхъестественную силу.
  Бешено вращающийся пестрый столб приобрел цилиндрическую форму и
двинулся вперед.
  Остальные, разбуженные гулкими раскатами, тоже столпились вокруг
меня. Жуткое зрелище, словно магнитом, притягивало взоры. Только Корил
остался невозмутим.
  - Полагаю, пора начинать, - спокойно произнес он. Некоторые с
удивлением посмотрели на него.
  - Но ведь пяти еще нет, - произнес кто-то.
  - Челнок не пойдет на посадку, когда поблизости бушует смерч, -
объяснил он. - На это время все автоматические системы Замка обесточены, а
следовательно, датчики не работают, так же как и лазеры в длинных
туннелях. Все это чрезвычайно облегчает нашу задачу. Этот ураган -
поистине дар судьбы, знак свыше! Вперед!
  Колоссальный смерч оказывал почти гипнотическое воздействие, от него
оторваться было непросто, но Корил, разумеется, был абсолютно прав. Мы
схватили рюкзаки и поспешили к рощице, откуда до входа в пещеру оставалось
еще метров шестьдесят открытой местности.
  - Стража уходит, - произнес Корил, жадно всматриваясь вдаль. -
Превосходно! Если мы незамеченными минуем внутренний пост, то погони можно
не опасаться.
  Рокочущий грохот смерча раздавался уже совсем близко, а ветер
буквально сбивал нас с ног.
  - Может, бросим к чертям эти лазерные пистолеты? - с беспокойством
спросил Кимил.
  - Нет, - ответил наш предводитель. - Я бы все же рискнул. Судя по
всему, нам везет и у нас будет преимущество.
  Заклятие входа в пещеру и впрямь было великолепным: составлено
аккуратно и практически не обнаружимо. Мало кто знал, что у Замка имеются
скрытые входы, а в первую очередь выходы, хотя нетрудно догадаться, что ни
одна крепость не строится без ходов, позволяющих скрытно покинуть ее в
случае опасности. Перед нами был один из четырех таких выходов, не самый
близкий к цели, но зато самый прямой. А ближний выход вел в складские
помещения: он использовался гораздо чаще остальных и усиленно охранялся.
  Хотя выбранный нами туннель нетрудно было обнаружить, охрана не
беспокоилась - даже проникнув внутрь, попасть в Замок по вечно меняющемуся
лабиринту невозможно.
  С помощью своих волшебников Корил играючи снял заклятие, и я
поразился легкости, с которой он это проделал. Хотя по рангу я уже
приближался к ним, до такой виртуозности мне было далеко.
  Два высоких дерева скукожились у нас на глазах, обнажив массивную
металлическую дверь. Этот металл, завезенный с Медузы, был совершенно
нейтрален к ВА. Дверь и замок были нам неподвластны в отличие от каменной
скалы, и я с завистью смотрел, как согласованно чародеи направили поток
энергии на скалу, и она тут же откликнулась, словно живое существо. Камень
стал сжиматься, и между косяком и скалой образовалась щель шириной с
ладонь. Удовлетворенно кивнув. Корил подошел к ней и сунул туда руку по
плечо. Тотчас дверь тяжело откатилась вместе с кусками камня, куда были
вмонтированы крепежные конструкции и всевозможные датчики системы
сигнализации. Спустя несколько мгновений мы уже были внутри, а Корил с
помощниками восстановили заклятие: все следы нашего вторжения исчезли.
Теперь обнаружить недавнее присутствие чужаков мог только волшебник,
равный по силе Корилу.
  В туннеле царила кромешная тьма. Ку быстро вскарабкался по стене и
перебрался на потолок. Весь путь ему предстоит проделать таким образом,
страхуя нас от всяких неожиданностей. Что же касается остальных, то мы
очень хорошо видели ВА соседей - особенно выделялась двойная ВА Киры-Залы
- и ориентировались на них. Точно так же ВА скалы, где проходил туннель,
позволяла видеть его стенки. Такое зрелище, честно говоря, не вдохновляло.
Не ровен час, нас заметит и противник.
  Ку медленно двинулся вперед, а следом за ним, стараясь соблюдать
тишину, потянулись остальные. Возглавлял группу Корил, а замыкала шествие
Дарва, заодно приглядывавшая за Залой-Кирой. Теперь я понял замысел
Корила. Дарва была связана со мной и в случае чего могла мгновенно послать
оговоренный заранее кодированный сигнал. Пожалуй, Корил прекрасно знал,
что делал, когда брал в отряд нас обоих.
  Мы свернули за угол и тут же застыли как вкопанные: из-за двери в
боковой стенке пробивался слабый мерцающий свет. Ку подкрался к двери и
заглянул в нее сверху, а затем так же бесшумно возвратился.
  - Два солдата, - прошептал он на ухо Корилу, но даже я без труда
расслышал его слова. - Пулемет с разрывными пулями. Электричество
отключено.
  Корил удовлетворенно кивнул и, когда Ку занял свое место, шагнул
вперед и властно простер руки. Зрелище получилось необыкновенно
величественное. Вскоре он поманил нас пальцем, приказывая двигаться
дальше. В гробовом молчании мы прошли мимо Корила и вновь выстроились за
Ку. За полуоткрытой дверцей двое мужчин в форме наблюдали за каким-то
устройством. На нас никто не смотрел.
  Когда Дарва миновала опасное место, Корил, не опуская рук, осторожно
двинулся за нами и занял свое место в голове колонны. Только после этого
он облегченно вздохнул и приказал Ку продолжать путь. За следующим
поворотом мы вновь оказались в кромешной мгле. Никто ни о чем не
спрашивал. Ясно, что Корил поддерживал иллюзию мира и спокойствия, пока мы
проходили мимо поста.
  Метров через сорок-пятьдесят мы оказались в огромной круглой полости
- развилке туннелей. Однако мы не могли сделать и шага - окружающая ВА
излучала сплошное сияние, словно мы попали в каменный мешок. Это была
первая волшебная ловушка.
  Я, конечно, понимал, что отсутствие выхода только иллюзия, однако без
ключа разобраться что к чему, было невозможно. Из пяти туннелей, которые
соединялись с камерой, в Замок вел только один. Тот, по которому мы
пришли, можно было не считать. Оставшиеся три прямиком вели в особые,
тщательно сработанные западни.
  Корил внимательно огляделся, дал нам знак отступить и вновь, подняв
руки, трижды медленно повернулся вокруг своей оси.
  - Кто-то неплохо поработал, - тихо сказал он. - Метрах в десяти
отсюда есть еще один перекресток. Ну что же, отлично - идите за мной, но
ни в коем случае не обгоняйте. Ку, держись рядом.
  Затем, задумавшись на мгновение, он выставил указательный палец, и ВА
в этом направлении стала беззвучно растворяться, обнажая неширокий проход.
Сначала туда осторожно вошел Корил, следом за ним - Ку, а потом и все
остальные. Маскировочный занавес из ВА сомкнулся вновь.
  Мы опять перестроились и двинулись вперед, но через несколько метров
Корил предостерегающе поднял руку.
  - Черт возьми, - пробормотал он, - они делают успехи. - Он жестом
указал на пол. ВА была повсюду: на стенах, на полу, на сводах - везде,
кроме одного участка, - там, куда указывал Корил. Темное пятно означало
только одно - присутствие непроницаемого для местной ВА металла с Медузы.
Ку понял все с полуслова: в мгновение ока он завис над препятствием и
приступил к работе. Сверкнула миниатюрная лазерная дрель, и несколько
минут спустя в потолке при помощи быстротвердеющего цемента было укреплено
кольцо, и наступила наша с Дарвой очередь - самых сильных физически.
Порывшись в рюкзаках, Дарва достала толстый канат из местных лиан,
способный выдерживать полтонны.
  - Что бы мы делали без Ку? - шепнул я стоявшей рядом Киндель.
  - То же самое, - разъяснила она. - Превратили бы кого-нибудь другого
в нечто подобное.
  Пораженный собственной недогадливостью, я замолчал и стал наблюдать
за работой. Все выглядело просто: взяться за канат, раскачаться и
перелететь через оснащенную датчиками плиту на противоположную сторону. На
практике все оказалось гораздо сложнее. Дело в том, что высота туннеля
составляла от силы метра три, а плита была больше четырех метров в ширину.
Так как плиты не должен был коснуться даже кончик каната, требовалось
набрать хорошую скорость да еще немного подпрыгнуть.
  Каждый с опаской брался за веревку, но мы ведь были профессионалами!
В момент приземления меня пронзила мысль - если Кира действительно
собирается предать нас, лучше случая не найти. Но она благополучно
преодолела препятствие и приземлилась рядом со мной.
  Мы подождали пока Ку заметет следы; вскоре он вернулся с канатом и
кольцом, и мы пошли дальше.
  Новые ловушки, хитроумные и не очень, поджидали нас на каждом шагу.
Некоторые нуждались в электроэнергии и сейчас не работали, но старые, как
мир, механические капканы преобладали. В каждом была своя изюминка, но у
нас всегда находился достойный ответ, так что мы хоть и медленно, но верно
двигались вперед.
  Хуже всего были ложные перекрестки, но всякий раз нас выручали опыт и
интуиция Корила, а также его удивительная способность к магической
локации. Только почти у самого Замка мы впервые столкнулись с серьезными
трудностями.
  Это был очень оживленный перекресток. Оттуда постоянно доносились
какие-то звуки; казалось, кто-то таскает взад и вперед по туннелю что-то
тяжелое. Интервал между звуками был не больше минуты, так что проскочить
незамеченными мы не могли.
  Корил погрузился в раздумья, и тут, как назло, включили
электричество. Туннели озарились тусклым светом! После темноты он слепил
глаза. На противоположном конце туннеля четыре человека в красном толкали
большую желтую тачку. Мы моментально скрылись в боковом ответвлении.
Рабочие прошли мимо.
  - Ну что же, благодаря смерчу мы проникли гораздо дальше, чем я
предполагал, - отметил Корил. Но настоящая работа только начинается. До
нижнего входа в Замок осталось меньше пятидесяти метров. Эти туннели ведут
в сокровищницы, склады металлоизделий и прочее. И только один из них - в
Замок. - Невдалеке заработал мощный механический двигатель, и Корил умолк.
- Простые ловушки кончились, - продолжал волшебник, когда рев утих. - Я
понимаю, что вы устали, но тем не менее надо двигаться дальше. Поверьте,
как только мы начнем атаку, вы обретете второе дыхание. Однако теперь нас
могут обнаружить в любой момент. Нам нельзя здесь оставаться. Я считаю...
  В этот момент небольшой трактор с прицепом, громко урча, выехал на
перекресток и развернулся в нашу сторону. В мгновение ока лазерные
пистолеты оказались у нас в руках.
  - Не промахнитесь! - только успел вымолвить Корил.
  Трактор выехал из-за поворота. В кабине сидели двое в ярко-красных
комбинезонах. В следующие мгновения оба были мертвы. Ку свалился с потолка
прямо в кабину, выбросил трупы и заглушил мотор.
  - Быстро! - приказал Корил. - Парк. Дарва. Кэйг. Освободить прицеп!
  Груз оказался очень тяжелым, но мы вышвырнули его за две минуты.
Сзади по-прежнему раздавались таинственные звуки, но мы старались не
обращать на них внимания - нас скрывал изгиб туннеля.
  Корил не стал тратить времени на волшебство. Поставив пистолет на
широкий луч, он методично превратил и груз, и трупы в мелкую белую пыль,
надеясь, что звук работающего пистолета потонет в шуме оживленного
транспортного узла. Не мешкая ни секунды, мы запрыгнули в прицеп. Ку
поколдовал над коробкой передач, включил задний ход и, выбравшись на
перекресток, въехал в туннель, ведущий к Замку. Что вез трактор, мы так и
не узнали.
  Ку лихо вел машину и, только когда мы проезжали мимо пеших солдат и
рабочих, слегка заволновался. К моему немалому удивлению, все уступали
дорогу, даже не взглянув на нас. Вскоре навстречу попался точно такой же
трактор. Ку помахал рукой, водитель ответил тем же, и мы проехали в
нескольких сантиметрах друг от друга.
  - Идиоты! - засмеялся Корил. - Они приняли нас за солдат. Тем лучше.
Оружие наготове! Это судьба, упустить такой шанс просто грешно!
  В этот момент мы въехали на нижний уровень Замка - огромную открытую
площадку, сводчатый потолок которой поддерживали каменные колонны. Здесь
суетились сотни рабочих, а также несколько тракторов и прочая техника.
  Наш трактор въехал в промежуток между двумя нарисованными на полу
линиями и остановился. Преисполненный уверенности. Корил таинственно
подмигнул нам:
  - А теперь я покажу вам, как опасна бюрократия. - Он спрыгнул на
землю и быстрым шагом направился к группе солдат в черной с золотым шитьем
униформе. Его невозможно было отличить от высокопоставленного офицера, а
ВА выдавала в нем человека недюжинной силы.
  Бывший властитель Ромба заговорил с солдатами, и те закивали в ответ.
Корил небрежно отсалютовал и вернулся к нам, с трудом сдерживая улыбку.
  - Отлично! Нам не придется идти пешком. Вперед, к лифту номер 4.
  Удивленные, мы двинулись к проему огромного лифта. Вспомнив слова
Корила, что они приводятся в действие системой противовесов, я невольно
поежился.
  В нашей дурацкой зеленой униформе мы чувствовали себя весьма неуютно.
Ничего не понимая, я повернулся к Корилу:
  - Послушайте, как вам это удалось?
  Он широко улыбнулся и опять подмигнул мне:
  - Я сказал начальнику транспортной службы, что мы - патруль внешней
охраны, и спросил, как нам проще добраться до базы.
  - И он объяснил вам???
  - Конечно.
  Я только сокрушенно покачал головой, но тут лифт наконец медленно
спустился к нам и замер. Внутри обнаружилась уйма ручных тележек, в
основном порожних, и куча солдат Службы безопасности и рабочих в красном.
Все напряженно смотрели под ноги, на нас никто не обращал ни малейшего
внимания. Мои нервы были на пределе. Ситуация открывала широчайшие
возможности для импровизации, но я хорошо понимал, что самая главная
опасность для нас - потеря самообладания.
  Пассажиры освободили лифт, и мы вошли, с трудом преодолевая
оцепенение. К нам присоединились несколько военных с такими же тележками.
Насколько я понял, они везли боеприпасы и какие-то коробки, похожие на
контейнеры с лазерными пистолетами. Громко прозвенел гонг, и лифт очень
медленно пошел вверх. На быстрые перемещения он явно не был рассчитан.
Кнопки с номерами этажей отсутствовали, стало быть, лифт будет
останавливаться на каждом.
  И действительно. Но когда двери открывались, мы видели только узкие
короткие тупики да охранников в униформе разных цветов. Каждый цвет
обозначал соответствующий уровень, а наша ярко-зеленая одежда была тут ни
к селу ни к городу.
  От уровня к уровню бдительность охранников росла. На пятом этаже один
из наших попутчиков вышел, и его тут же попросили показать кодовый значок.
Остальные вояки ехали на седьмой этаж и тоже подверглись там тщательной
проверке. Когда мы остались одни, я вопросительно поглядел на Корила.
  Он спокойно кивнул и похлопал по кобуре пистолета. Дескать, в
дальнейшем нам придется полагаться на грубую силу. Вот теперь наконец-то
разверзнется преисподняя. После девятого уровня Корил обернулся к нам.
  - Стрелять сразу же, и как можно точнее! - шепотом приказал он.
  Уровень 10 был самым последним. У выхода дежурили вооруженные до
зубов восемь солдат. Даже если они и не ждут нас, то все равно откроют
огонь при малейшем подозрении.
  - Стойте! Не стреляйте! - громко закричал я, едва увидев охранников..
Пораженные, они невольно замешкались, подарив нам пару бесценных
мгновений. Едва наши плечи поравнялись с уровнем пола, мы открыли
ураганный огонь из всех стволов. У них не было никаких шансов уцелеть.
  - Быстро вперед! - приказал Корил. - Пока не подняли тревогу!
  Впрочем, понуканий не требовалось; самый последний из нас выпрыгнул
задолго до того, как пол платформы сравнялся с полом этажа, - и вовремя:
заслышав стрельбу, механики сняли блокировку, и платформа с ужасным
грохотом полетела вниз.
  Кэйг посмотрел на зияющую дыру, из которой только что выбрался.
  - Насилу успел, - пробормотал он. Мы вопросительно уставились на
Корила. Наш предводитель скептически огляделся.
  - На этом этаже самая сильная охрана, - наконец сказал он. - Я думаю,
человек пятьдесят-шестьдесят - и то, если остальные действительно
подавляют мятеж. Правда, побоище начнется уже на главной лестнице. Парк,
Дарва и Кира - в середину колонны! Не стрелять ни при каких
обстоятельствах! Блеф, бравада или огнестрельное оружие нам уже не помогут.
  Однако мы с Дарвой не спешили убрать пистолеты. Как ни крути, это
все-таки лучше, чем ничего. Я нисколько не сомневался в успехе операции.
Гораздо больше меня беспокоило другое - члены отряда образовали круг, в
центре которого оказались мы трое. Соседи могли быстро заменить любого
павшего бойца, не нарушая боевого порядка. Но все они, за исключением
волшебников первого ранга, были законченными индивидуалистами и вряд ли
собирались рисковать собой ради моей персоны.
  Чтобы связать воедино ВА столь мощных волшебников, требовалась
чудовищная концентрация воли. Мы переминались в центре, нервно поглядывая
вокруг. Я видел, что мои соратники обеспокоены отсутствием видимого
противника, но для меня все было ясно. Коридор был длиной не более
двадцати метров и заканчивался развилкой. Нам предстояло свернуть налево,
чтобы добраться до цели, и охрана это знала. Транспорта мы лишены; на
нижних этажах полно солдат, и, стало быть, отступать некуда. Оставаться
здесь тоже нельзя - лифт мог в любой момент поднять сюда целое войско.
Защитники Замка поступали очень грамотно - хочешь не хочешь, нам придется
на что-то решиться, и гораздо выгоднее устроить засаду за углом, чем
нападать в открытую.
  - Теперь у нас одна ВА, - монотонно, нараспев произнес Корил.
Остальные повторяли эту фразу, пока разрозненный хор не слился в густой
мощный бас. Он внушал сверхъестественный трепет. Тулли Кокул, ранг
которого не превышал 4 или 5, без труда отклонил лазерный залп,
направленный прямо на него, а сейчас меня окружала невероятно сильная
группа крупнейших волшебников Харона, - не считая, конечно, членов Синода.
Только теперь, наблюдая за тщательной подготовкой отряда, я понял,
насколько же велика их власть. Меня окружал новый, будущий Синод - если
только мы прорвемся сквозь стену пуль и Бог знает через что еще на
следующий этаж, где нас почти наверняка поджидает Синод нынешний.
  Я физически ощущал чудовищную энергию созданного Корилом кольца; нас
окружала плотная стена невероятно яркой ВА, пробить которую, казалось,
невозможно ничем. Мы двинулись вперед.
  Солдаты, разумеется, поджидали с обеих сторон, и поскольку мы
свернули налево, с противоположной стороны нас могли мгновенно атаковать.
Но они были достаточно хладнокровны и профессиональны. Нас пропустили
метров на десять и лишь тогда открыли огонь. Мы с Дарвой замерли,
похолодев, но волшебное кольцо как ни в чем не бывало продолжало свой
путь. Автоматические установки в концах коридора произвели залп невероятно
древними, но огромной убойной силы ракетами. Вокруг расцвели яркие
вспышки, а стены превратились в решето. Однако мы в целости и сохранности
шли дальше.
  Пройдя полпути, наш круг внезапно остановился. Волшебники, казалось,
погрузились в транс; похоже, страх, витавший повсюду, их не коснулся - а
ведь даже нам троим, прикрытым надежным щитом, требовалась недюжинная
воля, чтобы идти вместе со всеми и не потерять голову.
  Причина нашей остановки была проста и очевидна. Массивная стена ВА
внезапно разъехалась в разные стороны. Она сияла невыносимо ярко - гораздо
ярче, чем у самого сильного волшебника, даже у Корила - и вела себя, как
живое существо, бешеное, словно Смерч, но совершенно невидимое для обычных
людей.
  Не могу подробнее описать физику происходящего, но с оружием наших
противников стряслось примерно то же самое, что произошло бы с Дарвой и
мной, захоти мы сразу избавиться от лишнего веса. В результате реакции
мгновенно выделилось огромное количество энергии, и все оружие просто
испарилось.
  Стена ВА настигала солдат одного за другим. Гвардейцы выли от боли и
бессилия. Наше оружие нисколько не пострадало. Под прикрытием волшебников
мы вели прицельный огонь, и обе группы - спереди и сзади - значительно
поредели. В такой ситуации лазерные пистолеты куда надежнее заклинаний, а
на столь близком расстоянии даже Дарва стреляла без промаха и, похоже, с
огромным удовольствием. Я искоса посмотрел на Киру: она с озабоченным
видом жала на курок, а на губах ее играла легкая улыбка. Ну да черт с ней.
От любой работы нужно получать удовольствие, а иначе какой от нее толк?
  Наша кучка вновь двинулась вперед, но теперь очень осторожно. Мы с
Дарвой по-прежнему находились в середине круга - не только потому, что
впереди ждали новые автоматические пушки и ракетные установки; отчаявшись,
охранники могли броситься врукопашную.
  Но этого не произошло. Мы без помех добрались до лестницы, по которой
нам предстояло подняться. Она оказалась узковатой для нашего волшебного
круга и слишком крутой, что мешало следить за верхним этажом. Замок
действительно был шедевром фортификации.
  Я извлек из кармана четыре маленькие серебристые сферы; каждую из них
обвивала узкая металлическая полоска. Повинуясь беззвучной команде, наш
круг распался, и волшебники заняли оборонительную позицию. В холле уже
кишмя кишели солдаты. Некоторые принялись оттаскивать обугленные тела, а
какой-то гвардеец, спускавшийся нам навстречу, внезапно открыл огонь. Кира
отреагировала мгновенно, и когда я обернулся, его дымящееся тело лежало у
подножия лестницы.
  Я бросился по ступенькам и, сорвав металлическую ленту с одного из
шаров, метнул его наверх, а несколько мгновений спустя проделал то же
самое со вторым. Первый взрыв оглушил меня прежде, чем я взялся за третий
снаряд. Взрывная волна едва не сбила меня с ног. На всякий случай я метнул
третью и четвертую, как только поднялся на ноги и только после этого
оглянулся.
  Невзирая на свой ранг, они все-таки были людьми, и стрелок застал их
врасплох. Кэйг был уже мертв, а Крюгер зажимала рану на ноге, из которой
хлестала кровь. Теперь нас осталось семеро против как минимум четырех
выдающихся волшебников, членов Синода. Но что же делать?
  Подождав, пока сработают все гранаты, мы, не мешкая, бросились
наверх. Первой была Кира, а Крюгер нам пришлось бросить, оставив ей
оружие. Я надеялся, что она продержится, тем более вентиляция здесь из рук
вон и, стало быть, газовой атаки можно не опасаться. Мои подозрения насчет
Киры не подтверждались: когда я оказался на следующем этаже, у ее ног уже
лежала парочка трупов. Теоретически от Эолы Мэтьюз нас отделяли еще три
этажа - если, конечно, она сейчас в Замке. Теперь мы избавились от сил
безопасности; одиннадцатый этаж занимали рабочие кабинеты, жилые помещения
и лаборатории членов Синода и высших чиновников.
  По сути, он представлял собой отель, и все двери были плотно закрыты.
Он был современно и комфортабельно оборудован, но разобраться в назначении
различных комнат, да еще в спешке, было невозможно. Да этого и не
требовалось.
  - У Крюгера достаточно подготовки, чтобы быстро прийти в форму и
остановить каждого, кто попытается нас преследовать, - сказал Корил,
немного отдышавшись. - Да, сильно я постарел, - добавил он с сожалением и
вздохнул. - Солдаты нам уже не страшны. Теперь мы без помех поднимемся
наверх - естественно, уничтожая любого, кто встанет у нас на пути.
  - Вы думаете, они прекратили попытки? - поинтересовался я.
  Он тряхнул головой:
  - Гвардейцы прекрасно понимают, что, если ты сумел пройти весь
тщательно охраняемый Замок, ты не простак. Нет, они уже не сунутся. Зато
члены Синода встретят нас на тринадцатом этаже. Там и будет главная битва.
  - У нас есть шанс? - спросил я.
  - Кто знает, - неопределенно ответил Корил, - все зависит от того,
сколько членов Синода сейчас в Замке и кто именно. Нам и так невероятно
везет. Будем надеяться, что удача нам не изменит.
  Мы готовились к штурму Замка напряженно и тщательно, но Корил был
прав - нам чертовски повезло.
  Кроме того, его прогноз насчет того, что мы не встретим противника
вплоть до тринадцатого этажа, тоже блестяще подтвердился. Я слышал, как
площадки за нами тут же заполняются солдатами, но поднимать пальбу в
высших покоях им явно не хотелось. Войска и Служба безопасности уже
проиграли сражение, и теперь в этом не сомневались даже их начальники. Мне
показалось, что войска, особенно офицеры, в душе поддерживают нас. Если мы
проиграем, множество голов полетит с плеч. По-видимому, поэтому они даже
не пытались снова ввязаться в драку.
  На последнем пролете перед тринадцатым этажом Корил ненадолго
остановился:
  - Ку, Кимил и Киндель остаются со мной. Вы знаете, что делать.
Остальные держатся сзади. Оружие не применять - оно теперь бесполезно.
  Мы хорошо его поняли. Наша часть работы выполнена. Теперь мы лишь
декорация для Корила.
  Корил глубоко "вздохнул, повернулся и медленно стал подниматься по
лестнице. Волшебники плечом к плечу двинулись за ним, а замыкали шествие
мы с Дар-вой и Кирой. Не знаю, что я ожидал увидеть, но только не роскошно
обставленный и совершенно пустой зал, декорированный в мрачных багровых
тонах.
  Вычурные старинные кресла из темного местного дерева были
задрапированы чем-то вроде шелка, а не менее причудливые столы были так
отполированы, что вполне могли заменить зеркала. На полу лежал толстый
ковер тоже багрового цвета; судя по ВА, точнее, по ее отсутствию, он был
завезен с другой планеты. Позолоченная дорожка вела к небольшому
возвышению в центре зала, а на нем высился огромный деревянный трон,
обитый темно-бордовым и инкрустированный крупными драгоценными камнями. По
бокам стояли две его уменьшенные копии, а. за ними полукругом выстроились
.одиннадцать простых стульев. Фронтальную часть возвышения плотно
обтягивал и свободно ниспадал на пол украшенный золотым шитьем багрянец.
  Все за исключением Корила были потрясены, а я не сдержал возгласа
удивления.
  - Похоже на сказку из детства, - только и вымолвил я.
  Корил огляделся, и глаза его полыхнули гневом.
  - Такое ни одному королю и не снилось, - совершенно серьезно ответил
он. - Это зал заседаний правительства Харона. В свое время я сидел на этом
троне, - задумчиво добавил он; и в голосе его послышались мечтательные
нотки. - Однако она здесь все переделала, и весьма безвкусно. При мне тут
висели подлинники величайших мастеров, украденные из лучших музеев Земли.
Живопись - моя слабость.
  - Хватит обсуждать тряпки, - невежливо перебила Кира. - Где противник?
  В этот момент я заметил легкое движение за троном и увидел, как Кира
сжала лазерною пистолет. Корил схватил ее за руку.
  - Здесь эти игрушки бесполезны, - сказал он. - Только пожар устроишь.
  Из-за трона выступили пять человеческих фигур в бордовых мантиях,
расшитых золотом; на головах - алые капюшоны. Они выглядели величественно
и таинственно. Корил улыбнулся уголками губ и еле заметным движением руки
выстроил своих волшебников за собой. Они встали молча, крепко держась за
руки. Незнакомцы подошли к краю подиума и тоже выстроились в линию, но не
вплотную друг к другу. В одном из них я узнал Кормана. Трех других -
женщин - я видел впервые.
  - Вас только пятеро? - удовлетворенно заметил Корил. - Признаюсь, не
ожидал.
  - На тебя хватит. Корил, - ответил Корман. - Мы не тратили времени
даром, как при твоем правлении.
  С этими словами они беззвучно воспарили над сценой и замерли,
сохраняя строй. Увиденное потрясло меня до глубины души - это вам не трюк
с микроорганизмами Вардена. Похоже, они действительно освоили левитацию.
  - На фокусы перешел, Дитер? - усмехнувшись, сказал Корил. - При мне
ты занимался вещами посерьезнее.
  - Это не фокус, - ответила одна из женщин. - Мы теперь совсем другие,
Тулио. Отныне мы бессмертны, и тела наши столь же могучи, как и наша ВА.
Мозг каждого из нас обрел кристальную ясность и стал неизмеримо.
могущественнее человеческого.
  - Так вот чем она вас купила! - понимающе произнес Корил. - Корпусами
новых биороботов, которые штампуют пришельцы. Вы служите ей только потому,
что ЗАПРОГРАММИРОВАНЫ на это! Значит, вы - обычные автоматы.
  - Нет, Тулио, мы не "автоматы", - возразил Корман. - Мы способны
принимать самостоятельные решения и, в частности, в свое время решили
сместить тебя, Корил. И никто из нас ни разу не пожалел об этом. Если
захотим - мы уйдем отсюда. Насовсем. Наша ВА умрет, как и твоя, но при
этом в отличие от тебя мы останемся живыми и даже более совершенными, чем
обычные люди.
  - Можно пощупать вашу новую шкурку? - поинтересовался Корил.
  - Пожалуйста. Ни один сканер, ни один тест не скажет, что мы не люди.
Будь нашим гостем, Тулио - и все остальные. У вас хватило сил, чтобы
добраться сюда, но теперь с глупостями покончено.
  Корил с болью посмотрел на бывшего товарища.
  - Ты сошел с ума, - сказал он. Вокруг Корила и его помощников
вспыхнула яркая ВА, которую он направил на парящих членов Синода.
  '- Ну что, убедился? - заметил после небольшой паузы Корман, словно речь
шла о чем-то само собой разумеющемся. - Ты хороший маг, и честно служил
интересам Харона, а до того - интересам Братства. Неужели ты не видишь,
что на твоих глазах происходит РЕВОЛЮЦИЯ? Неужели ты настолько постарел и
закоснел, что не понимаешь - именно сейчас настало время претворить в
жизнь твои идеалы? Именно теперь самые смелые мечты могут стать
реальностью?
  Их аргументы выглядели чрезвычайно убедительно и подавляли своей
очевидностью. Я даже представить не мог, какие доводы на этот случай
заготовил Корил. Мы с Дарвой потихоньку отошли подальше от спорщиков, и
внезапно меня осенило.
  - Видишь вон ту нишу, левее тронного возвышения? - тихо прошептал я
на ухо Дарве. - Спорим, оттуда можно попасть Ты-Знаешь-К-Кому.
  - Пожалуй, - согласилась она. - И когда же ты отправишься?
  - Умница. Подождем, как будут развиваться события. Ты же видишь, им
сейчас не до нас. Мы не представляем для них никакой опасности.
  - Я пойду с тобой, - тихо ответила Дарва, и мы опять вернулись к
волшебникам.
  - Ну так как, Тулио? - говорил Корман. - Ты только подумай - ты
получишь его. И, разумеется, трое твоих помощников. Бессмертие, всесильное
тело - ты сможешь покинуть эту тюрьму. Мы станем свободны и создадим
новую, великую Империю.
  - Звучит заманчиво, да? - улыбнулся Корил. - Кстати, а кем я буду,
пока Империя не создана? Властителем или запрограммированным слугой?
  - Сам понимаешь, - пожал плечами Корман, - твое место занято. Но ты
возглавишь Синод. Вспомни, ты ведь никогда не хотел быть властителем.
Корил.
  Корил вздохнул:
  - Что верно, то верно. Но вынужден отказаться от вашего предложения
по двум причинам. Во-первых, я сомневаюсь, что друзья-пришельцы настроены
по отношению к вам столь же дружелюбно, как вы к ним.
  Хотя допускаю, что, став владельцем нового и совершенного тела,
изменю свое мнение. Но поскольку вы не гарантируете, что моя личность
останется прежней, я вряд ли пойду на это. А во-вторых - ты помнишь
Джатика?
  Корман непонимающе поглядел на него, но затем его осенило.
  - Ах, да! Маленький проныра с Алмазных Скал. Насколько я помню, он
погиб в пустыне.
  - Его убили, когда он шел на встречу со мной, - кивнул Корил. -
Однако он успел передать мне информацию. Он видел этих ваших друзей,
пришельцев. Объясни мне, Дитер, почему такой человек, как Джатик, назвал
их сущими дьяволами? Этот вопрос не дает мне покоя все последние годы.
  - Дьявол? - засмеялся Корман. - Тебе ли, приспешнику Сатаны и Пророку
Разрушителя, спрашивать об этом? Да и что тот маленький псих мог знать о
дьяволе? Конечно, они отличаются от нас - и очень сильно. Их можно назвать
нелюдями - в полном смысле этого слова. Но это еще не повод считать их
дьяволами. О Боже! Бывший властитель Харона, Кавалер Сокровеннейшего
Ордена Великого Братства говорит мне о ДЬЯВОЛЕ! - Он громко захохотал.
  - СЕЙЧАС!!! - вскричал Корил, и ужасный раскатистый смех оборвался.
Плотная стена ВА с невероятной скоростью налетела на Кормана; он попытался
защититься, но не успел и на наших глазах вспыхнул таким ярким пламенем,
что я на секунду оторопел.
  Его соратники, не обращая внимания на чадящие останки Кормана,
поспешно отпрянули, и теперь каждый из НАШИХ волшебников остался одни на
один со своим врагом.
  Я осторожно двинулся к нише, а за мной Дарва. Как я и надеялся, это
прошло незамеченным.
  У самой ниши я оглянулся. Теперь в борьбу включилась уже не только
ВА. Наши противники по-прежнему парили ровным строем, а Корил и его
соратники выстроились четырехугольником, внутри которого творилось что-то
непонятное. Воздух стал зыбким и загустел, оглушительный треск - и
засверкали настоящие молнии, сначала редкие, а затем слившиеся в сплошное
мерцающее сияние.
  - О Господи! - осенило Дарву. - Они создают Смерч!
  - Бежим! - в ужасе закричал я, и мы нырнули в нишу.
  Внутри ничто не напоминало о пышном убранстве тронного зала. Темная и
влажная ниша была заставлена различной мебелью; пахло плесенью. Перед нами
открылся короткий коридор, который заканчивался лифтом. Очевидно, это был
служебный выход. Нужно было искать другой путь, но только не назад, где с
нарастающей силой бушевал Смерч. В конце коридора оказалась малоприметная
дверца, которая выходила на лестницу. Мы на мгновение заколебались.
Внезапно Дарва повернулась ко мне:
  - А куда, черт возьми, подевалась Зала?
  - Понятия не имею, - ответил я. - Не до нее сейчас, пошли. - И я
осторожно ступил на лестницу, крепко сжимая лазерный пистолет.
  Поднявшись по ступенькам, я остановился, поджидая Дарву. Что таилось
за следующей дверью - одному Богу известно, но в одном я был уверен: Ятека
Мораха там нет.


                                  Глава 16


  ВСЕ УГЛЫ И ЗАКОУЛКИ

  Я не успел вмешаться, и Дарва выстрелила, однако Морах лишь слегка
отклонился, поглотив энергию выстрела. Он был в той же форме, в которой я
запомнил его, - черный облегающий комбинезон гвардейца и плащ с красной
подкладкой из того же материала. Его пылающий взгляд впился в меня, как
кинжал.
  - Спрячьте это, - властно произнес он, указав на пистолеты. - Здесь
они вам не помогут. Я вздохнул и сунул пистолет в кобуру Дарва,
поколебавшись, сделала то же самое. Быстро окинув взором Мораха, я тут же
оценил ситуацию и мгновенно принял решение.
  - Вам известен пароль "Дакквест"? - прямо спросил я.
  Дарва уставилась на меня круглыми глазами, но Морах только усмехнулся.
  - Сначала расскажите, откуда вы знаете это слово, - потребовал он.
  - Меня зовут Парк Лакош. Год назад меня завербовал Корман.
  - Что, интересно, вы можете сказать нового? - рассмеялся он. - Я уже
знаю, кто такая Зала Эмбуэй и где расположена секретная база Корила.
  - Допускаю, но это уже не моя проблема, - небрежно бросил я. - Мне
поручили работу, я ее выполнил и при первой возможности доложил об этом.
  Мое спокойствие явно произвело на Мораха впечатление.
  - Возможно, вы правы, - сказал он после некоторой паузы.
  - У меня не было никаких шансов выбраться живым из Бурже, но все-таки
мне это удалось. Я преднамеренно дал обнаружить и схватить себя, а затем
превратить в оборотня.
  Видимо, эта информация уже устарела, но мне было плевать. Она мне
досталась слишком дорогой ценой.
  - Что ты городишь, черт побери? - вскричала Дарва.
  - Подожди, крошка. Я убежденный прагматик и все тебе объясню - потом.
А сейчас скажу лишь, что мы с Морахом отнюдь не противники, как могло
показаться на первый взгляд.
  Дарва с откровенной неприязнью взглянула на Мораха.
  - Ваша Зала для вас даже пальцев не шевельнула, - сказала она.
  Морах коротко кивнул, и я с облегчением понял, что Дарва решила
подыграть мне.
  - Действительно, я разочарован, - признался шеф Службы безопасности.
  - А что, она с вами?
  - Где-то здесь, но точно не знаю, - ответил я. - Во' время фейерверка
мы потеряли друг друга из виду.
  - Понятно, - нервно и озабоченно сказал он. - И сколько вас?
  - Внизу Корил с тремя помощниками, - доверительно сообщил я. - Все
они чрезвычайно сильны. И, конечно. Зала, если ее до сих пор не прикончили.
  Морах был не на шутку озадачен, и это зрелище доставило мне массу
удовольствия. Его внешность, манеры, даже дьявольский взгляд говорили о
бесконечной самоуверенности и глубоком презрении к окружающим, и я весьма
обрадовался, что сподобился лицезреть его растерянность.
  - Почему вы не поможете вашим друзьям? - спросила Дарва.
  - Мне это ни к чему, - коротко объяснил Морах. - Я не член Синода.
  - КАК? Но ведь Корил говорил, - начал было я, но он резко оборвал
меня.
  - Я уже имел честь сообщить вам, что являюсь руководителем Службы
безопасности. И не намерен объяснять, чьей именно.
  - О Господи! - поняла наконец Дарва. - Он работает непосредственно на
них!
  Внезапно Морах настороженно повернул голову.
  - Похоже, битва закончилась, - сообщил он после недолгого молчания. -
'Сейчас сюда пожалуют гости. Я предлагаю подняться наверх и посидеть там
тихо. ОЧЕНЬ ТИХО.
  - Кто победил? - спросил я.
  - Если бы победил Синод, я не звал бы вас с собой, неужели непонятно?
  Ну что ж, и на том спасибо. Мы покорно пошли за Морахом. Дарва
по-прежнему не знала, чью сторону принять. Меня же больше интересовали
личные цели Мораха и мотивы его действий Как представитель пришельцев на
Хароне он заинтересован в том, чтобы Мэтьюз осталась у власти, но теперь в
игру вступил Корил...
  Времени на расспросы не оставалось - дверь за нами захлопнулась как
раз в тот момент, когда на лестнице послышались тихие шаги. По ним я
догадался, что человек один и очень устал, и я знал, кто это.
  - Теперь он обязательно схватит ее! - повернулся я к Мораху.
  - Да. А может, нет. Тихо!
  На лестнице послышались другие шаги. Легче и осторожнее предыдущих.
Мы замерли как изваяния, затем Морах облегченно вздохнул и поманил нас в
комнату. На противоположной стене висел превосходный пейзаж незнакомой мне
планеты. Морах нажал потайную кнопку, и картина беззвучно скользнула вниз,
открывая широкое окно, прозрачное только с одной стороны.
  Мы увидели огромную комнату, обставленную с небывалой даже для Замка
роскошью. Повсюду висели картины и стояли скульптуры, среди которых я
узнал множество давно исчезнувших шедевров. Все, конечно, подлинники.
  На диване сидела Эола Мэтьюз, с подчеркнутой небрежностью одетая в
свободные полупрозрачные брюки, сандалии и багровую блузку без рукавов. Не
узнать ее было невозможно - она осталась такой же прекрасной, как на всех
известных мне портретах. Строго говоря, она не сидела, а полулежала,
закинув ногу на ногу и неторопливо покуривая тонкую сигарету в длинном
мундштуке. Ничто не омрачало ее дивного лица.
  - Надеюсь, оно звуконепроницаемо? - тихо поинтересовался я у Мораха,
указывая на стекло.
  - Абсолютно, - кивнул он. - Но мы услышим все, что там происходит.
  - Она выглядит неприлично юной для своих лет, - отметил я. - Робот?
  - Нет, заклятие. Не думаю, что уже пришло время для
роботов-властителей.
  - Что же вы всех роботами не сделаете? - едко заметила Дарва. - Тогда
и в вас нужда отпадет.
  - Вы превратно понимаете наши мотивы, - сказал Морах, пропустив
сарказм мимо ушей. - Роботы - это оружие и в некотором смысле взятка. Их
возможности тоже ограниченны. В определенном качестве они чрезвычайно
ценны, однако это гибель для людей и цивилизации, так как новые
достоинства не даются даром, а вырастают из старых. Когда-нибудь вы
поймете. А теперь - смотрите.
  - Вы знаете, что будет дальше? - недоверчиво спросила Дарва. Морах
отрицательно покачал головой.
  - Не имею ни малейшего представления. Хотя мы наверняка увидим нечто
интересное. Как вы догадались, этот бокс свободен от ВА. Предметы в нем не
имеют собственной ВА, и благодаря химическому составу воздуха каждый, кто
попадает сюда, временно теряет свое чувство ВА, если он обладал им ранее.
Технология этого явления крайне сложна; надеюсь, вы понимаете, благодаря
кому мы получили ее.
  - Так вот почему о ней никто не знает, - сообразил я.
  - Да. К тому же она невероятно сложна и кое-где просто не
срабатывает. А теперь - тихо.
  Эола Мэтьюз грациозно наклонилась, стряхнула пепел на богатый поднос
с курительными принадлежностями, а затем повернулась направо - к двери.
Вошел человек, которого даже я узнал с большим трудом.
  Обугленная одежда, черное лицо - как будто он долгие месяцы провел
под палящим солнцем. Поистине ужасающее зрелище. Пошатываясь, он
остановился и посмотрел на королеву.
  Эола Мэтьюз в удивлении приподняла брови:
  - О Господи! Тулли! Бедный мальчик! Что они с тобой сделали?
  - Какое это имеет значение? - слабо ответил он.
  - Дорогой! Заходи! Садись, отдохни. Выпьешь чего-нибудь?
  Мы были потрясены этой сценой, но Корил лишь сухо усмехнулся:
  - У тебя есть вино? Только хорошее? И белое. Эола подошла к
небольшому бару и, на секунду задумавшись, налила большой стакан. Корил
сделал несколько жадных глотков и поставил стакан на столик.
  Эола Мэтьюз поудобнее устроилась на кушетке и пристально посмотрела
на Корила. Она явно не испытывала никаких эмоций от нежданного визита
своего предшественника. Либо мы что-то недопонимали в их отношениях, либо
что-то упустил Корил. Я вспомнил, что силы Мораха и Корила равны, так что
предстоит битва не на жизнь, а на смерть.
  Эола Мэтьюз всем своим видом излучала заботу и участливое внимание.
  - Ты же весь обгорел... Сильно болит, да?
  - Да нет, - рассеянно сказал Корил, - не очень. Просто кожа сильно
стянута. Я, наверное, контужен. Она удовлетворенно кивнула:
  - Знаешь, я любила тебя все эти годы, но никогда так сильно, как
сейчас. Тебе удалось невозможное, Тулли. На такое способен только ты.
  - Ты ведь не сомневалась, что я вернусь.
  - Да, - кивнула Эола. - Слушай, как же тебе удалось победить Синод?
Ты не поверишь - они могут разрывать стальные рельсы, летать. Я бы сама не
поверила... И кроме того, у них сохранилась вся их мощь!
  - Это уже их проблемы, - сказал Корил, наливая себе еще вина. - Тот,
кто не умеет владеть собой, не заслуживает быть членом Синода. ВА есть в
каждом человеке. А ВА есть ВА.
  - Но ведь они непроницаемы для нее!
  - Знаешь, из чего мы состоим, Эола? - усмехнулся Корил. - Из
химических элементов. Если ты материальна, значит, сделана из ЧЕГО-ТО. Ты
просто очень сложная смесь этих элементов. Достаточно знать, как именно
соединить атомы друг с другом и где именно в молекуле разместить ВА, чтобы
получить плоть, неотличимую от настоящей. Однажды мне посчастливилось
стать обладателем образца такого вещества и сделать его анализ. И что я
обнаружил? Достаточно изменить положение одного лишь атома в такой
субстанции, чтобы вызвать самопроизвольное превращение ее в другую,
которая моментально плавится и загорается. Сама посуди: разве не
прекрасно, что даже волшебство зиждется на научных законах?
  Эола восхищенно засмеялась:
  - Здорово! Ты наверняка устроил в тронном зале полнейший разгром.
  - Ему потребуется генеральная уборка, - согласился он. - А уж картины
точно придется убрать. Дарва непонимающе помотала головой:
  - Они воркуют, как два голубка! Разве он пришел сюда не убить ее?
  - Возможно, - ответил Морах. - Но ведь они прожили вместе двадцать
семь лет!
  Эта информация одинаково потрясла нас с Дарвой.
  - ...двое остались там, - продолжал тем временем Корил. - Они очень
плохи. Я попросил их пока не подниматься сюда.
  Мэтьюз это вполне удовлетворило.
  - Скажи мне Тулли, почему ты появился именно сейчас? Я уж думала, ты
застрял в пустыне навечно. Ты что, не мог оторваться от игрушек, которые
мы позволили туда завезти?
  - ПОЗВОЛИЛИ?
  Эола Мэтьюз мило улыбнулась:
  - Эх Тулли, Тулли! Кто знает тебя лучше, чем я? Неужели ты всерьез
считаешь, что обвел нас вокруг пальца? Просто твои любимые развлечения на
Гамуше обходились нам гораздо дешевле, чем война. Еще несколько месяцев -
и твое возвращение стало бы чисто теоретическим. Одна маленькая заварушка
- и все было бы кончено.
  Корил был сражен наповал. Теперь я не сомневался, что Думонис был
одним из заговорщиков, но Корил ни словом не обмолвился о нем.
  - Ты в одной связке с дьяволом, Эола. СО ЗЛОМ.
  - Со злом? - засмеялась Мэтьюз. - Корил, ради Бога, что это значит?
  Тяжело вздохнув, Корил повторил поразившие его в самое сердце слова
бедного Джатика.
  Эола Мэтьюз ничем не выдала своих чувств.
  - Это самая невероятная чушь, которую только я слышала! - заявила
она, когда Корил замолчал. - Разумеется, их вид непривычен, но из-за этого
считать их воплощением зла?! Да и что такое зло, как не чье-то
субъективное мнение? Ты всегда любил абсолютизировать относительные
понятия. Но не покажутся ли кому-то твои идеалы таким же злом? Скажи,
Тулли, ты можешь чувствовать зло? Лично я - нет.
  Но Корил не ответил. Недопитый стакан выскользнул у него из рук и
упал на пол, разлетевшись на мельчайшие осколки.
  - Тулли? - ласково позвала Эола. Не получив ответа, она подошла к
нему, наклонилась и внимательно посмотрела в его уже остекленевшие глаза.
Удовлетворенно вздохнув, кивнула каким-то своим мыслям и оглядела пустую
комнату.
  - Морах! - громко выкрикнула она холодным и повелительным тоном. - Я
же знаю, что ты шпионишь за мной! Убери эту старую требуху из моих покоев!
И распорядись очистить все внизу.
  - Она ОТРАВИЛА его! - воскликнула Дарва. - Да как же он мог?! Столько
преодолеть и позволить убить себя, когда уже победил!
  - Нет, - объяснил я. - Он не победил. Он капитулировал. Он просто не
мог сделать этого раньше - и Эола это прекрасно понимала. Она
действительно хорошо изучила его.
  Дарва печально покачала головой:
  - Как все просто... Такой всесильный человек...
  - Все дело в характере людей, отстаивающих объективные ценности, -
таинственно добавил Морах. - Подождите. Игра еще не закончена.
  Эола Мэтьюз поднялась и начала нервно ходить по комнате:
  - Морах! Кто-нибудь!!! Сюда! Срочно организуйте расследование и
накажите виновных! Всех, кто изменил своему долгу! Черт побери, есть здесь
хоть кто-нибудь?
  - Есть, - внезапно раздался ледяной .женский голос.
  Эола Мэтьюз резко обернулась и удивленно уставилась на неожиданную
посетительницу.
  - Кто ты такая, черт побери? - сквозь зубы процедила она.
  - НОВАЯ КОРОЛЕВА ХАРОНА, - объяснила Кира-Зала и трижды выстрелила.
Властительница Харона грузно повалилась на пол. На ее лице застыло
растерянное выражение.
  - А ведь она считала, что вы защищаете именно ее, - сказал я Мораху.
  - Да, - согласно кивнул он, - она никогда не понимала, на кого именно
я работаю.
  Мы с Дарвой внимательно наблюдали за женщиной, которая подошла
сначала к трупу Корила, затем - Эолы Мэтьюз и тщательно проверила их.
  Ятек Морах вздохнул и отвернулся от окна.
  - Что же теперь будет? - спросил я. Он улыбнулся.
  - А вот это уже зависит от вас, - сказал он. - Уцелевшие волшебники
Корила - и в самом деле первоклассные, - войдут в Синод.
  Дарва обернулась и указала сквозь стекло вниз:
  - Но ведь у нее нет опыта, чтобы управлять Хароном! Зала - бездарная
дуреха, а Кира - просто автомат для убийств!
  - Я знаю, - равнодушно ответил Морах. - Подумайте над этим, Лакош. Вы
- агент-убийца, направленный к нам Конфедерацией. Да не пытайтесь
возражать - я вас сразу вычислил. На этой догадке основывался спектакль,
который я устроил в Бурже. - Он небрежно махнул рукой в сторону бывших
покоев Эолы Мэтьюз. - Этот тип устарел, и теперь я собираю оставшиеся
экземпляры на Ромб. Он хорошо послужил нам, но должен быть заменен
совершенно другим - роботами. Они лучше, надежнее и их гораздо труднее
уничтожить.
  - Корил считал, что вы жаждете стать Верховным Властителем Ромба, -
сказал я.
  - Такая мысль приходила мне в голову, когда я узнал о проекте
"Таканна", - подтвердил Морах, - однако теперь это меня интересует все
меньше и меньше. Перспективы слишком ничтожные. Я бы сказал, мелкие.
  - А что будет с Залой?
  Морах неопределенно пожал плечами:
  - Это зависит от нее. Кира действительно великолепно знает свое дело,
но больше ни на что не способна. А Зала... Зала во всем полагается на нее.
Чтобы привести в порядок государственные дела, ей потребуется куча
помощников. А вы, не будем забывать, - убийца. И она - убийца. Чертовски
любопытно, кто же из вас окажется лучше.
  - Итак, вы поручаете мне убрать нового властителя Харона, - произнес
я, ощутив благоговейный трепет от внезапно раскрывшихся передо мной
перспектив. - Помнишь, о чем мы мечтали? - сказал я, повернувшись к Дарве.
  - Осчастливить, предоставив целый континент оборотням?
  Она странно поглядела на меня:
  - Ты в самом деле этого хочешь? Но ведь отныне ты будешь служить
только ЕГО целям.
  - Надеюсь, моя должность не окажется временной? - повернулся я к
Мораху.
  - Как вы понимаете, Эола была просто океаном энергии. И даже
провозгласила себя Верховной Богиней новой, единственно верной религии. Но
ей не хватило здравого смысла, чтобы заняться в первую очередь своим
основным делом - управлением Харона. Что же касается наших мотивов... Нет,
пожалуй, вам придется подождать. Из полученных с Лилит донесений я знаю,
что в мозг каждого агента-убийцы вживлен миниатюрный биопередатчик. Вам
придется избавиться от него, и тогда, возможно, вы услышите продолжение
моего рассказа. И сделаете свой выбор. А теперь я должен
засвидетельствовать почтение новой Королеве. - С этими словами Морах
повернулся и быстро вышел из комнаты.
  Некоторое время мы с Дарвой молча смотрели друг на друга.
  - Ну так что? - поинтересовалась наконец Дарва. - Что ты решил?
  Я рассмеялся и поцеловал ее, а затем посмотрел в окно. Там уже не
Кира, а Зала радостно танцевала между двумя трупами. Я тупо уставился на
нее, а потом решительно вздохнул и повернулся к Дарве:
  - Ты знаешь, у меня на этот счет есть две идеи...

  ЭПИЛОГ

  Человек медленно пришел в себя. Сняв с головы обруч с датчиками, он
отшвырнул его прочь, но остался в кресле, видимо, не совсем понимая, где
он и что с ним, - С вами все в порядке? - с неподдельным участием спросил
компьютер.
  - Хм-м-м... С каждым разом дела все хуже и хуже. Подумать только - я
стал союзником врага!
  - Стечение обстоятельств, целый год в чуждой обстановке, постоянная
опасность - этого следовало ожидать. Ведь они не вы. Это другие люди.
  Человек невесело усмехнулся:
  - Может быть... В общем, ты все видел и слышал?
  - Разумеется. Вы собираетесь снабдить отчет руководству конкретными
рекомендациями?
  Человек вскинулся в неподдельном изумлении:
  - Нет, ни в коем случае! Многие детали по-прежнему неясны, и я пока
не готов сделать окончательные выводы и предложить план действий.
  - Время - самый существенный фактор успеха, - тактично напомнил
компьютер. - Вы же помните, что говорила Мэтьюз. Сейчас счет идет на
месяцы. Возможно, они уже полностью готовы к нападению.
  - А мы еще не разыскивали пришельцев. Не знаем даже, как они выглядят
на самом деле. Каков их военный потенциал. У нас еще очень много работы.
  - Мне кажется, вы просто ленитесь. У вас достаточно сведений, чтобы
приступить к активным действиям.
  - Сведения! У нас пока нет ни одной прямой улики!
  - Учитывая особые обстоятельства и полученную с трех планет Ромба
информацию, вы имеете полное право делать выводы.
  - НЕТ! - возразил человек. - Я должен быть абсолютно уверен! Мы не
имеем права ставить под удар миллионы невинных людей!
  - Вы имеете в виду Ромб Вардена? Но население Конфедерации во много
тысяч раз больше, и точно так же может оказаться под ударом.
  - Все гораздо сложнее. Именно поэтому ТЕБЕ не позволили принять
окончательное решение. У нас еще есть время - очень немного, но есть. Как
знать, может, нам удастся разработать такой план, который устроит всех.
  - Вы сильно ИЗМЕНИЛИСЬ, - с упреком подчеркнул компьютер. - Я
вынужден подготовить срочный доклад. Вы можете дополнить его своими
соображениями.
  - Нет. Мне еще нужно поработать в корабельной библиотеке и
лабораториях. Я сильно подозреваю, что нас выследил флот противника.
  - Это невозможно. Вы просто устали и начали отождествлять себя со
своими двойниками.
  - Дай мне три дня. Даже если твои предположения верны, три дня все
равно ничего не решат. Кроме того, я склоняюсь к столь неожиданному
выводу, что даже ты не будешь спорить.
  - Хорошо, - ответил компьютер после минутного раздумья. - Думаете, за
это время что-нибудь произойдет?
  - Я просто хочу посмотреть. И кроме того, необходимо дождаться
сообщения с Медузы.
  - Но программа на Медузе еще не выполнена.
  - Не важно. Медуза - это ключ ко всему. Подготовь материал к моему
возвращению.
  Он вышел из зала, принял душ и переоделся, а затем подошел к люку,
отделяющему модуль от огромного патрульного корабля. Человек положил руку
на идентификационную панель, но люк не открылся.
  - Черт побери! - гневно выкрикнул он, обернувшись. - Открой
немедленно! Мы же договорились!
  - Вы поступаете сознательно или просто пытаетесь ухватиться за
соломинку? - безмятежно спросил компьютер.
  - Я заключенный или агент на задании? - со злостью рявкнул человек.
  - А ВЫ ВЕРНЕТЕСЬ?
  - Ну конечно! Куда же я денусь?
  - Что вы собираетесь делать?
  - Я... Ну я же сказал, что у меня есть две идеи.
  - Но...
  - ТЫ МОЖЕШЬ ПОЛОЖИТЬСЯ НА МЕНЯ? Компьютер промолчал, но после
секундной паузы люк открылся.