Код произведения: 10989
Автор: Толкиен Джон Рональд Руэл
Наименование: Побоище в присной низине
Дж. Р. Р. Толкиен
ПОБОИЩЕ В ПРИСНОЙ НИЗИНЕ
("Неоконченные предания Нуменора и Средиземья", ч. 3)
После падения Саурона Исильдур, сын и наследник Элендиля, вернулся в
Гондор. Там он как князь Арнора принял Элендильмир1 и объявил себя
полновластным повелителем всех дунаданов Севера и Юга; ибо был он
человеком великой силы и гордости. Еще год пребывал он в Гондоре,
восстанавливая порядок и защищая границы^, но большая часть войска
дунаданов возвратилась в Эриадор по нуменорскому тракту, что вел от Бродов
Исен в Форност.
Когда же наконец Исильдур счел возможным вернуться в свои владения, то
очень спешил и хотел сначала побывать в Имладрисе, ибо там оставил он
жену и сына3, а еще хотел Исильдур спросить совета у Эльронда. А потому
решил он двинуться в путь от Осгилиафа вверх по Долине Андуина к
Кириф-Форн-эн-Андраф, высокогорному северному перевалу, что вел к самому
Имладрису4. Те края Исильдур знал хорошо, ибо часто бродил там перед
Союзнической Войной, и этим же путем шел на войну с Эльрондом и воинами
Восточного Арнора5.
Это был долгий поход, но единственный другой путь - на запад, а потом
на север, до перекрестка в Арноре, а оттуда на восток, к Имладрису был еще
дольше6. Второй путь был удобней для конных, но у Исильдура не было коней,
годных под седло7; второй путь в прежние дни слыл куда безопаснее, но
теперь-то Саурон был побежден, и обитатели Долины Андуина были в союзе с
победителями. Исильдур не опасался ничего, кроме плохой погоды и
усталости, а те, кого нужда посылает в долгий путь по Средиземью, издревле
должны уметь претерпевать их8.
Так и вышло - говорят предания позднейших времен, - что, когда второй
год Третьей Эпохи клонился к закату, в первые дни иваннефа9 Исильдур вышел
из Осгилиафа, намереваясь достичь Имладриса за сорок дней, к середине
нарбелефа, прежде, чем с севера придет зима. Ясным утром, у Восточных Врат
Моста прощался с ним Менэльдиль10. "Ступай же, и поспеши, и да не затмится
до конца твоего пути солнце, что взошло сейчас!" - произнес он в
напутствие.
С Исильдуром шли трое его сыновей, Элендур, Аратан и Кирион11, а также
его гвардия - две сотни рыцарей и солдат, суровые мужи Арнора, закаленные
во многих битвах. Никто не знает, что было с ними в пути, пока они не
пересекли Дагорлад и не двинулись на север, по обширным и пустынным землям
южнее Великого Зеленолесья. На двадцатый день, когда вдали показались
вершины гор, увенчанные лесом во всем блеске золота и багреца иваннефа,
небо затянули тучи, и ветром принесло с Восточного Моря дождь. Ненастье
длилось четыре дня, а потому, подойдя ко входу в Долины между Лориэном и
Амон Ланком12, Исильдур ушел от Андуина, воды которого вздулись и ускорили
бег, и поднялся по крутому восточному берегу на древнюю тропу Лесных
Эльфов, что шла близ опушек Великого Леса.
Под вечер тридцатого дня похода отряд миновал северную границу Ирисной
Низины13, двигаясь по тропе, что вела к тогдашним владениям Трандуиля14.
Дивный день близился к концу; над дальними горами собирались тучи, и лежал
на них красный отблеск мглистого закатного солнца. Дно долины уже затопила
тьма. Дунаданы пели. ибо дневной переход близился к концу, и позади уже
были три четверти долгого пути до Имладриса. Справа над их головами
высился Лес на вершинах крутых склонов, сбегающих к тропе, слева отлогие
скаты вели в долину.
И вдруг, когда солнце скрылось за тучей, воины услыхали жуткие вопли
орков - те высыпали из Леса и с боевыми кличами скатывались вниз по
склонам15. В тускнеющем свете нельзя было сразу сосчитать их, но числом
они явно во много раз - более, чем вдесятеро - превышали дунаданов.
Исильдур приказал построить тангайл16 - стену из щитов и двух сомкнутых
шеренг, что могли при ударах с флангов загибаться внутрь, пока, при нужде,
не образовывали сомкнутое кольцо.
Будь земля ровной или владей Исильдур склоном - он построил бы отряд
дирнайфом16 и атаковал орков всей мощью дунаданов и силой их оружия,
надеясь проситься через врагов и обратить их в бегство; но сейчас сделать
это было невозможно, и тень недоброго предчувствия легла на его душу.
- Месть Саурона жива, хотя ,он, может быть, и умер, - сказал он
Элендуру, что стоял позади его. - Здесь чей-то замысел - и хитроумный! На
помощь у нас надежды нет: Мория и Лориэн теперь далеко позади, а до
Трандиуля четыре дня пути.
- И с нами ноша, коей нет цены, - добавил Элендур, который был в
доверии у отца.
Орки были уже близко. Исильдур повернулся к оруженосцу.
- Охтар1', - промолвил он, - вот это я ныне вверяю тебе на хранение, -
и протянул ему большие ножны и обломки Нарсиля - меча Элендиля. - Спаси
его от пленения любыми средствами, какие изыщешь, и любой ценой; даже если
тебя назовут трусом за то, что бросил меня. Возьми с собой спутника и
беги. Беги! Я приказываю!
Тут Охтар преклонил колено, поцеловал руку Исильдуру - и двое юношей
сбежали по скату во тьму долины18.
Если зоркоглазые орки и заметили их бегство, то не обратили на это
внимания. Они замерли на миг, готовясь к атаке.
Дождь стрел посыпался на дунаданов, а затем орки с оглушительным воем
всей ордой бросились вниз по склону на воинов, рассчитывая пробить стену
их щитов - так поступил бы и сам Исильдур. Но дунаданы стояли нерушимо.
Стрелы орков были бессильны против нуменорских доспехов. Рослые люди были
выше самых высоких орков, а их мечи и копья разили быстрее, чем оружие их
врагов. Атака захлебнулась, сломалась - и орки отхлынули, оставив
защитников почти целыми, легко раненными и непоколебленными за грудой
павших орков.
Исильдуру показалось, что враг отходит к Лесу. Он оглянулся. Алый край
заходящего за горы солнца взблескивал среди облаков; скоро опустится ночь.
И Исильдур приказал немедля возобновить поход, но двигаться теперь вниз, к
более пологим и ровным местам, где у орков не будет преимущества111.
Возможно, он счел, что после столь сокрушительного отпора орки отступятся
от дунаданов - пусть даже их разведчики и станут преследовать отряд ночью
и следить за лагерем.
Это было в обычае орков - они всегда терялись, если жертва сумеет
обернуться и укусить.
Однако Исильдур ошибся. В атаке орков была не только хитрость, но и
ярость, и неуемная ненависть. Горных орков подгоняли и направляли черные
слуги Барад-дура, задолго до того высланные следить за проходом в долину,
а кольцо, двумя годами раньше сорванное с черной руки Саурона, по-прежнему
несло в себе Его лиходейскую волю и взывало ко всем слугам Врага о помощи,
хотя прислужники Его о том и не знали20, Дунаданы отошли едва на милю,
когда орки явились вновь. На сей раз они не бросились в атаку, а напали
всеми силами. Они спускались широким фронтом, который загибался вовнутрь
полумесяцем, пока не замкнулся вокруг дунаданов неразрывным кольцом.
Теперь орки молчали и держались на расстоянии - вне досягаемости страшных
нуменорских луков21; а впрочем, свет быстро убывал, да и у Исильдура было
слишком мало лучников22. Он остановился.
На какое-то время все замерло, хотя самые зоркие дунаданы говорили, что
орки осторожно, шаг за шагом, подкрадываются все ближе. Элендур подошел к
отцу, который угрюмо стоял поодаль, словно не зная, что ему делать.
- Атаринья,- промолвил он, - что думаешь ты о мощи, которая смирила бы
этих мерзких тварей и подчинила бы их тебе'7 Неужто и она бессильна?
- Увы, с э н ь я . Я не могу воспользоваться кольцом. Меня страшит боль
от прикосновения к нему. А я не нашел еще в себе силы, чтобы подчинить его
своей воле. Ему нужен иной господин - куда более великий, чем я. Гордыня
моя пала, и кольцо отныне должно уйти к Хранителям Трех.
В этот миг завопили рога, и орки, сомкнувшись, с отчаянной яростью со
всех сторон ринулись на дунаданов. Настала ночь, и надежда угасла. Люди
гибли: самые крупные орки кидались на них, порой двое на одного, и, живые
или мертвые, своим весом увлекали дунаданов вниз, чтобы крепкие когти
других могли утащить и добить пленников. С каждым дунаданом гибло пять
орков, не меньше, но и этот обмен доставался людям слишком дорого. Так
погиб Кирион, а Аратан был смертельно ранен, когда пытался спасти его.
Элендур, пока еще невредимый, искал Исильдура. Тот вел в битву людей на
восточном фланге, где атака была яростней всего, но орки по-прежнему
трепетали перед Элендильмиром, сиявшим на его челе, и избегали его.
Элендур коснулся его плеча - и вождь яростно обернулся, решив, что это орк
подобрался к нему сзади.
- Мой король, - сказал Элендур, - Кирион мертв, Аратан умирает. Твой
последний советник не приказывает - советует тебе сделать то, что ты
приказал сделать Охтару. Беги! Возьми свою ношу и любой ценой доставь ее
Хранителям Трех - даже ценой потери своих воинов и меня!
- Сын короля, - отвечал Исильдур, - я знал, что должен поступить именно
так, но боялся лишь боли. И без твоего дозволения я также не мог уйти.
Прости меня и мою гордыню, что навлекла на нас эту погибель24!
Элендур поцеловал его.
- Беги! - сказал он. - Беги же, не медли!
Исильдур повернулся к западу, извлек Кольцо из мешочка, что висел на
цепочке у него на шее и, вскрикнув от боли, надел Кольцо на палец - и с
той поры ни один человек в Средиземье не видел его. Но Элендильмир
Западный притушить было невозможно - он вспыхнул вдруг кроваво и гневно,
подобный пылающей звезде. Люди и орки отпрянули в страхе; Исильдур натянул
на голову капюшон и исчез в ночи25.
О судьбе дунаданов известно лишь вот что: вскоре все они пали в бою,
все, кроме одного - южного оруженосца, который был оглушен и погребен под
трупами. Так погиб Элендур, которому должно было стать королем, одним из
величайших королей (как предрекали все, кто его знал), ибо был он
прекраснейшим среди потомков Элендиля: могуч и мудр, величав и лишен
гордыни26.
Об Исильдуре же рассказывают, что муки его тела и духа были велики - и
все же до дна долины он мчался, как олень от гончих псов. Там он
остановился, чтобы убедиться, что погони нет, ибо чтобы выследить беглеца,
глаза оркам не нужны, они.
чуют его запах. Дальше шел он более осторожно, потому что на равнине,
что простерлась перед ним во тьме, не было безопасных троп - зато было
множество ловушек для пешего странника.
На исходе ночи, усталый, подошел Исильдур к Андуину - по такому
бездорожью и дунаданы не прошли бы скорее, даже иди они днем и без всякий
остановки2'. Быстро несла река свои темные воды. Один, в отчаянии, стоял
над ней Исильдур. Затем он поспешно сбросил доспехи и оружие - кроме
короткого меча у пояса28 - и кинулся в воду. Немногие дунаданы могли бы
сравниться с Исильдуром в выносливости и мощи, но даже у него было мало
надежды достичь другого берега. Не успев отплыть далеко, он принужден был
повернуть почти на север, против течения; и как он ни сильно греб руками,
а течение сносило его вниз - к Ирисной Низине. Она была ближе, чем
казалось Исильдуру29, и он уже чувствовал, что река мелеет, и почти
добрался до берега, когда вдруг запутался в тростниках и цепкой траве.
Тут, видно, он обнаружил, что Кольцо пропало.
Случайно - или хорошо использовав случай - оно соскользнуло с пальца и
ушло туда, откуда он уже никогда не мог бы его достать. Сперва потеря
настолько оглушила Исильдура, что он перестал грести и неминуемо
захлебнулся бы и утонул. Но мгновенно налетев, отчаяние так же мгновенно и
схлынуло.
Боль оставила его. Бремя свалилось с плеч. Ноги нащупали дно реки, и,
выбредая из ила, Исильдур двинулся через заросли тростника к топкому
островку. Там вышел он из воды - смертный человек, ничтожное создание,
одинсжое и забвенное в дебрях Средиземья. Но для орков, что несли там
стражу, восстал он тенью грозной и ужасной, со сверкающим глазом во лбу.
Выпустив в него отравленные стрелы, они бежали прочь. И напрасно:
Исильдур, лишенный брони, был поражен в горло и сердце и, не вскрикнув,
рухнул обратно в воду. Ни люди, ни эльфы не нашли потом его тела. Так ушла
первая (и в эту Эпоху Мира последняя) жертва злобы Кольца, потерявшего
Господина, - Исильдур, второй (и в эту Эпоху Мира последний) король всех
дунаданов, владыка Арнора и Гондора.
ИСТОЧНИКИ ЛЕГЕНДЫ О ГИБЕЛИ ИСИЛЬДУРА
Этому событию были свидетели. Охтар и его спутник спаслись и унесли
обломки Нарсиля. Предание упоминает о юноше, который уцелел в побоище, -
то был Эстальмо, оруженосец Элендура. Он упал одним из последних, но был
оглушен дубиной, а не убит, и его нашли живым под телом Элендура. Он
слышал прощание Исильдура и Элендура. Были и спасители - они пришли
поздно, но вовремя, чтобы разогнать орков и не дать им надругаться, над
мертвыми телами. Люди из Леса отправили гонцов к Трандуилю и собрали свою
рать, чтобы ударить на орков, но те учуяли их и разбежались; хоть они и
победили, но потери их были велики, и почти все сильные орки погибли -
долгие годы потом не решались они повторить такое нападение.
Рассказ о последних часах Исильдура основан на догадках - но догадках
хорошо обоснованных. Во всей полноте легенда существует лишь с Четвертой
Эпохи - со времен правления короля Элессара, - тогда были найдены новые
свидетельства. До тех пор было известно, во-первых, что Исильдур владел
Кольцом и бежал к Реке; во-вторых, что его кольчуга, шлем, щит и большой
меч (но более ничего) нашлись на берегу чуть выше Ирисной Низины;
в-третьих, что орки выслали стражей-лучников на западный берег
перехватывать тех, кто сумеет вырваться из боя и бежать к Реке (были
найдены следы их стоянок, одна неподалеку от Ирисной Низины); и
вчетвертых, что Кольцо и Исильдур, вместе и отдельно, должны были сгинуть
в Реке, ибо если бы Исильдур с Кольцом на пальце достиг западного берега,
он избежал бы дозора, а человек столь выносливый и стойкий пришел бы тогда
в Лориэн или Морию прежде, чем был настигнут, хотя путь этот и долог.
Каждый дунадан носил на поясе в запечатанном кошеле маленькую склянку с
медом и лепешками - не истинные м и - р у в о р 00 и лембас эльдаров, но
нечто подобное им, потому что целительство и другие знания Нуменора не
были еще позабыты. Ни пояса, ни кошеля не было среди доспехов, оставленных
на берегу Исильдуром.
Долгие годы спустя, когда Третья Эпоха близилась к концу и надвигалась
Война за Кольцо, Совет Эльронда узнал, что Кольцо найдено - оно утонуло
близ Ирисной Низины, рядом с восточным берегом; но тела Исильдура так и не
нашли. Тогда же узнали, что Саруман втайне ведет поиски в тех краях; но
хоть Кольца он и не нашел (его давно выловили), в Совете даже не
предполагали, что он мог отыскать нечто другое.
Однако, когда короля Элессара короновали в Гондоре, он начал
переустройство державы, и одним из первых его дел было восстановление
Ортханка, где он намеревался снова поместить палантир, бывший у Сарумана.
Тогда-то и раскрылись все тайны башни. Было найдено много ценного -
драгоценности и реликвии дома Эорла, похищенные из Эдораса с помощью
Червослова, когда Теоден впал в помрачение, и другие вещи, древние и
дивные, из курганов и отдаленных гробниц. В падении своем Саруман стал не
драконом, но сорокой. В конце концов, за потайной дверью, которую не могли
бы ни найти, ни открыть, не помогай Элессару гном Гимли, обнаружился
стальной шкаф. Быть может, он предназначался для хранения Кольца - но был
почти пуст. В укладке на верхней полке лежали две вещи. Первая - золотая
коробочка на тонкой цепочке; она была пуста, на ней не было ни руны, ни
знака, - и все же нельзя сомневаться, что именно в ней нес некогда Кольцо
Исильдур. Рядом с ней лежало сокровище бесценное и давно оплаканное, как
ушедшее навек, Элендильмир, эльфийская алмазная звезда на мифрильной
ленте31, унаследованная Элендилем от Сильмариэн и принесенная им как знак
королевского достоинства в Северное королевство32. Все короли и вожди
Арнора, вплоть до самого Элессара, носили Элендильмир; но хотя это и был
прекрасный алмаз, созданный для Валандиля эльфами-кузнецами Имладриса, он
не обладал ни силой, ни красою того, прежнего Элендильмира, который вместе
с Исильдуром навсегда канул во тьму.
Элессар с благоговением принял Элендильмир и, когда вернулся на север и
вновь принял правление Арнором, Арвен возложила алмаз на его чело, и народ
потерял дар речи, изумленный его красотой. Но Элессар не стал вновь
подвергать Элендильмир опасностям и носил его только в самые великие для
Северного Королевства дни. В другие же дни, даже в королевском
облачении, он носил другой Элендильмир, перешедший к нему по наследству.
"И это тоже вещь достойная, - говорил он, - и я не стою ее; до моей головы
она венчала целых сорок"33.
Когда изучили спрятанные сокровища более внимательно, люди пришли в
смятение, ибо стало ясно, что вещи эти могли быть найдены лишь на теле
утонувшего Исильдура; однако если бы он погиб на глубине, то течение со
временем унесло бы все прочь. А это означало, что Исильдур пал на
мелководье, там, где вода не доходила ему даже до плеч. Почему же тогда,
хотя прошла целая Эпоха, его кости не были найдены? Нашел ли их Саруман и
надругался над ними - сжег с бесчестьем в одной из своих печей? Если так,
позорное это деяние - но не худшее из его дел.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Элендильмир упомянут в Приложении А (Т.1(3)) к "Властелину Колец":
князья Арнора носили не корону, а "белый алмаз Элендильмир, Звезду
Элендиля, укрепленный на серебрянной ленте". К слову сказать, это имя
носили два камня, а не один.
2. О чем говорится в "Повести о Кирионе и Эорле", основанных на давних,
ныне большей частью утерянных источниках, в которых повествуется о
событиях что привели к клятве Эорла и союзу Гондора с роандийцами.
(Примеч. авт.)
3. Младшим сыном Исильдура был Валандиль, третий князь Арнора. См. "О
Кольцах Власти" в "Сильмариллионе"; в приложении А (1, (2)) сказано, что
родился он в Имладрисе.
4. Эльфийским именем перевал этот назван только здесь; в Светлояре
много лет спустя гном Гимли называл его Высоким: "Если бы не беорнинги,
путь из Дола в Светлояр был бы закрыт давным-давно.
Они доблестные воины и хранят Высокий перевал и переправу у горы
Каррок" ("Братство Кольца", т. 2, гл. 1). Именно на этом перевале Торин
Дубощит и его сотоварищи были схвачены орками ("Хоббит", гл.
4). А н д р а ф , без сомнения, означает "долгий подъем".
5 См. "О Кольцах Власти" в "Сильмариллионе": "(Исильдур) ушел из
Гондора на север по пути, которым пришел Элендиль".
6. Три сотни лиг или чуть больше (то есть, длина пути, который
намеревался избрать Исильдур), и большей частью по бездорожью; в те дни
единственными нуменорскими дорогами были большой тракт, связывавший Гондор
и Арнор, - он шел через Каленардон, потом на север, пересекал Гватло у
Тарбада и доходил наконец до Форноста: и Восточно-Западный Тракт - из
Серебристой Гавани в Имладрис. Эти тракты пересекались в точке (Усад) к
западу от Амон-Сула (Заверти), в трехстах девяноста двух лигах от
Осгилиафа, а от Имладриса в ста шестнадцати, если мерить нуменорскими
мерками: всего пятьдесят восемь лиг. (Примеч. авт.)
7. В родных краях у нуменорцев были кони, которых они почитали (см.
"Описание Нуменора"), но в войнах ими не пользовались, так как все войны
нуменорцы вели за морем. К тому же., их рост и сила были велики, и их
воины в полном вооружении носили тяжелые доспехи и оружие. В поселениях на
берегах Средиземья они держали и разводили коней, но почти никогда не
ездили на них верхом, разве только для удовольствия или в состязаниях. На
войне их использовали только курьеры и легковооруженные лучники (часто не
нуменорцы). В Союзнической Войне большинство нуменорских коней погибло, и
лишь в Осгилиафе несколько сохранились. (Примеч. авт.)
8. В краю негде было найти приют, и им пришлось нести вещи и съестные
припасы с собой, так как они рассчитывали повстречать поселения людей или
эльфов только в самом конце похода - во владениях Трандуиля. На марше
каждый воин нес с собой двухдневный запас еды (не путать с
неприкосновенным запасом, упомянутым в тексте легенды); все' прочее и
другую поклажу везли небольшие выносливые лошадки, подобные тем, что, судя
по рассказам, некогда паслись, дикие и вольные, на равнинах к югу и
востоку от Зеленого Леса. Они были укрощены, но хотя и перевозили шагом
тяжелые грузы, не позволяли никому садиться на них верхом. В отряде атих
лошадок было всего десять. (Примеч. авт.)
9. То есть, о иваннефа. Иваннеф, он же йаванниэ - по "Нуменорскому
Королевскому Летоисчислению" не совсем соответствует Летоисчислению Края.
Этот месяц соответствовал Сытню, нашему сентябрю, а нарбелеф - нашему
октябрю. Сорока дней (с 5-го иваннефа до 15-го нарбелефа) должно было
хватить на дорогу, если бы все пошло хорошо. Пешего пути было там по
меньшей мере три сотни и еще восемь лиг; но воины-дунаданы, высокие,
сильные и выносливые, привычны были в полном вооружении с легкостью
проходить в день по восемь лиг: они делали восемь переходов с короткими
остановками после каждой лиги (л а р , на синдарине - д а у р , краткая
остановка, перерыв) и часовым привалом в полдень. Таким образом, из десяти
с половиной часов "на марше" в день, шли они восемь часов. С такой
скоростью они могли шагать очень долго. При нужде скорость эта немного
возрастала - до двенадцати лиг в день (а если нужно - и больше), но на
краткое время. В день побоища на широте Имладриса (к которому они
приближались) световой день в открытой местности длился одиннадцать с
небольшим часов, а зимой - менее восьми. Поэтому на Севере с начала хифуи
(хисимэ, ноябрь) до конца нинуи (нэнимэ, февраль) длительные походы не
предпринимались.
(Примеч. авт.) - Детальное описание Календарей Средиземья дано в
Приложении Д к "Властелину Колец".
10. Менэльдиль был племянником Исильдура, сыном его младшего брата
Анариона, павшего при осаде Барад-дура. Исильдур утвердил Менэльдиля
королем Гондора; тот был человек обходительный, но прозорливый и весьма
умело скрывал свои мысли. Кстати сказать, он был весьма доволен уходом
Исильдура с сыновьями и надеялся, что дела надолго удержат их на севере.
(Примеч. авт.) - В неопубликованных заметках, касающихся Элендиля и его
сыновей, сказано, что Менэльдиль был четвертым сыном, что родился он в
3318 году ВЭ и что он был последним человеком, родившимся в Нуменоре.
Приведенное выше примечание - единственное место, где упоминается о его
характере.
11. Все трое были в Союзнической Войне, но Аратан и Кирион не
участвовали ни во вторжении в Мордор, ни в осаде Барад-дура, потому что
Исильдур отослал их укрепить свою крепость Минас Ифиль, дабы Саурон не
ушел от Гиль-галада и Элендиля и не сумел пробиться через перевал
Кириф-Дуаф (прозванный позже Кириф-Унголом), чтобы отомстить дунаданам
прежде, чем его низвергнут. Элендур, любимый сын Исильдура и его
наследник, прошел рядом с ним всю войну (не считая последнего боя на
Ородруине) и пользовался доверием отца. (Примеч. авт.) - В упомянутых выше
заметках сказано, что старший сын Исильдура родился в Нуменоре в 3299 г.
ВЭ (сам Исильдур родился в 3209 г.).
12. Амон Ланк, Нагой холм, был самым высоким в холмистой гряде на
юго-западе Зеленолесья, а имя свое он получил за то, что ни одного дерева
не росло на его вершине. Позднее там поднялся Дол-Гулдур, первая твердыня,
где после возрождения утвердился Саурон.
13. Ирисная Низина (Лоэг Нинглорон). В Предначальную Эпоху, когда
лесные эльфы впервые поселились там, она была озером около семидесяти миль
длиной в глубоком распадке, в которое на пути с севера вливался Андуин,
смешивав гам свои струи со струями реки Кувшинницы, что бежала с гор.
Западнее Андуина, где склоны долины были круче, озеро расширялось, а на
востоке оно, вероятно, простиралось до самого Леса, до его холмистой,
тогда еще заросшей опушки, и озерный камыш упирался в ее пологий склон как
раз над тропой, которой шел Исильдур. Озеро стало большим болотом, через
которое мимо островков, зарослей тростника и рогоза пробиралась река;
полчища желтых ирисов, порой выше человеческого роста, дали имя всему тому
месту и реке, что текла с гор - в ее нижнем течении эти цветы разрослись
особенно быстро. Но на востоке болото отступало, и у подножия склонов были
обширные места, поросшие травой и низким камышом, где мог пройти человек.
(Примеч. авт.)
14. Задолго до Союзнической Войны Орофер, владыка лесных эльфов, что
жили к востоку от Андуина, встревожась слухами о растущей силе Саурона,
оставил древнее поселение вокруг Амон Ланка, напротив Лориэна, где жили их
родичи. Трижды отходил он к северу и к концу Второй Эпохи поселился
в^теснинах Эмин Дуира, а народ его заселил леса и долины от самого Андуина
на западе и от древнего Гномьего Тракта (Мен-и-Наугрим) - на севере. Он
вступил в Союз, но был сражен в штурме Врат Мордора. EFO сын Трандуиль
возвратился с остатками воинства лесных эльфов за год до похода Исильдура.
Эмин Дуир (Темное Взгорье) - группа высоких холмов на северевостоке
Леса, названных так из-за густого хвойного леса, которым поросли их
склоны; в имени этом нет лиха. Позже, когда тень Саурона накрыла Великое
Зеленолесье, сменив его имя с Эрин Гален на Таурну-Фуин (в переводе -
Лихолесье), Эмин Дуир стало логовом множества лиходейских тварей и зовется
с тех пор Эмин-ну-Фуин, Лихолесское взгорье. (Примеч. авт.) Об Орофее см.
Приложение Б к "Истории Галадриэли и Целеборна" - там в одном из абзацев
говорится, что Орофер отступил на север, в глубь .зеленолесья, чтобы быть
подальше от гномов Казад-Дума, а заодно уж - и от Галадриэли и Целеборна.
Эльфийские- названия гор Лихолесья нигде больше не встречаются.
В Приложении Е (2) к "Властелину Колец" Лихолесье по-эльфийски названо
Таур-э-Ндаэдэлос, "лес великого страха"; название, данное здесь -
Таур-ну-Фуин, "лес под покровом тьмы" - было в Предначальную Эпоху
названием Дортониона, лесистого нагорья на северных границах Белерианда.
После окончания Войны за Ко-льцо Трандуиль и Целеборн снова переименовали
Лихолесье, назвав его Эрин Ласгален - Зеленолистый Лес (Приложение Б к
"Властелину Колец").
Мен-и-Наугрим, Гномий Тракт - это старый лесной тракт, описанный в
"Хоббите", гл. 7. В ранней редакции этого отрывка есть кусок о "древнем
Лесном Тракте, что ведет от Имладриса и, пересекая Андуин по мосту
(расширенному и укрепленному для Союзнических войск), через долину уводит
в Зеленолесье. Ниже по течению мост через Андуин нигде нельзя было
навести: несколькими милями ниже Лесного Тракта течение реки становилось
слишком быстрым и замедлялось лишь Б Ирисной Низине. После Низины оно
ускорялось вновь и река делалась огромным потоком, в который впадало
множество речек, чьи имена ныне забылись, кроме самых крупных - Кувшинницы
(Сир Нинг.-юр). Серебрянки (Келебрант) и Светлимки (Лимлайт)". В "Хоббите"
Лесной Тракт пересекает Великую Реку по Старому Броду, и там не сказано,
был или не был когда-нибудь на переправе мост.
15. В главе "О Кольцах Власти" ("Сильмариллион") дано иное описание
событий: "Исильдур был побежден ордой орков, что ждала в засаде в Мглистых
Горах; они внезапно напали на него, когда он стал лагерем между
Зеленолесьем и Великой Рекой близ Лоэг Нинглорон, Ирисной Низины, ибо он
беззаботно не выставил стражи, всех врагов рассеянными".
16. Тангайл - "ограда из щитов" - название этого построения на
синдарине, разговорном языке народа Элендиля. Его "официальное"
название на квэнья было сандастан - "щитовой заслон", происходящее от
древнего т а н д а - "щит" и с т а м а - "преграда, окружение". В
синдаринском варианте названия иной второй кореньк а и л ь , ограда или
палисад из кольев и острых палок. Это слово в изначальной форме к е г и э
произошло от корня к е г - "острие.
коряга"; тот же корень можно видеть в древнем к е г и а - "ограда",
откуда еиндаринское к а и (Моргай в Мондоре).
Дирнайф - квэнийское нернехта, "копьеносец" - называлось клиновидное
построение, применяемое на небольшом расстоянии против врага
многочисленного, но неорганизованного, или чтобы рассечь защитное
построение на ровном месте. Квэнийское н э х т а , еиндаринское н а и ф
применялись к любой заостренной па конце вещи:
копью, изгороди, узкому мысу (корень н е к - "узкий"). Ср. Н а и ф в
Лориэне - коса между Келебрантом и Андуином, где место слияния рек на
самом деле было более узким и острым, чем видно на небольшой карте.
(Примеч. авт.)
17. Охтар - единственное упоминаемое легендами имя, но, возможно, это
лишь звание того, к кому Исильдур, скрывая чувства под этикетом, обратился
в тот трагический миг. Охтар - "воин, солдат" - было названием всех, кто,
будучи достаточно опытным, не удостоился тем не менее звания р о к в э н а,
"рыцаря". Но Охтар был родичем Исильдура и мил его сердцу. (Примеч. авт.)
18. В первоначальном наброске Исильдур велит Охтару взять с собою двух
товарищей. В главе "О Кольцах Власти" ("Сильмариллион")
и в "Братстве Кольца", кн. 2, гл. 2 сказано, что лишь "трое
возвратились из-за гор". В приведенном здесь тексте говорится, что третьим
был Эстэльмо, оруженосец Элендура, уцелевший в битве.
19. Они миновали глубокий распадок Ирисной Низины, за которой земли к
востоку от Андуина, текшего в глубоком русле, становились тверже и суше,
потому что берег вокруг менялся, неуклонно повышаясь к северу, пока,
подходя к Лесному Тракту и владениям Трандуиля, не сравнивался с опушками
Великого Леса. Это Исильдур хорошо знал. (Примеч. авт.)
20. Нет сомнений, что Саурон, будучи хорошо осведомлен о Союзе, послал,
сколько смог, своих орков, чтобы перехватывать любые отряды, которые
попытались бы сократить путь, перевалив через горы. Во время войны главные
силы Гиль-галада вместе с Исильдуром и частью воинов Арнона перешли через
перевалы Имладриса и Карадрас, и орки были рассеяны и попрятались. Но
бдительности они не потеряли и оставались настороже, готовые напасть на
любой немногочисленный отряд людей или эльфов. Трандуиля они пропустили,
потому что даже сильно поредевшее его войско было все же слишком сильно
для них: но орки ждали своего часа; большая часть их таилась в лесу, а
коекто рыскал по речным берегам. Вести о падении Саурона вряд ли достигли
их ушей, ведь он был очень плотно обложен в Мордоре, а воинства его
уничтожены. Если кто-нибудь и спасся, то бежал далеко на восток вместе с
кольценосцами. Небольшой северный отряд, без сомнения, был забыт.
Возможно, орки сочли, что Саурон победил и разбитая армия Трандуиля
отступает, чтобы укрыться в лесных твердынях.
Это воодушевило и погнало завоевывать награду, получить которую им
хотелось, хоть они и не были в главной битве. Но, доживи хоть один из них
до его возрождения - то, что он получил бы, вряд ли можно было бы счесть
наградой. Ни одна пытка не утешила бы гнева Саурона на тупоголовых скотов,
упустивших величайшее сокровище в Средиземье, даже если они и не знали о
Кольце Всевластья, о котором, кроме Саурона, ведомо было лишь Девяти
Кольценосцам. Однако многие считают, что ожесточенность нападения орков на
Исильдура и то, что выбрали они именно его, отчасти объясняется влияниям
Кольца. Немногим более двух лет назад соскользнуло Оно с Вражьего пальца,
и хотя быстро остыло, было все еще полно Его злобной волей и искало любую
возможность вернуться к своему Господину (что пыталось сделать еще раз,
когда он возродился и сменил укрытие). А потому, полагаем мы, вожаки
орков, хоть и не сознавая того, были исполнены яростной жажды уничтожить
именно дунаданов и захватить их вождя. Как бы там ни было, из этого
события явствует, что в Побоище в Ирисной Низине была проиграна Война за
Кольцо.
(Примеч. авт.)
21. О нуменорских луках см. "Описание Нуменора".
22. Как говорят, не более двадцати, ибо нельзя было ожидать, что они
понадобятся. (Примеч. авт.)
23. Сравните со словами свитка, в котором Исильдур описал Кольцо
прежде, чем сам покинул Гондор и ушел в последний поход, его цитировал на
Совете Эльронда Гэндальф ("Братство Кольца". кн. 2, гл. 2).
24. Гордыня, что побудила его поступить против совета, данного
Эльрондом и Цирданом, - уничтожить Кольцо в пламени Ородруина ("Братство
Кольца", кн. 2, гл. 2 и "О Кольцах Власти", "Сильмариллион").
25. Из этого абзаца следует совершенно замечательный вывод, что свет
Элендильмира пробивал невидимость надетого Кольца; но когда Исильдур
накрыл голову капюшоном, свет камня померк.
26. Говорят, что позже те, кто, подобно Эльронду, помнили Исильдура,
были поражены странным сходством, как телесным, так и духовным между ним и
королем Элессаром, победителем в Войне за Кольцо, когда и Кольцо и Саурон
сгинули навек. По хроникам дунаданов, Элессар был в тридцать восьмом
колене наследником Валандиля - брата Элендура. Вот сколько времени прошло
прежде, чем он был отомщен. (Примеч. авт.)
27. Более семи лиг от места битвы. Когда он бежал, спускалась ночь;
Андуина он достиг в полночь или около того. (Примеч. авт.)
28. Такой меч назывался э к е т : короткий, с широким обоюдоострым
клинком в полтора фута длиной. Им можно было и рубить, и колоть. (Примеч.
авт.)
29. От последней стоянки до их северной кромки было чуть больше мили,
но, возможно, во тьме он немного уклонился к югу. (Примеч.
авт.)
30. Баклажка с мирувором - "бальзамом "Имладриса" была дана Эльрондом
Гэндальфу, когда отряд Хранителей выступал из Свеч-лояра ("Братство
Кольца", кн. 2, гл. 3); см. также сборник "Дорога вдаль и вдаль ведет".
31. Ибо этот металл был найден в Нуменоре. (Примеч. авт.) - В
"Родословном древе наследников Эльроса" Тар-Телемайтэ, пятнадцатый король
Нуменора назван так - "среброруким" - именно за любовь к этому металлу:
"... и он повелел своим слугам повсюду искать мифриль". Однако Гэндальф
говорит, что мифриль был найден лишь в одном месте в мире - в Мории
("Братство Кольца", кн. 2, гл. 4).
32. В "Повести об Алдарионе и Эрендис" сказано, что Эрендис повелела
укрепить алмаз, который привез ей Алдарион. "как звезду, на серебрянной
ленте, и по ее просьбе Алдарион сам возложил на ее чело эту ленту". Именно
поэтому ее стали звать Тар-Элестирнэ - "Владычица со звездой во лбу", и
"именно отсюда, говорят, потел обычаи у королей и королев носить вместо
короны белый алмаз в виде звезды". Нельзя не сопоставить этого обычая с
Элендильмиром - алмазом-звездой, что носили как знак власти правители
Арнора: но истинный Элендильмир, каково бы ни было его происхождение,
находился в Нуменоре, поскольку принадлежал Сильмариэн: было это до того,
как Алдарион привез для Эрендис алмаз из Средиземья, и это, конечно,
совершенно разные алмазы.
33. Фактически - тридцать восемь, поскольку второй Элендильмир был
сделан для Валандиля (ср. примеч. 26). В "Повести Лет" из Приложения Б к
"Властелину Колец" запись, относящаяся к году 16 Четвертой Эпохи (по
Летоисчислению Края - 1438), отмечает, что когда король Элессар пришел к
Брендидуимскому Мосту приветствовать друзей, он отдал Звезду Дунаданов
Управителю Сэммиусу, дочь которого Эланор стала фрейлиной королевы Арвен.
Основываясь на этой заметке, м-р Роберт Форест в "Полном Путеводителе по
Средиземью" пишет, что "Звезда (Элендиля) сияла во лбу королей Северного
Королевства, покуда Элессар не отдал в 16 г. ЧЭ Сэму Гискри". Объяснение
данной цитаты - в том, что король Элессар хранил Элендильмир, сделанный
для Валандиля; и мне кажется сомнительным, что даже и высоко ценя
Управителя Края, он мог сделать ему подобный дар.
Элендильмир известен под несколькими именами: Звезда Элендиля, Звезда
Севера, Звезда Северного Княжества; Звезда же Дунаданов (упомянутая лишь в
этой записи в "Повести Лет"), кажется мне, была чем-то иным. Я не нашел
никаких ссылок на это, но почти наверняка могу сказать, что это именно так
и что мастер Сэммиус получил какую-то иную (и более уместную) награду.